Из мест не столь отдаленных Вадим вернулся на год раньше положенного срока. Бесконечные мытарства в поисках работы не давали положительного результата — никто не хотел брать бывшего зека. Воля, на которую Вадим когда-то смотрел с радужной надеждой через решетчатое окно, предстала перед ним во всей полноте борьбы за выживание, бесконечных бумажек, печатей, кабинетов и регулярных отметок у участкового. Деньги, заработанные за годы "отсидки", быстро растаяли, и Вадим в очередной раз заглянул в центр занятости населения.
Крупный мужчина в роговых очках, восседавший в кожаном кресле, бросил быстрый взгляд на посетителя и, забарабанив пальцами по заявлению, властно проговорил:
— У меня в очереди люди с высшим образованием стоят. А тут еще ты. Могу предложить работу дворника на улице Красиловской. Насчет жилья ничего обещать не буду, но если зарекомендуешь себя — подумаем. Пока можешь пожить в доме напротив — он скоро пойдет под снос, но электричество и воду мы еще не перекрыли. Согласен?
Тяжело вздохнув, Вадим обреченно кивнул.
Ручка с золотым пером сделала свое дело в виде жирной загогулины на заявлении.
- И смотри, чтобы порядок мне... Дальнейшие указания и ключи от своего особняка получишь у главного инженера — его кабинет через две двери.
Вадим хотел было уточнить детали, но внезапный телефонный звонок и небрежное движение руки в сторону двери дали понять — разговор окончен.
Взяв заявление, он уныло поплелся к главному инженеру.
Встретил его маленький, лысый и на редкость подвижный человек. Похлопав Вадима по плечу, он дружелюбно расплылся в улыбке:
- Ты не переживай, милок. Работенка не очень тяжелая, спецовочку выдадим, инструментик кое-какой. Поработаешь годик- другой, глядишь — и квартирку подыщем. Домик, где жить пока будешь, в следующем году под снос пойдет, а может под реконструкцию, — это как "сверху" надумают. А пока и свет, и водичка там имеются. Жильцов всех выселили, так что один в двухэтажных хоромах, словно барин, разгуливать будешь. Мы документики твои за сегодня оформим, а завтра приходи к девяти — поедем твое рабочее место смотреть.
"Барское гнездо", куда должен был вселиться Вадим, оказалось двухэтажной кирпичной развалиной дореволюционной постройки с полуобваленным фасадом, обросшей диким виноградом и хмелем. Больше половины окон уродливо взирали на мир прогнившими рамами и битыми стеклами.
Главный инженер брезгливо переминался с ноги на ногу и морщил нос, пока Вадим переносил свои нехитрые пожитки и выданный ему инвентарь в дом, где пол был усеян всевозможным мусором. Затем обвел своего подопечного по всей прикрепленной за ним территории и, указав на объем работ и сроки выполнения, начальник укатил в управление, доверительно пожав на прощание руку и произнеся какие-то нелепые слова напутствия.
Вернувшись в дом, Вадим первым делом принялся за уборку. Облюбовав одну из наиболее уцелевших комнат, которая была еще и с камином, "новоиспеченный дворник" постаскивал всевозможную утварь, оставшуюся от прежних жильцов: ржавую кровать, старый комод, стол с тремя ножками, колченогую табуретку и кучу всякой всячины, которая могла бы пригодиться на первых порах. Камин на удивление был в рабочем состоянии, и после небольшой прочистки "тяга" пошла, как положено.
Вадим прибрался лишь к вечеру, а когда улицы уже были залиты чернилами ночи, его комната выглядела намного уютней, а ее новый жилец сидел, раскачиваясь на табуретке, перед разожженным камином, держа в руке початую бутылку дешевого портвейна, насвистывая незамысловатую мелодию и пребывая в раздумьях по поводу дальнейшей жизни. Внезапно он почувствовал, что за ним кто-то наблюдает. Продолжая насвистывать, Вадим обвел взглядом комнату. В нескольких метрах от него сидела внушительных размеров крыса и внимательно рассматривала его своими черными глазами-бусинками. Вадим не отличатся склонностями к различного рода фобиям: он воспринимал мир таковым. какой он есть — без преувеличений, почти статистически, иногда лишь вдаваясь в сентиментальность и фантазию, без которых, как казалось ему, выжить было почти невозможно.
Методично раскачиваясь и посвистывая, он поглядывал за серым существом, которое затаилось. Затем зверек продвинулся немного поближе, продолжая изучать незваного посетителя. Вадим отломил кусочек черствого хлеба от своего скромного ужина и аккуратно положил возле себя на полу, стараясь не спугнуть животное.
