В 60-е годы, когда деревня только-только начинала оживать после Великой Отечественной войны, еще не в каждом доме было радио. У Галинки же дома большая черная тарелка висела в горнице между окнами, она то говорила, то пела…Когда ни кого не было дома, Галинка, забравшись на стол, приподнималась на цыпочках и старалась заглянуть в черную небольшую коробочку, расположенную сзади тарелки и досадовала:
- Никого не вижу! И как они там помещаются?!
По утрам обычно в деревне радио не включали. Да и зачем? Гимн Советского Союза исполнялся в шесть утра, когда деревенские жители давно уже на ногах: они вставали под петушиное «ку-ка-ре-ку». Но на Галинку петушиный крик совершенно не действовал: она сладко посапывала, подложив ладошку под щечку, пока не проникли к ней в комнату лучи солнца. Они сначала несмело и робко, а затем все настойчивее и настойчивее начинали будить Галинку. Хотя окно и было завешено цветастой ситцевой занавеской, лучи проникали сквозь тюль, который висел до перекрестины окна. Ослепленная солнцем, Галинка прикрыла ресницы. Повернувшись к стенке, натянула на лицо сшитое мамой лоскутное одеяло. Минут через пять послышалось посапывание.
- Галька, вставай, - сквозь бряканье выставляемых чугунов и переставляемых ведер для скота проговорила бабушка.
- Галька, кому говорят?! – вновь нараспев позвала она.
- Встаю, бауш, - спросонья ответила Галинка.
- Давай вставай-вставай! А то все воскресенье проспишь. Блины ешь, да пол подмети. Пора к хозяйству привыкать, - ворчала бабушка.
Будущая хозяйка, которой отроду всего было 7 лет, натянув на себя немудреную одежу, попыталась поймать солнечный зайчик ладошками и вдруг замерла: вот когда-то давным-давно мама насыпала в них разноцветные леденцы – красивые, ароматные…
- Эх, мамку бы сюда, - вздохнула Галинка и нехотя направилась на кухню.
- На златом клыльце сидели цаль, цалевич, кололь, кололевич…,- напевала, как уже ни в чем не бывало, Галинка, жуя блины.
- Ешь, а то подавишься, стрекоза.
- Вот и нет, вот и нет, - переходя на другой мотив, напевала Галинка. – Ну ладно, бауш, я подметать.
- Веник-то смочи.
- Бауш, а я все! Можно на улицу?
- Побегай, егоза, да допоздна не ходи.
Последние слова, конечно, Галинка не слышала: в веранде она уже натягивала резиновые сапожки. Выбежав за калитку, поняла, что ее никто не собирался ждать:все уже играли в прятки.
- Галька – вода, Галька – вода! – чуть ли не хором закричала детская ватага.
- Ладно уж, плячьтесь.
Зажмурив глазки и для достоверности закрыв их еще ладошками, Галинка уткнулась в бревенчатый угол дома.
- Лаз, два, тли, четыле, пять. Я иду искать!
Счет в устах Галинки звучал смешно и забавно, как бы она не старалась, вместо «Р» вылетала буква «Л». Но никто даже и не думал над ней смеяться или дразнить: знали, что Галинка растет без мамы, а отец постоянно пьяный. Конечно на трезвую голову он думал: «Вот завтра позанимаюсь с ней». А назавтра опять пьяно спрашивал об успехах в школе:
- Дочка, что получила?
- Пять, четыле! – выкрикивала довольная Галинка.
- Ах, ты кривоязыкая, -
довольно улыбался отец и запевал «Скакал казак через долину…»
Бабушке же заниматься с Галинкой было некогда из-за свалившихся на нее домашних дел. Дочка, Галинкина мама, вот уже три года лечилась от туберкулеза, который преследовал ее еще с военных лет.
- Раз, два, три, четыре, пять, - вновь и вновь слышна была считалка. Со смехом и гомоном разбегалась ребятня по углам и закоулкам. А потом, изрядно проголодавшись, рассыпалась по домам.
- Баушка-а-а, ись хочу, - с порога закричала Галинка и остановилась: бабушка стояла у дверей и как-то странно улыбалась.
- Ты чево, бауш? – осторожно спросила Галинка.
- А к нам гостья приехала, - загадочно проговорила бабушка.
- Где?
- А вот, в горнице сидит.
Галинка из любопытства подалась вперед. Но, завидев гостью, остановилась. Ее поразила шаль, которая была на женщине: белая шелковая с большими красными цветами и с ниспадающими на пол кистями.
- Иди, иди, поздоровайся, проговорила бабушка, чуть подталкивая Галинку сзади.
И вдруг Галинка посмотрела на саму гостью…
- Мама, мамочка пр-р-риехала! – в тот же момент пронзительно закричала девочка, четко и выразительно произнося злополучную букву. И тут же оказалась на коленях у мамы.
- Здравствуй, Галчонок, здравствуй, мое солнышко! – шептала мама, прижимая Галинку к себе одной рукой, а другой, вытирая непрошенные слезы.
- Ну вот и ладно. Вот и, слава Богу, - шептала бабушка, все еще стоявшая в дверях.
Она радовалась, что внучка вдруг выговорила букву «Р», а дочь поправилась. И как хорошо, когда, наконец, все собрались вместе.
Другие произведения автора:
Журавли кур-лы, кур-лы...
Джаз. Песня в исполнении Елены Чичериной
Свою печаль стихами излечу...
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
