Моя девушка ездит на «Рено-Каптюр»

Моя девушка ездит на «Рено-Каптюр»

Все события и персонажи в тексте являются вымышленными. Любое совпадение с реальностью носит исключительно случайный характер. 

Если есть шах

Должен быть мат

(народная шахматная песня)

Сергей Моченко ощутил рассвет, дрогнув развитым, тренированным плечом. Сквозь лобовое стекло в его глазах отражался солнечный сноп за небоскребами. Небо было пасмурное и чистое от облаков, да еще докучали бездомные стрижи, парившие где-то на невыносимой человеку высоте.

Вертолет. Сперва это были далекие похрипывания, затем нарастающий ропот, точка соприкосновения, на неощутимое мгновение остановка, будто вертолет уже готовился к посадке, желая раздавить машину и двоих в ней, и дальше, дальше, все дальше, пока шум мегаполиса не сменил его, накрыв двух людей одеялом привычных и таких мелких забот.

Алина Буйвол откинулась на сидении, закусив губу, вытянула из влагалища автоматический вибратор, впрочем, все это время выключенный и потому лишь слегка покрытый смазкой, секунд десять разглядывала его, будто оценивая и стала расстегивать Сергею джинсы, отправив вибратор на подзарядку. До этого у нее был обычный, он подключался к прикуривателю, но ей надоело чиркать зажигалкой, и появился другой, новый, с крошечной батарейкой на три с половиной часа. Иногда она пользовалась шариками, и это не нравилось Сергею. Но представление не было окончено: из лифчика появились вибропрокладки, и она аккуратно свернула их, убрав в бардачок. И вибратор, и прокладки, и электроника машины были полностью подчинены компьютеру.

Сергей сам иногда ощущал себя компьютером. Клейма промышленных предприятий, и крошечных, и огромных, разнесенных по всей планете помещались  на его дорогой фирменной одежде, на внутренней стороне часов, на развитом пенисе у него в штанах, где-то еще внутри. Он исполнял роль любовника, если Алина хотела чего-то большего, чем вибрация между ног, шофера, если ей было лень держать руль в руках с неприлично длинными ногтями, охранника, если она своей очередной выходкой заслужила того, что не должно случиться, диктофона, на который она записывает свои бессмысленные и часто смешные рефлексии, официанта когда ей хотелось выпить... Как человек? Сергей не думал об этом...

Она разъезжала на «Рено-Каптюр».  Добротная машина для Мегаполиса – в автосалоне сотрудникам пришлось поработать над этим. Цвет? Она боялась в глубине души этого цвета. Фиолетовый. Глубоко фиолетовый и депрессивный цвет, и Сергей был с ней, чтобы она его не замечала.

- Как ты думаешь, что Александр Валерьевич скажет?

- ...

- Мы подкладывали ему в ящик, слали по почте. Сколько раз мы это делали? Не помнишь? Семь? Может восемь? Достаточно, я думаю. Никто не устоит. Как ты считаешь?

- ...

- Это даже лучше, чем забраться в квартиру к какой-нибудь старой дуре, запереть ее в ванной и проецировать порно на стену соседнего дома, зимой, когда рано темнеет. Эти школьники. Пятый, шестой классы... Они идут с занятий домой, и видят здоровенный член, трахающий какую-нибудь силиконовую дуру... Силиконовую... Ты не обиделся? А, впрочем, наплевать. И все же, как он себя поведет?

- ...

- Если он на меня набросится. Станет насиловать, или бить (задумчиво, игриво кусает ноготь)...

- Я остановлю его.

- А если я захочу этого?

- Все равно. Он может быть опасен.

- Откуда ты знаешь?

- ...

- Может, он трахнет меня, а потом женится. Я нарожаю ему детишек. Буду навещать их в приюте. Но. Рожать. Это ведь больно?

- Очень. Но я не пробовал.

- Ха-ха-ха! Я кончаю от твоих шуток! У тебя есть чувство юмора.

- Я стою больших денег. Чувство юмора за отдельную плату.

- (деланная, наигранная озабоченность. Переполненный мочевой пузырь.) Пошли!

Они вышли из «Рено». Это была типовая, старая пятиэтажка, окруженная грязными, придавленными развалюхами кустами, асфальт кишел следами экскрементов домашних животных, и словно ветхозаветный ангел, посередине двора стоял фиолетовый «Рено», символ и признак всего того, о чем снятся сны менеджерам среднего звена угасающих корпораций.

Их встретила обычная, слегка поцарапанная железная дверь подъезда, знакомый входной код, которой Сергей набрал в очередной раз. Они  поднялись на лифте, Алина закурила сигарету со вкусом вишни. Нужный этаж, нужная дверь.

- Ты готов? – Улыбнулась Алина.

Осторожно, чтобы не поломать ноготь с нанесенными на него микроскопическими листиками конопли она нажала сизую кнопку звонка. Еще раз.

- Думаю, достаточно...

Алина резко присела, спустила трусики. Задумчиво покрутила их за лямку  ухоженными пальцами.

После продолжительной паузы дверь распахнулась, и перед ними предстал мужчина лет пятидесяти, небритый, в застиранных семейных трусах в цветочек. На его лице можно было разглядеть признаки выпитого вечером. А ведь было всего шесть утра. Алина сходу завела разговор, наверное, давно прорепетированный в ее хорошенькой головке.

