Вещие сны сидельца Сизова - сон пятнадцатый

26 января 2019 — Надежда Опескина

Посмотрел Сизов на мальца и увидел в его глазах такую боль, от которой скулы сводит. И с ним бывало такое в детстве, когда с друзьями беда случалась.

   - Зовут-то тебя как, парень? - спросил Сизов, показывая рукой на диван. - Присаживайся, в ногах правды нет.

   - Костей зовут. Я тут рядом живу, в соседнем доме, - ответил мальчишка. Сняв шапку и расстегнув куртку, уселся на краешек дивана.

   - Тогда рассказывай про своего друга. Эриком, вроде, его зовут. Кто и зачем о нём неправду говорит. Всё по порядку. Меня дядей Славой зовут. Я тут работаю на вторых ролях. Главный сыщик - Лавров, Викентий. Он мастер дела раскрывать, - спокойным голосом произнёс Сизов.

   - Вы тоже неправду говорите, дядя Слава. Про вас все в нашем районе знают и называют спящим сыщиком. Не Лавров, а вы всё раскручиваете. Я в очереди в булочной стоял и слышал разговор взрослых. А про Эрика могу многое рассказать. Мы с ним в один день родились. Наши мамы в этот день и познакомились. Маму Эрика зовут Элей. Она всегда была такой нарядной и красиво причёсанной, а потом вдруг раз, и уехала. Отец Эрика называет себя Мишель, хотя какой он Мишель. Все знакомые зовут его Мишкой, как он не старается их от этого отучить. Когда тётя Эля пропала, то он сказал Эрику о ней плохие слова. Эрик не поверил отцу. Ночью, накануне, мама Эрика очень ругалась в гостиной с Мишкой. Он отвечал тихим голосом ,а потом вдруг перестали говорить и наступила тишина. Эрик успокоился и уснул. Утром тётя Эля не пришла к нему в комнату, как раньше, не разбудила в школу. Отца тоже не было дома. Зачем-то с пола в гостиной убрали ковёр и вымыли пол. У них паркет и пол просто натирали мастикой. Эрик не пошёл в школу. Что было идти к третьему уроку? - рассказал мальчишка и замолчал. Из глаз потекли слёзы и он разрыдался, уткнув лицо в шапку.

   - Ты пока успокойся, Костя. Снимай куртку, и обувь тоже, ноги отогреешь. Держи тапочки, новые, для клиентов купил на всякий случай. Я вот тоже в тапках хожу, ноги болят, - произнёс Сизов, присаживаясь рядом. - Давай-ка чаю попьём. А потом ты мне расскажешь всё до конца.

   Они сидели за столом, пили чай, оба молчали. Костя с аппетитом уплетал бутерброды с сыром и колбасой, которые нарезал Сизов. Голоден был мальчишка. Наевшись, неожиданно подошёл к дивану и лёг ниц лицом, а через минуту уже спал крепким сном. Сизов накрыл его пледом, подложив под голову подушку.

   Через час в агентство пришёл мужчина лет сорока. Весь какой-то прилизанный. Робко открыл дверь, увидев спящего Костю на диване, заулыбался и шёпотом пояснил:

   - Сын мой, Костя. Я в магазин ходил за продуктами. Вернулся, его нет и копилки нет. Сразу понял куда он направился. Мы с ним вчера говорили об Эрике.

   Усевшись на краешек стула, продолжил рассказывать тихим голосом:

   - Действительно странно мальчишка исчез. Они же с роддома с моим не разлей вода. У моей жены, Ирины, молока не было, вот Эля и кормила Костю до полугода грудью. Выходит, они с Эриком молочные братья. Странно себя повёл Мишка и сейчас, и когда Эля пропала. Я пошёл к нему про Элю узнать, Эрик попросил, а он в крик. Стал мою Иру поливать грязью. Ушла она от нас с сыном три года назад, встретила свою первую любовь и ушла. Я то что, сердце в кулак, а Костя сразу отказался с ней общаться. Вот Мишка и стал мне на её уход показывать. Но Эля, она совсем другой человечек, не верю об её уходе, не из таких она. Вот и Костя не верит, а теперь и Эрик сгинул. Простите, я не представился. Меня Игорем зовут, Сосновский. Мы здесь рядом, в доме кооперативном живём, от родителей Ирины нам досталась. Ихняя квартира принадлежит Эле, Мишка в ней даже не прописан. У него своя однушка имеется. Они не расписаны. Мишка гуляка и бабник. От регистрации увиливал, а Эля и не настаивала. Как-то призналась нам с Ирой, назвав свой брак искусственным осеменением. Она с ним работала в одной конторе, там часто вечеринки устраивали. А это всегда потом заканчивается всякого рода инсинуациями. По пьяни и Эрика зачали, но замуж за Мишку выходить ей не захотелось. Первый год приходил, уходил, Эля его не держала, но когда Эрик родился, то заявил свои отцовские права. На квартиру глаз положил, шельмец.

