Рассказ за казаков х. Мельняковский в праздник Великая Троица

        Каждому наделяли земельный участок в гектар под собственное подворье, а также наделяли каждую семью пахотными землями и сенокосами, у кого в семье были ребята, им в царское время выделялось больше земли, так как они могли её обрабатывать сами.
          Уклад казака из пакон веков на Дону, это земледелие и животноводство и обязательная воинская повинность. Донские казаки веками трудились в пот и лица и детей своих смальства приучали к физическому труду.   Все казаки вырастали умельцы на все руки, и эта наука передавалась из поколения в поколение.
         Казаки умели и работать и воевать за свою Родину, и на праздниках дружно отдыхать в застолье. Где по жизни пели казачьи песни, а так же танцевали. Музыкальные инструменты были, гармонь и балалайка и почти каждый казак умел, играть на этих инструментах. И что удивительно никакое застолье не обходилось без драки, а начиналось, с малого… давай, поборемся!!!
         Один из эпизодов, дело было в 60-тые года на Троицу, этот Великий праздник казаки отмечали завсегда дружно и без женщин, расслабляясь перед сенокосной порой.
Вот собрались казаки хутора Мельняковского в подворье Косоножкин Алексея Ивановича 1889 года рождения, они в то время жили зажиточно, так как сын Егор Алексеевич был завхозом, а завхоз в советские времена, это большой человек, а он заведовал имуществом второго отделения совхоза Дударевского, к которому относилось два хутора, Лосевский и Мельняковский. 
         Вот поэтому  и жили они в достатке, а жили рядом с речкой, левада большая… летом красота! Птицы не смолкают, лягушки турчат всю ночи. Как говорится райский сад! Да и только… живи казак и наслаждайся степной красотой родного края.
        В хуторе у казаков была традиция, на троицу с утра поймать свежей рыбы… бреденьком сварить свежей ухи и пожарить яичницу с рыбой.
В тридцатых годах речка Песковатка была глубокая местами ямы достигали 30-ти метровой глубины, рыбы было валом, сазаны водились по десять и более килограммов, плотва и щука кишела кругом, а в шестидесятых годах много навозу в речку с базов совхозных бульдозерами сдвинули, вот  речка и обмелела. Сазан перевёлся , а щука и плотва кишели по-прежнему, особенно много было раков и в речке и пруду. Вот казаки с утра наловили рыбы цибарку 15 литровую, раков мешок, а водки и вина в то время было заглонись… советы не скупились, спаивать людей, чтобы они проблем меньше в жизни замечали.
        Водка Московская стоила  2 р.87 коп, а бутылка вина плодово ягодного 90 копеек. Собрались гулять все те которые прошли всю войну от начала до конца и остались в живых, кое-кто побывал и в плену у немцев, бежали из плена вернувшись на Родину! получили по десять лет наших Союзных лагерей.
         Таким был казак Пётр Иванович Мельников, он попал в плен к немцам, будучи их армии в окружении, конвоировали их в Германию для работы, а там уже отбирали крепких и здоровых, а он был роста маленького, метр шестьдесят с немногим, похудел сильно ну какой с него работник. Вот немцы проводили сортировку и таких как он, а так же больных и раненых  отбирали и отправляли под конвоем на расстрел в карьер.
          Гнали их по лесу, а Пётр Иванович и говорит одному товарищу:
- Семён давай попробуем сбежать, конвойных немного не побегут догонять по лесу,
 а тот говорит:
- Ты чё Петро удумал… так застрелят.
Петр Иванович ему отвечает:
- А нас куда ведут не на расстрел, что ли?
Семён ему гутарит:
- Так в карьере расстреляют и закопают, а тут убьют кто тебя будет закапывать и будут волки тягать по всему лесу, я не побегу…
       Вот Петр Иванович выбрал момент когда лес был погуще и побежал, конвойные стреляли но не попали и скитался он более года пока не вышел к своей границе и пришел в воинское, первое попавшее подразделение, а те его передали в  НКВД, а дальше допросы с пристрастиями и по этапу на 10 лет. Так встретила его родина в своих объятиях в гулагах.
        Егор Алексеевич Косоножкин тоже был в плену, но нашей территории и однажды выбрав момент сбежал  и прибился к партизанам. Воевал в партизанском отряде, поэтому и миновал наши лагеря. И вот когда они на праздники собирались вместе, то вспоминали немецкие лагеря, допросы в НКВД, и когда, хорошо поддав… предлагали побороться.
        Егор Алексеевич был крупный казак, рослый и весом кило 130 не меньше, а Пётр Иванович пройдя все лагеря по прежнему был маленький и щуплый
