Новые
МенюПутешествие длиною в жизнь. Парижские каникулы ч.1
9 апреля 2015 — Анна Магасумова
Молитва от чистого сердца
В судьбе нет случайностей; человек скорее создаёт, нежели встречает свою судьбу.
(Лев Николаевич Толстой)
За организацию бала в "Ночь музеев" Елизавета получила благодарность с записью в трудовую книжку. Но не это было самым главным. Руководство музея посчитало, что такие танцевальные "экскурсы в прошлое" должны стать обязательным элементом проведения "Ночи в музее".
Елизавета же решила, что на будущий год обязательно пригласит на бал Максима, своего мужа.
— Лиз! Я с удовольствием приду в музей на бал. Последний раз мы вальсировали с тобой на нашей свадьбе.
— Да… помню, — улыбнулась Лиза, — не ты ли мне на ногу наступил?
— Неужели? — подняв брови от удивления, сказал Максим. — В школе на Последнем звонке мы с девочками танцевали "Школьный вальс". У меня неплохо получалось.
— Ничего! У нас много времени, чтобы порепетировать.
Максим кивнул и тут же загадочно улыбнулся.
— Согласен! Кстати… Лиз, ты договорилась об отпуске?
— Да! Отпуск через месяц. А к отпускным обещали премиальные, мы можем куда-нибудь поехать.
— И у меня хорошо оплачиваемый заказ! Мы можем поехать за границу. И я знаю куда!
Елизавета замерла в ожидании, что скажет муж.
— Я покажу тебе...
Лиза глубоко и шумно вздохнула. Максим, видя её состояние, вновь повторил:
— Я покажу тебе… Париж!
— Ах! Максим! Ты не представляешь, как долго я мечтала об этом.
— Я знаю. Ты же последний год занималась своей француженкой, художницей, как её? Элизабета… Ви...
Максим запнулся, но Лиза продолжила с грустью, опять вздыхая:
— Элизабет Виже-Лебрен.
— Я понимаю, когда закончена главная работа твоей жизни, ощущаешь пустоту… но будет другое дело, не менее ответственное, а может, ещё серьезнее и интереснее!
Лиза подошла к мужу поближе и обняла его.
— Спасибо, ты меня понимаешь! ЧТО значит для меня моё творчество.
— А как же иначе? Знаешь, что я заметил? — оживился Максим.
Пришло время удивляться Лизе.
— Что?
— Я заметил странное сходство этой твоей французской художницы с моей прапрабабкой Анной Головиной. Ты обратила внимание?
Лиза не знала, как рассказать мужу, что она узнала. Но всё-таки решилась.
— Моё исследование показало, что ты находишься в родстве с Виже-Лебрен через её брата, Этьена. Но понимаешь, доказать это документально маловероятно.
— Понимаю. Да… удивительное рядом! Не зря я встретил тебя. Ты стала заниматься творчеством француженки… Тут такое раскрылось! Обязательно нам нужно поехать во Францию! Завтра же пойдём в "БетТур" выбирать путевки.
Тут Максим запнулся.
— Нет, завтра не получится, у нас серьёзный заказ. Как закончим, обязательно выберем тур.
Елизавета согласилась.
— Хорошо! Главное, что мы всё-таки решили поехать в Париж. Ура!
Максим был доволен, что угодил жене своим предложением.
— Надо её отвлечь от мыслей о ребёнке, — думал он. — Я почему-то уверен, что поездка во Францию многое изменит. Милая моя Лиз последнее время была так напряжена, загружена своей работой.
Максим чисто интуитивно чувствовал, что с женой происходит что-то странное.
— Теперь понятно, что она мне не договаривала! Она раскопала связи моих предков с её художницей… Ой, теперь уже моей родственницей, пусть и далёкой. Да… чего в жизни только не бывает!
