Мабутовцы

Мабутовцы

С приходом весны пустели цеха родного завода. То одного, то другого забирала армия в свои ряды на переподготовку, и рабочим оставалось только гадать, чья очередь скоро наступит. Многие использовали личные связи в верхах, и связи родных, жены, друзей и т. д., чтобы избежать службы. Некоторые не шарахались от службы, как от чумы. Отслужил ты месяц, два, и тебя уже не тронут года два. А так будут таскать каждый ме­сяц тебя в военкомат. И всё равно, рано или поздно заберут тебя, только лишняя всем нервотрепка. Но и здесь доходило до абсурда, брали служить таких старых людей, что того и гляди они сами развалятся от ветра. Божьи одуванчики. Все седые и хрупкие. Дунул ветерок, и всё это войско осыпалось и разлетелось, кто куда, и нет их. Брали на переподготовку и ранее комиссованных людей, по умственным способностям или по другим, иным причинам. Военкомат брал людей по разнарядке. Надо военкомату, столько человек одеть в военную в форму - нет проблем. Пожалуй­ста, вот вам столько солдат. Ещё надо, - и остальные слабоумные в ход пойдут. А их в России, хоть изгородь городи, никогда не было недостатка в таком товаре. Хорошо, хоть, не война. И всё веселее было ребятам служить в такой компании, где и посмеяться можно вволю, и пошутить вволю. И грех было не пошутить над такими вояками, если у них и патриотизма больше, и пьют они поменьше. И отношение к своим обязанностям у них добросовестнее, чем у остальной шатии-братии. Вот только одна беда, умишка у них не богато, да грамотейки маловато. А так, чем не вояки, внешне даже очень эффектно они выглядят. В длинной шинели, замурзанной пилотке, сапоги, что чуть не жмут в коленках, зато счастливее лица трудно найти. Улыбка так и бродит по нему, озаряя лицо всё ярче и ярче. Вот так и выглядел Миша Табачный во всей своей экипировке. Пришёл он на завод показаться в военной форме своей бригаде. Да и что там говорить, таких людей рабочий люд знал строго в лицо. Их на заводе можно было по пальцам пересчитать. И ценили их здесь особенно. Такие люди всегда нужны для поддержки общего тонуса. Они просто незаменимы в любом коллективе. Сразу же вся бригада окружила Мишу. Женщины и те побросали свои рабочие места. «Миша, да ты, как генерал, и статью вышел, и усы чёрные, чисто генеральские, а форма, так прямо по тебе сшитая». Блуждала улыбка на лице сорокалетнего мужика, ребёнок он, да и только. Счастливее его человека трудно найти во всей Вселенной. Такое счастье привалило ему - служить взяли, уважили человека. Хоть и к старости, но не обошли его вниманием. Зато рабочих интересовало другое обстоятельство. «Миша, как там Вовка Чеснов служит, товарищ по бригаде?» Чеснову всего двадцать семь лет, молод парень, силён, да и собою красив, а язык просто бритва. «Плохо слу­жит, - очень серьёзно отвечает Миша. - Ни одного приказа не исполняет, только за водкой бегает и пьёт с товарищами. Как с таким служить, ума не приложу?» Падают мужики от смеха. «Да, с такими солдатами, Миша, ты до генерала не дослужишь, это точно. Гнать надо таких ребят из армии, на пушечный выстрел их не подпускать». Опять сияет лицо Миши, он, бравый вояка, исполненный патриотического долга, перед рабочими, Родиной, родными. Он простой разнорабочий, что поднести, что отнести, что передвинуть, короче, что скажут и начальство, и рабочие. Здесь же в цехе работают и мать его, уборщицей, и сестра. Люди они честные, чужого не возьмут никогда. И совер­шенно безвредные в жизни, только, как и Миша, со странностями они. Но и они переживают за Мишу, за его честь воина. И горды родные за то доверие, что ему оказали в военкомате. Они не знали поговорки «Как надену портупею, так тупею и тупею». И что люди в военкомате служат недалёкие. От Миши далеко они не ушли, а сама служба ещё больше заставляет их быть такими, иначе не выживешь в служебной мясорубке. А рабочие уже взяли Мишу в оборот: «Миша, как ты относишься к нашей внешней политике, политике нашего государства? Ты ведь ходишь там на политзанятия?» И вполне серьёзно Табачный Миша отвечает: «Я поддерживаю политику нашего государства. Надо давить оружием все горячие точки планеты. Я уже соби­раю команду туда. Якова Тразмана, Зяму Червицкого, Жорика

