Тайна Халидокеана.

"Вещам не требуется быть объяснимыми,
достаточно того, что они реальны".
Исаак Ньютон


Кому известно неповторимое чувство утреннего похмелья, тот, безусловно, меня поймет. Не того похмелья, когда выворачивает наизнанку, а голова объявляет бунт, революцию и атомную войну с непрерывными бомбежками одновременно. Такие «сладостные» моменты, как правило, случаются на утро выходного дня. Который, надо сказать, будет безоговорочно испорчен по причине вышеизложенных военных действий. В такой жестокой битве из окопа, то бишь из кровати, лучше не высовываться. А я имею в виду то состояние, в которое вы окунаетесь неожиданно наступившим ранним будничным утром после бурно проведенного вечера, закончившегося пару часов назад. Не знаю, кто как борется с этим недугом? В то утро я изо всех сил старалась вырваться из недр туманного сознания навстречу наступающему дню. Получалось неважно. Мое жалкое измученное «Я» старательно пыталось слиться с окружающей действительностью. А действительность была такова, что работаю я продавцом-консультантом в крупном супермаркете. И внешность моя должна приближаться к безупречной. Достичь этой безупречности я пыталась всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Но мозги упорно отказывались дружить с логикой. Эти мозги водрузили меня на высокие шпильки и одели в короткое облегающее платье. Зачем?! Вчера же была в брюках и удобной обуви на низком каблуке. Все чистое, немятое. К чему был нужен весь этот парад? Сейчас, пожалуй, я уже могу проанализировать свои поступки того ноябрьского утра. Одеться в мини и новые сапоги я вознамерилась накануне, когда еще ничто не предвещало встречу со Станиславом, затянувшуюся до поздней ночи. А на утро воспаленное сознание не рождало ни одной новой удачной мысли. Посему осталась установка предыдущего дня. Станислав – это субъект, которого я решила возвести в ранг «моего молодого человека». С тех пор, как не стало Антона (о нем речь будет далее), Стас – первый мужчина, который оказался способным вызвать во мне некое подобие чувств. Взвесив все «за» и «против», я решила окунуться в новые отношения. К сожалению, окунулась я не только в отношения, но и в мартини с соком. И теперь, неровной походкой выходила из квартиры. Услышав этажом выше жалобное мяуканье, вспомнила, что, заходя ночью домой, упустила кота. Этот здоровый рыжий балбес по старой докастратовской привычке постоянно ломится в дверь. Что ему там делать? Обычно, прогулявшись не далее следующего этажа, мой рассудительный Кеша, возвращается в родные пенаты. Но вчера удача отвернулась от него. Потому как я, добравшись до кровати, тут же забыла про своего питомца и, вообще, про всю флору и фауну нашей голубой планеты. Пожалев бедную животинку, я побрела по лестнице. На мой зов он почему-то не откликался и сам передвигать конечностями в сторону дома не собирался. По-видимому, пребывал в шоке от проведенной вне родных стен ночи. А я, вместо того, чтобы плюнуть на все и торопиться на работу, предоставив родителям почетную миссию водворения блудного Кеши в квартиру, решила добавить испытаний на свой любимый организм. Подхватила беглеца и крепко прижала к груди. Тут меня осенило (что странно: в моем-то состоянии), что придется менять верхнюю одежду по причине внезапного повышения ее мохнатости. Пришлось вернуться в комнату. Тут я и услышала звук, благодаря которому закрутились эти удивительные приключения. Сам звук и его источник ничего необычного собой не представляли. Я увидела, что музыкальный центр включен на радио и одновременно на запись. Динамики издавали одни шумы. Вспомнила, что Стасик пожелал продлить мое бодрствование, заказав для меня песню. О чем возвестил по телефону. Но тело мое уже наполовину пребывало в мире грез. Поэтому я, в виде сомнамбулы честно поискала нужную волну, заранее включив магнитофон на запись. Почему-то я решила, что услышать свое имя в эфире – великое событие, которое никогда более в моей жизни не повторится. И в старости, пуская слезы умиления, я буду периодически прослушивать записи из безвозвратно ушедшей юности. Но старания мои успехом не увенчались. Увы, скрасить унылую старость будет нечем. Через полминуты я уже не помнила, какую станцию ищу. И, совсем не расстроенная, с чувством почти выполненного долга, вернулась в кровать, даже не удосужившись выключить аппаратуру.

И теперь, одной рукой стараясь избавиться от усыпанного шерстью полупальто, другой невпопад нажимала на кнопки. В пылу спешки зачем-то попала на перемотку, потом на воспроизведение. Вот тут я и услышала впервые этот странный мужской голос с металлическими нотками. Монотонным тоном он проговорил несколько фраз на разных языках: «help, only you»*, «ich kenne nicht»**, «Бафомет, я Сантей, должна ты, заклинаем Бафомет, помощь ты», «you most»***, «fortging schon»****, «Бафомет. Я Сантей. Бафомет». Было еще что-то на неизвестных мне языках, из которых я смогла распознать французский и испанский. «Вот так песню я записала!» – попыталась я мысленно пошутить. Но в душу предательски закралось гнетущее беспокойство. Даже, можно сказать, паника. С этим малоприятным ощущением, усугубившим мое, и без того неважное, состояние я провела весь рабочий день. На мозги давило до боли знакомое слово «Бафомет». Я тщетно пыталась вспомнить, где и от кого его слышала раньше? С ним было что-то связано. Это не просто промелькнувшее в телевизоре или книге имя. То, что это было имя, я не сомневалась. Возможно, какого-то божества или героя древности. Поэтому, вернувшись домой, я тут же включила компьютер с намерением покопаться в Интернете. Но сделать это я не успела. В углу экрана замелькала зеленая ромашка – на мою «аську» пришло сообщение. Я очень удивилась. Кроме Антона я ни с кем не переписывалась. А его уже больше года, как нет в живых. Антон… Да, вот оно! Это же он рассказывал мне про загадочного Бафомета. Антон был помешан на истории какого-то рыцарского ордена. Последнее время эта тема настолько поглотила его, что я уже начала беспокоиться о его психическом здоровье. Любой наш с ним разговор невольно превращался в лекцию по истории. Как-то, лежа в постели, мы обменивались мнением по поводу верности и преданности. Так мой возлюбленный с личностных отношений опять перескочил на средневековье. И поведал о том, что крестоносцы поклонялись идолу, сущность которого они так ревностно защищали, что не выдали даже под пытками. Одни описывали его, как мужскую голову с длинной бородой, в которой видели голову Иоанна Крестителя, другие — женскую голову или женскую фигуру с козлиной головой. Сейчас я была уверена, что речь шла о Бафомете. До сих пор точно неизвестно, что означает это имя. Некоторые буквально переводят с древнегреческого: «крещение мудростью», «посвящение в знание». Я тогда еще очень разозлилась на этого неведомого мне Бафомета, который отвлек моего любимого от более интересной мне темы.

От всех этих воспоминаний по спине пробежал легкий холодок. Мы с Антоном были очень близки. Дружили с первого класса. Постепенно дружба переросла в симпатию, и как мне казалось, даже любовь. Мы почти не расставались, даже придя вечером домой, подолгу общались в чате. Все изменилось, когда умерла его бабушка. Забавная была старушка. Старенькая, но с такими трезвыми мозгами! И с чувством юмора все в порядке. Это, несмотря на то, что была репрессирована в Сталинские времена, провела несколько лет на Соловецких островах. Все называли ее просто Катрин. Вот она-то, как видно, и подсадила внука на историю. Часто просила его в Интернет лазить, что-то для нее выискивать. Антон, конечно, относился к ее увлечению по-доброму скептически. А вот когда ее не стало, как подменили его. Молчит. Все тайны какие-то. Умер он в Риге, от сердечного приступа. Я сначала не поверила. В его-то годы. То ли к каким-то дальним родственникам, то ли к друзьям семьи поехал. Я о них даже и не слышала раньше. Переживала жутко. Такая пустота вдруг образовалась после его смерти…

С неподдельной дрожью я включила «аську». Вместо номера адресата обнаружила длинный ряд из знаков препинания. «Это еще что за новшества? Такого же не бывает», - подумала я и уверенно открыла текст сообщения. На экране была надпись: «22 часа ваше время 7 Мгц».
- Что за чушь! – произнесла я, выключая технику. Заснула я моментально, лишь только коснулась подушки.

Какой странный сон… Я долго лежала с закрытыми глазами, постепенно начиная воспринимать реальность. Но ощущение сновидения, почти физическое, не отпускало. Я как бы пребывала на перепутье двух миров. Во мне переплелись два сознания, две сущности. С той, которую я знала уже более двадцати лет, было все ясно. Другая была также женского пола, что уже хорошо. Но жила она в средневековом замке, и, к тому же говорила по-французски. Самое интересное, я отчетливо помню, что свободно разговаривала на этом языке. Хотя познания мои далее «шерше ля фам» никогда не заходили. Я попыталась собрать в кучу разбредающиеся по времени и пространству мысли. Сюжет оказался на удивление последовательным и логично построенным. Словно фрагмент из фильма. Интересно только, что было в начале, и чем дело кончилось…

… Раннее осеннее утро. Меня разбудил шум у ворот замка. Я выбегаю во двор. Люди в белых накидках с алым крестом открывают ворота и впускают королевскую стражу. Происходит что-то ужасное и непоправимое. Я чувствую невыразимый страх и обреченность. Эти чувства тяжким грузом повисли в воздухе, отразились на лицах женщин, высыпавших на улицу. Одна из них, как я поняла, моя мать. Она целует в губы мужчину, моего отца. Молча отступает на шаг, подходит ко мне, берет за руку. Слезы ручьем текут по щекам. Но ни единого звука не вырвалось из ее уст. Объятая горем, она молча смотрит вслед уводимому солдатами мужу. Отец обернулся, пристально посмотрел мне в глаза. Он спокоен. Во взгляде – просьба помнить о чем-то важном, известном нам обоим. Там, во сне, я прекрасно понимаю, что он имеет в виду. И понимаю, что вижу его последний раз…

Воспоминания прерываются. Далее я вижу себя уже в стенах замка. Бегу по длинному узкому коридору. Отовсюду слышны возбужденные крики. Стражники обыскивают помещения, круша и ломая все на своем пути. Я очень напугана, спускаюсь куда-то по винтовой лестнице. Вдруг одна из ступеней проваливается подо мной, и я, больно ударившись, падаю вниз. Сильный удар о каменный пол. Чувствую его, как сейчас. Захотелось снять одеяло и осмотреть тело. Но ведь это всего лишь сон. Я откинула эти несуразные мысли и попыталась восстановить в памяти дальнейшее развитие событий.