Sacre Coeur/Святое Сердце
Вершину Монмартра ярко освещали утренние лучи солнца. В этом сиянии белоснежная церковь Сердца Христова «Sacre Coeur» — Сакре Кёр казалась творением небесного зодчего,(1) а не творением рук архитектора Поля Абади.(2)
Среди разноязычных людских голосов неожиданно для всех раздался звон церковного колокола. Его звучание наполнило сердце и душу Елизаветы одновременно тихой радостью и глубокой тоской.
Она читала, что колокол "Савояр" — один из самых больших колоколов в мире — весит 19 тонн, а язык свыше 850 кг. Отлит в 1891 году. Сама базилика Сакре Кёр / Святого Сердца — католический храм построен на деньги благочестивых католиков после ряда национальных неудач.
Предложение о сооружении нового храма в память о жертвах франко-прусской войны (3), сделанное в 1871 году, подверглось сильной критике, но получило поддержку депутатов в правительстве в 1873 году. Строительство началось через два года, продолжалось с перерывами и закончилось в 1914 году.
Чаша сердца
"… Полна любовью сердца чаша".
(Н.Спирина)
Елизавета с Максимом в окружении множества людей очень медленно вошли внутрь храма. Через цветные витражи проникали солнечные зайчики и переливались радужный красками на мозаике "Благоговение Франции перед Сердцем Господним".(4)
В то время как посетители расселись по скамьям, запел церковный хор мальчиков. Поневоле на глаза Елизаветы навернулись слёзы и покатились по щекам. Это были слёзы радости от чистого звучания хрустальных детских голосов.
Казалось, сами ангелы слетелись, объединившись в волшебном хоре.
Слёзы очищают душу,
От всего, что не нужно.
От бед и напастей,
От былого несчастья.
Сердце забьётся
И радость вернётся! (5)
— Что с моим сердцем? — подумала молодая женщина.- Оно трепещет словно пойманная в сети птица. Но ловец про считался! В сети оказалась дыра и птица выпорхнула на свободу.
Так и Елизавета. В храме она ощутила себя лёгкой и воздушной, словно за спиной выросли крылья. Но летать одной ей не суждено!
Елизавета коснулась руки мужа. Душевный трепет передался и ему. Максим почувствовал состояние жены и в ответ нежно накрыл ладонью её руку.
Сидящий рядом с Елизаветой крупный темнокожий мужчина, так похожий на шекспировского мавра Отелло, посмотрел на неё и приложил свою руку к сердцу. Потом указал на её сердце, улыбнулся, приложил указательный палец к губам, прикрыл глаза и замер в молитве.
Лиза ничему не удивилась, последовала примеру соседа и тоже стала молиться:
— Услышь нас, Милосердный и Всемогущий Боже, да молением нашим ниспослана будет благодать Твоя. Будь милостив, Господи, к молитве нашей, воспомяни закон Твой об умножении рода человеческого и будь милостивым Покровителем, да Твоею помощью сохранится Тобою же установленное.
Елизавета проникновенно произносила каждое слово "Молитвы супругов, детей не имущих". Глаза её были закрыты. Она словно воспарила к куполу храма и продолжала:
— Ты властною силою Твоею из ничего сотворил и положил начало всего в мире существующего — сотворил и человека по образу Своему и высокою тайною освятил союз супружества в предсказание тайны единения Христа с Церковью.(6)
В этот момент сердце Елизаветы стало успокаиваться, но оказалось, что оно достигло размеров церкви и, словно чаша, вместило всю любовь мира. А строки молитвы продолжащшли струиться из души, и алыми каплями крови кружили в воздухе, лопаясь, как мыльные пузыри.
— Призри, Милосердный, на рабов Твоих сих, союзом супружеским соединенных и умоляющих о Твоей помощи, да будет на них милость Твоя, да будут плодовиты и да увидят они сыны сынов своих даже до третьяго и четвертого рода и до желаемой старости и доживут и войдут в Царство Небесное по милости Господа нашего Иисуса Христа, Которому всякая слава, честь и поклонение подобает со Святым Духом вовеки. Аминь.
— Вовеки. Аминь!
Елизавета услышала стройный хор голосов. Звук устремился вверх и, отражаясь от стен и витражей, повторился эхом многократно.
