В селе Конергино была комсомольская
организация, в которой состояло двадцать пять человек, в основном молодые
ребята, чукчи, радисты-оленеводы и звероводы.
Эти ребята
воспитывались и учились в интернате Эгвекинота, пока их родители, пасли оленей
в тундре.
Подрастая в
домах-интернатах со всеми удобствами, они не хотели возвращаться в дома, или
яранги родителей.
И на это была причина.
Мне приходилось
посещать в Конергино пожилых людей в их жилищах и первое, на что я обратил
внимание, подходя к дому, толстый слой жира вокруг дверной ручки.
У крыльца
висит сушеный галец и провяливается под солнечными лучами национальная
пища, они говорили, как ваша картошка, «пых-пых».
Это кишки моржа,
набитые внутренним салом, завяленное на солнце, все со своеобразным, весьма
ощутимым запахом. Эту пищу, чукчи брали с собой в тундру, ели сами, кусками
рубили ездовым собакам.
В прихожей дома,
на полу, лежали старые кухлянки и торбаза, меховая обувь из меха оленя, или
шкуры моржа.
А полы, словно
лаком, покрыты многолетним слоем жира. В домах, полы не мыли годами.
Старики обижались, что дети живут отдельно,
жаловались, но молодежь жить по старому, в грязи, не хотела.
Долгое время,
стариков старались приучать к чистоте, построили баню, тем, кто помоется,
продавали спиртное.
Эти дни так и
называли «пьяная» суббота. По сути, в поселке был сухой закон и в банный
день, в пропахших и грязных кухлянках, старики заходили в баню, мочили голову
под краном и шли в магазин.
У прилавка
магазина, откидывая капюшон с кухлянки и показывая мокрый волос, говорили:
- Видись, я помытый. Давай
водка!
Другие произведения автора:
Построить разговор, трудно порой
Что наша жизнь?
Зима настойчиво стучит в окно
Новые
Меню
