Пылесос

  Этот пылесос был сделан, наверно, тогда, когда инопланетные корабли ещё не были тарелками. Он перемещался на трёх ножках с колёсиками, имел куполообразный искрящийся верх, как у дроида Р-2, в «Звёздных войнах», сверкал, сколько мог, никелированными застёжками.

  Его принесли давно, в коробке, как бывает приносят щенка. Увидишь, вот так, на рынке щенка. Дядька, с опухшим, от любви к животным, лицом, говорит:

  – Он очень породистый. Смотри, какие у него лапы. Он вырастет большим. Будешь с ним гулять. Все пацаны тебе будут завидовать.

  Притащишь его в коробке домой. Бабушка говорит:

  – Фу, гадость какая! Неси её, откуда принёс! – и с ней, как не странно, согласны все.

  Но, всё же, щенок остаётся, рвёт тапки и мочит ковёр. Вырасти, он не вырастает, а только вытягивается в длину и становится похожим на, давно не брившегося крокодила. Пацаны смеются над ним, но вы любите его, всей семьёй, не за экстерьер, не за породу, а за то, что он ваш. И так, потом, лет пятнадцать.

  А, с пылесосом немного по-другому. Невзирая на то, что он не вытянулся ни на сантиметр, он, всё же, не мочил ковра и тапок не рвал. Нрава он был кроткого, смиренного, одно слово – интеллигент. Вещей не портил, чужого не брал. Ел он неохотно, был разборчив. Его приходилось уговаривать съесть хоть что-нибудь. На конце гофрированного хобота у него была деревянная щётка. К ней подносили пёрышко или другой какой-нибудь мусор, пылесос долго нюхал его, а после соглашался проглотить, просто из вежливости, совсем без аппетита. Словом – домашний был – ел с руки. А чтобы вещи рвать так это, Боже упаси.

  Прожил пылесос долго и, с полной ответственностью можно назвать его любимцем. Никто никогда не называл его ни паразитом, ни гадостью, не гонялся за ним с веником, и не пытался выгнать его из дому. Даже когда пылесос состарился, перестал блестеть, а вместо этого принялся стонать, и подвывать, совершенно уж дурным голосом, утратил аппетит, окончательно, а под конец закашлялся и потерял сознание, папа взял его на руки и понёс в мастерскую, к пылесосному ветеринару, лечить. В мастерской сказали, что он очень плох, что не уберегли, что сгорел на работе, и придётся перематывать катушку электромотора. Лечение будет непростым, а главное дорогостоящим, и даже после этого от любых нагрузок ему нужно будет воздерживаться. Недоверчивый папа сказал, что подумает, и схитрил. Он вовсе не стал раздумывать, а решительно принёс пылесос домой, и прооперировал его самостоятельно. Справедливо рассудив, что его высшее образование позволит ему, хотя бы попытаться спасти питомца собственноручно. Папа оказался прав. В пылесосе стёрся, какой-то графитный контакт, оснащённый пружинкой, которых высокообразованный папа купил, пару новых за сущие гроши и имплантировал их пылесосу, полностью излечив его от недуга. Вновь, весёлой пчёлкой, деловито загудел пылесос. Вновь вся семья кормила любимца с руки и всё стало как прежде.

  Если с одной стороны у пылесоса была дырка, в которую он через хобот ел, то с другой стороны и пониже, была другая дырка, как бы попа, из которой кроме тёплого воздуха ничего не выходило, вероятно, из-за слабого аппетита. Но в случае, когда мама совсем донимала папу просьбами, подкреплёнными невнятными угрозами и откровенным шантажом, папа прилаживал хобот к попе пылесоса и, нацепив на конец хобота банку с известковым раствором поливал потолок. Папа не такой уж умелец в подобных делах, и даже высшее образование оказывалось бессильным, но пылесос, тот совсем не справлялся. Папа брал его с собой на стремянку и оттуда они вместе плевали в потолок. Но, увы, результат оставлял желать лучшего.

  В самый разгар трудового папиного отгула, папа умыл руки, переоделся и ушёл. Мама решила, что произошёл бунт, но всё оказалось куда страшнее - свершилось предательство. После нескольких часов отсутствия папа вернулся. В руках он держал объёмную цветную коробку. Раскрыв её, папа на глазах у всей семьи, вытащил новый красный пылесос. Так в доме появился монстр. Пластиковое тело чудовища имело аэродинамические очертания автомобиля будущего. На его спине под панцирем прятался набор насадок – хищные, узкие, всякие. Но самое страшное – широкая, загребущая щётка на конце чёрного пластикового хобота. Этой щёткой чудище хватало всё, до чего могло дотянуться. С яростным воем новый пылесос осваивал квартиру.

  – Просто животное! – сказала бабушка, увидав как в разинутой пасти мелькнув, исчез шнурок.

  Но шнурками дело не закончилось. Чудовище пожирало всё что плохо лежит. Из его зубов всей семьёй не раз выдирали брюки, юбки и рубахи, а галстуки, носки, трусы и прочие мелочи, с непередаваемым звуком, исчезали безвозвратно в утробе зверя.