— Аминь! Аминь! Аминь! Аминь!
— Не всё ли равно: православный храм или католический, — думала Елизавета, — люди приходят сюда прикоснуться к Сердцу Христову, не зря церковь так и называется. Испить из чаши Сердца любовь, чтобы исполнилось самое заветное желание.
А желание у Елизаветы было одно: родить ребёнка. Поэтому заранее она нашла и выучила нужную молитву. Оставалась последняя надежда на посещение базилики Сердца Христова.
Испить из чаши Сердца,
Наполненной любовью,
Добром и Божьим светом,
Вновь обретая веру.
Очистить от наносного,
Греховного, пустого,
Ту душу, что слезами
В мечту поверит снова.(5)
Внутри храма, прислушиваясь к молитве Елизаветы, возвышалась бронзовая статуя Апостола Петра. Среди католиков считалось, что если потереть носок его туфли и загадать желание, то оно сбудется.
Елизавета об этом не знала, но в словах её молитвы была такая вера, звучала такая мольба, что она не могла быть не услышана. По крайней мере, до Апостола Петра молитва дошла.
От сердца к сердцу
Максим и Елизавета не могли упустить шанса подняться на купол Сакре Кёр. Но они решили сделать это вечером, чтобы полюбоваться ночным Парижем.
— В городе зажигаются огни и картина меняется до неузнаваемости, — рассказывал Максим. — Это стоит увидеть!
— Ну, да! — улыбнулась Лиза. — Не зря говорят: "Увидеть Париж и умереть!"
— Просто здесь много удивительного, о чём никогда не забудешь. А умирать мы не собираемся, уж точно!
Выходя из церкви, Елизавета обратила внимание на чудесную белую статую с живой розой. Статуя гармонировала с белым цветом стен базилики Сакре Кёр, для возведения которой использовался белый песчаник — кальцит.
Под воздействием воды он приобретает белоснежный цвет. Поэтому храм особенно красивый после дождя. А накануне ночью над Парижем пронеслась гроза, как 227 лет назад, когда во Франции началась революция. (7)
Елизавета с Максимом подошли к статуе поближе, чтобы её рассмотреть. И о чудо! «Статуя» задвигалась! Прикоснувшись розой, которую она держала в руке, к своему сердцу, а затем, протянула розу Елизавете.
Роза была алого цвета, полностью распустившаяся, с еле заметным ароматом.
— Меrсi beaucоup! — произнесла Лиза на французском и прижала розу к своему сердцу.- Большое спасибо!
Нужно сказать, что такие удивительные «живые статуи» встречаются в разных уголках Парижа. Люди, которые их изображают, могут простоять без движения несколько часов, начинают двигаться, когда к ним кто- нибудь подойдёт.(1)
Обычно, это приезжие, их удивлению нет предела! Протянутый цветок — роза или белая лилия всегда вызывали отклик в душе и наполняли сердце трепетом, любовью к ближнему.
И вот, так же как в храме с "мавром Отелло", разговор «живой статуи» со Елизаветой произошёл без слов, сердцем. «Статуя» изображала, как умеет страдать, сопереживать и любить сердце.
Так без слов можно говорить о силе сердца, которое знает страдания другого, потому что оно едино со всем сущим, оно чувствует и реагирует на чужую боль, оно готово всегда прийти на помощь.(1)
Чужую боль отведу,
Как свою.
Чужое горе отворожу!
Пусть уходит беда
Навсегда!
Не нужна,
Не подходит нам
Эта беда!(5)
Созвучие сердца
Спускаясь дальше по ступенькам лестницы, Елизавета с Максимом увидели музыканта, который играл на аккордеоне. Переглянувшись, они одновременно положили в его чемоданчик несколько центов в благодарность за его труд.
Музыкант улыбнулся и, глядя на Елизавету, приложил руку к своему сердцу, потом направил ладонь в направлении сердца Елизаветы, сделав вид, что прикоснулся к нему, и заиграл нежную мелодию.
