Были люди

Только с возрастом настанет
В гонке жизни осторожность.
И в трясину дней затянет
Изменений колея.

Дальше без предупрежденья
Набухает безнадежность.
Не предвидя избавленья,
Окунаюсь в горечь я.

И варюсь в ней, как в рассоле
Слез живого концентрата,
Сожаления и боли, -
Вечный мальчик для битья.

Из мыслительной закваски,
Тонко пахнущей когда-то
Пряною ванилью сказки,
Прет паскудность бытия...

("Безнадежность")

1. БГ и таинственный человек

Я почувствовала его вибрацию; мобильник разрывался все время, что я читала стихи у памятника Маяковскому. Ребята в Питере взяли эстафету от москвичей, а те в свою очередь из-за рубежа. Традиция публичных чтений стихов затягивала молодежь - оторвавшись от виртуальных сетей, представители разных субкультур делились переживаниями в стихах и прозе на пыльных улицах, под интимно-лиственными сенями парка. Редкие жемчужины откровений: «Мы готовы променять нули дней на бесценные единицы ночей» и «Ведь сегодняшняя блядь* – это вчерашний храм» побуждали вечно верить в силу и чистоту человеческой природы…

Последние любовные переживания, выплеснутые в стихе, делали меня весомо ранимее и несколько восприимчивее к переживаниям других. Радовало, что многим из нас было, что сказать, вернее, выкрикнуть в равнодушные уши прохожих. Одна старушка из сидевших в парке бросила свое вязание и подошла к нам, долго сопереживала стенаниям молодых, шамкая губами, затем неожиданно прочитала стихотворение военных времен; мы зааплодировали. Было тепло и душевно-тонко, как бывает нечасто.

В этот момент позвонила Римма, моя подруга-туристка. Она уезжала в Минск, но перед отъездом хотела меня познакомить с одним человеком. "Он такой интересный, солнце! Ты должна увидеться с ним". Я не могла ей это обещать - на неделе была запарка, но сказала, что непременно увижусь с ним в выходные (нынче стоял вторник).

Во вторник назрела сухая теплая погода, что радовало. Предварительно созвонившись с Changel'ом (на деле его звали Ираклием), мы договорились встретиться в клубе Peace, пять станций метро от меня. Там мы всю ночь играли в настольный теннис, резались с посетителями в "Мафию", даже брызгались из пластиковых базук в водной стрельбе. И только там я, наконец, разглядела своего спутника.

Он приехал на велосипеде "Stark", традиционно удивившись, что я до сих пор не умею кататься. Я составила ему компанию на роликах; в клуб Peace вход был свободный всем "колесным людям".
Пока мы глотали холодный пивасик и заедали сушеным кальмаром, Чейнджел расшифровал свой псевдоним - change + angel получается "перемены" и "ангел".

- Вот и я такой: ангел, несущий перемены! - смеется Ираклий.

А я замечаю, что глаза у него - грустные на улыбающемся лице. И почему Римма хотела нас познакомить? Догадываюсь, есть причина. Ираклий затягивался Pall Mall и смотрел на меня. Подруга говорила, у него жизненные трудности; интересно, какие? Расчет был верным - моего оптимизма (заряд "+") с лихвой хватало на толпу народа, и уж всяко бы перекрыло любой катаклизм личного масштаба (заряд "-"). Однако, товарищ не жаловался, а сам веселил меня.

По профессии он был актер-мим. Метая пластиковую тарелку, он виртуозно обыгрывал ее посыл, пародируя, следил за ее полетом, и, под улыбки разношерстных зрителей, кланяясь, танцуя и подскакивая, виртуозно ловил ее. Я не могла похвастаться и четвертью такой грациозности. Однако, когда наконец он выдохся, мы решили слазить на крышу. Велосипед оставили у подъезда намеченного дома, поднялись на шестой этаж и смело полезли в узкое отверстие выхода на жестяную смотровую площадку.

Там было здорово. Уже светало, и внизу только начинала теплиться утренняя жизнь шумного города: дворники мели асфальт, редкие машины проезжали мимо, проснувшийся пьяница гремел у мусорки бутылками.

Ну а мы пили на крыше виноградный сок из термоса, ели бутерброды с сыром и любовались занимающимся рассветом. Однако, несмотря на романтику рассвета, я разгадывала своего нового друга. Он устроил сюрприз: принес китайский фонарик, чтобы запустить его с крыши. Для этого надо было распутать нашего картонного летателя, аккуратно укрепить и зажечь внутри фитиль, предварительно написать на бумажном фонаре желание и, едва дыша от радости, запустить его, горящий, нетерпеливо рвущийся на свободу, в бесконечную Питерскую хмарь... Так мы и сделали.

