Новые
МенюОстров каменный
30 января 2014 — Марина Бочарова
-Смотри, смотри, коршун!
В небе над рекой, отливающей серебром, неслась уточка, быстро-быстро хлопая крылышками. А за ней, чуть повыше, гнался коршун, готовясь упасть сверху. Но вдруг он вскрикнул, под его клювом показался сверкнувший наконечник стрелы, и птица стала падать вниз. В этот момент уточка вдруг развернулась и описала два круга над головой лучника.
Внизу стояли три брата, сыновья местного воеводы: Мстислав, Олег и Всеволод. Младший, Всеволод, и пустил стрелу в хищника.
-Смотри-ка, благодарит тебя, - заметил Олег, средний брат, глядя на описываемые птицей круги.
-Хватит вам, пора идти, - спокойно сказал старший и стал собирать зайцев, что они уже подстрелили, выйдя все вместе на охоту.
Говорили в народе, что их отцу Тихомиру чертовски повезло. Его три сына жили дружно, не ссорясь, и не обижая двух младших сестер. Старший, рослый и красивый Мстислав, был уже посватан и должен был унаследовать немаленький отцов двор, и возможно место службы. Средний Олег и лицом был средний, но удали у него было столько, что придавало немало обаяния. А младший, давно поняв, что в его спокойное время ему не перепрыгнуть через двух братьев, занялся наукой. Отец же их всю свою молодость провел в походах, служа дружинником. Он ходил по горам вдоль Смоленска, воевал в Крыму, нес службу и под Воронежем, и под Псковом, и бесчисленными годками и деревеньками. Потому получив грамоту, что делала его воеводой в одном дальнем северном уезде, он был счастлив наконец-то осесть. Тихомир перевез сюда семью, устроился, и был тихо радовался месту, где самой большой кражей была соседская коза. Леса вокруг были красивы и густы, дичи там было много, беспокойные степи с их кочевниками были далеко, а местных разбойников давно повыбили.
Ещё издалека, приближаясь к дому, что стоял в центре городка, братья увидели, а точнее услышали переполох. Ворота им отворил конюх Захар.
-Приехал брат батюшки вашего! Столько всего привез!
Это явился из очередного похода Глеб, родной брат воеводы, и с двумя попутчиками. Такой же высокий как Тихомир, но стройный и жилистый, в рубахе и штанах из французского шелка, поверх которых была накинута русская безрукавка. Этот человек всю жизнь провел в дороге, не заимев семьи за ненужностью, а домом ему был дом родственника, друга или придорожные корчма, харчевня и таверна. Глеб ходил и по Королевской дороге в Краков, поднимался по холмам вкруг Москвы, заглядывал в Суздаль, Углич, Ярославль и Белгород. Спускался на ладьях по Волге. Был у немцев в Гамбурге и Данциге, и теплом Константинополе. Впрочем, список всех мест был куда как шире, но разве все запомнишь…
Местные жители знали Глеба, что он приезжает редко, но всегда приводит с собой не только какие диковинки, но и истории, которых могло бы хватить на несколько лет вперед для пересказа зимними вечерами. И теперь ждали, пока воевода накормит брата, устроит его и наговорятся о своем. А вечером, и не было, что бы случалось иначе, Глеб выходил за ворота и начинал рассказывать истории о своих походах. Произошло это и теперь. Глеб вышел, держа в руках пару листков, и начал вести свою историю. Через некоторое время вышел и Всеволод. Он скромно встал у ворот и осмотрелся. Несколько женщин сидели на бревне у забора, как видно заняв его заранее. Дети сидели прямо тут, на земле. Один крестьянин, скрестив ноги, смотрел недоверчиво, но все же слушал. Вдруг Всеволод заметил Олега и шепнул ему:
-Что ты тут делаешь?
Ведь брат обычно слушал вполуха все эти рассказы в доме.
-Да я… Все пришли, вот думаю, дай и я посмотрю. Еще Глеб принес картинки, смотри.
В этот момент рассказчик поднял над головой гравюру с серым огромным ушастым животным.
-Есть в далеких странах вот такие чудища, слоны зовутся. Ростом они, как если какой парень мне на плечи сядет. На них можно ездить вместо лошади.