Поднимаюсь на ноги. Вонь ужасная. Я в каком-то мрачном туннеле. Где-то вдалеке маячит свет. Пробираюсь, почти на четвереньках. Свет исходит от факела. Вдали на стене еще несколько. Подземный ход резко поворачивает вправо. Иду уже в полный рост. И тут до меня доносится еле слышный стон. Я убыстряю шаги. Вдали на земле что-то белое. Это человек. На нем все тот же белый плащ с красным крестом. Коротко остриженные волосы на голове с лихвой компенсированы длинной густой бородой. Из раны на его груди сочится кровь. Он узнает меня, что-то шепчет про моего отца. Во сне наш разговор продолжался довольно долго. Сейчас вспоминаются лишь отдельные фразы. Что-то про тевтонского рыцаря, которого я должна найти, и который должен помочь мне добраться куда-то. Перед тем, как испустить дух мой собеседник протянул мне две вещи. Первая – небольшая круглая печать, на которой была изображена лошадь с двумя всадниками. Второй предмет стерся из моей памяти окончательно и бесповоротно. Как я ни старалась, в мыслях всплывало лишь смутное очертание какого-то свертка.

Немного придя в себя, я вскочила с постели и метнулась к компьютеру. Я была практически уверена, что мой таинственный собеседник объявится вновь. Мои подозрения оправдались. Я обнаружила новое сообщение: «радио-ждали-Рига-убили-должна-помощь». Ощущая себя круглой дурой, я набила дрожащими пальцами фразу, которая показалась мне совершенно безумной: «Это Антон?»
- Нет. Я Сантей. Антон с нами, - последовал ответ.
- Где с вами?
- Вы внутри времени. Мы - снаружи. Сегодня в 22 часа по вашему времени включи радио, частота 7 Мгц. Конец связи.

Больше я не дождалась ни одного сообщения. Все это было более чем странно. Все мое существо отказывалось верить в переписку с потусторонним миром. Но, тем не менее, ровно в десять вечера я послушно вслушивалась в шумы на указанной мне волне. Наконец раздался уже знакомый мне голос.
- Я, рыцарь Сантей, приветствую тебя.
- Я хочу поговорить с Антоном.
- Ты можешь помочь ему. Помочь всему миру.
- Я не понимаю.
- Дневник.

На этом связь прервалась. Мысли в панике заметались по моей голове. Сталкиваясь друг с другом, они создавали такие фантастические гипотезы, что даже в глазах потемнело. На чью-то глупую шутку это не было похоже. Радио – не телефон и не компьютер, чтобы по нему так легко переговариваться. Смерть друга детства всегда была мне подозрительна. Зачем он поехал в Ригу, и что там произошло, так и осталось для меня загадкой. «Голос из преисподней» говорил что-то про дневник. Может быть, Антон вел дневник? На следующий день была суббота, поэтому прямо с утра я направилась к его родителям, которые всегда считали меня своей невесткой и до сих пор относились очень тепло. В свое время я не решилась расспросить о подробностях случившегося, чтобы еще больше не ранить дорогих мне людей. Но, сейчас, я была вынуждена поднять эту больную для всех тему. Дома была только мама Антона, Анна Степановна. Она очень обрадовалась моему визиту. Мы немного поплакали, попили чаю. И я потихоньку начала выведывать о целях той роковой поездки и обстоятельствах внезапной смерти. Моя несостоявшаяся свекровь открыла мне, что сама толком не поняла такого рвения сына на историческую родину. Он пытался найти каких-нибудь родственников, оставшихся в Прибалтике до революции. Просто помешался на семейных корнях. Родственников, увы, не осталось.
- А у кого же он остановился в Риге?
- Отец вспомнил, что была у его матери подруга, тоже родом из Риги. По лагерю. После войны та уехала жить к своим родственникам в Латвию. И Катрин один раз навещала ее. Узнав это, Антон перевернул все вверх дном в комнате бабушки. И все-таки нашел адрес. Мы останавливали его, уверяли, что той, наверное, и в живых-то нет. Но Антоша никого не слушал. Поехал, нашел этот дом. Подруга Катрин давно умерла. Там жила ее дочь с семьей. Но, как оказалось, мою свекровь очень хорошо знали. Она до последнего времени звонила и общалась с этими людьми. Они-то и показали Антоше старое кладбище, где были захоронены его предки, у ворот которого он и сам нашел свою смерть…

Бедная женщина снова заплакала, и я не посмела больше мучить ее расспросами.
- Можно мне немного побыть в комнате Антона, - спросила я неуверенно.
- Конечно, дочка, - Анна Степановна вздохнула, погладила меня по голове и ушла в кухню.

В комнате все оставалось, как прежде. Мне даже показалось, что сейчас откроется дверь и сюда войдет ее хозяин. Как всегда, жизнерадостный, с неиссякаемым чувством юмора. Посмотрит на меня своими лукавыми карими глазами и скажет: «Выбирай, Дили, у нас две перспективы: пойти пить чай с мамкиными, как всегда, обалденно - вкусными блинами, либо мы закрываем вот этот замочек и…» Мама Антона часто баловала нас своими удивительными блинами – очень тонкими, с привкусом топленого молока. Но до них мы, обычно, не скоро добирались. Дили… Только Антон так называл меня. Вообще меня зовут Лидия. Но как-то, сидя за праздничным столом, тогда еще живая бабушка моего жениха вспомнила, что в глубоком детстве, когда мы еще играли в песочнице, Антон упорно отказывался называть меня Лидой. Дили – и все тут! Я не сопротивлялась. Повзрослев, мы об этом забыли. Но с того дня Антон стал частенько называть меня этим похожим на звон колокольчика именем.

Я обвела взглядом комнату. Долго я здесь оставаться не могла, поэтому поиски надо было свести к минимуму. К счастью, книг и бумаг у Антона было не много. Но среди них ничего похожего на дневник я не нашла. Тут взгляд мой упал на ноутбук. «Конечно, разве стал бы он руки марать чернилами?» - догадалась я. Но моя радость не была долгой. С меня затребовали пароль. Раньше его не было. Наверное, Антон не спроста установил его. По логике вещей это должно было быть слово, связанное с Катрин и её крестоносцами. «Катрин» успеха не возымело. Тогда я набрала пресловутого «Бафомета» - с тем же успехом. Я почувствовала укол безысходности. В истории рыцарства я была не сильна. А слов могло быть тысячи. Я оторвала взгляд от экрана и задумалась. На стене передо мной висела наша с Антоном фотография, сделанная в Коломенском незадолго до его смерти. Неожиданно пальцы сами собой набрали: Дили. Сердце забилось с бешеной силой. Компьютер начал загружаться. Значит, бабушкины загадки не полностью завладели им. Он помнил и думал обо мне. Быть может, Антона что-то тревожило, и он чувствовал опасность. И доверил доступ к дневнику только мне. Вряд ли кто-нибудь еще додумался бы до такого пароля. Ведь на людях я была исключительно Лидой. На экране появилась заставка в виде большого знака $. Я несколько удивилась. При всем фанатичном интересе моего друга к тамплиерам, я меньше всего рассчитывала увидеть здесь символ доллара. Немного покопавшись, я нашла нужный мне файл. Смахнув слезы умиления, я распечатала документ. Быстро распрощалась с мамой Антона и побежала домой читать дневник, в надежде найти ответы на мучившие меня вопросы.

Дневник Антона.
09.07.
Кажется, я нарвался на что-то чертовски интересное. Два месяца назад скончалась моя бабушка. Катрин была удивительным человеком. Катрин – так все называли бабулю. Это в советское время в паспорте она значилась как Катерина Романовна. Но при рождении, ее отец, к стати сказать, Ромуальд, а не Роман, дал ей французское имя Катрин. В память о предках.
Несмотря на то, что три года провела в лагере, Катрин прожила более девяноста лет. И, надо сказать, до последних дней была в здравом уме. Если, конечно, можно назвать здравым ее неустанное увлечение изотерикой, историей древних миров. До глубокой старости она работала в крупной библиотеке, а дома у нее просто гора книг. Неоднократно пыталась привлечь и меня к этой теме. Но я больше интересовался футболом и компьютерными играми. Так что наше с ней сотрудничество на поприще философии и мистики ограничилось периодическими просьбами со стороны Катрин найти что-нибудь в Интернете. На днях мы с родителями разбирались в комнате покойной. Бабуля жила в коммуналке на Маяковской. Когда-то вся четырехкомнатная квартира принадлежала ее семье. Но революция семнадцатого года распорядилась по-своему. Так что теперь в наследство нам досталась лишь комната, правда большая. Одна стена полностью занята книжными стеллажами, сделанными собственными руками моего, тоже уже покойного, деда. Почему я потянулся именно к этой книге? Просто мистика какая-то. За увесистым томиком классика оказался потайной ящик. Внутри я увидел старинную деревянную шкатулку. Стерев пыль, осторожно открыл крышку. Внутри лежали старые фотографии, несколько украшений и почти полностью сгоревшая старая тетрадь. На уцелевших листах я увидел хорошо знакомый почерк. Судя по всему, это дневник, который бабушка вела еще с 1926 года. Последние записи были двухгодичной давности. Внутрь был вложен измятый почтовый конверт. С него я и начал осмотр своей находки. Конверт был запечатан. Но письмо так и осталось неотправленным. Оно было написано моей бабушкой и адресовано некоему господину Карелину. Прочтя письмо, я, наконец, понял, почему у Катрин появился интерес к тамплиерам. Шкатулку я убрал на место, а дневник прихватил с собой, чтобы разобраться в нем дома. Предчувствие, что жизнь моя коренным образом меняется, не оставляло.

И вот сейчас я сижу перед компьютером и выискиваю все, что как-то связано с Аполлоном Андреевичем Карелиным. Письмо, которое Катрин написала 19 марта 1926 года, действительно не было смысла отправлять. Пока еще неведомый мне господин Карелин скончался 20 марта 1926 года.

