Тонькина глухомань - глава третья

14 февраля 2018 — Надежда Опескина

Спешил Игнат домой, чувствуя какую-то беду впереди. Ружьё всегда держал наизготовку. Вспоминал своё напутствие внучке перед уходом из дома: - "Ежели какой охальник сунется, стреляй меж глаз." Только бы не подвела внуча и выполнила наказ деда.

   На отдыхе заварил себе корешки и травки, дающие силу сердцу. Есть не хотелось. Взял шоколадку из рюкзака, отламывал по кусочку и под язык. С отваром лучшее лекарство.

   То там, то здесь видел знаки идущего впереди человека. Шёл тот не таясь, а это значило, что был уверен, что за ним никто не идёт. Опережал идущий Игната часов на пять, не догнать. Вся надежда на Тоньку. Не должна она оплошать, не должна подпустить к себе чужого. Запоры в доме крепкие, а уж если подлец поджечь дом захочет, на на этот случай есть тайный лаз из подвала в кухне, который далеко даст отойти от дома внуче.

Шёл и молил, обращая все мысли свои к Тоньке. Ноги сами спешили, шагая без устали. Глоток отвара и в путь. Давно матушка Пелагея позаботилась о своих родных, собрав особый сбор корешков и трав.

Что впереди шёл Колян, уже не сомневался, увидев на сучке свежевырванной клочок ткани. Именно в такой сидел с ним тот. Спешил друган извести и дитя, чтоб никто и никогда не искал своего деда.

До дома оставалось треть пути, ещё надо пройти самый опасный участок. Мосток состарился над глубоким оврагом, с каменистым дном. Игнат уже и не ходил по нему, делая небольшой крюк, но сегодня надо было спешить и он пошёл на удачу к мостку. Коль рухнет, то останется Тонька одна. Что станет с ней, когда перестанут доставлять продукты воздушным путём? Уже сейчас косо на него смотрят при заказе. Отработал и катись куда подальше. Такие неутешительные мысли лезли в голову Игната.

Он издалека увидел мостик. Сломавшись посередине, тот висел над оврагом. Подойдя поближе, услышал стон. Осторожно подполз к обрыву, привязав себя для страховки к стоящей сосне. На каменистой стороне оврага висел Колян. Он с трудом держался одной рукой за выступ, другая висела плетью вдоль тела. Был он в сознании, увидев живого Игната, издал крик дикого зверя и разжал пальцы. Его крик длился несколько секунд, потом послышался удар тела о каменистое дно и всё стихло.

- Вот и ты нашёл свою обочину, Колян! Интересно, сам ты за мной побежал или директор тебя послал, - вслух проговорил Игнат, а потом мысли потекли без остановки. - Выходит поджёг стог друган и бегом внучку мою убивать. Губить людей привычным делом стало. Что с людьми делается! Нет уж! Вытаскивать я тебя не буду! Сам ты себе это место нашёл. Мне домой спешить надо.

   Он уже видел свой дом с закрытыми ставнями, когда услышал звук летящего вертолёта. Обычно прилетал он через неделю, а тут на другой же день. Из вертолёта вышел директор и поспешил к дому. Игнат бросился ему наперерез. Увидев его, директор остановился.

   - Ты как здесь, Игнат? - удивлённо спросил директор.

   - А где же мне быть, Михаил Иванович? Только пришёл, ещё и в дом не заходил. Вот вы как здесь? Столько лет не бывали и вдруг. Продукты мне поспешили доставить лично? - спокойным голосом произнёс Игнат.

   - Да ерунда какая-то произошла. Прибежала жена Коляна Жукова. Она спала, утром встала, а вас нет. Всё на столе стоит нетронутым, вроде и чай не попили. Вот я и решил сесть на вертолёт и слетать, чтобы тебя поспрашивать. Об чём вы говорили-то с Коляном? Поди жаловался, что плачу ему мало. Продукты тебе на той недельке доставят, но уже при новом руководстве, а там - как договоришься. Меня на пенсию выперли. Уехать мы с женой решили к сыну в Крым, там будем старость доживать, - переминаясь с ноги на ногу бубнил директор, не глядя в глаза.

   - Мы и поговорить не успели с ним толком. Я зашёл только поздороваться, дома внучка одна. Не жаловался Колян на жизнь, наоборот, всем доволен был. Хвастался жизнью сына в Москве. А новый директор из наших будет или пришлый? У Коляна случайно зазноба не завелась? Жинка спать, а он прыг в чужую кровать! Меня вчера так атаковали на почте, что только бегством и спасся. Пусть по вдовам поищет. Не завидую Коляну, жена его и раньше скалкой охаживала, - смеясь ответил Игнат, на лице ни один мускул не дрогнул.

- Вот и славненько! - повеселел директор. - Полечу. Мне завтра дела сдавать, а через недельку к сыну. Своего ничего нет, всё хозяйское. Мебелишку продадим, самую малость из вещей с собой возьмём. Это тебе дом отписали за труд твой ратный, а нам, директорам, не разбегуться. Счастливо оставаться!

Вертолёт сделал круг над домом и скрылся. Игнат еле стоял на ногах. Ватными они стали, но крепился изо всех сил. Увидел, как бежит к нему Тонька. Почувствовала кровинушка беду с дедом. Всё он сделал, как положено, не выдал правду директору и отвёл от неё беду большую. Жить ей здесь, может, полную жизнь. Кинулась Тонька ему на грудь, разрыдалась дурёха.

- Я так тебя ждала, деда. На сердце тяжко стало со вчерашнего вечера. Всё позакрывала и утром лаз открыла, на всякий случай, как будто кто-то сказал мне об этом. Не спала всю ночь. Пойдём домой быстрей. Я потом баньку истоплю, ты попаришься и усталость пройдёт. А чего эти прилетали? Думала они продукты привезли. И кто этот дядька?

- Нет, Тонька, не продукты они спешили привезти. Директор прилетал проститься, но так спешил улететь, что и руки не протянул. Новая власть, внуча, приходит. Но нам с тобой всё равно. Вот думаю, Тонька, может и нам отсюда подальше податься из этой глухомани. Как думаешь? - тихо спросил Игнат.

   - Ты что удумал, деда? - остановилась Тонька. - Уехать отсюда? Глухомань, говоришь? Как язык-то повернулся у тебя о нашем родном доме сказать. Всё здесь наше, родное. Нигде я не смогу жить. Мне здесь каждая травинка дорога.

- А замуж за медведя пойдёшь, когда время придёт, - отшутился Игнат.

- Так это ещё через сколько лет будет. Может сюда принц какой прилетит, увидит меня рыжую и красивую и останется здесь навсегда! - звонко смеясь ответила деду Тонька.

Вечером, после баньки, пили они чай с вкусными плюшками, которые испекла Тонька к приходу деда, с диким душистым мёдом. Говорили о многом. Тонька смеялась над дедом, которого атаковали на почте вдовушки, представляя себе, как он улепётывал от них.

Этим вечером Игнат впервые за шестьдесят пять лет закрыл всё на крепкие запоры, со словами: - Бережёного Бог бережёт.

Продолжение следует...