Питерские каникулы. Глава 10.

И потянулись будни.Тягостные, серые, и поначалу казавшиеся беспросветными. Магазин, аптека, очереди в поликлинику, чтобы выписать очередную дозу обезболивающих препаратов.В лучшем случае - тишина в ответ на все старания дома. Бесконечные судна, как будто в отместку за то, что решила взяться за это дело. И - ругань. Бесконечное брюзжание и тотальное недовольство всем вообще, и ею - в частности, при чём,эта "частность", почему-то занимала большую часть.

Не спасали даже ночи. её любимые ночи, когда можно без помех заняться собой,своими мыслями и ими,её любимыми книгами. Расслабиться не удавалось.Пожаловаться на свою горькую участь было некому, да и какой был в этом смысл: её же никто к этому не принуждал, под дулом пистолета не заставлял. Н-да-а-а...

Всё чаще приходила мысль о том, чтобы всё бросить, ото всего отказаться, в том числе и от этой чёртовой подаренной дачи и вернуться домой, к матери и сыну, в свой, опостылевший давно Липецк. В Липецк?!! Никогда!!! Ни за что!!! Патологическая антипатия к своей "малой родине" давала Елене новые силы.

По ночам тщательно пролистывались старые подшивки "Вестника ЗОЖ", взятые в местной библиотеке (надо же - кто-то подарил!). Остановиться решила на мухоморе.Дело оставалось за небольшим: сходить в лес и набрать там этих красных в белый горошек красавцев. Поэтому на повестку дня сразу же просился вопрос: "Где находится ближайший лес?". И следом за ним второй:"Водятся ли в нём грибы вообще и искомые - в частности?".

Залезла в Интернет. Выяснилось, что неподалёку есть небольшой лесопарк. Решила рискнуть. Благо, что находится он практически на окраине Питера, где экология, по нынешним временам, достаточно терпимая. Уррра!!! Мухоморы стояли свеженькие, все в росе и прямо-таки манили: "Ну, сорвите нас, ну, возьмите нас!" Ну как тут было отказать столь милым созданиям?!

Ещё раз уточнив рецептуру, наконец, решилась, помолясь, приняться за альтернативное лечение. Настойку давала, не говоря, что это такое - во избежание того,чтобы Степан не решил, что она решила уморить его с особенной жестокостью. Обвинит ещё в садизме!

Первые признаки улучшения состояния Степана появились уже через неделю: постепенно стали ослабевать боли. Пациент не верил себе, не верил своим ощущениям. Он боялся обрести надежду, чтобы затем её потерять ещё раз, теперь - уже безвозвратно...

На второй неделе приёма настойки положительная динамика прослеживалась уже явно, но решили об этом пока никому не сообщать: ни врачам, ни Лениным родным. В Германию - тем более: зачем зря расстраивать человека?! Но болеутоляющие уколы решили больше не делать. Врачам не говорили, чтобы те не подумали, что оба: и больной, и его сиделка от сознания неизбежного конца тронулись умом.

Через месяц, придя домой из магазина с пакетами, Елена увидела Степана, сидящим в кресле, с телевизионным пультом в руке. Встал! Сам! Без её помощи!
-Ты... ты почему не дождался меня? Ты же мог упасть!
Не мог!
-Это ещё почему?
-Всё это время, после того, как мне стало лучше, я незаметно от тебя тренировался.
-Но почему, почему незаметно?
-Хотел сделать тебе сюрприз. А ты, по-моему,не слишком-то рада... Настроилась уже, что бы и квартиру получить?
-Какую квартиру? Ты о чём?
-Мою. После моих похорон.
-Идиот! А тебе в голову не приходила одна такая самая простая мысль, что отправить тебя на тот свет не составляет особого труда, тем более - с благословения твоей маменьки, а?
-Прости, прости меня, Алёнушка моя! Я просто до сих пор боюсь поверить,что есть такие люди, как ты. Что, оказывается, можно просто любить человека, не прося, не требуя ничего взамен!
-А что, по-твоему, можно любить по-другому? По-моему, это не любовь, а совсем иное чувство!
-Я теперь могу спокойно ждать своего последнего вздоха.
-Долго же тебе придётся это делать!!!
-Не думаю...IV степень это не шутки. Но теперь я хотя бы не ощущаю боли, поэтому нет и страха конца.
-Четвёртая степень - это не шутки, это - врачебная ошибка.
-Ты ещё скажи, что онкологии нет!
-Онкология есть, но не такая запущенная, как тебе это постарались внушить!
-Кто? Лена, что за чушь ты городишь?!
-Спасибо на добром слове, конечно. Кто, говоришь? Да твоя maman вкупе с врачами.
-Но зачем?
-А вот этого я не знаю. Над этим придётся поразмыслить тебе самому. Хотя, вполне вероятно, что Элла Эммануиловна, естественно, ненамеренно это сделала. Какая мать решит своими руками раньше времени сына к праотцом отправить? Да и зачем, действительно? Она всё хотела мне отписать - не жалко.Может, просто очень доверяет медицинским светилам? И решила, что борьба бесполезна и напрасна. В конце-концов, что Господь ни делает - всё к лучшему, а? А сама тем временем попытается начать новую жизнь. Не ложиться же живой в гроб!
-Интересно, ты всех во всём оправдываешь,или - через одного?
-Через одного. А что?
-Ну, слава Богу! А то я уж, грешным делом, подумал, что ты - женское воплощение Иисуса Христа!
-Не святотатствуй! Особенно это занятие опасно в твоём положении!
-Нет, ну действительно! Неужели можно всех за всё прощать?!
-Вообще-то - нужно. По Писанию.Но я могу не всех и не за всё.
-А меня?
-Что - тебя?
 

Другие произведения автора:

В таверне.

Ночь.

Приговор.