   - Эля, Эрик...Она немка, или просто имена такие выбраны были, - спросил Сизов.

   - Эля - этническая немка. Её предки ещё при Екатерине в Россию переселились. Такая у них история интересная...

   - Когда, примерно, пропала мать Эрика? - спросил Сизов, чтобы направить разговор в нужное русло.

   - Зачем примерно, точно знаю. Пятого марта этого года. Я к ним с мимозой зашёл шестого. Эрик дома один. Комната мне показалась какой-то пустой, не такой, как раньше. Потом, когда домой пришёл, то понял - ковра на полу не было. У нас одинаковые ковры, мы за ними втроём, я, Ира и Эля, простояли всю ночь в очереди. Рисунок ковров один в один, других расцветок не было, - ответил Игорь, оглянувшись на проснувшегося Костю, обрадовался. - Выспался, сынок? А мы тут побеседовали об Эрике. Ты правильно решил. Наймём детективов, так надёжнее. Своего поросёнка не разбивай, жалко его будет. Он уже членом семьи стал. Уплачу я сам, сын, сколько понадобится.

   Сосновский засобирался домой, подписав договор и внеся аванс. Костя хотел ещё побыть в агентстве, но отец был против и они ушли.

   Интересно, кем работает этот Игорёк, - подумал Сизов, стоя у окна и наблюдая за удаляющимися сыном и отцом. - Мальчишка чистый душой, а папашка какой-то мутный. Интеллигент, а взгляд зека. Бегают глазёнки в разные стороны, не поймёшь, куда смотрит. Не всё в этой истории просто.

   - Ну, вот Слава! Пришёл к тебе человек с бедой, нанял ту беду разгрести, а ты его уже и зеком назвал, - вслух произнёс Сизов и побежала вода из крана, журналы слетели со стола. - Всё правильно, мои дорогие, не так он прост, как ему хочется казаться. Про коврик специально наводку дал, под Мишку яму копает.

   - С кем это ты, Славик, разговоры ведёшь? - рассмеялся вошедший Лавров.

   - О новом клиенте размышляю, Векеша, - ответил Сизов, протягивая подписанный договор.

   - Товарищ Сосновский...Интересная персона, Славик. Знаком я с этим работником собеса давно. Сосновских в нашем районе много, но все они не родные. А этот особенный. Мягкий, добрый, а общение с ним рвоту вызывает, - бросив договор на стол, прокомментировал Лавров.

   - Однако и мама, и сын пропали не у него. Муж Эли, он же отец Эрика, в ус не дует. Пропали и ладно. Надо к нему наведаться завтра. Не забыть на коврик у Сосновских посмотреть. Поехали, Векеша, по домам, утро вечера мудренее, - потягиваясь, произнёс Сизов.

   - Мишку Дорохова, Славик, я давно знаю. Шалопай, гуляка, но честнее Сосновского. Он никого замуж не звал, гулять - гулял, а замуж не звал. Проходил у меня свидетелем по двум эпизодам ограбления в их доме. На него Сосновский указал, как на сообщника воров. Давняя у них вражда с Мишкой. И начнём мы поиск не с Эли, а с Ирины Сосновской. Сдаётся мне, дружище, в ней всё дело. Завтра, всё завтра. Сегодня я чертовски устал. Машину здесь оставлю, с Сашкой по домам поедем. Стоит парень какой день без работы. Глядишь, по дороге ещё кто остановит его и заработает парень на горбушку хлеба, - ответил Лавров, направляясь к выходу.

   Спал Сизов неспокойно. Снился лес, занесённый снегом. Холод сковывал руки и ноги. Хотел проснуться, но не мог. Звонок будильника обрадовал, как никогда. В квартире было холодно. Подошёл к окну, потрогал батарею, она была ледяная.

Продолжение следует: