Александр Посохов
РОДНЕНЬКАЯ
Умер Иван Трофимович – месяц всего до
восьмидесяти пяти не дотянул. Крепкое здоровье и довольно долгое присутствие
своё на Земле объяснял он всегда тем, что родился в посёлке Боровое на севере
Казахстана. Говорил, озёра там глубокие, горы высокие, леса хвойные, воздух
чистый – рай, одним словом, и даже лучше. Потом армия, институт, работа, Москва.
На поминках жена Ивана Трофимовича, в
состоянии вдовы уже, всё гадала вслух и со слезами, что означали последние
слова его «Тебя-то я не посчитал, родненькая». Случилось это рано утром.
Услышав тревожные хрипы, она подошла к мужу, склонилась над ним, а он посмотрел
на неё ласково, улыбнулся едва заметно, произнёс эти самые загадочные слова и
умер. «Родненькая» – понято, это было его любимое обращение к жене. А вот,
почему он её не посчитал, так и осталось тайной.
А ничего таинственного и не было в том, если
знать, кого же считал Иван Трофимович всю ночь перед смертью. Женщин он считал.
Тех, с кем у него было. До боли напрягал память и считал. Не по порядку,
конечно, а по тому, что всплывало по времени, по событиям, по случаям.
Драматических ситуаций, связанных с любовными похождениями, у него не было. Ибо
человеком он был достаточно осторожным, и голова у него была на месте, как и
всё остальное. Но не это главное. А то, что он всю свою долгую жизнь
действительно любил только свою жену.
Никакого учения о христианском браке при
этом Иван Трофимович не признавал и с самого начала семейной жизни сохранять верность
жене не собирался. А с кем, сколько и как у него было до свадьбы вообще никого
не касается. А после, рассчитывая, как повести себя, он взвешивал всё со всех
сторон и вспоминал частенько, что сказал ему когда-то давно старый еврей в электричке:
«Налево ходить по уму надо, никто ничего знать не должен. Встречайся, с кем
хочешь, но жену не бросай. Я вот в лагере долго сидел, а жена честно ждала меня».
Насчёт ума, огласки и бросания Иван Трофимович тогда в принципе согласился, а
вот насчёт честного ожидания категорически нет.
И были на то у него свои основания. Так,
например, девяносто седьмая по ходу его воспоминаний, проводив на выходные мужа-охотника
за добычей в другую область, оставляла дверь в квартиру открытой для Ивана
Трофимовича. Который терпеливо томился за домом в ожидании, когда погаснет свет
в вожделенном окне. Девяносто восьмая сама спешно и радостно звонила Ивану
Трофимовичу по случаю отъезда мужа-альпиниста в очередную экспедицию в Гималаи.
А девяносто девятая предпочитала встречаться с Иваном Трофимовичем в поле за
военным городком. Причём не под стогом сена, а на нём. И специально в те дни и
часы, когда у мужа-лётчика полёты были. Да ещё напевая страстно и с издевательским
восторгом «…следить буду строго, мне сверху видно всё – ты так и знай!»
К рассвету девяносто девять женщин Иван
Трофимович кое-как насчитал. Но ему сто хотелось. Для достойного подтверждения
того, что прожил он на этом свете не зря. Пусть, дескать, другие мужики
завидуют. «Вспомню последнюю и помру, – думал он, задыхаясь. – Ну, кто
же она, кто, почему не является?» Тут и подошла к нему его родненькая…
* * *
Другие произведения автора:
А.Посохов "Журавли"
А.Посохов "Ошибки"
А.Посохов "Раритет"
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
