Исповедь старого итальянца - глава 8. Венеция.

16 мая 2016 — Надежда Опескина

В Венецию мы прибыли накануне рождественских праздников, вечером. Город встретил серыми облаками, было очень зябко. Нагонной волной пригнало много воды и все тротуары были ею покрыты. Для меня, мальчишки из захолустного южного городка, который и городом было назвать трудно, всё казалось необычным. Главное, я не мог взять в толк, какая участь уготована мне.

С Франческой всё было понятным. Джакопо отправлял её в Швейцарию на долгих три года. Она итак была достаточно грамотной, но ему хотелось дать ей блестящее образование. Из случайно услышанной фразы в его разговоре с сеньорой Габриэллой, я понял, что с документами всё в порядке, их прислала мать Франчески. Значит там, в наших горах, она не поверила в гибель дочери и это радовало. По документам Франческа не была мне сестрой, что позволяло надеяться на лучшее. С ней же происходили разительные перемены. Её уже не страшил вид Джакопо. Она могла часами просиживать с ним за беседами, шутить и смеяться.

Дом Джакопо расположился на узкой улочке. Нас ждали, было тепло, все комнаты ярко освещены. Джакопо представил нас обитателям дома как своих друзей, которые приехали надолго. Меня разместили в небольшой комнате с узкой кроватью и столиком в изголовье.

Франческу под своё крыло взяла старая экономка, забрав её к себе в комнату. Раймонда, так звали экономку, была няней у Джакопо. Прожив в семье полвека, она жила в просторной комнате на первом этаже, с собственным камином. Для Франчески была установлена дополнительная узенькая кровать. Проходя мимо их комнаты, я заглянул и увидел как они устроились.

Все стены коридоров дома были увешаны портретами. Я шёл от портрета к портрету, вглядываясь в незнакомые лица, и находил в них большое сходство с сеньорой Франческой, портрет которой видел в Риме. Почувствовав прикосновение к своему колену, вздрогнул и едва не закричал. Мой взгляд скользнул вниз. Там стояла маленькая девочка лет пяти, внимательно меня разглядывая. Простенькое платьице, две плохо заплетённые косички, штопанные чулки и хитрющие глаза бесёнка.

- Вы испугались, сеньор! Не бойтесь, я не привидение. Меня зовут Катарина, мы здесь живём с моей мамой. Она варит господам, а я сижу в своей комнате. Там очень скучно, - тихо проговорила она, теребя своё платьице.

- Я не сеньор, Катарина! Зови меня просто Джиованни. А почему ты так тихо говоришь? - спросил я девочку, взяв её на руки.

Она была легка, как пушинка. Глазки-бусинки смотрели на меня с теплотой. Нежной ладошкой она гладила мою щёку. Впервые, с момента, как я ушёл из дома, мне вспомнились мои сёстры, такие же маленькие и хрупкие, вечно голодные. Вот тогда, стоя в коридоре с девочкой на руках, я поклялся себе, что найду хорошую работу и буду помогать своей семье, потому что ближе их и роднее у меня никого нет. Сердце затосковало и позвало домой.

- Что ты, Джиованни, если сеньора Раймонда увидит, или, не дай Боже, услышит меня, то мою маму могут уволить с работы, а нам совсем негде жить, мы не итальянцы, - так же шёпотом ответила Катарина.

Услышав голос Раймонды, я поспешил унести девочку в их с матерью комнату, которая, как и моя, была узенькой с небольшим окном на стену соседнего дома. Лучи солнца никогда не могли попасть сюда, тогда как в мою они могли попадать в солнечные дни.

Мы сидели и шёпотом разговаривали с малышкой. Я рассказал о своих сёстрах, таких же маленьких, и ненароком спросил:

- О каких привидениях ты говорила, Катарина? Их не бывает, ты всё придумала, малышка!

- А вот и нет! Она часто ходит по коридору, эта сеньора в красивом платье. В доме такая сеньора не живёт, - ответила Катарина.

Она стала рассказывать о платье сеньоры, больших кольцах на пальцах и украшении вокруг шеи. Трудно было поверить, но девочка точно обрисовала сеньору Франческу
с портрета в Риме. Меня слегка зазнобило от её слов:

- Она иногда стонет тихо, будто ей больно. Я часто её видела раньше, теперь редко. Она уже смотрит веселее на меня и мне не так страшно выходить в тот большой коридор.

В комнату вошла молодая девушка. Она была бледна и еле передвигала от усталости ноги. Увидев меня, стала удивлённо рассматривать. Я поспешил упредить её вопросы.

- Меня зовут Джиованни! Мы с Франческой приехали. Наверное меня приняли на работу. Пока не знаю кем.

- На работу? Не думаю, поскольку Раймонда потребовала вас называть сеньором, а девушку сеньоритой. Вам готовят комнату на втором этаже, а сеньорита до отъезда поживёт в комнате экономки. Ей заказали много вещей, их скоро сошьют и она сразу уедет на учёбу. Сопровождать её будет Раймонда. В отсутствие сеньора Джакопо она управляет домом. Очень строгая и требовательная. Меня приняли недавно и разрешили жить с моей шалуньей, зовут Ирена. Вам надо спешить в столовую, там накрыли ужин на троих, а мне велели вас найти.