  На старый пылесос старались не смотреть. Папа стыдился своего поступка пока не переставил хобот в заднюю дыру нового пылесоса, от чего тот стал похож на исполинского красного скорпиона. С пола, даже не воспользовавшись стремянкой, шипя как василиск, чудовище обильно окатило потолок известью, да так, что под напором ураганного ветра побежали по потолку в разные стороны капли. Закончив побелку, папа выволок из кладовки старый пылесос, и, глядя на него сверху вниз, сказал:

  – Ну, дружок, пора тебе на заслуженный отдых.

  – Ну, да. – вступилась за опального любимца бабушка – На дачу отвезём.

  Так старый пылесос отправился в бессрочную ссылку, на дачу, где никто и никогда не станет прибегать к его услугам. А в квартире полновластным хозяином стало чудовище в твёрдом, красном, как у варёного рака панцире. Мелкие вещи, сожранные узурпатором, негласно считались данью и откупом. Когда чудище шарило своим хоботом возле клетки, злополучный хомяк попал в безжалостные зубы хищника. Спасло беднягу только то, что на хоботе была насадка для мебели, с длинной щетиной. Хомяк отделался сильнейшим испугом, и сутки напролёт нервно бежал в притороченном к стенке клетки колесе. Все остальные обитатели квартиры, подспудно благодарили судьбу за то, что монстр пока не бросается на людей. 

  Однажды мама заявила о пропаже золотого кольца. Поисковые действия проходили в несколько этапов. Сначала искала мама, потом мама и папа, потом к ним присоединилась бабушка и дети, принялись путаться под ногами. Поиски не увенчались успехом, если не считать найденного школьного табеля, спрятанного давно и, казалось, надёжно. Атмосфера в доме потяжелела, как бывает перед грозой. Назревала революция. Напряжение достигло высшей отметки.

  И вот папа решительной походкой приблизился к спящему, ничего не подозревающему пылесосу и выверенным движением отщёлкнув замок, поднял кверху спину бесчувственного монстра. Не колеблясь ни секунды папа вынул бумажный желудок зверюги и разорвал его над расстеленной газетой. В отвратительных лохмотьях свалявшейся пыли было всё что угодно. Носок из-за пропажи которого недавно была истерика, резинки для волос, потерявшие привлекательность, пуговицы, булавка, которую папа загнал в палец, роясь в этой куче… Было всё, кроме кольца.

  Мама пришла в отчаяние. Она была убеждена, что, ныне поверженный негодяй, слопал её любимое, с нежным цветком, кольцо, давно и тот пакет уже выброшен в мусор. Мама была безутешна, но ко всему в жизни привыкаешь. Вот и мама научилась жить без кольца.

  Нечастой, но регулярной гостьей дома была неопрятная и болтливая мамина приятельница. Звали её Катя, и работала она в турбюро.

  – Пылесос, какой-то – говорила бабушка, когда речь заходила о Кате.

  И правда, Катя являлась в гости, принося с собой сумятицу и неуют. За столом она поедала всё, до чего могла дотянуться, без разбору, варенье, селёдку, сосиски и сладкий чай. Не переставая тараторить, Катя поглощала не только предложенные ей угощения, но и ревизовала холодильник по собственному почину. Ход в комнаты тоже не был ей заказан. Не ограничиваясь общедоступными местами, Катя навещала и закрытые для посетителей помещения.

  Как-то под конец лета, когда уставшая от трудов Катя впорхнула в уютный дом своей приятельницы, чтобы отдохнуть душой, мама со смешанными чувствами, ясно увидала на Катином пальце до боли знакомое кольцо. Нервничая от захлестнувших её эмоций, мама дождалась, когда в кухню войдёт муж, и спросила подругу, чуть дребезжащим голосом:

  – А откуда у тебя это кольцо?

  – Не помню – искренне ответила Катя, засовывая в рот, головой вперёд, солёную тюльку, из принесённого с собой пакета.

  – У меня пропало точно такое же кольцо – проговорила мама, чувствуя, как пол уползает из-под ног.

  – Так может это твоё – просто сказала Катя – я не помню.

  Радость, нечаянной встречи, возмущение поступком подруги и совершенно неожиданное отношение последней к происходящему, лишили маму того, чем выгодно отличается человек от всех остальных, кто снуёт по планете – способности внятно выражать свои мысли.

  Провожая очумевшим взглядом каждую тюльку, покидающую этот мир через Катин рот, мама всё же собралась с мыслями и проговорила:

  – Как же ты его взяла? Я его искала, мы все искали…

  – Так я думала оно тебе ненужно – пальцами, вымазанными в рассоле, Катя сняла кольцо и протянула его подруге.

  – Пылесос – сказала ничего не знавшая о случившемся бабушка, когда Катя, в лифте уехала вниз – вот пылесос.

Другие произведения автора:

Зигмунд Яковлевич

IV

Мастерство