Инесс Дыкдыковна, или А теперь мы идём к вам!

         Можете мне не верить, но я обожаю нашу телерекламу. Почему? Ответ прост: всем известно, что смех продлевает жизнь, а что может быть смехотворней нашей телерекламы? Здесь важны два принципиальных момента: воспринимать её только и всегда с юмором и понимать, что если на гнилом Западе она существует для продвижения НОВЫХ товаров, то у нас – для навязывания тех, которые никому и задаром не нужны.

         Вот, например, моюще-чистящие средства, которых рекламируется такое множество, что поневоле создаётся впечатление: все мы, телезрители, такие поразительные чувырлы, которые днями и ночами не вылезают из грязи.

         - Вы все ещё пользуетесь старыми чистящими средствами? – с лёгкой укоризной вопрошает с экрана мордатый детина, сынок известного, ныне, увы, покойного комедийного киноартиста. – Спросим Инесс!

         Какая ещё Инесс, не понял я сначала. Всем сегодня известная любовница Вовы Ленина, страстная революционерка, которая Арманд? Оказалось, нет, потому что в кадре тут же появилась здоровенная бабища, на которую даже Вова при всей его непритязательности в половых вопросах вряд ли испытал бы желание залезать (если только со своего большого революционного бодуна).

         - Чем пользуешься-то, Инесс? – интимно подмигнув красотке, спросил мордоворот. – Небось, всяким старьём?

         - Угу, - ответила «революционерка». – Им.

         - И как? Отчищается?  - последовал следующий совершенно беспардонный вопрос.

         Ответом послужило широко известное в народных массах матерное выражение, однозначно означающее, что нет, не отчищается.

         - А ты веришь, что вот этим средством всё своё г..вно моментально отчистишь? – не отставал мордоворот и протянул Инессе пластиковую бутыль с содержимым.

         В ответ «вовкина любовница» заржала как застоявшийся жеребец из Первой Конной армии товарища Будённого. Дескать, ну, рассмешил, кудрявый! Прям питрасян без стипаненки! Райкин без «греческого зала»!

         - А ты попробуй, дура! – продолжал тот своё решительное наступление (он же рекламщик! Ему же уплочено, так что отступать некуда!) комедийный сынок, нимало своему натиску не смущаясь.

         В общем, уломал красотку Мери – попробовала.

         - Ну, как? – победно ухмыляясь, вопросил он после пробы.

         - О, йес! – восхитилась прелестница. – Дык-дык – и никакого г…вна! Очень приятно. Мерси за ваше средство! Извольте чайку с пышками!

         - Ну, убедились? – подмигнул уже нам, зрителям, мордоворот, после чего решительно заявил. – А теперь мы идём к вам! Вместе с Инессом и ихним Армандом! И тока попробуйте дверь не открыть!

         (Ага, щас! Разбежался! Тока приблизься со своим и инессиным г.вном!)

         Вот такой незамысловатый, как вся моя жизнь, рекламный сюжет. Смотрел я на этого жизнерадостного мордоворота и думал: до чего же хорошо быть сыном хотя и покойного, но популярного артиста! Тот успел-таки при жизни пристроить сыночка к сытой кормушке! Был бы он, наследник папиной популярности, простым смертным, то вынужден был бы идти на завод или в совхоз, и там, бесцельно тратя свои физические и моральные силы, трудиться до пота, принося ощутимую пользу Родине-матери. Поскольку права старая истина, что природа отдыхает на детях талантливых родителей, и артист-то из сыночка такой же, как из меня – китайский император или северный олень. Ан нет, пристроился, красавец, на ти-ви! И, судя по обширной физиономии, питается регулярно и высококалорийно, по несколько раз в день. И эта Инесса Дыкдыковна тоже та ещё труженица, настоящий молодец! И нам мозги пропудрила, и собственное г.вно забесплатно отчистила. Прямо образцовая хозяйка! Такую бы нашему большевистскому Вовке-то вместо его законной супруги Надьки! Сидел бы с ней в своих предсмертных Горках и целыми сутками дыкдыкал! Занятие, понимаю, в мировых масштабах бесполезное, зато безопасное. Никаких тебе революций с ихними залпами «Авроры», никаких чэка, продотрядов, ГУЛАГов и прочих перестроек с реформами, которые мы расхлёбываем до сих пор и, похоже, так окончательно и утонем в этом неотстирываемом никакими стиральными порошками г.вне.

Другие произведения автора:

Июньское утро

Любовь - огромная страна, или Вы слышите? Грохочут сапоги!

Поэма о толерантности, или Кровавая драма в зловещем лесу