Букет

Какой сегодня чудесный день! Тепло, солнышко. Моя командировка наконец то закончилась и теперь я спокойно могу ехать домой. Жена с дочкой вернутся только завтра, так что дома меня сегодня, собственно говоря, никто и не ждёт. Дорога полупустая и я наслаждаюсь погодой и вождением. Ехать всего 100 километров, так что можно расслабиться. Какая все-таки красивая у нас природа! Какие-то яркие полевые цветы разукрасили холм разноцветными красками и навеяли воспоминания о детстве. Как когда-то мы беззаботно бегали по траве, не задумываясь о том, что в ней могут подстерегать какие-то опасности. Когда Мир казался прекрасным и наполненным бесконечным ощущением счастья. Детство... А ведь оно проходило именно в этих краях! Как раз вот за тем перелеском поворот в деревню, где жила моя бабушка, и мы практически всё лето проводили именно там. Бабушки давно уже нет и я даже, не могу сразу подсчитать, сколько лет прошло с тех пор, когда я там был в последний раз... Может заехать? Всё равно спешить некуда! Почему нас всегда тянет в места, где мы когда-то жили или были счастливы? Ведь там наверняка всё уже изменилось. Может не стоит портить образ, сохранившийся в памяти? Нет, всё-таки заеду! Когда ещё случится такая оказия? Вот и поворот, знакомый с детства. Да... дорога за эти годы лучше не стала. Ну, попылим немного. Тут ехать-то совсем ничего! Сейчас за холмом должна быть речка, куда мы бегали купаться. Да, вот и речка. Высокий берег узнаваем, но вот сама речка... Вроде бы всё осталось на месте и в то же время всё иначе. Раньше мы с ребятнёй здесь были практически полновластными хозяевами, а сейчас хорошо просматриваются совсем другие тенденции. Повсюду следы пребывания отдыхающих на машинах-переполненный контейнер с мусором и оставленный кем то мангал. Не говоря уже о вытоптанной траве. Отдыхающих и сейчас достаточно, а что делается, в выходной день даже и представлять не хочу. Конечно, автомобилизация это хорошо, но при этом мы тоже потеряли частицу чего-то необъяснимого. Когда мы полусонные шли на рыбалку, на утреннюю зорьку, то нас встречала только покрытая росой трава и легкий туман над водой. А днём мы тоже пропадали на речке, прыгая с тарзанки в речку. На огромной Иве даже остался обрывок верёвки. Печальное зрелище. Проеду, посмотрю бабушкин дом. Там, конечно же, новые жильцы, ну хоть из-за ограды посмотрю. А вот и ещё приметы новой жизни! Новенькая церковь сияет куполом. А я даже и не знал, что это была церковь. Стояли руины. Мы в них пацанами лазили, клад искали... Глупенькие были, верили в легенды, которые неизвестно кто придумал.   Да-а-а... Столько лет прошло! Вот только как не было асфальта, так и нет. И, похоже, не будет. А вот и наша улица. Узнаю-узнаю. Как будто недавно уехал. Сейчас небольшой поворот и вот дом... Ой, а дома то и нет! Только бурьян на пепелище, да остатки забора из штакетника... Меня охватило незнакомое чувство. Какое-то ощущение неисправимой потери. Зачем я приехал? А вот дом напротив целёхонек и почти не изменился. И вот то самое окно! То самое, а кто за ним? Я пытаюсь рассмотреть за пыльным стеклом что-то, чего и сам не знаю. Вдруг резкий голос сбоку. Я аж вздрогнул. - Мужчина, Вы кого то ищете? Малопривлекательная женщина направлялась ко мне решительным шагом.
 -Чего по окнам глазеете?
 -Извините! Тут вот напротив жила моя бабушка. Подумал, может соседи остались...
 -Ой, Санька, ты что ли?
 - Ну да, меня зовут Александр. А Вы кто? Извините, я не узнаю.
 -Я то? Да Иринка я! Вон в том доме мы жили. Не помнишь? Ты меня ещё на велике катал.
 -А-а-а... Вспомнил. Ты мелкая была! Сейчас подросла, не узнать! Привет Ирина! А вы давно в этот дом перебрались?
 -Да уж лет двадцать. Хозяйка, баба Надя померла, так дом и продали. А ваш-то в прошлом году сгорел. Не знаю, будут отстраиваться или так продадут. Непутёвые они, какие то! Лучше б продали! Как бабушку твою увезли, так они тут и поселились. А тебя чего по родным местам потянуло?
 -Да вот проезжал мимо, решил заглянуть. Ирина, а вот к бабе Наде родственники приезжали, ты что-нибудь слышала о них?
 -Да от меня толку мало. Знаю, что уехали они куда-то.
 -А вот внучки у неё были?
