ПАРАДОКСОВ ДРУГ
Говорят старожилы, день тот в Одессе был жарким. И не просто жарким, а раскалённым до того, что даже дышать было трудно.
Но Александр, свет Сергеевич, жарой не озаботившись, поелику вдохновение приспело, и Муза осенила его курчавую голову, бросился к столу в наряде Адама, благо никого, кроме него и Никиты, в доме не было.
Макнув оглодок пера в чернильницу, он побежал им торопливо по листу, своим неразборчивым, но летящим, почерком:
– О, сколько нам открытий чудных
Готовит просвещенья дух
И опыт – сын ошибок трудных.
Евгений – парадоксов друг
И… –
И в этот момент вошёл Никита со словами: «От их сиятельства, графа Воронцова, посланник с депешею!»
Машинально смяв написанное, Александр Сергеевич оделся и принял посланника. В депеше Михаил Семёнович настоятельно приказывал титулярному советнику А. С Пушкину отправиться «на саранчу» с последующим докладом.
Пушкин бросил смятый комочек на пол и вышел.
Но верный Никита листочек тот приберёг. И много позднее в Болдино наткнулся Александр Сергеевич на него, прочитал, вздохнул («Онегин»-то дописан!) и … попытался изменить, но…
Но опять ничего не вышло.
Зато первым вариантом сих строчек, как ни странно (впрочем, почему странно: поэты – все пророки!) было предсказано появление, наверное, самого парадоксального поэта и писателя наших дней.
Хотя, если не знать, кто перед тобою, вряд ли по его внешнему виду об этом догадаешься.
Но стоит с ним заговорить…
Вас закружит вихрь… нет! ураган слов, мыслей, образов, сверкающий фейерверками парадоксов и молниями ассоциаций. Причём, таких, что даже пресловутый Петя Ниточкин покажется младенцем лепечущим «агу!».
И это только в разговоре.
А сколько этого всего рассыпано по его произведениям? Настоящие клады для любителей истинно русского литературного языка.
Как вам, например, славянский мир, в котором солнце, хорошенько раскалив под землей(!), пускают утром в небо при помощи катапульты?!
Или другой мир, где слово обрело дар (или проклятие?) сбываться. И, дабы сохранить мир в чистоте и в порядке, существуют словесники – этакие жрецы СЛОВА. Но однажды каким-то «чудом» (в кавычках потому, что во вред миру этому) заносит туда нашего современного парня с соответствующим жаргоном и лексиконом. Пардон! словоскладом! так точнее будет…
Парадокс – движущая сила книг автора. Без него всё им написанное воспринималось бы, вполне махровым соцреализмом. Поскольку всё им изображённое видишь воочию, как на картине. Или в коробочке (как герой «Театрального романа» Михаила Афанасьевича).
А уж о стихах и говорить не надо. Говорить не надо, а читать надо. Обязательно. Читать вслух, смакуя и смачно же выговаривая каждое слово:
– На излёте века
взял и ниспроверг
злого человека
добрый человек.
Из гранатомёта
шлёп его – козла!
Стало быть, добро-то
посильнее зла!
Прямо бери и вставляй в какой-нибудь былинообразный кинобоевик, где герой – этакий славный витязь Рэмбо свет Терминаторович – с ворогами бьётся. И побеждает, естественно.
Или вот такая полемика. И не с кем-нибудь, а с самим Фёдором Михайловичем, Царствие ему Небесное:
– Посмотри, встаёт цунами
над скорлупками квартир;
так, разделываясь с нами,
красота спасает мир.
А песни, которые сам автор величает «песенками»? Строки хлёсткие, как удар бича, которым Зорро обезоруживает противника:
– Ненавижу слово «честность»,
как зарубку на прикладе… –
или
– Уберите это рыло!
Я хочу в палеолит! –
или
– Ох, погляжу я на него, когда
настанет год две тысячи семнадцать! (совсем чуть-чуть осталось)
Все эти «песенки» автор исполняет и на «конах» (конгрессах фантастики), и на творческих встречах, и в неформальном общении.
Кроме того, при помощи Г. Л. Олди в Харькове был записан и вышел диск с некоторыми из них, эдаким дополнительным томом к его к нигам.
А уж книг у него… И почти каждая получила награду, а порой и не одну. И всё это составило «несколько килограммов наградного металла», как говорит он сам. Право слово, будь статуэтки размером с памятники, в их «лесу» можно было б заблудиться.
Книги же у него все разные. Одна другую не повторяющие.
Ну, не пишет он сериалы, как пресловутый «Одиссей покидает Итаку».
Тем и ценен. Ведь каждая его книга не просто «кусок дымящейся плоти». Это великолепно приготовленное блюдо, которое нельзя просто есть, чавкая. Его надо смаковать, наслаждаясь вкусом. И послевкусием.
Это не современная сетевая литература с её олбанским языком и убогостью исполнения.
Нет! это – деликатес высшей пробы. Какие фразы! А какие сюжеты!
Помню, как проецировал на библейское «Какой мерой меряно – той и отмерится» сюжет «Зоны справедливости». Но как хлестнул её финал. Наотмашь. До боли.
А люди, работающие то зеркальными отражениями («Труженики зазеркалья»), то собаками («Чушь собачья»)?
Читая его книги, чувствуешь себя человеком, который поглядев на своё отражение в зеркале, повернул то обратной стороной и… обнаружил отражение собственного затылка и спины.
Пересказывать литературу своими словами – глупость. Что-то, типа еврейского анекдота:
– Оказывается, Карузо поёт так себе…
– Ты его слышал?
– Нет! Но Моня напел.
Поэтому я просто умолкаю, сказав на последок: читайте самого ЕВГЕНИЯ ЮРЬЕВИЧА ЛУКИНА. Много.
И БУДЕТ ВАМ БОЛЬШОЕ ЩАСТЕ!!!
Александр К@верин
Рег.№ 0221178 от 14 декабря 2015 в 19:28
Другие произведения автора:
Анатолий Павловский # 28 января 2016 в 23:12 0 | ||
|