Колымские истории 2. Кирпич

В 1964 году задумало местное руководство развести для колымчан коров.

Самое хорошее место, небольшой посёлок Буюнда, что расположен на одноимённой реке, чуть выше её впадения в реку Колыму.

Это ничего, что к посёлку никогда не было не то, что дороги, а даже тропы, что вокруг бескрайняя тайга, а посёлок окружают болота. Уж очень хотелось местному населению говядины, так им надоела оленина.

Главное, конечно, это молоко для детей, да больных туберкулёзом. Многовато их было тогда в тех местах…

Задумка было хорошей, а что трудности имелись, так для того и Колыма, чтобы были трудности!

Лето в тех местах хоть не так,  как на большой земле, а тепло, травой те места богаты, прокормить стадо в десятка три голов вполне возможно.

Дороговато обходилась доставка строительных материалов. Зимой по льду реки Колымы завезли доски, шифер, цемент. Летом, когда река вскрылась, стали завозить на баржах красный кирпич, размером 250 на 120 и на 65 сантиметров.

Кирпича нужно было много, зимы в тех местах студёные, не редко бывали мороза за пятьдесят.

Продумали систему отопления коровника регистрами из труб на сто миллиметров диаметров, привезли секционный котёл «Универсал» для отопления.

Фундамент выкопали, сделали бетонные полы, теперь дело за каменщиками.

Люди те были работящими, если надо, работали весь световой день, да и умельцы они были. Без отвеса, на глаз выводили углы и вертикальные стены.

Помешала непогода, штормило, и баржа с кирпичом подняться в Буюнду ко времени не могла. Чем заниматься шестерым здоровым мужикам в непогоду?

На охоту в такой дождь не пойдёшь. Мясо ещё есть, настреляли с десяток глухарей на окраине посёлка. Кончики пальцев болели, ведь каждый день птицу нужно было освобождать от оперения.

Продуктов хоть и небольшой выбор, в фанерных бочонках была сухая картошка, сухой лук, есть горох, от  которого пучило, да звонкие звуки раздавались из заднего места человека при разгрузке.

Всё это ничего, однако…

В посёлке работал когда-то клуб, старожилы говорили, что даже была библиотека, но это лет десять назад.

А теперь в посёлке проживало только полтора десятка человек.

Последний киномеханик, который жил в отапливаемой кинобудке, сгинул в зиму на охоте, и такая скука была по вечерам.

Электричества в посёлке не было. Полтора киловатный генератор стоял бесхозный в кинобудке.

Говорили, что из Магадана согласилась переехать в посёлок хорошая женщина, грамотная, окончила библиотечный техникум, но когда это будет…

Наконец погода установилась.

В пятнадцати тонную баржу загрузили кирпич. Буксирный малый катер (БМК), надрывно подвывая ЗиЛовским мотором, потихоньку отошёл от причала, потащив за собой против течения реки Колымы давно ожидаемый кирпич.

За лето, русло этой реки может поменять направление несколько раз, всё зависит от снежной зимы и количества дождей.

Проток и проточек была масса. Никаких бакенов, указателей не было. Капитан катера и шкипер благодаря многолетнему опыту, отыскивали нужный рукав и медленно приближались к Буюнде.

Красивы берега вдоль реки.

Высоченные сосны и лиственницы стояли, словно сказочные богатыри, плечом к плечу. И просвета не видно между ними.

А запах еловый! Воздух такой чистый и насыщенный, что хоть на хлеб его намазывай!

На многочисленных островах бесконечные кусты чёрной смородины, ягода крупная, порой размером с копейку, а вкусная! Прямо кладезь витаминов!

Но была опасность для судоходства, топляки.

Мало того, что река подмывала берега и огромные деревья валились в воду, беспомощно выставляя корни всем на показ.

По реке сплавляли плоты из брёвен, частенько они попадали на косу, отмели и оставались там гнить годами. И было очень много таких брёвен на берегу, где делала повороты Колыма.

Сведущие люди говорили, что американцы предлагали очистить берега, а лес забрать себе.

Не согласились наши, кроме огромных запасов леса, в каждом кубометре речного песка было небольшое количество золота…

Вот очередной поворот, показался высокий берег и пробитая трактором колея к самой кромке воды.

Это был пункт назначения, посёлок Буюнда.

Подождали час, наконец, послышался шум тракторного мотора. А вот и ДТ - 75 с тележкой, на которой присев на корточки, были все шестеро каменщиков.

Бригадир подошёл к капитану катера, протянул ему свёрнутые вдвое деньги. Капитан вынес из катера два ящика питьевого спирта, ящик тушёнки, коробку рожек.

Периодически поглядывая на ящики со спиртом, строители очень быстро загрузили тележку первой партией кирпича.

Трактор медленно двинулся к посёлку, который находился в километре от реки.

Бригадир, пообещав вернуться сразу, подхватив с напарником один ящик со спиртом, не оглядываясь, пошёл по следам трактора. Взяв с собой остальные ящики, за ним двинулись остальные.

Больше их в этот день не увидели.

Наутро капитан катера попрощался со шкипером и, пообещав вернуться через три дня, отчалил от берега.

Шкипер ждал день, второй, наступил уже третий день.

Ни БМК, ни строители не появляются.

Шкиперу опасно оставлять баржу без присмотра, может и вода подняться, может и баржу с грузом унести.

Терпеливый был тот шкипер, но и самолюбивый. Хоть он и не выглядел богатырём, но силушки ему хватало. Все в Сеймчане и окрестностях знали, что перечить шкиперу опасно.

Он только подойдёт, протянет руку как бы для приветствия, примет в свою ладонь, поданную ему, и так сожмёт, что у обидевшего его человека закапают не только слёзы, но и жидкость из другого места.

Шкипер управился с разгрузкой кирпича.

Он перебрасывал груз из трюма прямо через железный борт, и баржа медленно поднималась над водой.

Вот и последний кирпич полетел в воду реки Буюнда.

Шкипер отвязал канат от сосны, склонившейся почти над самой водой, и баржа медленно поплыла вниз по течению к Сеймчану.

Через день, к этому месту, наконец, подъехали на тракторной телеге строители.

Они с удивление смотрели на кучу кирпича, лежавшего в воде и почёсывали свои затылки.

Их припухшие от пьянки лица, заросли многодневной щетиной, но глаза у всех были широко открыты от удивления.

Другие произведения автора:

Прожитые годы ступени жизни ч. 9, гл. 61, 2015

Она так долго ему снилась

Война разведок ч. 2 гл. 52. Память