-Ну конечно, не забыл! Знаю только что Мария замужем. Двое ребят у неё вроде. Про Алёнку ничего не знаю... Да ты спроси у тёти Тани! Помнишь её? Жива ещё! Может она знает? Они вроде дружили с баб Надей то!
 -Да я просто спросил!
 -Ну как знаешь!
 -А ты сама то как?
-Да, а я чего? Всё хорошо! Муж в агрофирме электриком работает. Я в магазине. Неделю через неделю.  Дочка, да сынок у нас. Большие уже! Зайдёшь? Сейчас Иван на обед приедет. Помнишь его? Сафронов.
 -Да ты что?  Он же тебя в детстве всё донимал...
 - Ну, вот и донял! Так зайдёшь?
 -Нет, Ирин, поеду я! Дома ждут! Заскочил на минутку. Времени совсем нет. Извини! Рад был тебя увидеть! Пока. Всего тебе хорошего!
 - Ну, давай, пока! Заезжай если соберёшься!
 -Спасибо! При случае заеду! 
 Заеду... Конечно же, я никогда  больше сюда не приеду! И зря вообще приезжал! В душе какая-то щемящая пустота. А чего ты ожидал? Что ты приедешь на белом коне (Тойоте) и вся деревня только и ждала твоего возвращения? А Иришка? Была такая смешная девчушка, а теперь такая малопривлекательная особа. Не ожидал такого... А как Маша? Много лет я даже и не вспоминал о ней. Жизнь закружила, семья, дети, всякие проблемы. Но одно воспоминание о ней заставило меня остановить машину у речки. Захотелось в одиночестве  посидеть на берегу... Есть местечко, куда отдыхающие не добрались. Берег неудобный, но такой мне знакомый! Маша... Впервые я её увидел лет в 12. Я тогда и не думал о девчонках, а вот как её увидел, так сердце замерло. Она приехала с сестрой и с родителями к нашей соседке бабе Наде. Такая хрупкая, чистенькая, не похожая на остальных. Я боялся подойти к ней познакомиться. Делал вид, что она мне совсем безразлична. Проходил мимо "совсем не замечая", хотя глаза мои, вопреки моей воле,  не могли оторваться от её лица. Частенько сидя дома и спрятавшись за стеклом, я подглядывал за ней. Как они с девчонками играли в классики или в резинку. И что за правила у этой игры? До сих пор не знаю... А ещё она любила рыбалку. Что для девочки совсем необычно. Они со своим папой ходили на речку, но как то не очень успешно. Я тоже ходил на рыбалку, и мы частенько сталкивались по дороге, но у меня было своё место, прикормленное. Помог нам познакомиться её папа. Как то вечером он подошел ко мне и сказал: "Здравствуй сосед! Как тебя зовут?"
-Санька. 
-А меня Владимир Петрович.  Послушай, я вижу, ты ходишь на рыбалку. А не отведёшь ли ты нас с Машей на хорошее место порыбачить? Или это секрет?
 От этих слов моё сердце радостно забилось
-Ну, какой секрет? Конечно, отведу! Когда?
- Да вот завтра с утра и пойдём!
 - А во сколько?
- А во сколько сможешь?
- Да хоть когда!
 -Ну, тогда в 6, на зорьке. 
-Хорошо!
- Ну, до завтра, Санька!
- Ага!
Домой я на крыльях летел, суетился, готовясь к завтрашнему дню.
 -Ба, а где моя голубая рубашка?
-А ты, куда собрался то?
 - Да на рыбалку!
-А я подумала, что в клуб на танцы!
 И хитро подмигнула... Я аж покраснел, а бабуля подзадоривала 
-Ты бы хоть Машеньку сводил на рыбалку!
-Какую ещё Машеньку?
 -А то не знаешь? Соседку! Они вон с отцом чуть не каждый день ходят с удочками.
 Краска залила моё лицо, но я ответил: "Её зовут Маша?"
- Маша, Маша, улыбнулась бабушка.
 -Рубашка в шкафу! Поглажена. Да не извозись в траве!
 Я накопал червей, проверил удочку и лёг спать, но так и не смог уснуть, представляя завтрашнюю встречу. Утром вскочил чуть свет, позавтракал на скорую руку молоком с белым хлебом и мёдом и выскочил на улицу. Меня колотило от утренней прохлады и от переживания будущей встречи. Вот, наконец, они вышли на улицу. Маша, была полусонная и на её чудесном личике, было полное безразличие. На ней была курточка и резиновые сапожки, я же вырядился как на парад. В рубашке с коротким рукавом и сандалиях. Владимир Петрович сказал: « Здравствуй Саша!"
 -Здрасте! 
-Маша, познакомься, это Саша, наш сосед. Он отведёт нас на рыбалку! Саша, познакомься, это моя дочь Маша!
