НЕПОКОРНАЯ

31 марта 2012 — Наталья Пушкарева

В школьных коридорах шум и гам, как и положено, быть на перемене. Среди толпы детей выделяется своим поведением девчушка из четвёртого класса с двумя туго заплетёнными косичками до плеч. Большие белые банты мелькали то в одном конце коридора, то в другом. Это Маринка – предводитель, наверное, всех непосед в школе. Всегда аккуратно одетая девочка в форменное платье коричневого цвета, складочки на юбке ровненькие, черный фартук с рюшами, белый воротничок и манжеты. Коричневые туфельки на её маленьких ножках с белыми гольфами смотрелись как на кукле, что стоит на витрине, красиво. С распаренным лицом она неслась, сшибая с ног всех, кто попадался на её пути. Остановилась Маришка только тогда, когда наткнулась на высокого парня из десятого класса с красной повязкой на руке. «Тебе сколько можно делать замечания? Хочешь, чтобы я тебя записал, и в понедельник твоё имя снова будет звучать на линейке?» - сказал дежурный, положив ей руку на плечо. Дернув своим плечиком, чтобы тот убрал свою руку, подняв голову вверх, шмыгнув курносым носиком, маленькая бестия не сказав ни слова, умчалась в свой класс.
В классе такая же возня, как и в коридоре. Дети носились между партами, выстроенными в три ряда, играя в пятнашки. Марина вмиг включилась в игру и чтобы ей не передали «баш», с легкостью забралась на первую парту среднего ряда и помчалась в конец, по столам перешагивая сидения, как препятствия на стадионе. Ваня, который бегал за всеми ребятами, второгодник, отличавшийся и ростом от своих одноклассников, решил остановить эту бестию, дернув её за край юбки. Спрыгнув с парты, обиженная забияка помчалась за мальчиком. Поняв, что его не догнать (он почти в два раза выше неё), Маринка хватает чернильницу и со всего размаха запускает её в обидчика. Чернильница, пролетая мимо уха Ивана и ударившись о стену возле классной доски, разлетевшись на мелкие кусочки, оставила большущее чернильное пятно... Все в один миг замолчали. Разбушевавшаяся хулиганка увидев, что натворила, наконец-то остановилась. Она подскочила к стене и стала пробовать стирать пятно своим носовым платочком, но тут прозвенел звонок на урок и в класс стали с шумом заходить остальные ученики и рассаживаться по своим местам. Пошла на свое место и растерянная Маришка.
В класс вошел Иван Петрович, их учитель, высокий худощавый седовласый лет сорока пяти в темно-синем костюме мужчина. Дети, как положено, встали, приветствуя учителя. Не разрешая детям сесть, он спокойно спросил: «Кто это сделал?» показывая на пятно указкой и смотря в сторону учеников. Дети молчали. Кто вообще не видел происходящего, а участники событий не собирались выдавать своего предводителя. «Так, дети», - строго сказал преподаватель: «Урок будет считаться сорванным, будете стоять до тех пор, пока, тот, кто это сделал, не соизволит признаться»… Не поднимая глаз, чуть слышно, успокоившаяся гроза детей произнесла: «Это я». «Садитесь» - дал команду учитель всем детям: «А ты», - стуча пальцем по парте Марины, «Будь добра, завтра с родителями в школу». Это было ВСЁ…. Это был приговор. Во первых, надо было самой сказать родителям, что их вызывают в школу, а самое главное: за что.

После последнего урока «убитая на повал» содеянным и, не обращая внимания на мальчишек, которые дергали за косички и посмеивались над тем, что наконец-то на неё нашли управу, Маришка брела по дороге. А на улице светило осеннее солнышко, на голубом небе ни облачка, золотые березки и разноцветные клёны задевали её своими ветками то за плечо, то ласково притрагивались к голове. Девочка и не заметила, как пришла в посадки на краю села. Она всегда приходила сюда «зализывать свои раны». Здесь так тихо, слышно как листики шелестят, словно разговаривают с тобой. Им можно всё рассказать и, даже, поплакать. Они никогда и никому ничего не расскажут…. Да и воробушек свою песенку прочирикает. Влезла Марина на «свою» ветку развесистого клёна и стала перебирать в памяти школьные события, думая, как же преподнести этот «сюрприз» родителям. Она понимала, что наказания не избежать, и что она, конечно же, виновата, но… все из-за этого второгодника, балбеса и прогульщика. Сиди, не сиди, а домой идти надо, не то ещё хуже будет. Смахнув набежавшую слезу, взяв в руки свой портфель и не подавая вида, что дала слабину и плакала от обиды, Маринка с гордо поднятой головой пошла… «сдаваться»…

У калитки дома, обеспокоенные долгим отсутствием своей сорвиголовы, стояли родители. «Ну, наконец-то!» - пропуская во двор свою дочь, сказал отец, - «Опять «своему Богу» молилась? Что на этот раз натворила?» Он всё понял, когда увидал Маринку, когда та шла со стороны посадок, а не со стороны школы. Тяжело вздохнув, забияка решила сразу признаться: «Чернильницу разбила. Вам завтра в школу надо. Иван Петрович вызывает». Больше она не произнесла ни слова, и когда отец ругал её, и когда обещал, что следующий раз выпорет за подобное, и даже, когда поставил её в угол, для того, чтобы она подумала над своим поведением. Маришка, стоя в углу и думая о том, что она легко отделалась, и что, можно сказать, уже всё страшное позади, захотела кушать (мама хотела её накормить, но вредный ребёнок от пищи отказался). Но кушать она просить не будет, и плакать не будет… и прощения просить тоже не будет…
В комнату вошел старший брат Виталя, отличник и всегда примерного поведения, гордость семьи. Его всегда ставили в пример непослушной Маришке. Он протянул сестрёнке кружку молока и кусок хлеба. Девочка, не ожидавшая от брата такого поступка, расплакалась, но еду взяла. Успокоившись, выпила молоко, с удовольствием съела весь хлеб и, поблагодарив брата, продолжила «отбывать наказание».

   Сделав все дела по дому и в сарае, родители вошли в комнату, где находился их наказанный ребёнок. Не дождавшись от неё, хотя бы того, что бы она сказала, что больше так не будет делать, отец тихо сказал маме: «Смотри, какая непокорная… хоть бы кушать попросила!»…



      15.10.2011 года

            ГЯХДП