Своей вдохновенной игрой он собрал много людей, которые радовались и аплодировали, слушая его музыку. Сердце красоты, сердце искусства для которого тоже не нужны слова, собрало созвучные сердца.
Вид на Париж
Максим и Елизавета по узкой винтовой лестнице вышли на обзорную площадку, с которой открылся потрясающий вид на Париж. В телескоп, который предлагали здесь же за умеренную плату, Лиза увидела облака, проплывающие рядом с Эйфелевой Башней, которая казалась даже чуть ниже, чем собор Сакре Кёр.
Захватило дух. Ведь они были на 130-ти метровой высоте.
— Обозрение потрясающее! — воскликнул Максим.
Обычно мало что могло привести его в восторженное состояние.
Вечерний Париж весь в светящихся огнях был просто прекрасен! 
Елизавета испытала чувство восторга. Максим смотрел на жену и тоже радовался
— Какой чудесный мир! — с чувством произнесла она. — С высоты птичьего полёта я ощущаю себя Великаном в стране Лилипутов.
По Монмартру прогуливались люди, художники, с обеда сидевшие сидели у своих мольбертов собирались домой. В уютных кафе посетители пили вечерний кофе, читая газеты.
Погода была ясной, поэтому видно было на большом расстоянии.
Прогулка по Версалю
В воскресенье утром Максим с Лизой проснулись под музыку «Pardon moi», летевшую из открытого окна. Утренний ветерок легко трепал голубые шёлковые занавеси.
Не смотря на то, что было раннее утро, солнце светило необычно ярко. Безоблачное настроение сопровождало Лизу весь день.
— Приглашаю на завтрак в ресторан под Эйфелевой башней.
На это чудо XIX века открывался вид из окна гостиницы, где они остановились.
— Разве можно отказаться от такого предложения? — обрадовалась Лиза.
Только вчера они наблюдали вечерний Париж с с высоты Сакре Кёр, откуда хорошо видна была Эйфелева башня.
Ароматный кофе, свежеиспечённые булочки были выше всяких похвал!
— Обязательно прогуляемся по каналу Сен-Мартен, — обратилась Лиза к мужу.- Я слышала, что нужно опустить ноги в Сену и загадать желание. Оно обязательно сбудется.
Максим улыбнулся.
— Ты не упустишь возможности побарахтать в воде ногами.
По дороге в Версаль Лиза прислушивалась в картаво-шепелявым продавцам в лавочках с фруктами. Гуляли дамы в балетках и миниатюрными собачками в сумках.
Парижане проснулись и занимались своими делами.
Несколько месяцев в году, с ноября по март, каждое первое воскресенье месяца, вход в Версаль бесплатный. Народу собирается туча! Максим и Елизавета были не первые. Заняли очередь, прислушиваясь к беседе двух англичанок:
— К полудню очередь достигает длины в пару километров.
— Правда, движется она довольно быстро.
Действительно, уже через полчаса, Максим с Елизаветой вошли внутрь. Прежде всего Лизе хотелось посмотреть покои Марии-Антуанетты.
Двери в приватные покои королевы были распахнуты.
— Вот она совершенно точно тут ходила, — прошептала Лиза.
— Что ты шепчешь? — спросил Максим.
Елизавета откликнулась и стала рассказывать:
— Владимир Маяковский в 1925 году в стихотворении «Версаль» из своего французского цикла описал Трианонский дворец Марии-Антуанетты в Версале. И, по его словам, больше всего ему понравилась трещина на туалетном столике королевы. Он домыслил, что это след санкюлотского штыка, который был вогнан в стол, когда повели на эшафот королеву. Именно королеву.
И Лиза стала читать стихи:
Я все осмотрел,
поощупал вещи.
Из всей
красотищи этой
мне
больше всего
понравилась трещина
на столике
Антуанетты.