 Маша сказала: «Здравствуй Саша!" И протянула руку. Я неловко пожал протянутую руку и жутко смутился. Но тепло её руки я помню до сих пор. Владимир Петрович сказал - «Саша, а ты не замёрзнешь? Накинь что-нибудь, а то простынешь и будет мне нагоняй от твоей бабушки!" 
Как я был ему благодарен за эти слова! Бегом влетел домой, накинул куртку и, надев сапоги, выскочил, как будто боялся, что это сейчас всё окажется сном. Наконец мы отправились... Маша молчала и у меня язык к нёбу прилип. Чтобы разрядить неловкое молчание Владимир Петрович начал меня расспрашивать о рыбалке. И тут меня понесло... Я рассказывал всё, что, случалось со мной и, приписывал, себе услышанные самим рассказы. Мне так хотелось казаться бывалым рыбаком. Маша с интересом смотрела на меня, но по-прежнему молчала. Я рассказывал, как однажды отдыхал с родителями в санатории на Волге и ловил там чехонь и язей на сыр и сосиски. Владимир Петрович улыбался, а Маша сказала: "Ну, это враки!" Как меня это тогда возмутило! Ведь это была чистая правда! Я уже было поджал обиженно губы, но Владимир Петрович поддержал меня, сказав, что чего только не бывает. И вот так, за разговорами, я привёл их заветной тропинкой на своё любимое место. "Симпатично! Попробуем ловить!» - сказал Владимир Петрович. Мы снарядили удочки и, забросив с ожиданием, уставились на поплавки. Я очень хотел, чтобы попалась какая-нибудь крупная рыба. Ведь я привёл их сюда! Но в тот день этому не суждено было сбыться. Клевали одни пескари, но как! У Маши горели глаза от азарта. И ещё она сказала, что очень любит пескариков. Они такие вкусные жаренные. Наловив по целому бидончику мы, довольные собой, отправились домой.
 Прощаясь, Маша сказала: "Приходи после обеда! Придёшь?" Конечно, приду, сказал я, с трудом пряча радость. Придя после обеда, я увидел Владимира Петровича читающего газету на скамейке, а Маша копалась в палисаднике. Поздоровавшись, Маша спросила, чем бы я хотел заняться. Я не ожидал вопроса и спросил, не хочет ли она пойти купаться. "Ой, не знаю, отпустят ли меня"- сказала Маша.
-А почему не отпустят?
-Да я плавать практически не умею!
-Владимир Петрович, отпустите Машу со мной на речку!
-Ой, Саша, я так волнуюсь за неё! Она на воде едва держится, а вы, небось, на тарзанку полезете.
-Да нет, мы пойдём на лягушатник. Там совсем мелко и вода тёплая.
-Ну, хорошо, я тебе доверяю.- Сказал Владимир Петрович.
Маша переоделась и мы пошли купаться, но на лягушатнике были, одни малыши с мамами и Маша сказала, что хочет туда, где все купаются.
- Но я же обещал твоему папе!
- А мы ему не скажем!
- А если чего...
- Ничего не случится! Я обещаю, что не отойду от тебя ни на шаг!
- Ну, хорошо, пошли!
Я заходил по пояс в воду, а она держалась, за мою руку и я таскал её как на буксире. При этом она очень смешно колотила ногами по воде и вела себя очень весело. Иногда вскарабкивалась  мне на спину и, обхватив за шею, окунала меня под воду с головой. Это конечно же не были объятия, но мне эти прикосновения были невыносимо приятны. Наверное, я не смог бы сопротивляться, даже если бы она меня топила... Она прикасалась ко мне так легко и просто, а я не мог позволить себе дотронуться даже до её руки! И ещё я млел, когда она оттирала какую-нибудь грязь у меня с лица или причёсывала. Признаюсь честно, я иногда специально себя лохматил, а она говорила: «Ну что ты такой неаккуратный?» - и начинала приглаживать мои волосы. Однажды мы пошли за земляникой, и попали под грозу. Пока бежали до старого навеса для сена, промокли насквозь. А потом сидели, прижавшись бочком и стуча зубами, как два мокрых цыплёнка. Меня трясло от холода и от запаха её влажных волос. Видимо именно тогда просыпались первые зачатки чувств! Маша любила почитать, когда загорала и частенько брала с собой книгу. Ляжет и читает, а я любуюсь ей. Тогда у неё только-только начали проявляться первые женские признаки. А она почувствует взгляд и говорит: « Ну что ты на меня смотришь? Понравиться хочешь?" И хитро улыбается, поправив свою чёлку. Я смущался и шел купаться, а она звонко смеялась. Не зло, а как то по-доброму. Я и сам улыбался идя в воду. Столько было впечатлений тем летом! Всего и не упомнишь!  Так вот и пролетали дни один за другим незаметно.