А обратно вернулись уже к нему на работу и одновременно в приспособленное для жилья бунгало известного театра на Спортивной, где он работал. Администрация и труппа были в отпуске, а вахтер-охранник Ираклий постоянно охранял помещение, и, собственно, там жил.

Парень приехал три года назад из Кемерово, и даже не удивился, что я тут же вспомнила песню БГ**. "Это запросто может быть про меня", улыбнулся он. "С этого места подробнее", попросила я. Оказалось, он действительно давно мечтал - еще в девяностые - чтобы к ним в город приехал сам Гуру отечественного запрещенного в свое время рока. Вместе с инициативными гражданами своего города они собрали подписи желающих пригласить Гребенщикова к себе, и даже каким-то образом добились в администрации города согласия на выступление знаменитого музыканта. Это коллективное письмо-приглашение самого Ираклия и попросили вручить певцу, когда парень собрался отдохнуть в Питер (тогда БГ жил в городе на Неве). Адрес написали Changel'у на пачке сигарет, которую он нечаянно намочил под первым же питерским дождем, но все же улицу и дом он сумел прочитать, а квартиру запомнил еще ранее.

Дом с а м о г о Гуру Ираклий нашел сразу, с трепетом вошел в загаженный подъезд, обитую железом дверь открыла женщина - тогдашняя жена музыканта. Спросив, дома ли БГ, парень смущенно вручил письмо и, узнав, что музыкант на очередных гастролях, попрощался и уехал к друзьям.

Через полтора года в Кемерово действительно приехал сам Гуру, и в начале своего концерта заявил в микрофон, что без инициативы самих кемеровчан из встреча бы не состоялась, по крайней мере так рано. Пояснил, что благодарен за приглашение и передал привет таинственному посланнику, вручившему письмо от жителей. Друзья Ираклия со смехом потрясли его за плечо: "Слыхал, тебе персонально спасибо передает!".

Так это было. Теперь же человек из Кемерово курил рядом со мной, а я обоняла его сладкий тягучий запах; обожаю такой, что хочется все бросить - и к нему в объятия...
Он рассказывал о своей работе в театре, сравнивал оба города и неожиданно добавил:

- Что-то город меня не очень жалует.

"А почему переехал?", поинтересовалась я.

В ответ последовала другая история, от которой я долго не могла оправиться.

2. Почти в норме

«Я жил в Кемерово как обычный пацан девяностых. Одна мама, нет отца. Закончил школу, дальше учиться было лень, да и маме требовалась помощь, я пошел на стройку. Там отпахал с десяток лет. Кругом мат-перемат, работа тяжелая, часто было полное кидалово. Ну да я не о том, - парень закурил. – Я даже не заметил, как мать стала встречаться с одним человеком. Мама работала на почте, а он грузчиком там же. Познакомились, стали жить вместе, потом поженились, но у меня с отчимом отношения не сложились, непростой он человек. А потом у мамы стало ухудшаться здоровье, она реально слабела не по дням, а по часам; перепады настроения, плохие анализы – но что именно, она не говорила. А потом ее положили в больницу. И вдруг меня вызывает туда врач и долго что-то объясняет в кабинете…»

- А почему тебя, а не отчима?

«Тот своевременно свалил. Нашел себе другую бабу, стал тусоваться у нее, а после открыто сказал матери, что она ему не нужна. Но маме уже было так плохо, что явно не до отчима было. Так вот, врач мне что-то непонятное: третья стадия, метастазы… ухудшение состояния, просроченная операция, ему очень жаль, надо держаться и все такое… Я реально сидел и тупил на покоцанном кожаном сиденье. А потом от бессилия хлопнулся в обморок. Через пять дней мамы не стало.
После похорон я, перебирая бумаги, наткнулся на документы на мое усыновление. Понимаешь, я оказался ей неродным сыном. Странно, что она мне так и не сказала…» - он снова закурил. Я молчала. Можно было понять логику его матери – она берегла его душевный мир и думала, молчание будет целесообразнее.

«На суде отчим оттяпал у меня квартиру. Подкупил местных судью и адвоката, добился своего – главное, и не скрывал своей радости после этого. Я свалил жить к приятелю на дачу, но это до поры до времени. На душе было паскудно, но я сдался. Не боролся, не протестовал – да и кому пойдешь жаловаться? У мужика были деньги подкупить их всех, а я был гол как сокол, все деньги ушли на похороны и на жизнь, помочь было некому. Я был один…»

«А девушка?» не выдержала я. «Был кто-то с тобой заодно?».