10.07.
Всю ночь читал про тамплиеров. Мозги вскипали и кричали SOS. Но что-то подсказывало мне, что для начала нужно вникнуть в саму суть дела, а потом уже разгадывать бабушкины загадки. Интересные они, оказывается, ребята, эти храмовники. И что они все-таки искали в храме царя Соломона? И ведь, похоже, нашли!

А Аполлон Андреевич был известной личностью в послереволюционной России. Наверное, Катрин где-то услышала о нем, или посоветовал кто. С одной стороны, он стоял во главе анархистов и анархо-коммунистов. С другой, открыл в двадцатом году Орден тамплиеров в Москве. С 1905 по 1917 год Карелин жил во Франции, где принял посвящение, а после Февральской революции вернулся в Россию, чтобы здесь заложить основание «Восточного отряда» Ордена. А классика, надо сказать, бабушка не случайно выбрала. Был он его предком по материнской линии. Пусть пока там все и полежит.

30.07.
Мне кажется, что идея с поисками бабушкиного сокровища превращается в болезнь. Я перечитал горы литературы про тамплиеров. И начинаю верить, что Грааль и Философский камень – не пустые звуки, не фантастика. Каким-то подобным ЧУДОМ обладала наша семья в далеком прошлом. Но записи Катрин указывают на то, что она не нашла реликвию.

01.09.
Я думал, что вся эта затея так и останется несбыточной мечтой. Но надежда вновь вернулась ко мне. На днях еду в Ригу. Умру, но без сокровища не вернусь!

Бедный Антон, как он был близок к истине в своей последней фразе… Как будто установку себе дал. Картина немного начала проясняться. Но теперь появилась новая загадка: где искать записи Катрин? Неужели опять тревожить родителей Антона? Но я практически все осмотрела. Никакой обгоревшей тетради там не было. Мысль о том, что можно бы и остановиться в своих поисках, что ни к чему всё это не приведет, предательски замаячила на горизонте. Теперь я знала в общих чертах причины непонятного поведения Антона в последние месяцы его жизни. Развить эту мысль мне не дали. Мой компьютер возвестил о получении нового сообщения. Все тот же загадочный адресат передал мне скудное послание, в котором было лишь одно слово: «Шкатулка». Я попыталась включиться в диалог, просила связать меня с покойным женихом, но все мои усилия оказались тщетными. Слово «шкатулка» вызвало во мне лишь одну догадку: Антон вернул дневник на место. А это значило, что мне надо было попасть в комнату его покойной бабушки. Тут я вспомнила, что семья собиралась продавать эту недвижимость. И, быть может, на Маяковке уже живут другие люди. А старая мебель, в том числе книжный шкаф с тайником, отправились на свалку. Я быстро набрала до боли знакомый номер телефона. Пришлось опять потревожить пожилую женщину. Оказалось, что комната выставлена на продажу, но покупатели еще не нашлись. Без зазрения совести, я начала врать, что моя знакомая заинтересовалась их вариантом. Как я и ожидала, мне предложили заехать за ключом и самой показать комнату. Но удача не была полной. По словам Антона, тайник он нашел за книгой одного из классиков, являвшегося предком того самого Карелина, которому писала в свое время Катрин. Облазить все стеллажи за короткое время не представлялось возможным. Поэтому, нужно было вычислить этого писателя. Я не нашла другого выхода, как поискать информацию в Интернете. В этот день мне определенно везло. Предком Аполлона Андреевича по материнской линии оказался Лермонтов.

Через пару часов я уже штудировала многочисленные книжные полки. Томов Михаила Юрьевича оказалось несколько. За одним из них, расположенным отдельно от других я обнаружила тайник. Находиться здесь дольше не было смысла. К тому же, могли заглянуть любопытные соседи. А потом при случае обронить в разговоре с хозяевами, что я была здесь одна, без потенциальных покупателей. Объясняться с родителями Антона не хотелось. Я побежала домой, решив для начала тщательно осмотреть шкатулку, и только после этого вернуть семейную реликвию по назначению – прямым потомкам. Дневник Катрин, к счастью, оказался здесь же, в тайнике. Тетрадь, действительно, представляла жалкое зрелище. Уцелело совсем немного. Некоторые листы были просто выдраны.

Следуя Антону, я также начала с чтения письма к Карелину:
«Здравствуйте, уважаемый Аполлон Андреевич! Узнав о Вас как о человеке, являющимся рыцарем Ордена тамплиеров, осмелюсь обратиться за советом. К тому же то, о чем я поведаю, возможно, вызовет у Вас неизмеримый интерес. До шестнадцатого года моя семья проживала в Риге. Когда мне исполнилось семь лет, мы перебрались в Москву. Отец погиб в гражданскую войну. А в этом году я схоронила и свою матушку. Перед смертью она передала мне большую старинную шкатулку, привезенную из Риги. В ней хранились семейные реликвии. Я не раз слышала, что у меня французские корни. И что с моим происхождением связана какая-то загадка. Месяц назад я в очередной раз рассматривала чудесные безделушки и фотографии из оставленного мне наследства. Решила протереть шкатулку. И, как видно, невольно нажала на еле заметный рычажок. Открылось потайное углубление. В нем находилась любопытная вещица, очень старинная. А именно, массивная печать. На ней была изображена лошадь, на которой сидят два всадника. Уникальность находки на этом не заканчивается. Внимательно изучив этот предмет истории, я обнаружила в ручке тайник. Тайник содержал письмо, написанное на французском языке. К счастью, владею им я довольно неплохо. Мне удалось перевести письмо почти полностью. В общих чертах передаю Вам его содержание:
«Кто бы ты ни был, читающий эти строки, надеюсь, Бог, а не Дьявол навел тебя на это письмо. Иначе, будь проклят тот день, когда я решила оставить шанс моему удивительному сокровищу не быть окончательно потерянным для человечества. Прочти мою историю и прими единственно верное решение, как поступить с тем, ЧТО ОТКРЫЛОСЬ ТЕБЕ.

Я родилась в возвышающемся в центре Парижа Тампле. Мой отец был не рыцарем, а обычным ремесленником, жившим под покровительством Храма. Но семья наша принадлежала Ордену. До пятнадцати лет я постигала тайные науки тамплиеров и практически не знала, что такое горе. Пока Филипп Красивый не вступил в 1307 году в Тампль не как гость, задолжавший Ордену огромную сумму денег, а как господин покоренной крепости. Рыцари Храма не оказывали сопротивления. По уставу они не могли поднимать оружие на христиан. Братья открыли ворота и впустили внутрь стражу короля. Орден был подготовлен к арестам. Как бы ни старался Филипп, тамплиеры были предупреждены. Последнее время я чувствовала, что вокруг происходит что-то необычное. Но в силу моего возраста и непосвященности, от меня скрывали истинное положение вещей. Я не понимала, почему многие рыцари вышли из Ордена и покинули Париж. За пару дней до этих событий я проснулась на рассвете и увидела, как из ворот Тампля выехали возы, груженые сеном. Я была в недоумении: зачем понадобилось везти сено из Парижа в деревню? Но, казалось, кроме меня никого это не удивило. Вечером я задала отцу мучивший меня весь день вопрос. Он посмотрел долгим, полным грусти взглядом и молча повел в церковь. Здесь, у лика Бафомета я узнала, что грядут тяжелые времена. И поклялась быть верной рыцарскому духу и сохранить все знания, которые успела получить в Храме. Через два дня я навсегда рассталась с отцом и до конца дней так и не узнала о его судьбе.

Тогда, в ту злополучную пятницу, я также навсегда покинула стены Тампля. Я была сильно напугана бесчинствующими солдатами. Пытаясь найти богатства, они крушили все подряд. Я решила укрыться на время в подвальном помещении. Сбегая по лестнице вниз, наступила на прогнившую ступеньку и провалилась в подземелье Храма. Я слышала о тайных туннелях, ведущих далеко за город, но вход в них знали только посвященные. Пробираясь наугад, я столкнулась с умирающим от раны рыцарем. Он приехал в Париж накануне и был мало мне знаком. Но он узнал меня, потому что общался с моим отцом. Силы уже оставляли его. Речь была слабой, еле внятной. Рыцарь поведал, что в его миссию входило вынести из Тампля очень важную вещь, достояние тамплиеров. Только он мог сделать это. Поэтому ее не смогли вывезти ранее вместе с другими сокровищами. Но среди братьев оказался предатель. Я услышала хорошо знакомое мне имя одного из монахов. Он пытался завладеть реликвией, но погиб в схватке с охранявшим ее рыцарем, также получившим смертельную рану. «Сами Боги послали мне тебя, девочка!» - воскликнул он. Умирающий сказал мне имя и адрес рыцаря дружественного нам Тевтонского Ордена. «Он поможет тебе добраться до балтийского острова Борнхольм. Это далеко на севере отсюда. Там ты найдешь наших братьев тамплиеров. То, что я вручу, ты отдашь только в руки казначея. Ни одна душа не должна знать о том, что ты хранишь. Если что-то пойдет не так, береги ЭТО от всех в тайне. Пусть даже до самой смерти. И в могилу с собой заберешь. Бог сам распорядится судьбой этого предмета. Потому как, если темный или несведущий человек воспользуется заключенной в нем СИЛОЙ, наш мир может быть обречен на гибель», - рыцарь протянул мне небольшой сверток и печать Ордена. Руки его безвольно опустились, и он испустил дух.

Увидеть заветный остров Борнхольм мне было не суждено. С тевтонским рыцарем мы добрались до Финского залива. В то время орден воевал с Рижским архиепископом. По дороге мы попали в одно из сражений. Мой спутник был убит, так и не успев представить меня своим братьям и помочь попасть к тамплиерам. Не буду долго описывать свою нелегкую жизнь. Я была в чужой стране, одинока и напугана. Судьба занесла меня в город Ригу, где я и провела все свои дни, обзавелась семьей. Сейчас я чувствую надвигающуюся смерть. И мысль о сокровище рыцаря обжигает душу. Я осталась верной данному слову. Ни один человек не узнал мою тайну. Когда я рассмотрела и поняла, ЧТО ИМЕННО храню, то с ужасом осознала, какая ответственность легла на меня. С одной стороны мне безумно хотелось передать ЭТО в нужные руки. А с другой - боялась ошибиться. Странствовать в поисках храмовников не было никакой возможности. Я была всего лишь слабая женщина, оторванная от родины. Но у меня не хватает духу забрать в могилу эту тайну. Полагаясь на волю Бога, я пишу это письмо. В надежде, что когда-нибудь оно попадет к посвященным людям».
Далее письмо идет на неизвестном мне языке. По-видимому, эта часть текста самая важная, и в ней говорится, где схоронено сокровище. Надеюсь, Вас заинтересовало то, что я здесь изложила. И, возможно, Вы и есть тот самый человек, на которого так уповала та, чьим потомком я являюсь. Если это так, буду ждать от Вас Вестей.
Катрин Залите».

