Эпизод 5 Шпион.

Эпическая сага о противостоянии мировому поэтическому злу.
 
Эпизод 5 Шпион.
 
В это время в лагере графоманов.

— Ну что служивые, войны не избежать? — С этими словами Харэ Руг присел у костра. Не успел он как следует расположиться как кто-то ему сразу же передал миску с ароматной похлебкой из неологизмов. Он с жадностью присущей только молодым и сильным графоманам начал ее поглощать. Недалеко от Руга, на огромной сковороде отодвинутой к краю костра, шипя и квакая за густой завеса дыма, жарились в собственном соку такие классические для графоманской кухни рифмованные вкусности как розы-морозы , любовь-кровь и еще несколько неопределимых, но таких же привлекательно-лакомых штучек. 
— А по што нам война? — промолвил чуть шепеляво один из сидевших у костра и подбросив дровишко в огонь продолжил, — нам война не нужна.
— Да уж больно лютуют Поэты эти истинные — добавил его сосед, — то критиков на нас своих натравливают, будто мы животные какие, то ихние жрецы богов нам своих силой навязывают! 
- Не надо нам чужих богов! - послышались отовсюду многочисленные гневные выкрики.
- Пусть сами молятся своей орфографии, синтаксису и лексической конструкции! Испокон веков наши деды признавали только одного бога - свободу! 
— Это что же делается братцы, коль я деепричастный оборот не выделил, так меня оскорблять и унижать теперь можно? - возмущался пожилой графоман.
- Да, времена пошли, теперь со своей страницы в национальном костюме не выйдешь! Давеча на конкурс собрался, оделся как полагается, капсом рифмы выделил и название, все сделал правильно по заветам отцов , а они как меня давай гнобить, вырядился, говорят, графоманское отродье - прочь пошёл, а жрец филологии их так тот меня проклял...
- Други! Мы не хотели этой войны! Мы миролюбивая раса и всегда жили в согласии со всеми, единственное, что нам нужно это пространство для творческой самореализации и немного лайков, немного, ровно столько, чтобы дети наши не голодали, что бы мы не потеряли самоуважения в их глазах! Но что мы можем поделать когда нас гонят из наших же домов, даже на наших страницах мы не можем быть в безопасности!
  Харе Руг еще некоторое время слушал как простой графоманский люд возмущался притеснениями со стороны истинных Поэтов. Поток обид, оскорблений и угроз казалось ни когда не окончится, многие били себя кулаком в рефрен и клялись отомстить, однако Руг знал, что местное ополчение не представляет из себя ни какой реальной угрозы, настоящая сила скрывается в тайном городе, где усиленно идет подготовка элитных графоманских военных подразделений, именно туда ему и предстоит вскоре отправится с докладом. А пока он, молодой солдат, с каким-то ленивым удовольствием разглядывал как совсем еще юные графоманки с очаровательными аватарками трудятся на ниве творчества, старательно и одновременно очень смешно и мило укладывают развесистые стансы в огромный стог своих произведений, а те которые они вчера по нерасторопности не успели убрать в особую папочку (которая напоминала нечто среднее между сараем и амбаром) и которые промочило ночным дождем холодных просмотров, они раскладывали сушиться разбросав по всюду на земле. " Да, мы свободная и сильная нация, мы должны бороться, и должны победить" думал Харэ Руг, и с этой мыслью, которая так или иначе посещала его голову он встал, подошел к коню и лихо запрыгнув на него отправился в путь.
Ехал он не очень долго, примерно около часа и вскоре уже смог увидеть как над показавшимися впереди воротами города возвышаются, закрывая сияние лучей полуденного солнца, громадные стилистические фигуры великолепного графоманского зодчества. Подобравшись поближе Руг смог лицезреть военные учения с использованием ручных двустрочий. Молодых, еще не нюхавших пороха графоманов, обучали более опытные товарищи показывая как нужно подготавливать для атаки боевые стихи, новобранцы с усердием, вспотев и кряхтя пытались затолкнуть холостую рифмовку внутрь двустрочия, и хотя было видно что им не легко дается это поэтическое ремесло, тем не менее в их действиях уже наблюдалась серьезность, сосредоточенность и ответственность.