«Да, была одна чудная девушка, моя коллега по прошлому месту работы – я однажды работал в туристической фирме, но это не приносило достаточных денег и я вернулся на стройку. Кира работала со мной диспетчером, у них с мужем было двое малышей, они очень нуждались в деньгах. И тут Кирчонок узнает, что снова беременна. Паша (муж) вообще зашивался, по ее словам, работал днем и ночью, чтобы прокормить семью, но денег все равно не хватало. Тут я поразмыслил и решил помочь ребятам. С одной зарплаты купил им кроватку для будущего малыша, подгузники и ползунки, у них не было тогда денег даже на элементарное. Тысяч на двадцать подарков, наверное, сделал, в тот месяц зарплата была хорошая, я тогда смог себе это позволить. Павел обрадовался: Ну, чувак, ты даешь! – это он мне тогда. Кирчонок так вообще дар речи потеряла – Ираклий, ты зачем это?
Ну а мне приятно, что ребята смогут обустроиться в своей хрущевке, прибавление все-таки. «Пригласите крестным отцом?» - спрашиваю; однако, так и не пригласили почему-то.

Моя машинка – старая, восьмидесятого года еще – сломалась тогда; я занял немного денег у коллег, купил новую, тоже б/у, но хоть ездила. А к новому году дали премию – редкий случай, что не кинули на работе оп деньгам – и я к весне раскошелился на новую ходовую Daewoo Espero. Красавица, темно-синяя, аж сияет! Другу Паше она тоже очень понравилась, он и попросил ее у меня на пару недель – смотаться в другой город на поиски работы. Мне она тогда была не шибко нужна, я мотался пешком на завод, и, понимая, как важно ребятам найти работу для главы семьи, запросто одолжил Паше свою машину.
Оформил доверенность, как полагается, отдал документы на машину. Он обещал вернуть ее через две недели; посмотрел в глаза, козырнул, пристально глядя в глаза… и уехал с концами».

- В смысле – ?

«То есть неизвестно куда. Я его с тех пор не видел. Позже узнал, они с Кирой развелись, просто я не догадался у нее спросить. Он просто бросил их всех – троих детей и жену, и предал меня. Вот это было сплошное паскудство. Я не мог его понять, я часто сидел с их малышами, водил их на прогулки и возился с ними как с собственными.

А потом мне стало по-настоящему тошно. Я находился в родном городе на правах бомжа. Нет квартиры, лучший – и по сути, единственный хороший – друг предал (А был ли он, солнце, тебе друг? – подумалось мне)… На стройке – бардак: зарплату задерживают, все орут, матерятся и бухают. Постоянно нарушается техника безопасности; один раз мне на ногу уронили балку, она чудом не задела ногу выше, только придавила палец – он до сих пор не сгибается.
Вокруг все пьют; два одноклассника сторчались на синтетической наркоте, я сам пристрастился к спиртному, пока не почувствовал, как болит печень и понял, надо завязывать со всем этим. Я даже пошел в церковь и крестился. Затем физически ощутил необходимость кардинальных перемен.
Я простился с немногими нормальными приятелями и рванул в неизвестность в Питер. Здесь поступил на заочное театральное отделение режиссуры и в будущем не вполне представляю, что меня ждет».

Тут был конец истории. Мы еще символически помолчали; я прижала его кудрявую голову к своей груди и дружески приласкала его. Он был мне невыразимо симпатичен. Человек, умеющий думать о других, любящий устраивать праздники окружающим и совершенно, казалось, не заботящийся о себе. Он не заслуживал того, чтобы эта точка была финальной – и я сказала ему об этом.
Ираклий понял мое участие, но все еще оклемывался, и я не лезла глубоко в душу, над которой больно надругались.

Я вспомнила вчерашние поэтические строчки и подумала в отношении его отчима и бывшего друга, что некоторые люди так и останутся блядями.

-------------------------
* По диакону Андрею Кураеву, этимилогия слова «блядь» восходит к первоначальному значению:
БЛЯДЬ
- 1. обман, заблуждение;
- 2. пустословие, пустяки;
- 3. выдумка
- 4. разврат, прелюбодеяние...
и в современном прочтении не сильно отличается от изначального «блуждать в неведении, т.е. сильно ошибаться по жизни».

** Под песней БГ имеется в виду "Человек из Кемерово" 

Другие произведения автора:

Его кокетство и ее упрямство

Мужчины бальзаковского возраста

Как мы сходили в ресторан