Выпускной ч.1 гл.11

11

     Прозвенел будильник. Валентине не хотелось вставать и идти на работу. Бессонная ночь и мокрая, от слёз, подушка напоминали, что Вени больше нет. И не с кем теперь поделиться самым сокровенным, никто её так не поймёт, как понимал Веня, которого она считала своим старшим братом. А теперь самой старшей осталась она.

     - Вставай, опоздаешь на работу, - раздался голос бабки Дарьи, которая тоже не спала всю ночь.

     - Ага, - откликнулась Валентина и начала медленно подниматься.

     Кружилась и болела голова и немного подташнивало.

     Встала и Дарья. Она налила в блюдце молока своей любимице, кошке Цыганке. Дарья любила чёрных кошек и держала всегда одних Цыганок.

     - Попей молока перед работой, да умойся, как следует.

     - Не хочу я ничего, - вяло отреагировала Валентина и одела кофту.

     Холодные августовские ночи не позволяли бегать в одном платьишке, как в июле. И хотя, до работы было недалеко, но холод прохватывал до костей. А простужаться было нельзя. Она работала на хорошем комплекте и могла его потерять в случае болезни.

     В цехе к ней подошел Иван Кондратьевич.

     - Что, Валюш, случилось, лица на тебе нет?

     - Похоронка.

     - Вениамин?

     - Ага.

     - У всех такая беда. Держись, и поаккуратней с машинами. Не дай бог, несчастный случай. Чай, поди, всю ночь не спала?

     - Ага.

     - Вот тебе и ага. Как смену-то работать будешь?

     - Отработаю, как-нибудь.

     - Ну, давай.

     Подошла Мария Васильевна.

     - Валюш, будет трудно, скажи, я помогу.  

     - Что Вы, Мария Васильевна, я справлюсь.

     - Ты не стесняйся. Я знаю, что такое: горе. У меня муж в гражданскую погиб, а сын в сорок первом.

     Она обняла Валентину за плечи и тяжело вздохнула.

     Так трудно Валентине не было никогда. Глаза слипались, а руки не слушались, как не свои. Неожиданно захотелось есть. Она решила, что когда получит хлеб, отрежет кусочек. Ведь с утра ничего не ела, и бабка её поймёт.

     Когда выдали хлеб, Валентина взяла ножик у помощника мастера и отрезала небольшой кусочек. Мария Васильевна принесла ей сладкий чай, заваренный на травах. Выпитая чашка чая придала бодрость. Работа пошла слаженнее, но есть хотелось ещё сильнее. Она отрезала ещё кусок, потом ещё. Пришла в себя, когда от шестисот граммов осталось совсем немного.

     И тут ей стало не по себе. Она представила, как встретят её Танька с Витькой, с каким укором посмотрит на неё бабка Дарья, как замолчит дед, куря свой вонючий самосад.

     Валентина побежала в прядильный цех к Тоне и рассказала ей о своих проблемах.

     - Зайдём после смены к Лариске на пекарню, она что-нибудь придумает, - успокоила её Тоня.

     - Так заплатить надо, а у меня нет денег.

     - Придумаем что-нибудь.

     После работы они зашли на пекарню. В цех их не пустили, но охранница согласилась вызвать Ларису. Та прибежала минут через десять.

     - Ой, девчонки, мне некогда, отпустили только на пять минут.

     - Что у вас?

     - Вот, у Вали, - начала Тоня, - в общем, ей нужна пайка хлеба.

     - Да, вы что, где я возьму? Я тут недавно.

     - Поговори с кем-нибудь, потом расплатимся.

     - Ладно, ждите.

     Лариса вернулась через полчаса с пожилой хитроватой женщиной. Та отвела Валентину в сторону и сунула ей свёрток.

     - Ты на фабрике работаешь?

     - Ага.

     - Принесёшь мне кусок ткани.

     - А как?

     - А как я тебе хлеб принесла? Не можешь, давай хлеб обратно.

     Валентина стояла в растерянности и не знала: что делать.

     - А сколько надо?

     - Чтобы на наволочку хватило. Принесёшь завтра. Сможешь?

     - Ладно, - чуть слышно произнесла Валентина.

     - Ну, и умница, - усмехнулась женщина. – Смотри не обманывай. Я буду ждать.

     Подошли Тоня с Ларисой.

     - Всё получилось?

     - Получилось, да не совсем.

     - А что?

     - Ткань нужно принести.

     - Конечно, за так никто не даст, - заметила Лариса.

     Она убежала в цех, а Валентина с Тоней пошли домой.

     - Галка, подруга моего брата работает в отделке. Завтра сходим, - сказала Тоня. – А ты не переживай, всё наладится.