В него
штыка революции
клин
вогнали,
пляша под распевку,
когда
санкюлоты
поволоклина эшафот
королевку…
Всем,
еще имеющим
купоны
и монеты,
всем царям –
еще имеющимся –
в назидание:
с гильотины неба,
головой Антуанетты,
солнце
покатилось
умирать на зданиях.
Действительно, Лиза разглядела небольшую трещинку на туалетном столике.
— Ты всё помнишь! — удивился Максим.
К ним стали прислушиваться. Здесь оказалось немало русских, они окружили Лизу и Максима, и ходили за ними по пятам. Время пролетело незаметно.
Обед
Потом Елизавета и Максим поехали в Лувр. Правда, первым делом они зашли в ресторан пообедать. Помимо отдельных заведений, здесь есть зона общепита и самообслуживания: дюжина прилавков с кухнями народов мира. Китайская, итальянская, мексиканская, французская… Но больше всего Максим и Лиза заинтересовались, естественно, французской кухней.
Лиза отметила про себя:
— Продавцы здесь, ужасно щедрые.
Когда Максим стал заказывать еду, Лиза захотела взять блюда из разных лавочек, поэтому сначала взяли Максиму. А потом Лиза отдельно купила себе. И вышло так: Максим заказывает себе закуску. Продавец, видя, что рядом с ним стоит красивая девушка, кладёт ему ложку салата по-аргентински (8) и спрашивает:
— Одна порция?
— Одна, одна! — подтверждает Максим.
Продавец внимательно смотрит на Лизу – и кладёт вторую ложку.
Тоже самое произошло и с мясом:
— Одну порцию?
— Одну, одну!
Продавец опять смотрит на Лизу и кладёт Максиму в тарелку второй кусок курицы.
Деньги же взяли как за одну порцию, но на самом деле она была двойная.
Когда сели есть, Лиза сказала Максиму :
— Неудобно как-то объяснять, мол, да нет, ребята, у нас деньги есть, всё нормально, просто я хочу еды из соседней лавочки… (1)
— Стоит удивляться такой неслыханной щедрости, — согласился Максим. — В Питере пришлось бы заплатить двойную цену.
(1) по материалам путешествия Людмилы Безкоровайной "ПОЛНА ЛЮБОВЬЮ СЕРДЦА ЧАША" Санан 2007 год
(2) Поль Абади (1812-1884) — сын архитектора Поля Абади Старшего (1783-1868) один из ведущих французских реставраторов. Первая работа была в соборе Нотр Дам. В целом отреставрировано около 40 храмов. Среди собственных сооружений базилика Сакре Кёр (1875-1914).
(3) франко-прусская война (1870-1871) — военный конфликт между Францией и германскими государствами во главе с Пруссией. Война привела к поражению Франции и об'единению Германии.
(4) монументальная мозаика "Благоговение Франции перед Сердцем Господним" выполнен художником Люком Оливье Мерсоном (1846-1920) в 1912-1922 году.
(5) стихи автора
(6) Молитва из книги "Молитвы за детей" САТИС' Санкт-Петербург 2000, стр.52-54 (Еф.5.16-33)
(7) Великая французская буржуазная революция 1789-1794 гг. заменила феодально- абсолютистский строй капиталистическим.
(8)салат по-аргентински: 2 сваренных вкрутую яйца, 250 г.молодой моркови, 250 г.зелёной фасоли, 250 г.картофеля, соль, 250 г.майонеза. Овощи положить в дуршлаг, на ре зав предварительно морковь и картофель. В кастрюлю налить воды слоем 2 см. Посолить. Поставить в воду дуршлаг (без ручки) с овощами. Вскипять воду. Закрыть кастрюлю и варить овощи 15 минут. Подавать, смешав с майонезом. Сверху положить нарезанные яйца.
© «Стихи и Проза России»
Рег.№ 0197837 от 9 апреля 2015 в 23:42
Рег.№ 0197837 от 9 апреля 2015 в 23:42
Другие произведения автора:
Камни Добра и Зла. Каменное сердце гл.3
Рейтинг: 0Голосов: 0615 просмотров
Нет комментариев. Ваш будет первым!