Отложив письмо в сторону, я принялась разбираться в еле различимых от огня и времени записях:
«Рыцаря Сантея больше нет. Я опоздала! Что делать? Ведь не зря же попало ко мне это письмо…

…Еще вчера я была полна отчаяния. Сегодня жизнь вновь обрела смысл. Я не знала, зачем шла вместе с похоронной процессией от Манежа до Кропоткинского музея. Цели никакой не было. Я хоронила свою мечту. Когда я бездумно смотрела в лица незнакомых мне людей, кто-то сильно одернул меня за руку. Это был мой сосед, Корольков Илья. Он учился на втором курсе МВТУ и всегда был для меня недосягаемой мечтой. Высокий, темноволосый, с почти черными глазами. Сталкиваясь с ним, я каждый раз цепенела и опускала голову. Именно он поведал мне, что Орден тамплиеров до сих пор существует, и не только во Франции, но и в Москве. Мы столкнулись в читальном зале городской библиотеки, когда я увлеченно читала одну из книг по истории Рыцарей Храма. Древняя находка из фамильной шкатулки полностью завладела моими мыслями. Я ложилась и просыпалась со словами: ТАМПЛИЕРЫ, ГРААЛЬ. Изучив уже изрядное количество литературы, я как бы окунулась в иной мир. Это в какой-то степени заглушало горечь от свалившегося на меня сиротства. В свои семнадцать лет я осталась без родителей. На попечение меня взяла родная сестра отца, последнее время также жившая с нами.

Так вот, мой сосед и сказал мне, что в нашем городе есть настоящий рыцарь, и где его искать. Несколько дней ушло у меня на обдумывание письма. Я боялась сообщить лишнего, но, с другой стороны, хотела заинтересовать господина Карелина, внушить ему доверие к своему рассказу. Вчера я, наконец, решилась и понеслась к Первому Дому Советов, не доверяя написанное почте. На второй, нужный мне этаж, меня не впустили. По горькому стечению обстоятельств именно в этот день Аполлон Андреевич Карелин, рыцарь Сантей, скончался».

Рыцарь Сантей… Так вот кто общался со мной с того света! Аполлон Андреевич Карелин – предводитель российских тамплиеров. Я уже перестала удивляться загадочным событиям, происходящим со мной в последние дни. Наверное, на том свете ему не дает покоя, что Катрин опоздала со своим письмом. И теперь через меня решил наверстать упущенное. «Ну и дела», - справедливо возмутилась я и углубилась в дальнейшее чтение:
«Илья отвел меня в сторону. Он пристально посмотрел в мои опустошенные безысходностью глаза, и тихо сказал: «Если это не праздное любопытство, я помогу тебе стать одной из нас».

9 апреля 1926 года.
Лекция Солоновича*****, как всегда, произвела неизгладимое впечатление своими эффектами остроумия, сравнений, неожиданных «новых» взглядов и оборотов. Талант его своеобразен. Мысленно я уже в Кропоткинском музее на собрании Ордена. Неужели сегодня посвящение!

… Перед посвящением мне было сказано, что Орден ставит своей задачей духовное перерождение человека, который должен быть благородным и противиться всякой неправде. Мне было сказано, что я имею полную свободу отойти от ордена с единственным условием сохранения всего дела в тайне…»

Остальное разобрать я не смогла. Бумага сильно потемнела, чернила стерлись. Многие листы были вырваны. Лишь в конце тетради чудом спаслись от огня несколько страниц. На них Катрин записала свои последние строки. Судя по датам, записи были сделаны за пару лет до смерти:
«Много лет прошло с тех пор, как я была посвящена в рыцарство. Так отчетливо ощущаются юношеский страх и благоговение, охватившие меня на церемонии, будто всё было вчера. Жизнь моя подходит к концу. Теперь, наверное, я могу без боязни описать события того памятного дня.

В комнате помимо меня трое. Двое мужчин и одна женщина. Один из мужчин стоит чуть впереди. В руках его белая роза. Остальные присутствующие держат руку на поясе, напоминая тем самым об отсутствующем мече. Тот, что с розой, рассказывает легенду об Атлантиде:
- Много тысячелетий тому назад в эпоху белого солнца жизнь на земле была сосредоточена на материке, Атлантидой называемом. Там жили исполины предадамиты и раса обыкновенных людей-гиперборейцев, пришедших с севера…»

Вдруг я услышала за спиной шорох, и тихий мужской голос позвал меня по имени. Я резко подскочила, свалив на пол дневник. Пожелтевшие от времени и огня листы рассыпались по полу. В дверях комнаты стоял светловолосый, среднего роста мужчина. На нем был белый костюм из материала, похожего на лен. Свободные брюки и широкая рубаха, плотно застегнутая на шее и запястьях, смотрелись как-то странно. С определением возраста тоже возникла проблема. Молодым его не назовешь. Глаза излучали годами накопленную мудрость, и усталость. Но незваный гость был хорошо сложен, на лице ни одной морщины.
- Кто Вы?! Как сюда попали? Я что, дверь не закрыла?
- Не беспокойтесь, пожалуйста. С дверью все в порядке. Я пришел Вам помочь.
- Что за чушь? Какая помощь? Тоже мне, «Тимур и его команда». Я сейчас милицию вызову.
- Пожалуйста, выслушайте. Не надо милиции. Я не знаю никакого Тимура, и команды у меня нет. Вы ищете ответ на один важный для Вас вопрос. Но на этих страницах его, увы, нет. Я могу показать ТО, что Вы хотите найти.
- Да уж, день ото дня не легче. То радио разговаривает, то сны какие-то. А теперь и наяву сомнительные личности материализуются.
- Да, я понимаю. Все это очень необычно. Но Вас выбрали. Я лишь могу предложить помощь.
- Кто меня выбрал, для чего?
- Я думаю, если Вы совершите со мной одно небольшое путешествие, многое станет понятным.
- Ладно, сейчас оденусь. А Вы, кстати, прямо так по морозу ходите?
- Там, куда мы отправимся, теплая одежда не нужна. Дайте мне свою руку.

Уже ничему не удивляясь, я доверилась незнакомцу. От прикосновения его горячей ладони по всему телу распространилось легкое покалывание. Стало очень жарко, в глазах потемнело. Я почувствовала, что падаю, но сильные мужские руки подхватили меня.
- Все хорошо. Сейчас будет легче.
Я открыла глаза, но тут же зажмурилась от яркого солнечного света. Было не возможно рассмотреть ничего вокруг. Я испугалась, что могу ослепнуть. Дышать было крайне трудно. Воздух был горячим и каким-то тяжелым.
- Теперь можешь смотреть, - сказал мой спутник, проведя рукой по моим глазам и затылку.
Стало, действительно легче. Я осторожно приоткрыла один глаз. Все нормально. Потом смело взглянула на окружающее меня место. То, что я увидела, было очень необычно. Все вокруг было в красно-черно-белой гамме.
- Где мы? – прошептала я изумленно.
- Это Халидокеан – столица Атлантиды, - в памяти нынешней цивилизации он остался как Город Золотых Врат. Сейчас мы совершим небольшую экскурсию.

Он уверенно направился по широкой улице, а я засеменила за ним, с открытым ртом озираясь по сторонам. Вокруг возвышались расположенные на больших расстояниях прекрасные дворцы. Среди них разбросаны дома поменьше. Все здания имели круглую форму, В центре их находились башни, которые заканчивались остроконечными куполами. Стены домов украшены разноцветной мозаикой из драгоценных камней. На входе в каждое помещение сиял золоченый солнечный диск. Изображения солнца были повсюду, и на башнях, и на многочисленных скульптурах. Архитектура города была очень необычна и ни на что не похожа. Больше всего меня поразило население Города. Исполины ростом под три метра степенно вышагивали по улице. Все – хорошо сложенные, светлокожие, с тонкими чертами лица. Но много было и обычных людей, таких, как мой новый знакомый. Местные жители не только ходили по дорогам, но и… летали. За спинами их были подобия крыльев. Подняв вверх голову, я увидела высоко в небе большие летательные аппараты, стремительно носившиеся над городом.
- Эй, стойте же!- закричала я своему спутнику, отстав уже на приличное расстояние. – Я смотрю, вы тут все так ловко носитесь и летаете. А у меня уже ноги разболелись от такой гонки. Давайте постоим, и Вы мне, наконец, объясните, что все это значит.
- Как Вас звать-то? – спросила я запыхавшимся голосом, поравнявшись с ним.- И вообще, давай на «ТЫ»? А то и так голова кругом, не до фамильярностей.
Мы остановились под кроной какого-то неизвестного мне дерева.
- Хорошо, Лидия, перейдем на «ты». Мне даже проще. Не люблю я эти сложности с разделением на «ты» и «вы». Меня зовут Рэнка. Мои дальние предки пришли в Атлантиду с Севера, из Гипербореи. На Посейдонисе живет много гиперборейцев.
- На каком еще Посейдонисе?
- Это остров, на котором стоит Халидокеан. Сейчас мы возьмем мой виман, и я покажу тебе это прекрасное место.
- Что возьмем? Не говори загадками. У меня уже «крыша едет» от всего этого.
- Что у тебя едет? – в свою очередь удивился Рэнка и тут же продолжил, - Виман – это летательный аппарат, наподобие тех, что ты видела в небе. Только у меня он не такой большой. Проще было бы воспользоваться механическими крыльями. Но у нас этому искусству учат еще в школе, по нескольку лет. Тебе будет сложно с ними справиться.
Он опять направился по улице.
- Уже скоро. Мы почти пришли.
Наконец мы подошли к небольшому, покрытому белым известняком дому, стены которого были также украшены яркой мозаикой. Никакого забора я не обнаружила. Красивое с точки зрения архитектуры жилище гиперборейца окружал не уступающий по красоте сад. В глубине его располагался бассейн из красного и черного камня. Из знакомых мне растений я увидела только небольшую пальму со спелыми плодами. Они выглядели так соблазнительно, что я сразу почувствовала приступ голода, к тому же вспомнив, что сегодня почти ничего не ела. Проходя мимо пальмы, Рэнка сорвал два банана и протянул их мне.
- Угощайся, - сказал он, загадочно улыбаясь.
Я с подозрением взглянула на щедрого хозяина, но угощение приняла. А вдруг он мои мысли читает? Надо быть поаккуратнее с умозаключениями. Мы обошли дом, и я увидела НЕЧТО. Размером виман был не больше среднего джипа. Формой, скорее, отдаленно напоминал катер, чем летательный аппарат. Никаких крыльев или лопастей. С летающей тарелкой тоже ничего общего.
- И как эта штука летает? – спросила я, дожевывая банан.
- У нас все работает на жизненной силе. Как в вашем мире из каменного угля извлекают силу тепла, превращаемую в движущую силу средств сообщения, так и атланты пользуются для своих технических целей силою живых существ. Представь себе хлебное зерно. В нем дремлет сила, благодаря которой из зерна прорастает стебель. Природа может пробудить эту покоящуюся в зерне силу. Люди твоего времени не могут этого сделать по своей воле. Они должны погрузить зерно в землю и предоставить его пробуждение силам природы. Но атланты знают, как совершить превращение силы, заключенной в куче зерен, в техническую силу. Подобно тому, тепловая сила, заключенная в груде каменного угля, превращается в двигательную. У нас растения выращиваются не только для употребления в пищу, но и для целей промышленности и средств сообщения.
- Да… И что это у нас до сих пор не научились на овощах кататься?
- В твоем веке этого и не получилось бы. С течением времени все условия на нашей планете сильно изменились. В эту эпоху белого солнца воздушная оболочка, окутывающая землю, значительно плотнее. Если бы я не помог тебе, ты бы погибла в нашем мире. Кстати сказать, вода сейчас, наоборот, более жидкая. Тебе, наверное, трудно это представить. Но это так. В общем, не забивай себе голову физикой. Садись в виман. Прежде чем ты увидишь то, что так усердно ищешь, я покажу тебе страну, самую прекрасную из тех, что когда-либо были на планете Земля.