Когда Руг оказался непосредственно за стеной его сознание впечатлила еще одна яркая картина. Группа графоманов тренировавшихся на небольшой площадке отрабатывала в стойках различные художественные приемы и в частности фонетическое тамэсивари. Особенно ему запомнился один из занимающихся, который с легкостью разбил одной гиперболой крепкое словцо состоящее из трех букв, причем разбил его на четыре слога. " Вот это силища" - восхитился Руг - ", навряд ли кто нибудь из Поэтов на такое способен. Могу поспорить они даже не догадываются о наших возможностях и силе духа!"
Подъезжая к летнему шатру совета племён, над входом которого висела вышитая золотыми нитями на шелковой ленте надпись "Да здравствует графоманство - светлое будущее дисграфии", Харэ Руг приветственно поставил лайк стоящему в почетном карауле патриотическому стиху, спешился и практически не останавливаясь вошел во внутрь. Там он снял ботинки и босиком продолжил свое движение останавливаясь лишь для того, что бы соблюсти ритуал поклонения великим предкам чьи имена были высечены на каменных монолитах, на них же, но чуть ниже, цифрами было обозначено количество дней и ночей которое данный предок продержался на верхушке топового рейтинга. Охрана шатра молчаливо встретила его, тщательно отмечая сколько секунд и у какого монолита со стихами простоял Руг, потом она также молчаливо сопроводила его взглядом до места отделенного занавесками в котором как обычно отдыхал в уединении вождь графоманского племени забористой тирады Здраво Прот. Тот принял своего лучшего разведчика без лишних проволочек.
- Ну, чем порадуешь, Харэ Руг, сын свободолюбивой дислексики? 
- Истинные Поэты слабы, их тела изнежены рифмой, а интеллект в большинстве своем ограничен силлабо-тоническим мировоззрением. Они горды, относятся с презрением ко всем кто не похож на их творчество и единственное, что их объединяет это самолюбование. Их жрецы филологии насмехаются над простыми Поэтами, а адепты орфографии постоянно ругаются между собой. Их поэтические конкурсы часто заканчиваются драками и словоблудными возлияниями. Сейчас Поэты как никогда уязвимы для удара.
- Это хорошие новости. Кто твой источник? 
Руг замялся, вспоминая ласковее объятия Стихополочки ее гладкие перифразы, нежную и страстную антономасию. На мгновение перед его взором предстали упругие литоты, такие зовущие и вожделенные... Он посмотрел немного в сторону от вождя, осознавая неловкую паузу, потом вернул взгляд и смело даже немного бравируя заявил.
-Да так, один старый панегирик.
На лице Вождя забористой тирады промелькнула тень тщательно скрываемых чувств.
- Ему можно доверять? 
- Несомненно, информация достоверная, он высокопоставленный чиновник, Великий Магистр Слога, мы с ним часто ходим в один и тот же литературный кружок и там вместе напиваемся древнегреческой лирикой, он осушает пару тройку произведений и становится не в меру болтлив на язык. 
- Не теряй этот контакт, он может быть полезным.
- О, разумеется, я вполне понимаю его ценность, мне необыкновенно повезло... - Руг не надолго задумался, - однако, мой вождь, меня беспокоят эти их злобные полумагические существа - литературные критики. Алхимики Союза Писателей что-то сотворили с ними, мистические способности этих тварей увеличились многократно и теперь они представляют для нас серьезную опасность. 
Здраво Прот приподнялся и немного с сожалением произнес.
- Пойдем со мной мой мальчик, я тебе покажу наше тайное оружие, то что заставит Поэтов взвыть от ужаса... только будет уже поздно.