-Как же такого прокормить! – не удержалась одна из тетушек, восседающих на бревне. Это многих рассмешило, и тут кто-то спросил:
-А какие еще народы есть в мире? Волшебные…
-Вот такие, - и Глеб показал другую картинку. На желтом фоне стоял человек в синей длиннополой одежде, и с песьей головой. Большими голубыми глазами он по-доброму смотрел на всех присутствующих.
-Батюшки, прямо как Христофор из нашей церквы, - тут же опознала рисунок одна старушка.
-Правильно, Христофору облик человека был подарен за молитвы, - стал пояснять Глеб, - а так это целый народ псеглавцев. Говорить по нашему не умеют. Зато носят одежду и ходят слухи, что с ними можно торговать.
Всеволод всматривался в рисунок, и все думал, где Глеб раздобыл такие искусные работы, стоящие многих денег. Когда начало темнеть, истории закончились, племянник и дядя вошли во двор. Возле одноэтажного длинного дома, где жили слуги, сидели на лавке приятели Глеба и чистили свои вещи. Как видно, в пути их застал ливень, отчего кинжалы, и кое-что еще, покрылись ржавчиной. Один из них был на вид лет двадцати, статный, и сильно походил на семинариста, которого наверняка выгнали за любовь к запретным знаниям. Второй был коренаст, с выгоревшими на солнце волосами и бородой, и лицом, какое в народе зовут «рожа разбойничья». Таких «рож» в свое время Тихомир погонял по болотам и лесам много, а теперь принимал у себя дома, что заметил брату. Но тот божился, что все внешний вид скрывает душу легкую и приятную. Воевода сделал вид, что верит, а сам весел приглядывать за ними своим дружинникам.
-Много ты наговорил людям, - заговорил с Глебом Всеволод, - теперь им надолго, что вечерами рассказывать. А про кинокефала было интересно.
-Не веришь, - серьезно ответил дядя, - а ведь я его видел. На одном острове.
-На каком таком острове?
-А на таком. Есть один остров каменный, и пересекают его две реки. Не особенно-то широки, но набрать воды в них можно. Вот только место странное, охраняемое. Кем не спрашивай. Если там подобрать хоть один камешек, то нельзя будет уплыть. Поднимается буря, и не пускает лодку дальше. Пока то, что взял, обратно не вернешь.
-Подобные волшебные острова были не редкость, - скромно заметил юноша, похожий на семинариста. А этот остров может хранить в себе некие святые дары. Но я пока не опрел какие.
-Посмотреть бы на него, - мечтательно произнёс Всеволод.
-Даже и не думай, - вдруг услышал он строгий голос матери. Она как раз спустилась с крыльца, - а ты. Глебушка, - намеренно подчеркнула она, - не смущай парня.
Дело в том, что четыре года назад Глеб брал Всеволода с собой. Но не за какие моря, а только до Гродно и обратно. Юноша порой вспоминал ту поездку. Дядя все время тащил его вперед, ему же было почти везде как дома.
-А ему полезно, - спокойно излагал Глеб, - сын у тебя умный, знает латынь и греческий. Ему бы в университет поехать учиться. Все равно это все не его будет.
-Скиталец ты, так его таким не делай, - мягче сказала мать и ушла в дом.
Всеволод постоял, помялся, и ушел в свою комнату. Она располагалась на первом этаже дома, в конце длинного коридора. Стены здесь, как и во всем доме, были толстые. Отчего летом было прохладно, а зимой тепло. Комната Всеволода была небольшой, и с невысоким потолком. На стене, обитой кожаными обоями, что лет десять назад привез Глеб из Голландии, висела полка. На ней громоздились толстые книги с пергаментными рукописными страницами, и одна бумажная печатная. Всеволод ценил их, они были дороги, и достать книги было очень трудно. Он лег на свою кровать, и, смотря в маленькое окошко, стал думать о словах дяди. «Может и правда, оправиться в Прагу? Латинский и греческий я знаю. Так что освоюсь быстро, - рассуждал он, - Глеб, какая же метущаяся у тебя душа! Дом у тебя здесь, а в голове метания». Тут над головой раздались шаги. Это чем-то своим занимались мать и две младшие сестры, сидя в светлице, самой просторной комнате дома. Женщины существовали в своем мире, который Всеволод знал только со стороны.
Прошло две недели, Глеб, семинарист и бородач стали собираться в дорогу. Когда же пожитки были упакованы, воевода вышел попрощаться с братом. Пришел он не один, а с Всеволодом. Отец отпускал сына, конечно же, с наказом вернуться домой. Глеб был доволен, Всеволод счастлив.
Несколько месяцев они то шли по дорогам, то ехали верхом и на телегах, пока не достигли одного приморского городка. Глеб решил перезимовать в краях более теплых, а весной доставить племянника в какой-нибудь университет. А пока надо было найти судно, которое возьмет их на борт.
В конце концов, Глеб вместе с друзьями все же уговорил одну лодку взять их собой. Как раз нашлось четыре места, и за несколько монет свежая мягкая солома. Первые дни плаванье проходило спокойно, компания развлекала себя болтовней с командой и игрой в кости. Но наступило утро, когда на горизонте показался остров каменный. Он парил над водой, приподнимаемый белым туманом.
-Вот там и наберем воды. Правь туда, - указал рукой капитан.
Вскоре лодка пристала к песчаному берегу. Её втащили веревками на мокрую полоску у кромки воды, и несколько человек с деревянными ведрами отправились к рекам, набрать воды. Всеволод же стал прогуливаться по берегу, смотря то на море, то себе под ноги. Песок и камни были монотонного цвета, кое-где тянулись по ним сероватые тени. Но тут мелькнула синева, как искорка. Юноша нагнулся и увидел камушек дорогой ляпис-лазури. Он взял его в ладонь, тот слегка охладил кожу – солнце было еще низким, и только начинало наполнять зноем остров.
-Брось его, - услышал он голос Глеба и обернулся. Его дядя стоял за спиной, поблизости околачивалось несколько человек.
-Да мне интересно стало, - пожал плечами племянник и бросил камушек обратно.
Вскоре корабль отчалил, но почти сразу, на уже прогретую воду, стал стелиться туман. Он стал клубиться, как пар над ведьминским котлом. Туман ширился, обволакивал судно, как морское чудовище щупальцами. Через мгновения ролевой не видел даже своих рук.
-Ничего не видно! – закричал он.
-У кого-то что-то с острова! – рассек воздух голос капитана, - быстро выкинули в воду!
В белой пустоте стали раздаваться человеческие голоса, началось движение, и что-то плюхнулось в воду. Туман стал постепенно рассеиваться, и вскоре обнажил уже знакомый берег. Лодка стояла на песке, как будто и не отходила. Капитан выругался, команда стала перешептываться. Всеволод, Глеб и их попутчики сели друг к другу поближе, на всякий случай.
-Я же говорил, что бы ничего не брали отсюда. Предупреждал еще давно, - говорил капитан всем сразу, спокойно, но как то страшно, - слышал, что что-то выкинули в воду. И теперь мы снова тут.
Он направился к Всеволоду, встал перед ним, загородив его спиной от матросов, и спросил тихо:
-Ты держал камень в руках.
-Я выкинул его, - тихо ответит юноша.
-Вижу, не врешь.
Он молча отошел, и приказал снова отправляться в путь. Первые несколько минут хода стояла тишина, только негромко переговаривались люди. Вдруг на горизонте показалось облачко. Оно росло, неслось на корабль как черная птица Сирин, проглотило солнце, и крыльями стала гнать перед собой ураган. Мгла окружила лодку, волны стали раскачивать ее и заплескиваться на палубу. Всеволод, в это время стоявший у перил, стал привязывать себя к ним веревками, но вдруг увидел, как один матрос сжимает в руке синий камушек.
-Брось! – заорал он и кинулся вперед, откидывая веревки в сторону.
Тот испугался, и стал сжимать ляпис-лазурь, которую собирался продать на первом же рынке в порту. Семинарист и бородач кинулись было к нему. Но Всеволод первым успел выбить камень из рук матроса. Тут поднялась волна, и как будто рукой забрала собственность острова, и заодно утянула с собой Всеволода. Он услышал напоследок крик Глеба, чьи-то ругательства, и потерял сознание. Очнулся Всеволод на песчаном берегу острова каменного.
Вокруг острова стоял зеркальный бриз. Юноша впервые видел нечто подобное. Ветра не было, даже легкого колыхания воды. Она казалась шелковой, ненастоящей, застывшей по слову чародея. В ней отражались перевернутые кучевые облака, солнце стояло недвижимо в зените. Всеволод огляделся, и обомлел. Оказывается, остров был усеян драгоценной ляпис-лазурью. И еще изумрудами, рубинами, и многими многими камнями, названия которых он и не знал. Дала о себе знать жажда, и юноша отправился к пересечению рек. «Как интересно, - думал он, - остров круглый, а реки пересекают его крестом. Щит получается». Он напился чистой и холодной воды, лег на берегу, и устремил взгляд в небо. Он стал рассуждать, что стало с кораблем, как над ним возникла собачья морда. Всеволод рывком встал на ноги. Песья голова оказалась насажена на человеческий торс, обмотанный в льняную ткань и подпоясанный красным поясом.
-Кинокефал, - проговорил Всеволод. Рассказы его дяди оказались правдой.
Странное существо издало урчащий звук. Речь человека они понимали, а вот с ответам было сложнее.
-Здравствуй, к нам тяжело попасть, - услышал он приятный голос. Это говорила девушка, стоявшая за его спиной. Прямыми прядями лежали её длинные волосы пепельного цвета, убранные золотой повязкой. Верх дорогой парчовой одежды был расшит птичьими перьями. Девушка смотрела прямо и без лукавства, - только не говори, что не узнал меня!
Он кивнул:
-Узнал. Что это за место?
Юноша отвел от неё глаза и только сейчас увидел, что вокруг шумят деревья, распустили свои бутоны цветы, каких больше нигде нет. У пересечения рек росла огромная береза, подпирающая кроной небо, а корнями пронизывая землю. Остров каменный оказался полным жизни.
-Здесь живут многие из первых людей, многие животные и чудовища, которых нет уже среди людей. Мы закляли это место. Что бы люди нас не тревожили. Ты можешь покинуть нас, но тогда никому не слова! У нас нет иного дома. Только уходи прямо сейчас. Время тут иное. Твои братья уже начали седеть, но ты еще можешь вернуться к ним.
-Видимо, это моя судьба. Останусь с вами, - решил Всеволод.
Красавица улыбалась.
Мимо острова каменного проходил корабль.
-Наберем воды, и быстро отсюда, - говорил старый капитан, - ходят слухи, что место это страшное.
12-15 января 2014.
В небе над рекой, отливающей серебром, неслась уточка, быстро-быстро хлопая крылышками. А за ней, чуть повыше, гнался коршун, готовясь упасть сверху. Но вдруг он вскрикнул, под его клювом показался сверкнувший наконечник стрелы, и птица стала падать вниз. В этот момент уточка вдруг развернулась и описала два круга над головой лучника.
Внизу стояли три брата, сыновья местного воеводы: Мстислав, Олег и Всеволод. Младший, Всеволод, и пустил стрелу в хищника.
-Смотри-ка, благодарит тебя, - заметил Олег, средний брат, глядя на описываемые птицей круги.
-Хватит вам, пора идти, - спокойно сказал старший и стал собирать зайцев, что они уже подстрелили, выйдя все вместе на охоту.
Говорили в народе, что их отцу Тихомиру чертовски повезло. Его три сына жили дружно, не ссорясь, и не обижая двух младших сестер. Старший, рослый и красивый Мстислав, был уже посватан и должен был унаследовать немаленький отцов двор, и возможно место службы. Средний Олег и лицом был средний, но удали у него было столько, что придавало немало обаяния. А младший, давно поняв, что в его спокойное время ему не перепрыгнуть через двух братьев, занялся наукой. Отец же их всю свою молодость провел в походах, служа дружинником. Он ходил по горам вдоль Смоленска, воевал в Крыму, нес службу и под Воронежем, и под Псковом, и бесчисленными годками и деревеньками. Потому получив грамоту, что делала его воеводой в одном дальнем северном уезде, он был счастлив наконец-то осесть. Тихомир перевез сюда семью, устроился, и был тихо радовался месту, где самой большой кражей была соседская коза. Леса вокруг были красивы и густы, дичи там было много, беспокойные степи с их кочевниками были далеко, а местных разбойников давно повыбили.
Ещё издалека, приближаясь к дому, что стоял в центре городка, братья увидели, а точнее услышали переполох. Ворота им отворил конюх Захар.
-Приехал брат батюшки вашего! Столько всего привез!