Я осторожно погрузилась в удобное кресло. Рэнка сел за пульт управления, который, как ни странно, состоял из одного лишь подобия джойстика. Быстро и бесшумно опустилась крыша, служащая одновременно дверью. Окон я не обнаружила. Через секунду в передней части аппарата образовался голографический экран. Не успела я разглядеть появившиеся на нем знаки и огоньки, как стены и пол вимана вдруг стали прозрачными. Мы уже летели на приличной высоте.
- Мама дорогая! Просто обалдеть!
- Не страшно? – участливо поинтересовался мой доблестный пилот.
- Я, вообще-то не из каменного века, а из двадцать первого, - гордо фыркнула я.
- Извини, не хотел тебя обидеть.
Я устремила свой взгляд вниз, и тут мне действительно стало страшно. Сначала возник нарастающий шум, затем в клубах поднявшейся пыли я различила сотню несущихся слонов. Стали слышны крики людей.
- Что случилось? – воскликнула я.
- Ничего особенного. Это всего лишь слоновьи бега.
Только теперь я различила людей на спинах животных.
- Посмотри назад. Это стена, огораживающая земляное кольцо. Она покрыта медью. Красиво блестит?
- Да, такого я еще нигде не видела.
- Ты еще многого не видела! - с гордостью за свою Отчизну воскликнул гипербореец. – Сейчас мы полетим в центр Города, к храму Посейдона. Храм расположен на холме. Вокруг него находятся три водных и два земляных кольца. Через каналы переброшены мосты. А под землей они соединены тоннелями. Я живу на крайнем земляном кольце.
Теперь мы летели уже над водой.
- Это крайний канал. От него отходит другой, центральный, соединяющийся с морем. Видишь, вон там, вдали, порт.
Я посмотрела вдаль и увидела большое скопление кораблей. На мой взгляд, корабли, как корабли, ничего необычного. Берег был усеян различными постройками.
- Рэнка, а почему все дома в такой цветовой гамме?
- На острове преобладают породы трех типов – черный базальт, красный гранит и белый известняк.
- Какой красивый мост! – от возбуждения я подергала спутника за рукав, как бы призывая полюбоваться этим чудом. Забыв на миг, что все эти чудеса для него – обыденность.

Рынка улыбнулся и молча направил аппарат к земле. Мы приземлились на самом мосту. Крыша отодвинулась также быстро и бесшумно. Я ловко спрыгнула на землю. Мост представлял собой одно большое произведение искусства. Я подбежала к ограде, выкованной из металла разных цветов. В ее витиеватый орнамент были вплетены живые растения, похожие на наши вьюны, сплошь усеянные красными, синими и желтыми цветами. Через каждые метров десять стояли огромные мраморные статуи белого цвета. Такие четкие линии! Лица, как живые. Того и гляди, сейчас сорвутся с пьедесталов и присоединятся к идущим по мосту великанам. С двух сторон моста атланты возвели две изящные башни, отделав их сверкающими металлами и выложив драгоценными каменьями. Зачарованно смотрела я на огромных людей, всем своим видом излучающих доброту, силу и мудрость. Казалось, никого из них не удивлял мой необычный для этой местности внешний вид. Одна атлантка улыбнулась мне и молча указала куда-то рукой, как бы говоря: «Полюбуйся еще на это». Я обернулась, и увидела небольшое украшенное цветами и коврами судно, медленно двигающееся по каналу. В нем было несколько человек. Послышались звуки музыки. Это было так странно и непривычно. То ли из-за того, что исполнялась она на неизвестном мне инструменте, то ли из-за большой, по словам Рэнка, плотности воздуха, я ощущала ее всем телом. У меня захватило дух. Мелодия была так прекрасна. Хотелось плакать и смеяться одновременно. Один атлант приподнялся со своего ложа и запел. Такой силе и диапазону голоса мог бы позавидовать самый именитый оперный певец. Песня была необычайно мелодичной и душевной. Несмотря на незнакомый мне язык, показалось, что я вижу какие-то картинки из жизни, затронутые в песне. Рассматривая удивительных артистов, я чуть не перекинулась через ограду, когда те стали исчезать под мостом. И только почувствовав ухватившую меня руку моего экскурсовода, я очнулась от охватившего меня оцепенения.
- В Атлантиде цивилизация достигла такого уровня, что никто здесь не занимается тяжелым трудом. Почти все свое время люди посвящают искусству и науке, - сообщил Рэнка, как бы отвечая разом на все мои вопросы.
«А он ничего, - неожиданно решила я, взглянув в его голубые глаза. – Черт, о чем я думаю? Музыка, наверное, подействовала». Гипербореец улыбнулся и как-то странно посмотрел на меня. С улыбкой на лице он показался мне еще более обаятельным, и я поспешно отвела взгляд. «Вдруг, и правда, мысли читает?» – испугалась я, рассматривая стену на противоположной стороне канала. Неожиданно я осознала, что это лицо я где-то уже видела. Я еще раз украдкой взглянула на гиперборейца. Да, определенно мне знакомы его черты. Но откуда? Память упорно отказывала мне в помощи.
- Это, наверное, вторая стена, огораживающая следующее земляное кольцо? – спросила я, решив не ломать зря голову.
- Совершенно верно. Она уже другого цвета, покрыта оловом. В той части города нам нужно будет навестить одного атланта. Это необходимо для свершения главной цели твоего визита сюда.

Я, честно говоря, уже и думать забыла, зачем я здесь, чувствуя себя Алисой в стране чудес. Мы снова сели в виман и перенеслись через искрящуюся на солнце стену. Внизу показался огромный стадион, на котором в это время проходили какие-то состязания. С заполненных до отказа трибун слышались возбужденные крики и овации. Посреди стадиона почти обнаженные атланты демонстрировали прыжки в высоту. Я с интересом любовалась этим зрелищем, пока мы не приземлились возле одного из многочисленных дворцов. Поодаль я заметила целый комплекс купален. В одной были только мужчины. Все – в белых накидках, наподобие тоги. Оттуда доносились возгласы и громкий смех. По-видимому, омовения они совмещали с общением и дискуссиями. Ну, прямо, как у нас. Чуть в стороне плескались в бассейне женщины и дети. Женщины также были одеты в легкие одежды, но в отличие от мужчин, ярких цветов. Я отметила, что обе купальни были оснащены самым настоящим водопроводом. В бассейны лилась вода из двух труб. Наверное, одна с холодной, другая с горячей водой. Атланты периодически регулировали в них напор воды. Пока я наблюдала за купающимися, Рэнка разговаривал с пожилым гиперборейцем. Подойдя ко мне, он сообщил:
- Нам предложили пройти в дом. Подождем, пока хозяин завершит опыты в обсерватории.
Дом атланта оказался очень просторным, даже для исполина. Здесь, как и всюду в этом городе, было много скульптур и картин. Мы расположились в большом зале возле фонтана в виде золоченой скульптуры какого-то божества с головой в форме солнца. В воде плескались причудливые рыбешки. Справа от нас начиналась винтовая лестница, ведущая в башенную часть замка. Вход в верхнее помещение украшал неизменный золоченый диск солнца.
- Почему везде изображения солнца? – спросила я своего спутника.
- В Атлантиде повсеместно распространен культ Огня и Солнца.

Я присела на один из небольших уютных диванчиков, тут же утонув в многочисленных подушках, расшитых золотом и серебром. Рэнка расположился на качающейся скамейке, закрепленной под сводами высокого потолка. Веревки и боковые части скамьи были увиты живыми цветами. Гипербореец, медленно покачиваясь, молча рассматривал картину за моей спиной. Я обернулась и тоже с интересом уставилась на это произведение искусств. На большом полотне была изображена битва богов. Мне невольно передалось настроение картины. Дикий страх и ужас охватили меня при виде груды взорванных и разбросанных по земле тел людей и слонов. Основное действие картины разворачивалось высоко в небе. Но это кровавое месиво в пламене огня было видно очень хорошо. Два исполинских божества насылали друг на друга огненные молнии. Жуткого вида жеребцы, на которых восседали участники битвы, также вцепились друг в друга мощными зубами. Оба бога выглядели одинаково устрашающе. По эмблеме солнца, венчающей голову одного из них, я сразу поняла, кто из них враг, а кто – друг. Рассматривая изображение дальше, я с удивлением заметила за спиной «доброго» бога несколько уже известных мне летательных объекта. Это были вимана атлантов.