Кривого, Марика Ушевского, и ещё подберу, таких же надёжных ребят. Немного подготовки, больше денег и главное, чтобы кормили хорошо, а стабильность в мире мы вам обеспечим, это не трудно совсем». Стонали ребята от смеха, не было сил больше смеяться, только слёзы утирал рабочий народ. Кто не знал вышеупомянутых героев? Они веселили весь наш город, ребятишки так и бегали за ними толпой, и не могли с ними расстаться. А тут команда «Альфа»: и свои музыканты есть, и все артисты без исключения, и на все руки они мастера. Вечная похоронная команда в городе. А тут находка, да и только, вот тебе и придурки. Недели через две, появился в цехе Вовка Чеснов, то ли долги отдать, то ли денег занять, что ещё делать служивому. Красивый и стройный, такого, во что не одень, ему всё к лицу. Красноречие его мало кому давало покоя, но он всегда общий любимец. Побросали станки рабочие и собрались возле Володи, Хлопали они его по плечу, улыбались ему друзья, скучали без него. «Как там служба идёт?» - спрашивают его ребята, белозубо смеётся Володя: «Хлеб жуём, водку пьём, да в карты режемся, вот и все дела. Раз повезли нас на поли­гон из пушек стрелять. Пальнула пушка рядом с Мишей нашим, так тот полные штаны наложил. Такой дух от него пошёл, что мы чуть не задохнулись. Взревел Миша, что стадо буйволов, от ужаса, и ринулся с полигона, придерживая штаны на ходу. И только к вечеру в казарму явился вояка». Опять смеялись ребята, вот тебе и группа «Альфа», вот тебе и горячие точки планеты. А у самого в штанах горячо, некуда сесть, ну и Миша наш учудил. «Потом мы надевали про­тивогазы, и лезли в палатку с газом», - продолжал Володя. - «Кто-то подшутил над Мишей и под клапан его противогаза вставил спичку. Короче, вывел его из строя. Миша всё равно в противогазах не разбирался, а ребятам всё веселее служить. Снёс палатку Табачный Миша, как и не было её. Жлоб он здоровый, даже ничего и не заметил, от газа одурел совсем. Слёзы текли у него, и сопли лезли, а глаза так и норовили из орбит выпрыгнуть от ужаса. Тут всё рвение его к службе и пропало. Сразу домой запросился вояка. Да и живот сразу сильно у него разболелся, говорит, язва появилась. Вскоре командиры отпустили Мишу досрочно домой, невтерпёж стало офицерам слушать его скуление. Отпустили вояку с богом».

А в цехе солдату не давали прохода ребята. «Расскажи, Миша, как ты из пушки стрелял», - всё приставали и приставали к нему рабочие. «Дураки!» - ревел Миша, всё бросал, что было в руках, и уносился от любопытных прочь, подальше от их насмешек. Но везде находили его мужики и извели служи­вого своим шутками. Вот тебе и мабутовцы-партизаны, с такими «артистами» и умирать веселей, не то, что служить. Наверное, нарочно и не придумаешь таких вояк, если бы военкомат не постарался.

Володя Чеснов тоже отчудил вволю. Мало что на службе, но и после «малого дембеля» он не скучал. Прихватил Володя с собой домой пузырёк с жидкостью, что при реакции с воз­духом выделяет газ. Тот самый, что был в палатке на учениях, и Миша Табачный на себе испытал это удовольствие.

Стоял Володя возле водочного магазина с ребятами, «дембель» ведь, обмыть надо. А народу вокруг тьма, и про­давщица «звёр» а ещё точнее - «тигер», как говорил узбек Мамедов, друг Володи. «Но ничего, скоро никого здесь не будет, и продавщица будет повежливее», - заверил друзей Чеснов. И вклинился в ревущую очередь, ближе к прилавку. С криком и руганью двигалась очередь, люди точно озверели совсем. Ничего не попишешь, в России нет законов - всё про­тив народа. Пусть они давятся, пусть звереют. «Быдло, и есть быдло». И жизнь у них должна быть скотская. Взял четыре бутылки водки Володя и вроде ставит их в сумку. А сам плеснул немного жидкости из пузырька на прилавок и тогда только двинулся на выход из магазина. Что тут началось: продавщица и плакала и чихала. В помаде и в слезах ринулась она на склад, подальше от прилавка. А толпа рванулась из магазина, сразу образовалась пробка в дверях. Их вынесли самые нетерпеливые на «ушах» и рыдали уже на улице. Главное дело сделала паника, и через минуту уже никого не было ни в магазине, ни возле дверей. Чуть в стороне стоял Володя с друзьями и смотрел, как милиция топчется возле дверей магазина и не решается туда войти. Смех, да и только, с блюстителей порядка. «Ну что, мабутовцы, - улыбнулся Володя. - Дело сделано, служба тоже позади. Так обмыть надо это дело, самое время сейчас. А милиция пусть ищет диверсантов - это её работа!»

1 мая 1993 г.

Другие произведения автора:

Мои забытые сказания. Черёмуха

К Иванову

Как топор плавает