Это явился из очередного похода Глеб, родной брат воеводы, и с двумя попутчиками. Такой же высокий как Тихомир, но стройный и жилистый, в рубахе и штанах из французского шелка, поверх которых была накинута русская безрукавка. Этот человек всю жизнь провел в дороге, не заимев семьи за ненужностью, а домом ему был дом родственника, друга или придорожные корчма, харчевня и таверна. Глеб ходил и по Королевской дороге в Краков, поднимался по холмам вкруг Москвы, заглядывал в Суздаль, Углич, Ярославль и Белгород. Спускался на ладьях по Волге. Был у немцев в Гамбурге и Данциге, и теплом Константинополе. Впрочем, список всех мест был куда как шире, но разве все запомнишь…
Местные жители знали Глеба, что он приезжает редко, но всегда приводит с собой не только какие диковинки, но и истории, которых могло бы хватить на несколько лет вперед для пересказа зимними вечерами. И теперь ждали, пока воевода накормит брата, устроит его и наговорятся о своем. А вечером, и не было, что бы случалось иначе, Глеб выходил за ворота и начинал рассказывать истории о своих походах. Произошло это и теперь. Глеб вышел, держа в руках пару листков, и начал вести свою историю. Через некоторое время вышел и Всеволод. Он скромно встал у ворот и осмотрелся. Несколько женщин сидели на бревне у забора, как видно заняв его заранее. Дети сидели прямо тут, на земле. Один крестьянин, скрестив ноги, смотрел недоверчиво, но все же слушал. Вдруг Всеволод заметил Олега и шепнул ему:
-Что ты тут делаешь?
Ведь брат обычно слушал вполуха все эти рассказы в доме.
-Да я… Все пришли, вот думаю, дай и я посмотрю. Еще Глеб принес картинки, смотри.
В этот момент рассказчик поднял над головой гравюру с серым огромным ушастым животным.
-Есть в далеких странах вот такие чудища, слоны зовутся. Ростом они, как если какой парень мне на плечи сядет. На них можно ездить вместо лошади.
-Как же такого прокормить! – не удержалась одна из тетушек, восседающих на бревне. Это многих рассмешило, и тут кто-то спросил:
-А какие еще народы есть в мире? Волшебные…
-Вот такие, - и Глеб показал другую картинку. На желтом фоне стоял человек в синей длиннополой одежде, и с песьей головой. Большими голубыми глазами он по-доброму смотрел на всех присутствующих.
-Батюшки, прямо как Христофор из нашей церквы, - тут же опознала рисунок одна старушка.
-Правильно, Христофору облик человека был подарен за молитвы, - стал пояснять Глеб, - а так это целый народ псеглавцев. Говорить по нашему не умеют. Зато носят одежду и ходят слухи, что с ними можно торговать.
Всеволод всматривался в рисунок, и все думал, где Глеб раздобыл такие искусные работы, стоящие многих денег. Когда начало темнеть, истории закончились, племянник и дядя вошли во двор. Возле одноэтажного длинного дома, где жили слуги, сидели на лавке приятели Глеба и чистили свои вещи. Как видно, в пути их застал ливень, отчего кинжалы, и кое-что еще, покрылись ржавчиной. Один из них был на вид лет двадцати, статный, и сильно походил на семинариста, которого наверняка выгнали за любовь к запретным знаниям. Второй был коренаст, с выгоревшими на солнце волосами и бородой, и лицом, какое в народе зовут «рожа разбойничья». Таких «рож» в свое время Тихомир погонял по болотам и лесам много, а теперь принимал у себя дома, что заметил брату. Но тот божился, что все внешний вид скрывает душу легкую и приятную. Воевода сделал вид, что верит, а сам весел приглядывать за ними своим дружинникам.
-Много ты наговорил людям, - заговорил с Глебом Всеволод, - теперь им надолго, что вечерами рассказывать. А про кинокефала было интересно.
-Не веришь, - серьезно ответил дядя, - а ведь я его видел. На одном острове.
-На каком таком острове?
-А на таком. Есть один остров каменный, и пересекают его две реки. Не особенно-то широки, но набрать воды в них можно. Вот только место странное, охраняемое. Кем не спрашивай. Если там подобрать хоть один камешек, то нельзя будет уплыть. Поднимается буря, и не пускает лодку дальше. Пока то, что взял, обратно не вернешь.
-Подобные волшебные острова были не редкость, - скромно заметил юноша, похожий на семинариста. А этот остров может хранить в себе некие святые дары. Но я пока не опрел какие.
