ВЕРШИНА
Выставка определённо произвела
сильное впечатление на гостя.
- Огромное спасибо Вам, голубчик, -
Иван Петрович, пожилой меценат, обладатель круглой физиономии, украшенной
клинышком ухоженной бородки, выглядел весьма импозантно в сером костюме-тройке,
- Подумать только; такие таланты могли остаться незамеченными!
-
На всё есть свои причины, - Пётр Иванович, опытный искусствовед, поглаживал
окладистую бороду, временами сбивая пылинки с чёрного пиджака, - И я
обязательно поведаю Вам о них.
-
Но всё же, как Вам пришло в голову, свести столь разноплановых, но несомненно
гениальных авторов? – Иван Петрович покачал лысой головой, - Такой разительный
контраст!
И
верно: экспозицию представляли, как экспрессионистские полотна, восхваляющие
межнациональную и религиозную рознь, сексуальное насилие и экстремизм, так и
картины, написанные в реалистической манере. Они оказались посвящены жизни
одноногой собачки и вызывали у зрителя столь мощный эмоциональный отклик, что
даже Иван Петрович не смог удержать слёз.
-
Вот мы и добрались до долгожданного секрета. Эти полотна, - Пётр Иванович хитро
прищурился и сделал эффектную паузу, - Принадлежат кисти одного и того же
человека.
-
Быть того не может! – меценат опешил, - Шутить изволите? Я же вижу разницу в стиле,
манере письма.
-
Рука-то одна, - Пётр Иванович взял гостя под локоть и повёл в дальнюю комнату,
где они ещё не были, - Понимаете, автор страдал редкой формой шизофрении и обе
имеющиеся личности оказались художниками. К сожалению, лечащий врач решил обогатиться
и зверски эксплуатировал пациента, поочерёдно вызывая то одну, то – другую
личность.
-
Каков мерзавец!
-
Совершенно верно. И вот, фигурально выражаясь, Боливар не вынес двоих и у
художника приключился кризис.
-
Надеюсь, он выжил?
-
Да, - Пётр Иванович сделал приглашающий жест, - Вот его работа, после кризиса.
Иван
Петрович поперхнулся и долго рассматривал представленное полотно.
-
Ну, это можно назвать верхушкой концептуализма, - он развёл руками и вдруг
хихикнул, - Вершиной, так сказать.
Посмеиваясь,
оба удалились прочь от картины, где, на абсолютно белом фоне, демонстрировал
чёткие линии синий треугольник.
Другие произведения автора:
Последняя тень. Глава 29
Самбади
Муаррат. (Продолжение Кусаки)