Да здравствует суровый и спокойный,
Глядевший смерти в самое лицо,
Удушливое вынесший кольцо,
Как человек, как труженик, как воин!
Сестра моя, товарищ, друг и брат, -
Ведь это мы, крещенные блокадой,
Нас вместе называют - Ленинград,
И шар земной гордится Ленинградом
Ольга Берггольц.
Лето 1973 года. Ленинград.
Вместе с землячками мы по туристической путевке в городе на Неве.
Почти все экскурсии связаны с Ленинскими местами. Мы же стараемся посмотреть все, что не входит в график экскурсий: и оперный театр, и Кунсткамеру. Ходим просто по улицам не спеша, любуемся архитектурой. Вечерами идем на лишний билетик в театры, на концерты.
Нахожу время сходить в парикмахерскую и сделать себе химическую завивку.
Мастер полная симпатичная женщина спрашивает меня, откуда я. Рассказываю. Вдруг обращаю внимание, что женщина вытирает слезы.
Спрашиваю - В глаза что-то попало?
Она отрицательно качает головой. Мне неудобно переспрашивать. Немного успокоившись, мастер начинает сама вести разговор. Оказывается, она была в Казахстане во время войны. Ее вместе с маленьким сыном по Дороге жизни вывезли из блокадного Ленинграда. В дороге она сильно заболела, в этом нет ничего удивительного: зима, ослабленный организм после блокады.
Она говорит мне - Меня больную с маленьким ребенком вынуждены были снять с поезда. Вы не знаете эту станцию, это далеко. Спрашиваю название.
Она называет - Жангиз-Тобе.
- Так это совсем недалеко от тех мест, где я живу!
- Правда?
Она продолжает рассказывать о себе.
Пока болела, ребенка моего выходила казахская семья, его кормили через тряпочку жидким куртом, сосок тогда не было. Когда я выздоровела, не узнала своего сына: это был крепыш, ничего от слабого ребенка с каким я ехала в теплушке не осталось. Не верила своим глазам! Когда вернулась домой в Ленинград, оказалось, что никого из моей родни не осталось в живых. Муж тоже погиб на фронте. Если бы мне не выходили моего сына, я была бы совсем одна. Он у меня умный, окончил институт, женился, работает, у меня растут внуки. Я слушала милую женщину, которая несколько раз за время рассказа вытирала слезы и думала о том, что все, что нам рассказывали на экскурсии о блокадном Ленинграде, я услышала снова от настоящей блокадницы. Было больно слушать о войне, о голоде, о том, как безжалостна война и как горько остаться одной.
Далеко от своей Родины, я услышала о своих земляках, благородный поступок которых, сохранил жизнь единственному ребенку этой женщины.
Очень жалею, что из-за своей стеснительности, не спросила имени этой женщины. Очень часто вспоминала ее рассказ.
У нас соседка тетя Шура Михайлова (вечная память и покой ее душе) тоже была из Ленинграда, блокадница, в 70-годы ее разыщут родственники, она сможет съездить на свою Родину.
В суровые январские дни всегда вспоминаю о том, что в далеком городе на Неве во время войны люди победили смерть, холод и голод. Вечная память и слава мужеству людей, разделившим горькую участь своего города.
Это уже легенда великого города. Легенда о великих и мужественных жителях города на Неве.
Вспоминаются строки Джамбула Джабаева, написаны им в сентябре 1941 года, которые были изданы листовками в блокадном Ленинграде:
Предстоят большие бои,
Но не будет врагам житья!
Спать не в силах сегодня я...
Пусть подмогой будут, друзья,
Песни вам на рассвете мои,
Ленинградцы, дети мои!
Ленинградцы, гордость моя!
Блокада. 900 http://www.stihi.ru/2011/01/27/5989
Фото: Улицы блокадного Ленинграда (интернет)
© Copyright: Разия Бекишева, 2011
Свидетельство о публикации №21101271495 http://www.proza.ru/2011/01/27/1495
Другие произведения автора:
Соловьи ... и подарить стадо верблюдов
Дорога домой...
Жизнь
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