Я, уж было, открыла рот, чтобы засыпать Рэнка вопросами, но тут по винтовой лестнице в зал спустился хозяин дома. Я несколько опешила, ожидая, что атлант появится с улицы. Но, как оказалось, обсерватория в собственном доме для этой страны – обычное дело. Атлант приветливо поклонился нам и прилег на большое, устланное коврами ложе. Наверное, он не случайно выбрал такое положение. Иначе нам пришлось бы задирать головы, чтобы видеть его лицо. Гипербореец ответил на приветствие и начал объяснять хозяину цель нашего визита. Конечно же, я не поняла ни слова. Но меня так заворожил язык атлантов, что я не почувствовала ни малейшего неудобства. Слушая, хозяин озадаченно смотрел на меня. Я несколько смутилась от взгляда его пронзительных глаз и сосредоточилась на рыбках в бассейне. Мое безобидное созерцание прервало нечто необычное. С изумлением я уставилась на плывущий к нам по воздуху поднос с каким-то угощением. Приблизившись, он разделился на три части, которые подлетели к каждому из присутствующих. На своем подносе я обнаружила два графина. Один с соком, а другой с какой-то темной смолоподобной массой. На блюдце лежал бесформенный кусок непонятного вещества серого цвета. Сначала я приняла это за халву. Но на вкус угощение было почти безвкусным. Все равно, что жуешь землю.
- Что это такое? – поморщилась я, но тут же осеклась, испугавшись, что своим недовольством обижу хозяина дома.
- Подожди. Не подумал, что ты не можешь управлять вкусом.
Рэнка сжал руку в кулак и потом как бы кинул что-то в сторону моего подноса.
- Угощайся, Лидия, - сказал он и снова переключил свое внимание на атланта.
Я осторожно отломила небольшой кусочек и положила его в рот. Теперь угощение напоминало мусли с орехами и цукатами. Я налила в бокал сок, не решившись повторить то, что вытворяли мои сотрапезники. Оба они уверенно смешали сок с подозрительной тягучей субстанцией серо-коричневого цвета.
- Чем это нас угощали? - спросила я Рэнка, когда мы выходили из дома атланта. – И что за странные манипуляции ты только что проделывал с этим куском «не понятно чего»?
- «Не понятно, что» - это высокопитательное вещество, которое едят все атланты, очень полезное, но безвкусное. Конечно, обычные продукты они тоже едят, кроме мяса. А мои манипуляции – обыкновенная магия, - проронил он недрогнувшим голосом.
- Обыкновенная… Издеваешься?
- Нисколько. Мир устроен намного сложнее, чем это может осознать даже самый умный человек. Если ты хоть немного знакома с квантовой физикой, то должна знать, что протон, нейтрон и электрон не являются Началом всего. Все, о чем мы говорим и думаем, не больше чем великая иллюзия, заставляющая верить, что это дерево, это - камень, а это - вода. Электрон представляет собой как бы облако, "размазанное" в пространстве вокруг атомного ядра. То есть, атомы состоят из частиц, в которых нет никаких признаков материи.
- Квантовая физика, это, конечно, круто. Но я больше гуманитарий. Хотя, по физике у меня тоже неплохие оценки были. Так что кое-что я все-таки уловила из того, что услышала. Ты все время так говоришь, как будто лекцию читаешь. Ты ученый? – спросила я озадаченно.
- В некотором роде. Вообще, я вхожу в группу людей, которая хранит религиозные и научные истины и передает их из поколения в поколение. А то, что я тебе говорю, знает любой атлант. Не секрет, что квант света может взорваться на две частицы – электрон и позитрон. А значит, частицы рождаются из чистого света, из энергетических волн. Тебе это ничего не напоминает? Эта аксиома уже давно известна человечеству: «Вначале было слово…», то есть звук, волна. Так вот, частицы представляют собой "нечто", в которое на время вселяются разные души, превращающие их то в электрон, то в протон, то в нейтрон. Каждая из них может раз за разом превращаться в других своих собратьев. Понятно?
- Угу…
- Несколько одних частиц могут запросто превратиться в несколько других. Их массы и формы зависят от энергии, с которой они двигаются. Так что, змея может запросто превратиться в слона. Ну и чем не магия? Главное, уметь управлять этими процессами?
- Как я поняла, ты – умеешь?
- Здесь это – обычное дело. С тех пор, как в атлантов и во многих гиперборейцев вселились существа из высших измерений, нам открылись многие возможности. Атланты, сами по себе, менее развиты, чем вы, люди. За многие тысячелетия вы развили в себе способность мыслить, рассуждать. У атлантов развита лишь память. Но они ближе к природе.
- Существа из высших измерений? Ты не шутишь?
- Нет, не шучу. Сейчас мы доберемся до храма Посейдона, и я постараюсь все тебе объяснить.
- Ладно, и про поднос летающий не забудь рассказать.
- Не забуду, - усмехнулся он. – Смотри вперед. Как тебе?
Впереди была третья стена. Блеск металла, покрывающего стену, был похож на пламя огня. Создавалось впечатление, что все это громадное ограждение горело!
- Ух, ты! Надо же, - только и произнесла я. – Что это? Из чего она сделана?
- Орихалк. Сплав золота с метеоритным металлом.
- Не слышала о таком.
- В других местах планеты не обнаружены метеориты с подобным составом. А в Атлантиде их много. Вот мы и прибыли в самый центр столицы. Приглашаю посетить храм бога Посейдона.

Выйдя из вимана, я замерла, как вкопанная перед еще одной стеной, огораживающей сам акрополь. Все это громадное сооружение толщиной более десяти метров и высотой с семиэтажный дом было полностью покрыто золотом. Рэнка, прервав мое восхищенное созерцание, взял за руку и повел через ворота. Здесь то и дело спускались и вновь взмывали в небо на своих крыльях атланты и гиперборейцы. Возле входа было что-то наподобие камер хранения их летательных аппаратов. Снаружи храм оказался облицован серебром. По верхним углам лицевой стороны сияли золотом прекрасные скульптуры. Держась за руки, мы вошли внутрь. Своды храма атланты отделали слоновой костью с изысканными узорами из золота, серебра и орихалка. Этим загадочным металлом были полностью покрыты стены, колонны и пол храма. Внутри находилось несколько молящихся. Посреди зала возвышалась до самого потолка золотая статуя Посейдона, правящего колесницей с шестью крылатыми конями в упряжке. А вокруг него сотня нимф верхом на дельфинах. Глядя на гордого исполина, я почувствовала себя бесконечно ничтожной и беспомощной. И от переполнивших меня чувств еще сильнее сжала ладонь гиперборейца. Но тут же, смутившись, разжала руку и пошла вокруг статуи. Меня заинтересовал большой столб, стоявший возле стены, также излучавший огнистый блеск. Он был наполовину исписан письменами атлантов.
- На этом столбе написаны законы, введенные когда-то Посейдоном, основавшим наше государство. Атланты всегда соблюдают их. Возле храма происходят суды. Все приговоры заносятся на золотые доски, которые складывают здесь же.
Рэнка указал рукой на большой жертвенник, на котором лежали стопками золотые пластинки. Полюбовавшись еще пару минут всем этим великолепием, мы вышли на улицу. Около храма стояло бесчисленное множество статуй. Рэнка объяснил, что это жены и потомки первых десяти царей Атлантиды. Мы прошлись по аллее из красивых причудливых деревьев.
- Давай отдохнем, - предложил гипербореец, приглашая меня в беседку, всю утопающую в зелени и цветах.

Мы расположились в удобных плетеных креслах, покрытых пестрыми коврами с длинным пушистым ворсом. В центре стоял низкий, такой же плетеный столик. Мой необычный друг, не переставая меня удивлять, провел рукой вдоль узора на поверхности стола. При этом взгляд его был устремлен куда-то вверх, а, скорее всего, в никуда. Чтобы не мешать его медитации, я стала рассматривать расположенный неподалеку открытый театр. На сцене начинался концерт. Зрители все еще сходились и слетались на представление. Неподалеку я увидела стоянку виманов. Мимо нас торопливо прошли несколько атлантов. Они произнесли какое-то приветствие и заспешили по направлению к театру. Я перевела взгляд на Рэнка. Он уже очнулся и, улыбнувшись, сказал:
- Теперь можно и поболтать. На чем мы остановились?