Крыса вначале застыла в нерешительности, а затем сантиметр за сантиметром, приблизилась к пище, взяла предложенное и, присев на задние лапки на подобие суслика, стала деликатно пережевывать хлеб, интеллигентно отгрызая от него небольшие кусочки.
Вадим улыбнулся: впервые за столько лет он мог наслаждаться тишиной и покоем, коротая время в обществе даже такого, пускай и не очень-то разговорчивого, собеседника.
Вдоволь погревшись у огня и съев еще несколько хлебных корочек, Васька (так назвал его про себя Вадим) исчез так же бесследно, как и появился.
С тех пор так и повелось: каждый вечер Вадим и его крыса стали проводить время вместе. Вадим рассказывал о своей судьбе, различные случаи из жизни, насвистывал всевозможные мелодии, а Васька внимательно слушал его и жевал свою половинку угощения. Первую зарплату "друзья" отпраздновали за добротным ужином. Вадим сидел на полу и сетовал на развалившуюся табуретку:
— Денег бы нам с тобой, Васька, побольше и мы бы могли обзавестись кое-какой мебелью. Надоело эту рухлядь чинить.
Крыса внимательно посмотрела ему в глаза и, оставив недоеденный кусок сыра, сорвалась с места и скрылась в своей норе за комодом. Вадим недоуменно поглядел вслед. Через несколько минут она вернулась и, подойдя к нему поближе, положила на пол какой-то желтый металлический кружок и принялась за свой недоеденный сыр. Когда Вадим поднял кругляшку и покрутил ее перед глазами, то его удивлению не было предела: это был золотой «николаевский червонец».
- Боже, Васька, это откуда?.. - Но крысы рядом уже не было…
Прошло несколько месяцев. Жилье Вадима трудно было узнать: на окнах появились занавески, в углу стояла небольшая, скромная, но со вкусом изготовленная "стенка", на столе стало вдоволь различной снеди. Теперь он не бедствовал. Вадим по-прежнему выполнял свою работу дворника, затем бежал по магазинам, покупал продукты и готовил роскошный ужин, поджидая своего "серого соседа", который теперь каждый вечер неизменно приносил "золотой" и, лопая до отвала, слушал бесхитростные рассказы и насвистывание хозяина дома.
Однако существовала одна проблема, - необходимо было менять червонцы на деньги, при этом, не "засвечиваясь" на одном месте.
Однажды после очередного рейда по магазинам Вадим решил заскочить в винный погребок и "пропустить" пару стаканчиков вина. Здесь он и встретил старого товарища по "отсидке". Как часто водится — рюмка за рюмкой — хмель сделал его голову тяжелой, а язык легким. Вадим проболтался о своем источнике дохода.
Обнявшись с приятелем, они отправились домой, где пропьянствовали всю ночь напролет. Васька в тот вечер так и не появился.
Время неумолимо бежало, вечерние посиделки с крысой возобновились, и Вадим стал потихоньку забывать о той встрече.
Как-то, выстояв огромную очередь за зарплатой и попав в жуткую "пробку", он возвращался домой позднее обычного.
В окне комнаты горел свет. "Наверное, забыл выключить", — подумал он, но вдруг мужская тень мелькнула за занавеской. Распахнув дверь, Вадим увидел нечто жуткое, что заставило его содрогнуться: на полу возле неподвижного тельца Васьки сидел его бывший сокамерник и приговаривал:
- Ну почему одним все, а другим ничего...
- Ах ты, крыса!.. — вскрикнул Вадим и схватился за топор, которым колол дрова для растопки камина...
* * *
Когда сотрудники милиции и бригада "скорой помощи" появились на месте происшествия, перед их глазами предстала необычная картина: молодой парень держал в руках, словно младенца, тушку довольно крупной по размерам крысы и, качая ее, словно в горячке, приговаривал:
- Васенька, все будет хорошо, Васенька...
Рядом лежал труп мужчины с многочисленными рублеными ранами головы.
Психиатрическая экспертиза, проведенная по уголовному делу, возбужденному в связи с убийством гражданина С., признала Вадима невменяемым, и он был направлен в больницу для умалишенных.
Спустя год строительные работы по реконструкции дома на улице Красиловской вновь были профинансированы. Проводя предварительные работы по укреплению фундамента здания, одна из строительных бригад обнаружила огромную кадку с золотыми монетами царской чеканки. По предположению экспертов и, исходя из архивных данных, дом по улице Красиловской занимал купец П., который не успел выехать за границу и был расстрелян в 1918 году.
Другие произведения автора:
Ольга Иванова. Два клинка. (Песня на мои стихи)
Но-но-но, моя лошадка!
Крик. репортаж
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
Очень хороший рассказ!Спасибо, Александр и Вам, и Вашей бабушке(надеюсь она услышит) за интересную историю!