-Посмотреть бы на него, - мечтательно произнёс Всеволод.
-Даже и не думай, - вдруг услышал он строгий голос матери. Она как раз спустилась с крыльца, - а ты. Глебушка, - намеренно подчеркнула она, - не смущай парня.
Дело в том, что четыре года назад Глеб брал Всеволода с собой. Но не за какие моря, а только до Гродно и обратно. Юноша порой вспоминал ту поездку. Дядя все время тащил его вперед, ему же было почти везде как дома.
-А ему полезно, - спокойно излагал Глеб, - сын у тебя умный, знает латынь и греческий. Ему бы в университет поехать учиться. Все равно это все не его будет.
-Скиталец ты, так его таким не делай, - мягче сказала мать и ушла в дом.
Всеволод постоял, помялся, и ушел в свою комнату. Она располагалась на первом этаже дома, в конце длинного коридора. Стены здесь, как и во всем доме, были толстые. Отчего летом было прохладно, а зимой тепло. Комната Всеволода была небольшой, и с невысоким потолком. На стене, обитой кожаными обоями, что лет десять назад привез Глеб из Голландии, висела полка. На ней громоздились толстые книги с пергаментными рукописными страницами, и одна бумажная печатная. Всеволод ценил их, они были дороги, и достать книги было очень трудно. Он лег на свою кровать, и, смотря в маленькое окошко, стал думать о словах дяди. «Может и правда, оправиться в Прагу? Латинский и греческий я знаю. Так что освоюсь быстро, - рассуждал он, - Глеб, какая же метущаяся у тебя душа! Дом у тебя здесь, а в голове метания». Тут над головой раздались шаги. Это чем-то своим занимались мать и две младшие сестры, сидя в светлице, самой просторной комнате дома. Женщины существовали в своем мире, который Всеволод знал только со стороны.
Прошло две недели, Глеб, семинарист и бородач стали собираться в дорогу. Когда же пожитки были упакованы, воевода вышел попрощаться с братом. Пришел он не один, а с Всеволодом. Отец отпускал сына, конечно же, с наказом вернуться домой. Глеб был доволен, Всеволод счастлив.
Несколько месяцев они то шли по дорогам, то ехали верхом и на телегах, пока не достигли одного приморского городка. Глеб решил перезимовать в краях более теплых, а весной доставить племянника в какой-нибудь университет. А пока надо было найти судно, которое возьмет их на борт.
В конце концов, Глеб вместе с друзьями все же уговорил одну лодку взять их собой. Как раз нашлось четыре места, и за несколько монет свежая мягкая солома. Первые дни плаванье проходило спокойно, компания развлекала себя болтовней с командой и игрой в кости. Но наступило утро, когда на горизонте показался остров каменный. Он парил над водой, приподнимаемый белым туманом.
-Вот там и наберем воды. Правь туда, - указал рукой капитан.
Вскоре лодка пристала к песчаному берегу. Её втащили веревками на мокрую полоску у кромки воды, и несколько человек с деревянными ведрами отправились к рекам, набрать воды. Всеволод же стал прогуливаться по берегу, смотря то на море, то себе под ноги. Песок и камни были монотонного цвета, кое-где тянулись по ним сероватые тени. Но тут мелькнула синева, как искорка. Юноша нагнулся и увидел камушек дорогой ляпис-лазури. Он взял его в ладонь, тот слегка охладил кожу – солнце было еще низким, и только начинало наполнять зноем остров.
-Брось его, - услышал он голос Глеба и обернулся. Его дядя стоял за спиной, поблизости околачивалось несколько человек.
-Да мне интересно стало, - пожал плечами племянник и бросил камушек обратно.
Вскоре корабль отчалил, но почти сразу, на уже прогретую воду, стал стелиться туман. Он стал клубиться, как пар над ведьминским котлом. Туман ширился, обволакивал судно, как морское чудовище щупальцами. Через мгновения ролевой не видел даже своих рук.
-Ничего не видно! – закричал он.
-У кого-то что-то с острова! – рассек воздух голос капитана, - быстро выкинули в воду!
В белой пустоте стали раздаваться человеческие голоса, началось движение, и что-то плюхнулось в воду. Туман стал постепенно рассеиваться, и вскоре обнажил уже знакомый берег. Лодка стояла на песке, как будто и не отходила. Капитан выругался, команда стала перешептываться. Всеволод, Глеб и их попутчики сели друг к другу поближе, на всякий случай.
