Окрестности биостанции, расположенной в весьма живописной низинке, раскинулись перед нами как на ладони. Темная вена дороги, сбегавшей с холма, легко прорезала бледно-зеленые волны поля, оставленного под пар, и шустро ныряла под малахитово-черную корягу ельника, скрывавшего одинокую неглубокую балку. Чуть поодаль от основной для этих краев транспортной линии ржаво поблескивала в слепящих золотых лучах солнца шикарная двускатная крыша, под пологом которой притулились три жилых вагончика - главный административный центр стационара. Расположенная рядом костровая постройка была окутана белесым облачком дыма, похожим на дыхание крохотного гейзера, и это означало, что в лагере биологов готовится обед.
С тыла биостанцию "Березовка" ограничивала долина небольшой речушки Ольховки, протекавшей в глубоком, сыром и на удивление мрачном овраге, являющемся, как мне удалось убедиться на собственном опыте, землей обетованной для несметных полчищ комаров. Сквозь прихотливые сплетения ивовых и ольховых ветвей, образующие величественный готический свод, солнечные лучи проникали лишь отдельными худенькими снопиками и, словно редко рассыпанные золотые талеры, чуть поблескивали на массивных ластах лопуха и чудовищных листьях борщевиков, напоминающих лапы фантастических пришельцев с других планет. Рай для чувствительной, романтической, творческой натуры, однако сложно было провести в этих зарослях больше десяти минут, не израсходовав весь свой запас репеллента и ненормативной лексики. Впрочем, своеобразные прелести долины Ольховки целомудренно прикрывала легкая, бледно-салатовая паутинка молодого березнячка, завоевавшего верхнюю часть склона оврага; она и завершала раскинувшуюся перед нами картину. Вправо - низинка незаметно переходила в заброшенные поля и тонула в густом желеобразном мареве, а влево - широким клином врезалась между холмами, и там можно было разглядеть крохотные, будто игрушечные, домики Березовки и зеленые завиточки садов. Огненно-желтый горизонт плавно вырастал в бездонный золотисто-бирюзовый купол горячего неба, похожего на тент видавшей виды брезентовой палатки... Впервые после трех лет заточения в бетонных и шлакоблочных камерах города я чувствовал, как капли живительного настоя, пахнущего сеном, водой, ночью, болотом, лесом растекаются по всему организму и наполняют душу неземным спокойствием.
Другие произведения автора:
Мысль
Почтовый ящик
Ты помнишь вечерний бульвар Чистопрудный?..
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