Вот к вечеру хорошо все поддатые, кто уже дремал на сочной траве у речки, как брат меньший Егора… - Александр Алексеевич он тоже участие ВОВ принимал но в плен не попадал, кто песни пел, кто просто гутарил о жизни.
        Алексей Иванович был в годах выпивал за компанию понемногу, ходил и присматривал за всеми, зная на перёд, что без драки… посля хорошей попойки! Не обойдётся всё равно, а он был вылитый Пантелей Прокофьевич Мелехов из романа Тихий Дон. Был такой же худощавый черный курчавый и поседевший, и прихрамывал на ногу… ходил всегда с добротным костылем опираясь на него, да и в деле по хозяйству он ему помогал, то скотину на баз загонять, то овец, то гусей гонять. Да ещё Алексей Иванович шепелявил, сына Александра своего называл не Санька, а Шанька.
          Вот Пётр Иванович и говорит Егору Алексеевичу:
 - Егор! Давай с тобой по боремся, а то еще не известно когда соберёмся?
Егор Алексеевич отвечает:
- Ну, а чего не побороться… - узнать нагулял ты на своде здоровья,- али нет…
Пётр Иванович ему гутарит:
 - Ты Егор становишься на колени, что бы мы с тобой хоть по росту были одинаковы, да шибко не души в своих объятьях!
          Вот Егор Алексеевич становится на колени, Петр Иванович подходит к нему и начинают бороться… Пётр схватил Егора за шею и завалил его наземь, тот поймал Петра тоже за шею ну и видать придавил его шибко к земле. Петр как-то освободился, вскакивает на ноги и Егор потихоньку на калении поднимается.
Петр на него орёт!
– Ты чего Егорка ядрена вошь, так меня придавил, чуть концы не отдал… - ишь ты падла! как фашист действуешь.
Разворачивается и Егора в ухо кулаком с правой руки, затем с левой руки и начал его мутузить. Дед как увидел эту картину, подбегая к ним орёт:
- Угомонись пятушек ишь как расходился ядрёна вошь!!! А то я тебя зараз этим костылем так отъездию, что и немец тебя так не бил. А Петр разошелся… бьёт Егорку то с правой то с левой руки и нос ему в кровь разбил, дед видит, что до крови дошло дело, прихрамывая опираясь на костыль, подбегает к меньшему сыну Александру и костылем его по спине как перетянет:
- Ты чё Шанька тут разлёгся ядрёна корень, брата вон Егорушку моего кормилица Петро изверг убивает, а ты лежишь не шевелишься!
         Тот вздрогнул от удара костылём;
- ты чё батя совсем сдуру сошел? Так костылём меня огрел,
- чё он Петро, Егора оглоблей, что ли бьёт, - или как? 
Дед Алексей;
- да! какой там оглоблей он без оглобли погляди как Егорушку нашего клюёт, тот ни как не вспапашится чтобы на ноги подняться, вон погляди как он кровью исходит.
         Александр, бате отвечает;
- Егорушку твоего руками насмерть не забить… ну нешто оглоблей,- то можно.
Батя вспылил;
- ты чё Шанька! Совсем пьяный штоли, ты помнишь в прошлом году у нашей Маруси сестры твоей, какой петушака был, а у брата моего Пантелея чуть более куропатки, а Марусиного петуха до смерти он заклевал.
          А Егорку моего забьют… -  кто меня кормить будет? ты то, отделился от нас… только погулять и появляешься, а как помочь чего… так тебя не сыскать никогда. Ну чего лежишь? иди брату зараз помоги, пока этот не добитый немцем Петушок… - его насмерть не забил.
         Александр встал, отряхнулся, поглядел как Петро молотит Егора и гутарит бате:
- Не, батя я не пойду… - пусть сами разбираются!
Батя вспылил;
- ты совсем Шанька от семьи удалился, - ну Бог тебе судья, я этого драчуна сам вмиг угомоню, в первую мировую не таких… - успокаивал.
           Повернулся и в перебежку прихрамывая, подался к бойцам, подбежав и с размаху ударяет костылём Петра так по спине, что тот валится с ног. Тут Егор вспапашился встал на ноги и на батю;
-ты чего батя так Петра костылём ломанул? вон он как растянулся, ещё не подымется…
А батя ему гутарит;
 - ни чего с ним нестанится… подымется, куда он денется изверг такой.
           Минут через пять Петр очухался, вскочил на ноги и гутарит;
 - Алексей Иванович, ты чё на старости лет совсем ошалел, что ли? так меня перетянуть своим костылём.
 А дед ему отвечает;
- а ты знать не ошалел Петро… так молотить моего сына на моих глазах. Если бы зараз твоих сыновей так в кровь избивали, я бы поглядел… как ты бы поступил.

Другие произведения автора:

Договор о торговле оружием вступил в силу

Вступил октябрь в законные права

Джо улыбается, а меж Славян кровь проливается