- Видишь? Я принесла новые. Это мои трусики. Понюхай. Они еще свежие, я сняла их только что.

Поднесла к его лицу.

- Могу поспорить, ты ждал этой встречи. Думал, какая же незнакомка шлет и шлет тебе свое нижнее белье. Вот, это я. Перед тобой стою. Нравлюсь? Можешь не отвечать.

Мужчина в семейных трусах попытался что-то сказать, но у него вышел только гортанный звук, увы.

- Какой ты небритый. Почему не подготовился к свиданию? − спросила Алина, игриво хмурясь.

Внезапно из глубины квартиры раздался женский голос.

- Александр? Александр! Кто там?

Сергей явственно услышал, как женщина поворачивается на бок на семейном ложе, а в соседней маленькой комнате мирно похрапывают две дочери-двойняшки.

- Женский голос? Как интересно! Ты привел женщину? Ты предпочел мне другую?

- Это... Гм... Жена моя, Софья. А ты кто?

Алина в ярости бросила свои трусики ему в лицо.

- Извращенец! Ты! Ты. Изменил мне со своей женой! Ты что думаешь, ты один такой? Я выбрала тебя! Ты...

Внезапно ее агрессия сменилась полной апатией.

- Ты! − небрежно указав на Сергея, − накажи его. Я не хочу его больше видеть.

Моченко молниеносно приблизился к Александру Валерьевичу, ударил его по физиономии и так же быстро отступил. Ничего не произошло. Может, Александр что-то хотел сказать, крикнуть, но он уже лежал в коридоре своей квартиры. Он был жалок в своих семейных трусах.

Она быстро присела над поверженным, и Сергей видел, как струйка мочи обмывает лицо мужчины. Он схватил Алину за руку, они захлопнули дверь квартиры, и бегом покинули место неудачного свидания.

Они были уже далеко, на пути домой. Сергей вел машину, она держала руки на коленях и вытирала их раз за разом о белую материю юбки.

- Знаешь... Я занервничала. Сам пойми, какая женщина любит измены. Сделай что-нибудь... Спокойное, но чтобы хотелось смеяться, радоваться этому всему... Блин, блин, какая я дура...

Сергей коснулся ее обнаженного плеча, рядом с родинкой кораллового цвета... это был тот же цвет, как и у ее сосков, проступавших через полупрозрачную маечку. Она дернулась. Замолкла. Сергей почувствовал, что ее выражение лица изменилось, руки перестали потеть. Некоторое время они ехали молча. Потом она стала смеяться, глупым смехом школьницы, сделавшей пакость нелюбимой училке. Неожиданно для Сергея она запустила себе руку между ног, под юбку.

- Ты такой забавный. Наверное, я могла бы полюбить тебя. Хи-хи... Мы жили бы, как и сейчас, все было бы так же, но... Я бы ждала тебя с работы... Конечно, это был бы спектакль... Ты выходил бы куда-нибудь ненадолго а я ждала бы, кусала ногти и вот ты, с букетом роз! А потом ты гладил бы меня рукой вот здесь по щеке, и дальше. Но мне нужно нечто большее.

Сергей стал потихоньку наращивать скорость. Они ехали по магистрали, вокруг было еще немного машин, но утреннее солнце все больше входило в силу.

- Ты бесчувственный. Ты притворяешься. Скажи: «Я люблю тебя»

- Я люблю тебя.

- Нет. Все не так (ее рука продолжала незамысловатые движения между ног) Чем ты меня ширнул таким? Впрочем, неважно. Ты притворщик.

Сергей сильнее надавил на педаль газа. Сквозь стекло проносились печальные и пыльные картинки Мегаполиса.

- Ты опасен для людей. Только что ты ни за что разбил физиономию экс-чемпиону мира. А у нас с ним, может, все бы получилось. У меня есть деньги, власть... Мой папа, мои родственники все для меня сделают! Ты знаешь, как меня все любят! Вон, вон смотри, проехали! Видел? На обочине здоровенный плакат с моим фото. «Концерт группы «Виктор Перестукин»». Тебя, опять же, купили. Но я тебя не люблю.

Отвлекшись разговором с Алиной, Сергей не заметил положение стрелки на панели. Встречные машины уже сторонились их. Скорость была так высока, как только это позволял двигатель «Рено».

- Нет, я не полюблю тебя, лучше подарю Ладе Бурдовой, потому что ты бесчувственная машина! Ты никогда не приходишь домой пьяным, не трахаешь меня в жопу несмотря на мои протесты...

По дрожанию ее живота, по откинутой голове и еще тысячам признаков  Сергей понимал, что при этих словах она достигла оргазма, и в тот же момент «Рено», ее любимая машина с ее шофером, любовником, наркологом, телохранителем и ей самой на ужасающей, невозможной в природе скорости сбила тренера Алины Ярослава Брезента. Мгновением позже, почти ничего не чувствуя и мало что контролируя, Сергей резко нажал на тормоза, кое-как справившись с усмирением фиолетового красавца.

Из машины выпорхнула Алина и как ни в чем не бывало спросила:

− Тренер, почему вы каждый день всплываете в моей голове? Отвалите уже!

Продолжение следует...

Другие произведения автора:

Честь шахматной короны. Часть 3

Секс, вино и шахматы

БАЛЛАДА О ЧЕМОДАНЕ