 Бывало вечером я пробирался к её окну и притаившись сидел в темноте, слушая как она пела. Она очень любила петь. Я помню почти весь её репертуар, но особенно мне нравилась Санта Лючия! Тогда мне её голос казался просто божественным! Впрочем, он действительно был замечательным. Интересно как бы я сейчас воспринял её голос? Может быть она и сейчас поёт? Кто знает??? Я пребывал в эйфории от общения с ней, но всё хорошее заканчивается очень быстро. Так и лето пролетело, как одно мгновение... И вот наступил тот день...
-Завтра мы уезжаем! - сказала Маша и протянула мне руку на прощание. Я взял её нежную ручку и почувствовал, как засосало у меня что-то под ложечкой и отчаяние охватило меня.
 -Как, уже?
 -Да, пора!
 -Мы ещё увидимся? 
-Ну конечно! 
-Ну, до встречи! 
-Пока-пока!
 Если бы я знал тогда, что мы уже никогда не увидимся! А впрочем, что бы изменилось? Да ничего! Всю ночь я не мог уснуть, думая о ней. Сейчас я понимаю, что это была Любовь! Детская, неосознанная, но Любовь! Я из-за неё даже фингал заработал. На соседней улице жил местный задира Лёнька и у нас с ним однажды вышел конфликт. Я шел в магазин, а он преградил мне дорогу и сказал: « Сашка, а чего это ты за Машкой таскаешься?"
 -А тебе какое дело?
 -Чё, влюбился что ли?
 -Сам влюбился!
 -Я? Не смеши! В этого гадкого утёнка? 
Этого я стерпеть не мог, и хоть побаивался его, но всё равно полез в драку. Конечно, мне досталось! Фингал был смачный потом. Но я не унимался и после очередной моей неумелой атаки, он, оттолкнув меня сказал: « Ты чё ненормальный? Иди к своей Маше!"
 -Не смей её больше обзывать! Слышишь? Иначе я тебе ноги переломаю! 
- Ломальщик блин! - рассмеялся Лёнька - Иди уже, кавалер! Никто её и не обзывает!
 Потом я наврал Маше, что сорвался с тарзанки. Она, наверное, не поверила, но промолчала. И вот завтра она уезжает... Мне столько хочется ей сказать, но я, конечно же, не решусь. Забрезжил рассвет и я, выйдя на крыльцо, с тоской посмотрел на её окно. Оно было открыто, и только лёгкая занавеска скрывала от меня ту, мысли о которой не давали мне уснуть всю эту ночь. Я обулся и, пройдя наш огород, оказался на лугу. Там росли крупные ромашки и немного васильков. Я нарвал небольшой букет и пошел к её дому. Подойдя к окну, остановился в нерешительности. Оставить на окне? Но она может не увидеть! И я полез на подоконник. Отодвинул занавеску и увидел её. Она тихонечко спала, подложив ладошку под щёку. Я аккуратно положил букетик в изголовье и то ли задел её случайно, то ли аромат цветов её встревожил, но она зашевелилась. Я рванулся прочь, боясь, что она меня увидит. Споткнулся об старый таз и, перелетев через забор, помчался, куда глаза глядят. Неужели она меня увидела? Щёки мои горели и я, стесняясь своих чувств, бежал и бежал. Просидев до обеда на речке, я вернулся домой.
 -Ну и где ты был? - спросила бабушка. - Маша уже уехала! Приходила, спрашивала тебя! Эх ты! Всё лето играли, а попрощаться, так у него дела какие то нашлись! 
Бабулечка, родная, если бы ты только знала тогда, что я чувствовал... Но я промолчал и просто тихонечко обнял её. Она поцеловала меня в макушку и сказала: «Ладно, не в последний раз! Приедете ещё!" Наверное, только однажды она оказалась неправа... Осенью она тяжело заболела и моя тётка забрала её к себе в город, а дом продали. И вот с тех пор, и до сегодняшнего дня, я никогда здесь больше не был... Живёт где-то на свете, такая дорогая сердцу и совсем незнакомая мне женщина, Мария Владимировна. У неё двое взрослых сыновей, наверное, любящий муж и всё у неё в порядке... Дай Бог здоровья ей и её детям! А та юная певунья Машенька живёт только в моей памяти! У меня тоже семья и надо ехать домой. Завтра они возвращаются и надо посмотреть что там и как. Продуктов купить. Я выезжаю на асфальт, оставляя позади воспоминания и щемящую боль в груди. Из приёмника льётся песня Олега Митяева, и я невольно подпеваю:
 -Под животом моста
Мы пили с ней вино,
Могли бы лет до ста 
Мы целоваться, но...
Краток речной маршрут,
Кончилась "Хванчкара",
Поздно, и дома ждут -
Пора...