-Я же говорил, что бы ничего не брали отсюда. Предупреждал еще давно, - говорил капитан всем сразу, спокойно, но как то страшно, - слышал, что что-то выкинули в воду. И теперь мы снова тут.
Он направился к Всеволоду, встал перед ним, загородив его спиной от матросов, и спросил тихо:
-Ты держал камень в руках.
-Я выкинул его, - тихо ответит юноша.
-Вижу, не врешь.
Он молча отошел, и приказал снова отправляться в путь. Первые несколько минут хода стояла тишина, только негромко переговаривались люди. Вдруг на горизонте показалось облачко. Оно росло, неслось на корабль как черная птица Сирин, проглотило солнце, и крыльями стала гнать перед собой ураган. Мгла окружила лодку, волны стали раскачивать ее и заплескиваться на палубу. Всеволод, в это время стоявший у перил, стал привязывать себя к ним веревками, но вдруг увидел, как один матрос сжимает в руке синий камушек.
-Брось! – заорал он и кинулся вперед, откидывая веревки в сторону.
Тот испугался, и стал сжимать ляпис-лазурь, которую собирался продать на первом же рынке в порту. Семинарист и бородач кинулись было к нему. Но Всеволод первым успел выбить камень из рук матроса. Тут поднялась волна, и как будто рукой забрала собственность острова, и заодно утянула с собой Всеволода. Он услышал напоследок крик Глеба, чьи-то ругательства, и потерял сознание. Очнулся Всеволод на песчаном берегу острова каменного.
Вокруг острова стоял зеркальный бриз. Юноша впервые видел нечто подобное. Ветра не было, даже легкого колыхания воды. Она казалась шелковой, ненастоящей, застывшей по слову чародея. В ней отражались перевернутые кучевые облака, солнце стояло недвижимо в зените. Всеволод огляделся, и обомлел. Оказывается, остров был усеян драгоценной ляпис-лазурью. И еще изумрудами, рубинами, и многими многими камнями, названия которых он и не знал. Дала о себе знать жажда, и юноша отправился к пересечению рек. «Как интересно, - думал он, - остров круглый, а реки пересекают его крестом. Щит получается». Он напился чистой и холодной воды, лег на берегу, и устремил взгляд в небо. Он стал рассуждать, что стало с кораблем, как над ним возникла собачья морда. Всеволод рывком встал на ноги. Песья голова оказалась насажена на человеческий торс, обмотанный в льняную ткань и подпоясанный красным поясом.
-Кинокефал, - проговорил Всеволод. Рассказы его дяди оказались правдой.
Странное существо издало урчащий звук. Речь человека они понимали, а вот с ответам было сложнее.
-Здравствуй, к нам тяжело попасть, - услышал он приятный голос. Это говорила девушка, стоявшая за его спиной. Прямыми прядями лежали её длинные волосы пепельного цвета, убранные золотой повязкой. Верх дорогой парчовой одежды был расшит птичьими перьями. Девушка смотрела прямо и без лукавства, - только не говори, что не узнал меня!
Он кивнул:
-Узнал. Что это за место?
Юноша отвел от неё глаза и только сейчас увидел, что вокруг шумят деревья, распустили свои бутоны цветы, каких больше нигде нет. У пересечения рек росла огромная береза, подпирающая кроной небо, а корнями пронизывая землю. Остров каменный оказался полным жизни.
-Здесь живут многие из первых людей, многие животные и чудовища, которых нет уже среди людей. Мы закляли это место. Что бы люди нас не тревожили. Ты можешь покинуть нас, но тогда никому не слова! У нас нет иного дома. Только уходи прямо сейчас. Время тут иное. Твои братья уже начали седеть, но ты еще можешь вернуться к ним.
-Видимо, это моя судьба. Останусь с вами, - решил Всеволод.
Красавица улыбалась.
Мимо острова каменного проходил корабль.
-Наберем воды, и быстро отсюда, - говорил старый капитан, - ходят слухи, что место это страшное.
12-15 января 2014.
© «Стихи и Проза России»
Рег.№ 0154235 от 30 января 2014 в 11:23
Рег.№ 0154235 от 30 января 2014 в 11:23
Другие произведения автора:
Рейтинг: 0Голосов: 01152 просмотра
Нет комментариев. Ваш будет первым!
