Дневник федерального судьи ч. 3 гл. 11. Простите меня

- Что значит, не ругай! Мне что, всем её желаниям потакать? А ты не замечаешь, как она изменилась. Она к тебе давно уже не обращается – мама, а меня…

 Николай чуть не захлебнулся собственной слюной от накатившей на него обиды. Вот она, его ненаглядная доченька, ничего не хочет понимать. Ей бы только гулять. Бросила девятый класс, на работу устраиваться не хочет, да и никакой специальности у неё нет. Каждый вечер куда-то уходит, приходит домой в два - три ночи, а когда и совсем не приходит ночевать. Николай прекрасно понимал, у кого она может ночевать и откуда у дочери появляются новые сапоги, модная куртка, золотые украшения. Она встречается с мужчинами.

Николай накинул на себя старый, потёртый полушубок и тихо прикрыв за собой дверь в квартиру, вышел на улицу. Он несколько раз прошёл от дома до автобусной остановки, посмотрел на наручные часы - час тридцать, прошёл последний автобус.

Николай медленно пошёл к дому, завтра ему с утра на работу, нужно поспать хоть три часа,

Подходя к подъезду, он увидел, как от дома отъезжает такси. Николай быстрым шагом поднялся на третий этаж, широко распахнул дверь.

Стоя на коленях, жена стягивала с ног дочери сапоги, а та сидя на пуфике, похихикивая, комментировала:

 - Ты совсем ослабела? Что, опять не спала? Я уже взрослая, больше вас денег зарабатываю…

Услышав последние слова дочери, у Николая закружилась голова, он схватил висевший с осени на вешалке старенький зонтик, замахнулся на дочь.

- Только попробуй, ты меня достал своими нравоучениями!  Что толку от твоей честности, как был нищим, так и остался, хотя по образованию инженер. Вот мама пятнадцатый год носит каракулевую шубу. Ты видел её сапоги, латка на латке. А у меня…

Лариса потянулась за своими сапогами, вырвала их из рук матери, но, не усидев на пуфике, упала на пол и стала ругаться.

 Таких выражений Николай не слышал от своих строителей. Что только не высказала его Ларочка:

- Тебе не нравиться, что я прихожу поздно, а когда совсем не прихожу ночевать, тебе опять не нравиться. Смотри, сколько я сегодня заработала.

Лириса, сидя на полу, потянулась за своей сумочкой из красной кожи, которая лежала на трельяже.

Она стала заваливаться на бок, поднявшаяся с колен мать, успела придержать её, а так бы дочь ударилась головой об угол трельяжа.

Лариса недовольно оттолкнула руку матери, взяла сумочку, открыла замочек и запустила в сумку руку.

Мать к этому времени успела выпрямиться и одергивала задравшийся халат.

Николай увидел в зажатом кулаке дочери смятые тысячные купюры, а между пальцами её, торчал маленький пакетик с белым порошком.

Николай поднял зонтик и с силой хотел опустить его на голову дочери.

Жена подставила свою руку и зонтик, скользнув в сторону упал на трельяж, сбросив с него флакон дорогих духов, которые он купил ей на Новый год.

Лариса замерла на мгновение, посмотрела на мать, на отца. Николаю показалось, что глаза дочери светились.

Он видел такой блеск на Чукотке, где работал прорабом в оленеводческом - звероводческом совхозе.

Тогда вместе с трактористом строительной бригады, он перетаскивал построенный на полозьях маршрутный домик, в котором члены оленеводческой бригады, не ставя для себя ярангу, могли отдохнуть в лучших условиях.

В доме были привинчены к полам двух ярусные кровати, железная печь, имелся дизель - генератор, на маленьком столе в комнате, стояла радиостанция.

Николай не считал себя охотником, но когда выезжал в тундру, брал с собой двуствольное ружьё шестнадцатого калибра. Каквургин Олег, ветеринарный врач, вернувшийся на вертолете из второй бригады, сказал, что падеж оленей не подтвердился, на стадо напали волки, их много расплодилось в тундре.

Лариса тогда была маленькая, оставалась с женой в посёлке Конергино, где у них была однокомнатная квартира со всеми удобствами.

ДТ – 75 дёрнулся и остановился. Тракторист, не открывая дверку, открыв рот, смотрел вперед.

Перед трактором лежала туша оленя, вокруг которого, отталкивая друг друга, кормились с десяток крупных, как показалось Николаю, седых волков.

Они, прекратив отдирать от туши куски мяса, одновременно подняли головы и посмотрели на трактор, глаза каждого светились, словно маленькие фонарики.

Увидев светящиеся глаза дочери, Николаю стало жутко, как десять лет назад, в тундре.

