С наступающим Рождеством, мои друзья-католики!

     А тогда...Караганда. Мне было тридцать. Муж, двое  сыновей. В доме красавица-ёлка, украшенная красивыми немецкими игрушками, давно купленными в Москве. На балконе свеженькие лопатка и задняя ножка сайгака, из которых на новогодний стол будет приготовлено вкуснейшее, запечённое в духовке, мясо, нашпигованное чесночком, внутренним жирком, густо смазанное горчицей и посыпанное тремя перцами: чёрным, белым и красным. В серванте припасено две бутылки  Саперави, красное сухое, под мяско, самое то, и бутылочка Киндзмараули, красного, десертного, полусладкого. В холодильнике палочка сырокопчёной колбаски, килограмм швейцарского сыра, банка иваси, испечённый на сладкое, по рецепту свекрови, чак-чак, который в семье мужа называли тейгелом, два килограмма мандаринчиков. В те времена это было целое состояние! Соленья были все свои, разные, вкусные, из овощей, выращенных на собственной даче. Что ещё надо на новогоднюю ночь? Добавь салатик оливье и всё!

     Надо было достать шампанского, но никак не получалось. Неожиданно позвонила сотрудница, сказав, что стоит в очереди за яблоками и шампанским и заняла её на двоих. В руки давали пять килограмм душистых венгерских яблок сорта Джонатан и две бутылки шампанского. И, о чудо! В универмаге рядом выбросили женские туфли на высоченной шпильке. Мы с ней не могли нарадоваться, отхватив столько дефицита за один вечер.

     Домой я ехала с двумя тяжёлыми холщовыми сумками в приподнятом настроении. Едва  втиснувшись в автобус, увидела освобождающееся место и поспешила его занять. Путь был долгий, из центра на Юго-восток. Рядом сидел пожилой мужчина. Оттаяв пальцами небольшое пятнышко в окне, рассматривал людей на остановках.

     - Вы не боитесь умереть? - неожиданно произнёс он, повернувшись ко мне лицом.

     - Умереть? Когда? Сейчас? - переспросила я, рассматривая странного соседа.

     - Потом, когда наступит ваше время.

     - Потом? Не боюсь!

     - Но вы же не знаете, когда оно будет ваше - потом. А я боюсь. Боюсь давно. С этим очень трудно жить. Это меня съедает, но я ничего не могу с этим поделать.

     - А вы влюбитесь!

     - В кого? В жену? Ей шестьдесят! Мне семьдесят! Влюбись! Легко сказать! Кому нужна моя любовь! - почти закричал он на весь автобус.

     - А девочка права! - прозвучал мужской голос над нашими головами.

     Он стоял в лёгкой для этого времени года одежде. И, вообще, она мне показалась странной. Так одевают героев в исторических фильмах и то - не наших. Странная шапка на голове, из под которой выбивались светлые волосы, спадающие на плечи, раздвоенная борода. Его глаза были полны печали.

     Где я его видела? - подумалось мне. - Я его знаю давно, с детских времён, но не могу вспомнить.

     - Ты видела меня, дитя, видела. Потом вспомнишь, -угадав мои мысли, произнёс незнакомец и обращаясь к моему соседу: -  Эта девочка, согласитесь, по отношению к нашим годам, она девочка, просто любит жизнь и не задумывается о смерти. Услышьте её совет. Возлюбите ближнего своего!

     К каким его годам? Он почти мой ровесник! - мелькнула мысль в моей голове.

     - Почти! Главное в вашей мысли, дитя, слово почти, - произнёс незнакомец.

     - Давать советы все горазды, - пробурчал мой сосед. 

     - К сожалению, мне пора выходить, - произнёс незнакомец. - Рождество католическое наступает, осталось всего три часа. Надо спешить.

     - Ещё и католик оказался! Развелось их в нашем городе тьма, - произнёс вслед вышедшему незнакомцу сосед. - Побеспокою вас, гражданочка. Следующая моя остановка. Значит, влюбиться советуете?

     Я вытащила из сумки два яблока и протянула соседу со словами:

     - С наступающим вас новым годом. Угостите жену. Очень вкусные яблоки.

     - Это мне? Вы и правда не от мира сего. Вот моя бабка-то обрадуется! - сказал мужчина и, взяв яблоки, поспешил к выходу.

     Наступало католическое Рождество. Некоторые мои сослуживцы садились за праздничный стол.

     Я ехала домой, силясь вспомнить, откуда знаю незнакомца. В небе мерцали яркие звёзды. Настроение было великолепное. Хотелось быстрее увидеть своих мальчишек и, хоть мы были не католики, накрыть стол и угостить их в честь наступающего праздника моих друзей.

     С наступающим Рождеством, мои друзья-католики!