Глава 4. Ник

Трудно было сегодня засыпать. Бобби отгонял какую-то мысль, не осознав ее до конца. Нет, он не хочет думать об этом! Почему вдруг именно сейчас, когда его жизнь наполнилась незнакомым прежде смыслом, новым содержанием, откуда-то изнутри, издалека прорывается тщательно упакованное и, казалось бы, забытое чувство вины? 

       …Ник… такой близкий и дорогой когда-то человек.

В школе Ник был всеобщим любимцем.

Ребята ценили в нем стопроцентную преданность и верность дружеским идеалам.

Однажды он запросто грохнулся на землю, разбил нос и бровь, и только для того, чтобы выручить завравшегося друга, который слишком поздно вернулся домой и оправдался тем, что помогал окровавленному Нику, свалившемуся с мотоцикла.

Доказательства были на лицо и на лице.

Парень  выглядел героем в глазах родителей и родственников – не оставил друга в беде! А Нику зашивали бровь. Даже шрам остался.

       Сам товарищ был шокирован, когда на такое его предложение: “Вот если бы ты упал и поранился!” Ник вдруг рухнул на месте. Кто был знаком с этой историей в "оригинале", однозначно признал в Нике незаурядно-преданного друга. Некоторым поступок показался крайне непонятным, но сомнений не было – человек, способный на такое самопожертвование достоин уважения.

       Девочкам нравились мягко спадающие до плеч темно-русые, слегка волнистые волосы, зеленые, притягивающие и, казалось, неприступные для взоров, глаза.

Ник жил в своем придуманном мире, где категории – дружба, верность, любовь, несут особенную, незаурядную нагрузку. Такой доступный в общении, простой и непосредственный, он слишком откровенно верил в возможность бескорыстных дружеских отношений.

И даже ту, о которой мечтал и думал постоянно, “уступил” другу, ни малейшим намеком не выдав своих чувств.

Последние годы Бобби почти не вспоминал о нем, а если и всплывали иногда картинки из прошлого, то щемящее чувство, от которого невозможно избавиться, не подступало так близко, как сейчас.

       - Бобби, мы заблудились, но ты не переживай! Нас отыщут, обязательно отыщут!

       - Ник, мама будет ужасно сердится: завтра к нам придут гости, а именинника нет…

       - Тем более, Боб! Тебе уже десять лет! Это не девять и не восемь! Все будет отлично!

Чудесная картина – тихая речка, лес, темно-оранжевое небо с врезающимся черным клином ночи. Они искали тропинку индейцев.

Голодные и уставшие, опускаются на траву.

       - Вот яблоко, возьми! – Ник уверенно протягивает руку, держащую красный плод, издающий ароматный дразнящий запах.

       - Ники, ты же сам голодный! Давай напополам?

       - Нет, нет! Я совсем не голодный! Бери, бери!

Тогда Бобби даже не замечал, что Ник способен отдать другу последнее, что у него есть. Невозможно понять и заметить в другом человеке то, чего нет у тебя самого, и о чем у тебя нет ни малейшего понятия.

Бобби воспитывали, как и многих других: “ Давай, давай, сын! Ты обязан быть лучшим! Ты должен быть первым!”

Школьные олимпиады. Первое место – Бобби!

Однажды, Ник даже уступил ему свою награду, специально сделав ошибку, а он принял…

Ему казалось, что, двигаясь к цели, можно использовать все средства, тем более те, которые “сами идут в руки”.

Бобби переворачивается с бока на бок – невозможно уснуть! Ну, что такое…?

…Тот день Бобби помнил отлично. Они сдавали вступительный тест, подбадривали друг друга, строили планы на будущее, мечтали о карьере. Бобби знал, что он лучший – у него много школьных наград и грамот победителя, ему даже было немного жаль Ника, такого незаметного, на фоне которого Бобби всегда выглядел героем.

       …Они берут в руки конверты с результатами теста, нервно веселятся, стараясь не выдавать волнение, играются, хлопают друг друга по плечам.

       - Ну, Ники, ты первый! Давай же…!

       Ник открывает конверт – высший бал.

       Бобби старается открывать конверт спокойно, разворачивает листок с результатом – его оценка на двадцать баллов ниже. Это означает, что Ник получает место на заветном факультете, а Бобби – на факультете несколько иного профиля.

       Волна нервного срыва перерастает в приступ гнева: Бобби готов уничтожить своего друга за эту свою неудачу и за то, что Ник оказался первым.

Он помнит удивленно-испуганное лицо, широко раскрытые глаза, онемевшие губы…

       - Я тебя ненавижу! – последняя фраза звенит и хлещет, разъединяя друзей навсегда.

И вот теперь эта фраза не дает уснуть! Только сейчас, спустя почти пятнадцать лет…

Учеба, удачное место работы, карьера, фирма, деньги, “обвал” – все прошло, проходит и пройдет…А это чувство? Куда от него убежать?

Вчера, окончив работы с водопроводом, наконец, получив так необходимую для существования воду, все однозначно высказались, что следующий главный вопрос – это дети, воспитание, каким образом вести эту очень важную работу? Беседовали содержательно, стараясь не упустить даже мелких деталей.

Какие основы воспитания следует заложить, чтобы наши дети потом не “ломали” себя, понимая, насколько они разделены эгоистической стеной.

Невозможным и диким теперь казалось прививать ребенку стремление быть первым, лучшим, соревноваться с друзьями с целью победить их, видеть в друзьях своих конкурентов, соперников… и даже врагов (последние слова Бобби добавил от себя – слишком знакомая ситуация всплыла перед глазами…).

Только после того, как Бобби вспомнил и заново пережил все, только теперь уже совсем с другими акцентами, горестное режущее изнутри чувство, немного отступило.

Завтра он хорошенько подумает, каким образом построить работу с детьми, какие навыки и принципы следует им прививать, какие моменты прежнего воспитания следует убрать и искоренить навсегда. Этими мыслями он поделится с друзьями, и они вместе определят методы и пути решения этого очень важного вопроса.

       И еще…Он обязательно найдет Ника. Обязательно!

Другие произведения автора:

Утренний портрет

В чём смысл жизни?

Мрачный прогноз бывшего главного врача обратим