Едва Ирена замолчала, как мы услышали душераздирающий крик в коридоре. Мы втроём бросились в коридор. В самом конце, на полу, лежала Франческа. Она была без сознания. Ирена быстро привела её в чувство. Франческа скользила помутневшим взглядом по нашим лицам. Катарина присела возле неё и спросила:

- Вы тоже видели сеньору? Не бойтесь, она добрая, только не хочет говорить. Однажды она даже гладила меня по голове своей ледяной рукой, но мне не было страшно. Сеньора добрее Раймонды. Та всегда кричит.

- Как на тебя не кричать, маленькая плутовка, если ты без спросу шастаешь по дому! Чего тут так испугалась сеньорита? В коридорах достаточно света. А ты марш в свою комнату, Катарина, вечно ты всё выдумываешь, негодница, - заверещала появившаяся Раймонда, но на последнем слове поперхнулась и Ирене пришлось хлопать её по спине.

- Ничего я не выдумываю, - упрямо ответила маленькая Катарина. - вот и сеньорита с ней встретилась, только очень испугалась.

- Девочка говорит правду, Раймонда. Я здесь столкнулась с сеньорой очень похожей на ту, Джиованни, с портрета в Риме, - произнесла Франческа, пытаясь встать с пола. - Она прошла мимо и не ответила на моё приветствие.

- Матка Боска, - произнесла Ирена по-польски, крестя свой лоб, - Катарина мне говорила, но я не верила. Думала, от скуки игру себе придумала. А оно вон как выходит. Плохо это, очень плохо, сеньора Раймонда, надо освятить дом.

В конце коридора появился Джакопо. Он был очень взволнован, не понимал, что произошло и почему мы не идём на ужин, а когда выслушал наши объяснения, то попросил всех разойтись, пообещав во всём разобраться.

Прошли рождественские праздники. Франческа уехала учиться. Раймонда возвратилась быстро. Джакопо погрузился с головой в дела, иногда беря и меня с собой. Мне было установлено небольшое жалование и я из первой суммы выслал половину моей семье. В ответ получил ответ от матушки. Письмо было смочено её слезами. Она сообщала, что отчим слёг и мои деньги пришли, как божий дар. Просила беречь себя и не забывать их.

Мы очень сдружились с Ирен и маленькой Катариной. Джакопо согласился, что моя комната будет лучше для девочки и Катаринка увидела солнце. В свободное время я гулял с ней по улочкам Венеции. Из Флоренции привезли все наши покупки. Дом обновлялся новой мебелью. Потрет сеньоры Франчески был отреставрирован и водружён в большом зале для приёма гостей. Внутренний дворик дома был в запустении и я приложил немало своего труда, чтобы сделать его красивым. Маленькая Катарина охотно мне помогала во всём. Когда Джакопо увидел облагороженный дворик, то пришёл в восторг и решил, что мне надо заняться архитектурой. Показав свой дворик гостям, Джакопо обеспечил меня заказами на пару лет. За мою работу платили много. Так, с его лёгкой руки, я пошёл учиться ремеслу архитектора. Это стало главным занятием в моей жизни.

Однажды, гуляя в одиночестве по площади Святого Марка, я встретил сеньору лет тридцати, идущую под ручку с дряхлым стариком. Как же она была красива в своём наряде кремового цвета! Невольно возникла мысль: - Кто этот старец рядом с ней?

Наши взгляды встретились. Меня словно обожгло, так призывно она смотрела на меня. Мы не заговорили, лишь обмен взглядами, но этого было достаточно, чтобы понять многое. Мне исполнилось шестнадцать лет, никто не давал мне меньше двадцати. Я не стремился никого переубеждать. В моём сознании навсегда сохранилась ночь во Флоренции. Я искал любви, женской ласки.

Несколько дней подряд в одно и тоже время я прогуливался по площади Святого Марка, желая вновь встретить незнакомку, оставившую глубокий след в моём сердце. В толпе гуляющих людей я искал её по запомнившемуся мне наряду, но не находил.

Как вдруг, однажды, увидел её, одетую в чёрное декольтированное платье, которое плотно облегало божественную фигуру. Дул прохладный ветер, но меховая накидка была открыта на груди, а порывы ветра позволяли увидеть на ней чёрную кружевную комбинацию. Высокие каблуки изящных ботинок делали её выше, стройнее.
На чёрные волосы, собранные в строгий пучок на затылке, была накинута чёрная вуаль, обрамляющая её лицо, подчёркивая белоснежную кожу. Её пухлые, чувственные губы были слегка приоткрыты, а тёмные глаза призывно смотрели на меня. С ней не было спутника, которого я видел прежде. Проходя мимо меня, она не произнесла ни слова, но всё поняв без слов, я пошёл следом на достаточно большом расстоянии.
Подойдя к одному из богатейших домов на улице, рядом с площадью, она вошла в открывшуюся дверь, даже не оглянувшись. Я последовал за ней не задумываясь...

Продолжение следует...