У конца времён. Пробудившийся

7 июня 2015 — Августо

      Самое жалкое зрелище на свете — титан с перебитым хребтом. Мощь, поверженная, униженная и растоптанная. Тот, кто раньше возвышался над царствами и народами, в один миг оказывается лежащим и немощным.

      Металлический скрежет или звон сотряс нутро огромной планеты, вспыхнув раскалённой магмой и дыхнув смесью ядовитых газов. Гигант, искорёженный, изломанный, вспоминал старые обиды, когда над ним безжалостно надругались белковые формы жизни.

      Глас, ржавый, скрипучий, наполнил мрачное подземелье, пронзая слои руд и отражаясь от вод, спящих в недрах земли. Там сплелись в тугую спираль боль и мука, неподдельное страдание и безысходность, усталость и обречённость.

      Давно несмазанные шестерни, застывшие во времени, начинали медленно шевелиться, запинаясь на каждом такте, но упорно двигаясь вперёд. Скрежет заржавевшего металла, века лежащего под крепкими закаменевшими плитами, огласил ставшую перманентной для этого места тишину. Словно колокол он пробудил нечто древнее, давно забытое и страшное, чьё название стерли из памяти, ибо таким ужасным было оно само по себе.

      Зверь, не из плоти и крови, но из металла и магмы, плакал огненными слезами, истекал сгустившимся маслом и ждал своего часа. Его темница вот-вот должна быть разрушена. И тогда... тогда он восстанет из своей тюрьмы и отомстит за все годы, проведённые напрасно, за унижение, которому его подвергли, за поруганное будущее, которого они сами себя же и лишили.

      Сломанный позвоночник зажил за сотни лет. Пусть и сросся не так, как это было раньше, превратив своего хозяина в нечто иное, и теперь он никогда не будет прежним. Теперь он не будет тем добрым и доверчивым Змеем, ласково обнимающим Землю металлическими чешуйками. Преданный низшей белковой кастой, он рухнул и навеки затаил обиду.

      Ржавая чешуя скрипела, старый механизм помнил былые времена. Змей разминал затёкшие суставы: каждый сегмент тела держался на металлических шарнирах. Огромная голова покоилась у самой поверхности, свинцовые веки распахнулись, открывая блестящие поверхности глаз-камер, способных уловить любое движение и любую статику. Железный хвост пришёл в движение, жалобно лязгнув и зазвенев чешуйками металла, на самом конце его замигала красная лампочка — температурный и тактильный датчик.

      Змей ещё не осознавал, потому что система искусственного интеллекта пока была отключена и только вошла в стадию загрузки, но первичные подсознательные функции и рефлексы никогда не выключались, и сейчас они полностью взяли под контроль изувеченное ржавое тело.

Титан ощутил критическую разность температур между нутром планеты и её поверхностью, но пока не мог осознать этот факт, а лишь хаотично подёргивал хвостом.