Однако, болтовню пришлось отложить еще ненадолго. Потому как моей неподготовленной психике пришлось испытать еще одно потрясение. На тропинке, ведущей к нашему уютному уголку, показалось очень странное существо. Небольшого роста человечек, одетый в какой-то серебристый комбинезон, абсолютно лысый, двигался к нам резкими скачками. Как будто кто-то периодически придавал ему стремительное ускорение в область пониже спины. Несмотря на экстремальное передвижение, существо очень аккуратно несло в руках увесистую корзину. Когда он приблизился к беседке, я заметила в ней фрукты, большой графин и еще какие-то яства. Помимо этого, я получше разглядела нашего официанта и поняла, что это самый настоящий… робот. Открыв рот, я посмотрела на Рэнка. От удивления я не могла произнести ни слова. Тем временем, не обращая внимания на мое онемение, он принялся общаться с чудо –техникой. Обменявшись с моим спутником парой фраз, робот уверенно расставил на столе кушанья и невозмутимо удалился все теми же забавными прыжками.
- Здесь очень много «живой» техники, подобной этой или уже знакомому тебе подносу.
- У нас, конечно, такого еще не изобрели.
- Это не совсем то, что ты себе представляешь. К каждой такой машине привязан с помощью магии элементал, один из стихийных духов природы.
- Опять магия… Ну что ж, я готова к лекции о Высших Измерениях.
Гипербореец налил из кувшина сок и подал мне бокал. На блюде аппетитно красовалась всевозможная выпечка, напоминающая восточные сладости. Я взяла что-то, похожее на пахлаву. Оказалось удивительно вкусно. Издали доносились звуки концерта и громкий смех зрителей. Ну, чем не Рай? Не зря эту эпоху называли «Золотым веком».
- Я расскажу тебе, чему учит наша религия - начал свое повествование Хранитель. - В нашей вселенной существует так называемая лестница, на которой расположены все миры. Принимая наш мир за четырехмерный (три измерения пространства и одно времени), следующий за нами мир будет иметь восемь измерений, последующий - 16, и так далее по возрастающей. Все существа нашей необъятной вселенной стремятся подняться по этой лестнице. Для этого они должны пройти долгий и трудный путь развития в каждом последующем мире. Между существами следующего за нами измерения произошла распря. Часть из них решила силой пробить себе дорогу в высшие миры, находя слишком длинным и скучным тот путь, который был для них предопределен. Они сделали попытку подняться и потерпели неудачу. Часть из восставших против Закона решила искупить свой проступок, заключавшийся в том, что при попытке подъема они позвали себе на помощь низших духов, далеко отошедших от доброго начала. И вот они слетели на Землю, вошли в тела атлантов и гиперборейцев. «Мы пришли на помощь», - напоминали они себе и старались устроить жизнь прекрасной и достойной их стремлений. Когда люди умирали, эти существа вновь возвращались на землю, вспоминая о принятой на себя миссии. До этого люди были мало духовно и умственно развитые. Но теперь атланты многое узнали. Узнали они, как многочисленны миры. А также о том, что бесконечно число бесконечностей, населенных разумными существами. Что помимо миров, называемых материальными, существуют миры различных духов. Превыше всего стоит Бог Великий, дать определение которому невозможно и к которому нельзя отнести ни одного эпитета, имеющегося на языке духов и людей. Атланты верят, что, постоянно поднимаясь по этой лестнице, они подойдут к храму Бога Великого более совершенными и преображенными. И будут жить в такой славе и счастье, о котором сейчас и мечтать не могут.

Рэнка закончил свою удивительную проповедь. П ребывая под впечатлением, я взяла со стола яблоко. Вкус его оказался каким-то необычным. Еще не успев проглотить терпкий кисловатый кусок плода, я почувствовала, как немеют мои губы и язык. Перед глазами понеслись, как в калейдоскопе, фантастические картинки. Очень захотелось спать. Тело обмякло, и я почувствовала, как валюсь на бок. Гипербореец, чуть ли не перепрыгивая через стол, ринулся ко мне. Он обхватил меня обеими руками, стараясь придерживать в сидячем положении. «Не спать! Дыши, дыши активнее, - уже сквозь сон слышала я его голос. – Все-таки обнаружили тебя. Неужели не успеем?» Он вплотную приблизился к моим губам и стал ловить мое дыхание. Сильно втягивал в себя воздух, и потом с силой выдыхал в сторону. Периодически Рэнка произносил какие-то слова. По-видимому, заклинание. Сознание постепенно начало проясняться. Наконец, я полностью пришла в себя. Гипербореец почувствовал это и прекратил свои манипуляции. На несколько секунд он замер, склонившись надо мной. Его губы были так близко к моим, что я чуть было опять не потеряла сознание. Но на этот раз уже совсем от иных чувств. «Сейчас он поцелует меня», - подумала я и закрыла глаза. Но, «как в кино», не получилось. Рэнка поставил меня на ноги и сказал, что нам следует срочно покинуть это место. Я направилась к нашему виману, оставленному возле стен акрополя. Но Рэнка остановил меня.
- Это опасно. И долго. Дай мне руку.

Как и в своей квартире, я вновь почувствовала легкое покалывание во всем теле. В глазах потемнело. Но через мгновение все прояснилось. Перед нами был совсем другой ландшафт. Кругом простирались бескрайние поля, засаженные пшеницей и другими злаками. На горизонте возвышался величественный горный массив. Оглядевшись по сторонам, я увидела вдали блеск крайней стены Города Золотых Врат. И… пирамиды! У меня даже дух перехватило. Их было несколько. Они были расположены по всей территории острова. Одни из них остроконечные, другие усеченные. Египетские пирамиды мне воочию видеть не доводилось. Но даже моих скудных познаний хватило, чтобы осознать главное отличие этих чудесных сооружений. То, что я лицезрела теперь, нисколько не напоминало побитые временем отголоски древности. Поверхность всех пирамид, по крайней мере, тех, что я смогла рассмотреть, была облицована ровной лазурной плиткой. Справа от нас располагалось маленькое поселение, состоящее из круглых одноэтажных домиков. Сельские угодья были сплошь покрыты каналами.
- Где мы? - задала я резонный вопрос.
- Здесь должна появиться стража атлантов.
- От кого она охраняет? У вас есть враги?
- В основном, от опасных зверей. Но, к сожалению, бывает…
За спиной послышался нарастающий шум. Я обернулась, рассчитывая увидеть сказочных всадников на прекрасных конях. Но с ужасом обнаружила надвигающееся к нам с громким гулом темное облако. Последнее, что я увидела, был мой друг – гипербореец, отброшенный неведомой силой на несколько метров, и лежащий без движения на земле.
- Рэнка! – закричала я и… проснулась.
Приподняв голову со стола, я посмотрела на дневник Катрин, целый и невредимый лежащий передо мной. Сверху – листы с последними записями, которые я читала. «Неужели сон? Даже не верится, - думала я, потирая лоб. – Ладно, надо все-таки дочитать. Должна же я, наконец, понять, из-за чего меня так настойчиво домогаются потусторонние силы. Может быть, Рэнка ошибается, и я все-таки найду здесь ответ. Так, стоп! Какой Рэнка? Это – просто СОН! Забудь и читай дальше легенду». С этими мыслями я принялась штудировать записи.
«… Леги решили принести жертву - спуститься к людям и помочь им в борьбе с хаосом и в устроении Земли… Лег подходил к атланту и если атлант был добр и чист, а его аура была светла, то он входил и соединялся с ним… И со многими гиперборейцами также соединились Леги… Они принесли с собой громадные знания. Маги стихийных сил, знавшие всю их полноту и соотношения, заставили их служить атлантам, использовав их энергию и сделав их машинами того времени». Я подумала, что где-то уже это слышала. И даже начала сомневаться, спала ли я в действительности? Либо другой вариант: я все это прочла, но тут же забыла и уснула. В это верилось даже меньше, чем в мое путешествие во времени и пространстве. Я тщетно пыталась собраться с мыслями. Ни одна мысль на собрание не пришла. Тяжко вздохнув, я снова углубилась в чтение. Далее рассказывалось о гибели Атлантиды. И тут ничего не указывало на то, ЧТО из наследия древней цивилизации хранил Орден тамплиеров. «…На земле начались страшнейшие ураганы, землетрясения, должна была пройти всесокрушающая волна и разлиться грозные электрические силы. Узнав об этом, осененные духом гиперборейцы ушли на высокие горы. Но атланты не пожелали покинуть свои города. Они обнесли города стенами, покрыли их крышами, могущими выдержать давление водной стихии, снабдив аппаратами, которые, подобно жабрам, добывали воздух из воды. Когда материк погрузился в волны океана, с ним погрузились и атланты в своих городах. Там и потекла их новая жизнь. Чтобы жить, им пришлось искусственно уменьшить и уплотнить свои тела, и вместо исполинов они стали просто высокими людьми… Наконец, они решили вернуться к людям, оставшимся на поверхности планеты. В дальнейших поколениях атлантов все более и более затемнялось сознание Легов в душах людей, и постепенно люди утратили воспоминание о своем происхождении, только в Ордене Тамплиеров хранятся эти знания, и задача Ордена собрать воедино всех, в ком воплощены Леги, и напомнить им об их миссии».

Информации было не густо. Собрать всех носителей загадочных Легов, указать им их место и задачи – дело, конечно, достойное. Но, увы, все это очень абстрактно. Мне нужны не духи, а конкретная вещь. Прежде чем продолжить поиски, я была обязана узнать, почему ни Катрин, ни ее пра-пра…бабка – француженка так и не открыли ЭТО людям.
Я пробежала глазами последние строки, написанные неровным старческим почерком: «Рыцарь закончил свой рассказ и произнес, обращаясь ко мне:
- Будь гордой и смелой. Дорожи рыцарской честью, будь мужественной и стойкой в борьбе со злом. На пути тебя ожидает много препятствий. Главная твоя задача – в помощи близким, в совершении добра.
- От мрака к свету! - отвечаю я с благоговением в сердце и соглашаясь со всем вышесказанным.
Посвящавший слегка ударяет меня правой рукой по плечу, имитируя традиционный удар плашмя мечом при средневековом рыцарском посвящении. И вручает голубую восьмиконечную звезду и белый холщовый пояс.
- Бери эту звезду, как символ мира восьми измерений – мира ангелов, промежуточного между миром людей и архангелов. И пояс – символ чистоты сердца…

Как давно это было. И так много мне довелось еще испытать и узнать за долгие годы. Все, что я пыталась уничтожить в огне перед арестом, кажется теперь детским лепетом по сравнению с дальнейшим опытом. От моего дневника почти ничего не осталось. Но я не решилась сжечь его полностью. В последний момент выдернула из огня, надеясь укрыть в надежном месте. К счастью, мою обгоревшую тетрадь не нашли при обыске. И теперь, на закате жизни я решила дописать сюда пару строк. Мне удалось раскрыть код и прочесть заключительную часть письма из старой шкатулки. Соловки стали для меня не только испытанием, но и серьезной школой жизни. Мне открылись многие истины. Я встретила удивительных людей. Ранее, на занятиях в Ордене я приобщалась к Великим Тайнам разумом, через познания. Здесь же сама душа раскрылась Иным Мирам. Зашифрованные записи, которые я, наконец, прочла по возвращении из заключения, подтвердили мои предчувствия. Я была не тем человеком, который раскроет тайну тамплиеров. Конечно, я поехала в Ригу, нашла старое кладбище и фамильный склеп. Но читать заклинание я не стала. А печать рыцарей с древним письмом предпочла оставить в надежном месте под охраной Святого, там же в Риге».

