Тонькина глухомань - глава восьмая

     Приехали, Сергей свернул в просеку. Когда-то здесь велась вырубка леса, но никакие лесовосстановительные работы не велись. Во всём чувствовалась заброшенность и запустение. 

     Разрушится дорога окончательно и жить здесь будет невозможно, - подумалось Егорову. - Может это и помогло его сыну выжить, а может и не сын это вовсе, а кто-нибудь из лесорубов, покалеченный своими же из бригады. Бывали такие случаи сплошь и рядом. Одним словом - глухомань.

    Сергей остановил машину. Михаил проснулся и быстро вышел из машины. Дальше сопровождать Егорова предстояло ему. Платов оставался в машине. Условились о времени возвращения на следующий день. Слегка перекусив, взяв по бутылке воды и рюкзак с едой, Егоров и Гвоздев быстро скрылись в лесу.

     Спешил Александр Валентинович, вперёд толкало нетерпение. Посмотреть своими глазами и, кто бы это не был, уговорить поехать с ними. Может также, как они с Полиной, ждут этого парня родители. Пусть не ему, другому отцу придёт в дом радость.

     Открывшийся вид поразил своей красотой. Озеро, в котором отражалось небо и гора на том берегу, покрытая лесом. На берегу стояло два строения, ветхие, под двумя крышами. Казалось, что никто там давно не живёт. Но вдруг до слуха Егорова донесся звук уключин и чьй-то голос. Подошли с Михаилом ближе. На берегу, против дома, копошились у лодки двое мужчин, один уже дряхлый старик, в старой, изношенной одежде. Он собирал в корзину рыбу со дна лодки, радуясь хорошему улову. Явно, они никого не ждали и не прислушивались, было им спокойно вдвоём. Говорил громко старик, обсуждая, что будет делать с рыбой, сетовал на малое количество соли, оставшейся в запасе. Молодой только кивал головой, улыбался и молчал.

     - Уважаемые, можно вас спросить, - громко обратился Егоров, подойдя ближе.

     Оба у лодки вздрогнули, как от удара кнута. Молодой поднялся и повернулся на голос. Ноги Егорова подкосились. Подскочивший Михаил едва его удержал, не дав упасть на землю, ему на помощь поспешил молодой, но совершенно седой, с нечесанной бородкой. Не дойдя пару шагов, остановился и с удивлением в глазах смотрел на пришедших, продолжая молчать.

     - Он это, Миша, мой Валентин... Таким и снился, седым, с седой бородой. - тихо произнёс Егоров. - У него на правом плече шрам есть. Шустрый в детстве был, в три года с детской горки упал и напоролся на штырь в земле, а мамка на руки его и в поликлинику. Заштопали там скверно. На левом боку пятно родимое, вот такое, - ответил Егоров, поднимая одежду на левом боку.

     Парень подошёл, стал внимательно рассматривать пятно на боку Егорова, потом задрал свою заштопанную рубаху и показал своё, такое же. Замычал, пытаясь что-то сказать, но слов было не разобрать. Старик, тяжело ступая, подошёл, протянул руку Егорову со словами:

     - Рад, что вы нашли нас, думал - не дождусь. Сердце кровью обливалось. Не готов парень один остаться, не выжил бы. Несмышлёныш, что дитя малое. Меня Агиш зовут, стар я, скоро девяносто стукнет. Сашку нашёл давно, ещё и восьмидесяти не было, тогда ещё моя жена, Агли, жива была. Ходил соли и муки раздобыть и увидел, как его выбросил из машины плохой человек и уехал. Не видел он меня, в лесу я за деревьями прятался. Подошёл, лицо у парня распухшее и чёрное. Наклонился, а он дышит. Как я его сюда дотащил, лучше вам не знать. Долго мы его с женой выхаживали. Ему одну руку сломали, в живот шибко били. Не так кости срослась на руке, но через пять лет от мазей моей Агли немного лучше стало. Говорить так и не научился, только мычит и кивает головой. Жена его Сашкой стала звать, он и привык. Что же мы здесь стоим, давайте в дом. Рыбы сегодня много в сети пришло, шурпу сварим вкусную, у меня ещё есть несколько горстей муки, запеку вам в тесте. Значит, Валентином нашего спасённого зовут. Недавно он во сне кому-то кричал это имя. Я обрадовался, подумал говорить начал, но он продолжал молчать. Узнать о нас вы могли только у одного нашего родственника, раз он сказал, то поверил вам.

     - Спасибо вам, Агиш, за сына!  Мы с женой не переставали надеяться и искали сына везде. Теперь вот я перевёлся сюда директором в лесхоз, жить здесь будем. Болеют ваши родичи, в больнице они сейчас. А как же вас никто не нашёл?- спросил Егоров, держа Валентина за руку, которую тот не вырывал и был спокоен.

     - Забыли про нас, кому мы нужны. Детей своих не было, только родственники дальние. Уже давно по дороге  машины не ходят. Последний год вертолёт летать стал, но сесть ему здесь негде. Сашка ловко прятаться научился, боится он людей. Родственник приезжал, так он в лес ушёл и не показывался. Хорошо, что вы нашли нас. Болеть я шибко стал, всё боялся его одного оставить. Теперь и я могу уйти на вечный покой, на душе спокойно. Признал вас Сашка, руку не забирает, - монотонно бубнил старик, помешивая варево в большом казане. 
 
     Солнце уходило за гору, отражаясь в озере, начало вечереть. Сели поужинать. Михаил выложил на стол принесённые запасы. Старик растерялся от вида такого изобилия. Валентин сидел рядом с отцом, украдкой его разглядывая. Старик Агиш внимательно наблюдал за происходящим.

     - Потихоньку вернётся к нему память, так жена моя говорила. Вот увидел вас и не побежал. Среди знакомой обстановки всё пройдёт, надо ждать. Жаль, что я уже не увижу этого, - тихо произнёс Агиш.

     - Почему не увидите? Мы вас не оставим здесь. Куда вам одному оставаться, -
поспешил заверить старика Агиша Михаил.

     - Прошло моё время, парень! Нельзя мне отсюда уходить. Ждёт меня моя Агли, два года ждёт. Она будет рада за меня...Уходя, сказала о вашем приходе, просила меня подождать вас, - улыбнувшись ответил старик Агиш.

     Долго сидели у костра на берегу озера. Многое рассказал старик о своей жизни. Сбежали они с Агли от своих родных, заставляющих Агиша жениться на нелюбимой. Были они тогда юными. Прожили долгую жизнь только вдвоём у тихого озера, как могли, как получалось. 

     Легли спать, когда луна висела высоко в небе. Проснулся Егоров внезапно от поглаживания по лицу. Валентин сидел рядом и плакал, поскуливая, словно дитя малое. Увидел пробуждение отца и потянул его за собой к постели старика Агиша. Тот лежал не дыша. Рядом с кроватью лежала новая нательная рубаха и кусок ткани. Егоров сразу всё понял и разбудил Михаила. Спросил у Валентина о месте захоронения Агли, тот кивнул головой и повёл к двум соснам, недалеко от дома.

     Похоронив старика Агиша, прибрав всё в доме, заколотив окна и двери, собрались в обратный путь. Валентин всю дорогу плакал, часто оглядываясь.  

     - Мы обязательно здесь побываем, сынок, и не раз, - успокоил сына отец.

Продолжение следует...