Он долго не мог уснуть, чтобы не мешать жене поднялся и перешёл на диван, который стоял в зале.

Дверь в комнату дочери была закрыта, Николай лёг на диван, посмотрел на светящийся циферблат наручных часов – пять тридцать, через час нужно вставать. Поправив маленькую подушки, он лёг и забылся.

Лежа на правом боку, он почувствовал, что сильно запекло в левом боку, он, приоткрыв глаза, стал поворачиваться на спину и увидел над своим лицом широкий кухонный нож, который двумя руками держала дочь.

Николай инстинктивно поднял руки перед собой, но было поздно. Нож легко вошёл в его живот.

Виталий Витальевич отложил уголовное дело в сторону. Утром предыдущего дня, ему позвонила Анна Владимировна Митяева, которая сообщила:

- В суд поступило уголовное дело на Ларису Аронову, вы её судили в 1996 году.

Сейчас она проходит по делу о хранении и перевозке наркотиков. Отец Ларисы просил вас встретиться с ним.

Крилёв молча смотрел на Николая, как сильно изменился он за десять лет.

- Я с того времени на пенсии по инвалидности,  - говорил Николай, - после освобождения Лариса приходила к нам с матерью, просила у меня прощения.

Жена молчала, а я, увидев слёзы дочери, сказал, что прощаю её. Позавчера она просила меня выступить в качестве свидетеля по делу, я боюсь, не выдержу этого удара.

Жена находится в больнице, у неё инсульт, а я вот пришёл. Я дал согласие выступить.

Хочу посмотреть в глаза Ларисе, где же я не доглядел, выходит, я зря прожил свою жизнь? Даже дочь не смог воспитать хорошим человеком.

Крилёв прошёл в зал вместе со студентами академии правосудия. Прокурор стал зачитывать обвинительное заключение: «Аронова в октябре 2006 г., находясь в районе села Кукарекино Можайского района, действуя умышленно с целью незаконного изготовления и хранения наркотических средств без цели сбыта, незаконно изготовила кустарным способом гашиш массой 19,04 грамма, что является крупным размером наркотического средства, а также незаконно изготовила наркотическое средство – гашишное масло 218,7 грамма, что является особо крупным размером наркотического средства.

После чего, продолжая свои преступные действия Аронова расфасовала изготовленные наркотические средства, поместив гашишное масло в два флакона, гашиш в пакет, которые поместила в заброшенный ангар в с ела Кукарекино, где незаконно хранила до 18 января 2007 года.

  После этого, Аронова, действуя умышленно с целью незаконной перевозки наркотических средств, находясь в заброшенном ангаре, взяла ранее изготовленное ей наркотическое средство, гашиш расфасовала по бумажным сверткам, два флакона поместила в пакет, и незаконно перевозила на автомашине «Волга» в город Москву.

 18 января 2007 года около 23 часов на 28 километре Можайского шоссе, указанное наркотическое средство было обнаружено и изъято сотрудниками милиции.

В судебном заседании подсудимая Аронова Лариса, виновной себя признала полностью и просила суд не лишать её свободы, так как её престарелые родители нуждаются в постоянном уходе.

Она попросила судью приобщить к материалам дела справку от инвалидности отца и справку из больницы, где в тяжёлом состоянии находилась на лечении мать.

Судебное заседание продолжалось три часа, в своих показаниях свидетель Николай Аронов заявил, что не верит больше словам своей дочери и считает, что суд должен назначить ей реальное наказание.

Федеральный судья Митяева, зачитывая приговор, часто поглядывала в сторону Николая Аронова, который сидел в зале и, не отводя взгляда, смотрел в лицо дочери, внимательно слушал слова судьи: «Определяя меру уголовного наказания подсудимой Ароновой Л.Н., суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного ею преступления, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, личность подсудимой, которая характеризуется удовлетворительно, ранее привлекалась к уголовной ответственности за нанесение тяжкого телесного повреждения, на протяжении длительного времени употребляет наркотические средства.

Принимая все эти обстоятельства в совокупности,  руководствуясь принципом справедливости и судейским убеждением, суд считает, что исправление осужденной невозможно без изоляции от общества, и наказание ей должно быть назначено реально, в виде лишения свободы, с отбыванием, согласно статье 58 части 1 пункта «б» Уголовного кодекса Российской Федерации, в колонии общего режима.

Дополнительную меру наказания – штраф, суд считает возможным не применять.

 После оглашения приговора, Ларису выводили из зала первой, она, заметив взгляд отца, громко произнесла:

- Прости меня, если можешь!

Другие произведения автора:

Случайность – это непознанная закономерность, ч. 3, гл. 37. Тайная операция

А двадцать лет назад все изменилось

Пусть небо затянули тучи