Ожидая троллейбуса

  Великолепное Сашино настроение, не портило долгое отсутствие троллейбуса. И не то, что бы троллейбуса, как такового (так обычно бывает – кажется, все номера проезжали, и не раз, а нужного всё нет), а именно нужного Саше, 22-го номера.

  Стоя на остановке, Саша нежился в негорячих лучах сентябрьского солнца. Лениво созерцал возню, чуть размытых солнечных пятен на тротуаре, ёрзавших туда-сюда, в изодранной тени. Щурился, глядя на яркие блики, в колышущейся листве каштана. Благодушно провожал взглядом подъезжающие и отъезжающие троллейбусы, и проходивших мимо стройных женщин. На скамейке, в сквере, сидела компания молодых людей. Доносилось гудение голосов и регулярные взрывы дружного смеха. Торопиться некуда. Была только середина рабочего дня, а дело, по которому ехал Саша, было казённое – несрочное.

  К остановке подкатил длинный, двухвагонный 18-й. Потенциальные пассажиры, торопливо столпились у дверей, нетерпеливо перетаптываясь, в ожидании пока выйдут пассажиры бывшие.

  Граница между пешеходами и пассажирами проходит по нижней ступеньке вагона, подвижного состава. Сторонний, но внимательный наблюдатель заметит, что доля пешеходов не завидна. Они вынуждены ждать и догонять, невзирая на климатические условия и особенности рельефа местности. В метель и зной, в дождь и час пик, они мужественно несут свою вахту, терпеливо дожидаясь нужного, им автобуса, троллейбуса или трамвая. Они всматриваются в даль, как Ассоль, в ожидании Алых Парусов. Они не идут на компромисс, и на сделку с совестью, соблазняясь другими маршрутами. Пусть подъехавший автобус заманивает их свободными сиденьями, зазывно открыв двери. Пусть полупустой троллейбус несётся к сверкающим далям, где гуляют красивые люди, горят яркие электрические огни и работает фонтан. Нет. Пешеход непоколебимо ждёт своего, заветного номера, даже если ехать ему только до следующей остановки. Он не способен предать.

  Завидев долгожданный транспорт, пешеход начинает метаться по площадке для ожидания, натыкаясь на прохожих, и сшибаясь с другими ожидающими. Если троллейбус не может подъехать к остановке, пешеход, по принципу Магомета, устремляется к нему. И ни сугробы, ни лужи, ни стоящие, а равно и движущиеся, транспортные средства его не остановят. Он бросается в атаку! Сейчас он станет пассажиром. Теперь необходимо первым прорваться к двери, чтобы усесться на свободное место, или занять позицию в проходе, чтобы удобнее было выходить, неважно, что ехать ему до конца. Пешеход, достаточно ждал. Довольно! Он устремляется к двери, обгоняя конкурентов. В душе человек ненавидит конкурентов – негодяев, желающих того же, чего и он сам.

  И вот вам столкновение философий. Пешеход убеждён в том, что пассажиры умышленно выходят с улиточной скоростью, из вредности. Последние секунды, как-то особенно тягостны. Пассажир, покидающий вагон полагает, что именно он ведёт себя единственно правильным образом – только так и надо переступать грань, между пассажиром и пешеходом. По его мнению, люди, спешащие ворваться в салон троллейбуса, неправы абсолютно.

  Саша, предусмотрительно прошёл к концу заднего вагона. Если следом подойдёт 22-й, водитель может высадить пассажиров, немного не доезжая остановки и объехать стоящий троллейбус.

  18-й, всё не отъезжал, хотя все желающие выйти, вышли, и желающие войти, вошли. Вглядываясь в скопление машин на перекрёстке, Саша не утруждался глубоким анализом обстановки. Но, тут он почувствовал, что кто-то дёргает его за рукав. Обернувшись, Саша увидел парня, с простым открытым лицом.

  – Шо замечтался!? – весело спросил молодой человек, протягивая ему брезентовые рабочие рукавицы – ну-ка помоги, подержи штанги – приветливо улыбаясь сказал парень

– на, вот…

  Он надел Саше на руки рукавицы и подвёл к троллейбусу.

  – Бери за трос, опусти, и подержи так, пока я не приду.

  Саша потянул за трос и штанги электропитания отсоединились от проводов. Молодой человек пошёл по тротуару вдоль вагонов, а Саша остался держать трос, с переполнявшими его новыми ощущениями. Парень долго не возвращался, и наш герой начал волноваться.

  «Бблин, – думал Саша – сейчас подъедет 22-й, а я тут стою, как дурак. Хотя, куда он денется, провода-то одни». Саша посмотрел вверх и увидел над головой две пары электрокабелей. За спиной послышалось завывание подъехавшего нового угловатого троллейбуса, называемого в народе музыкальной шкатулкой. Такие обычно и ходят по 22-му маршруту. Саша оглянулся. Да, так и есть. Но бросить штанги он не мог. Приладить на место, побоялся – вдруг водитель, как раз копается в электрохозяйстве, его ещё током убьёт.
  «На крыше вагона есть специальные крючки – судорожно соображал Саша – но водитель почему-то ими не воспользовался. Ну, ему виднее». Саша пошёл на хитрость: он сместился влево, ближе к середине проезжей части, чтобы не дать проехать вожделенной музыкальной шкатулке. Непосредственно после этих манипуляций, периферийным зрением он заметил, как мелькнуло что-то тёмное и в глазах у Саши запрыгали искры. На мгновение стемнело, и из мрака, до Сашиного сознания донесся хриплый мужской голос:

  – Шо ж ты … делаешь, а!? Тебе, шо руки девать некуда!? Так я тебе их поотрываю, на… и в … затолкаю!

  Саша открыл правый глаз (левый, почему-то не открывался), как раз для того, чтобы заметить, что-то стремительно приближающееся справа. В правом ухе звонко хлопнуло, и остаток экспрессивного монолога потонул в звоне и писке. Он видел перед собой очень нервного мужчину, лет сорока, который, указывая на Сашу, что-то кричал, обращаясь к собирающимся вокруг зевакам. Нервный отобрал у Саши тросы, которые тот не выпускал из рук, на протяжении всей экзекуции, локтем оттолкнул неудачливого помощника, приладил штанги к проводам, пройдя вдоль троллейбуса, вошёл в переднюю дверь и сел за руль. 18-й судорожно дёрнулся и уехал. Саша, растерянный и взъерошенный, стоя на проезжей части, начал приходить в себя. Он проводил удивлённым взглядом

расходящихся зевак и, объезжающий его, угловатый троллейбус 22-го маршрута.      

  Неверной походкой, вернувшись на тротуар, Саша огляделся по сторонам. Чуть размытые солнечные пятна, на тротуаре, ёрзали туда-сюда, в изодранной тени. Яркие блики, вспыхивали над головой, в колышущейся листве каштана. Подъезжали и отъезжали троллейбусы, и проходившие мимо молодые женщины, равнодушно бросали беглые взгляды на покрасневшее и опухшее Сашино лицо. На скамейке, в сквере, сидела компания молодых людей. По середине сидел парень, с простым открытым лицом. Он добродушно улыбался, довольный своей выдумкой, одобренный незатихающим дружным смехом.

Другие произведения автора:

II

Глина

В метро