Так я и не нашла ответ на мучивший меня вопрос. Прав был гипербореец. Если он, конечно, был в действительности. Взглянув на часы, я крайне удивилась. Если я спала, то не больше пяти минут. Дневник Катрин я решила оставить себе, а старую шкатулку вернуть семье Антона. Расстраивал меня тот факт, что письмо француженки Катрин оставила в Прибалтике. Я опять зашла в тупик. Но разгадка была где-то рядом. Я была твердо уверена: то, что я ищу, в Риге. Скорее всего, на кладбище. Заниматься вандализмом, да еще вслепую, мне совершенно не хотелось. Необходимо найти письмо и постараться его перевести. Для начала я включила радио, и стала вызывать своих помощников-духов. В первую очередь я настойчиво звала Антона. Тишина. Вернее, шумы. Потом попробовала достучаться до моего нового друга Рэнка, ловя себя на том, что с каждой минутой чувство реальности посещения Атлантиды усиливалась. Рэнка также не внял моему зову. На всякий случай пару раз произнесла имя Сантей. Но и тот не вернулся поговорить со мной. «Возвращаются только терминаторы»,- обиженно произнесла я где-то услышанную глупую шутку. Так что, «погода была нелетная», и в эфир никто не вышел. Я представила себя со стороны, требующую кого-то из музыкального центра. На что тот отвечал лишь возмущенным шипением. Ну и картина! Первый претендент в психушку. Не надеясь более на помощь со стороны, я стала размышлять: «Скорее всего, Антон нашел письмо, перевел его и отправился на кладбище. Домой он оттуда уже не вернулся. Значит, письмо или его перевод должен был быть с ним. Если только заклинание не слишком простое. Тогда он мог его заучить, а письмо оставить в доме подруги Катрин. Мог быть и третий вариант – тайник находился не в доме, а где-то в другом месте, о котором Антон каким-то образом узнал, и оставил там свою находку. Об этом лучше не думать. Шансы на успех в этом случае сводились к нулю».

Я стала вспоминать, в какой одежде был Антон, когда я провожала его в ту роковую поездку. Была середина сентября. Уже не жарко. Моросил дождь. Я отчетливо представила, как мы стояли в тот день на перроне. Антон был очень возбужден. Почти не слушал меня. Отвечал невпопад. Ему не терпелось поскорее со мной распрощаться и предаться своим размышлениям. Такое поведение жениха меня очень беспокоило. Я нервно теребила застежку на молнии его ветровки, борясь с желанием отправиться вместе с ним. Желание, увы, было несбыточным. Я поцеловала его, пожелала удачи, правда, так и не поняв, в чем, и отправилась домой, не дожидаясь отправления поезда. Мне он объяснял, что последнее время очень увлекся историей. Новое хобби, так сказать. А в связи с этим он, якобы, заинтересовался своими корнями. В принципе, ничего предосудительного я в этом не видела. Когда возникла возможность съездить на историческую родину, он не мог удержаться и тут же попросил приглашение у друзей его покойной бабушки.

Черную ветровку я вспомнила. В том, что на нем были джинсы, я тоже была уверена. И, скорее всего те, которые он купил незадолго до этого. Рубашки мой друг не любил еще с детства. Значит, под ветровкой была либо футболка, либо толстовка, карманов в них нет. Поэтому, письмо надо было искать в куртке и джинсах.

С этими мыслями я отправилась в дом Антона. Отдать ключ от комнаты Катрин, а заодно, улучив момент, порыться в вещах.

Анна Степановна встретила меня радушно. Вручая ей ключ, я сказала, что моя знакомая осталась довольна просмотром комнаты. Но пока еще думает. Та, нисколько не расстроившись, пригласила меня на свои пироги. Извиняясь, что придется немного подождать, пока они допекутся.
- И Кирилл Сергеевич скоро подъедет. Он будет очень рад тебя видеть, - сказала она, удаляясь в кухню.
Вот так удача! Даже напрашиваться не пришлось. К тому же я с удовольствием пообщалась бы с Кириллом Сергеевичем, отцом Антона.
- Конечно! Я пока в комнате Антона побуду, фотографии посмотрю.

Прикрыв дверь, я тут же бросилась к платяному шкафу. С краю на вешалке висела та самая черная ветровка, под ней джинсы. По всей видимости, это была одежда, в которой родители забирали сына из морга в Риге. К горлу подступил комок. Поборов неприятные эмоции, я начала обшаривать карманы. Письмо оказалось в куртке. Это был небольшой лист пожелтевшей от времени бумаги, исписанный с двух сторон мелким почерком. Я продолжила поиски, надеясь, что найду еще и перевод. Но такого подарка судьба не преподнесла. Мне предстояло самой найти способ перевести эти средневековые записи.

Письмо было разделено на две половины небольшим интервалом. В заключительной части буквы были написаны более аккуратно, как бы отдельно друг от друга. Я сразу догадалась, что мне нужен именно этот фрагмент текста. А все остальное я уже читала в письме к господину Карелину. Над переводом я пыхтела почти до утра. Как и ожидалось, безрезультатно. Я скрупулезно перепечатала весь текст в компьютер. Прогнала его по всем электронным переводчикам, какие только могла найти в Интернете. Радовалась я лишь тому, что завтра воскресенье, и бессонная ночь мне не страшна. Конечно же, я вновь не удержалась от попытки поймать по радио голоса. Пару раз мне показалось, что я расслышала какие-то слова. Одно из них было похоже на «шифр», другое на слово «волна». Я подумала, что меня просят сменить волну. И последовала совету. Но сколько ни мучилась, везде были только одни шумы. По чату тоже никто не объявился. Часов в восемь утра я не выдержала и отправила смс Стасу. Он закончил иняз, и одним из языков у него был французский. Я выбрала наугад слово из зашифрованной части письма и задала вопрос, не французский ли это?
Через минуту раздался звонок, и я услышала сонный голос Стаса:
- Привет, солнце мое! Это что еще за «эсэмэссекс»? Да еще в такую рань?
- Стасик, извини, пожалуйста, что разбудила, - залепетала я, оправдываясь. – Книжку читаю, интересная очень… Слово попалось, очень важное по сюжету. А перевода нет. Забыли, наверное. Написано только, что французский.
- Нормальные книжки надо читать, а не каких-то безграмотных авторов. Во французском даже близко таких слов нет.
- А какой-нибудь другой язык это слово не напоминает?
- Нет. Ложись-ка ты спать. А то к вечеру будешь, как сонная муха. Ты, кстати, не забыла, что мы вечером в кино собирались?
- Да, конечно помню, все, ложусь спать, - поспешила я распрощаться, и отключила телефон.

Про предстоящую встречу я абсолютно забыла. Мы не виделись всего три дня. Но мне показалось, что прошла целая вечность. Так много случилось за это время. Мир вокруг стал каким-то другим. И Стас остался в другой, безвозвратно ушедшей для меня жизни.
Неожиданно мой компьютер подал голос, возвещая о получении сообщения. Мне все-таки решили помочь! «Друзья с того света» подкинули для размышления несколько слов: Алеф, Тае, Бет, Шит. Дальнейших комментариев не последовало. «Ну, сама доброта, - подумала я. – Нет, чтобы просто прислать мне перевод! Так они решили мне еще загадки загадывать». Я записала эти слова на лист бумаги. Как оказалось, не напрасно. Потому что в эту минуту по непонятной мне причине компьютер вдруг завис. С большими трудами мне удалось его перезагрузить. Не теряя времени, я пошла по уже испытанному пути – ввела этот «бред» в поисковую систему Интернета. Сайтов мне выдали огромное количество. Потому как ничего сверх загадочного в этих словах не было. Это были названия букв древнесемитского алфавита. К счастью, интересующая меня информация нашлась очень быстро. На одном из сайтов я прочла: «некоторые фрагменты библейских текстов зашифрованы с помощью шифра, который назывался атбаш. Правило шифрования состояло в замене i-й буквы алфавита буквой с номером n − i + 1, где n — число букв в алфавите. Происхождение слова атбаш объясняется принципом замены букв. Это слово составлено из букв Алеф, Тае, Бет, Шит, то есть первой и последней, второй и предпоследней букв древнесемитского алфавита». Пока я распечатывала текст, Сантей любезно прислал мне еще одну подсказку: это был алфавит французского языка четырнадцатого века. Не успела я выдернуть из принтера лист бумаги с такой важной для меня информацией, как на мониторе начали происходить невероятные вещи. Программы сами собой начали открываться и закрываться. Замелькали загруженные на диск фотографии. Затем экран вдруг потемнел и перестал подавать признаки жизни. «Не иначе, вирус», - отметила я. Но сейчас не было времени прочувствовать эту неприятность. Роль заслуженного шифровальщика полностью захватила меня. Через пару часов все было готово. Оставалось только перевести текст. К счастью, он оказался не очень большим. Я вознамерилась немного поспать, а потом уже принять трезвое решение: то ли идти в Интернет-кафе, то ли воспользоваться добротой кого-нибудь из друзей, имеющих компьютер. Либо опять обратиться к Стасу. Разбудил меня часа через три именно его звонок. Я сочла это за перст судьбы и поняла, что от кино мне не отвертеться. Но за это Стасику придется немножко потрудиться для меня, а именно – покорпеть над древне-французским текстом.

Мы встретились в кафе кинотеатра за полчаса до сеанса. Протянутый мной с ходу листок рукописного французского текста крайне удивил моего ухажера. На мое объяснение, что текст без перевода был в той же книге, Станислав недоуменно посмотрел на меня и произнес:
- Лидочка, ты где эту книжку взяла? Может дать тебе почитать что-нибудь более достойное?
Ему явно не хотелось напрягать мозги. Мысли его витали где-то в области моей груди. Нужно было непременно направить их в нужном мне направлении.
- Да нет, Стас, книга очень интересная, редкая. Я ее еле нашла, в Интернете. Оттого качество издания и хромает. Ну, пожалуйста, - стала я подлизываться, проникновенно глядя ему в глаза и поглаживая ладонь.
Мой воздыхатель оттаял, поняв, что я от своего не отступлюсь, и уверенно взял у меня лист бумаги. Я не побоялась доверить перевод постороннему человеку. Кому может прийти в голову, что все, написанное там - правда, а не фрагмент повести?
- Фантастика что ли? – подал он голос через пару минут.
- Да. Что там?
- Сразу дословно не скажу. Надо по словарям полазить. Здесь много устаревших слов. Средневековье, кажется. А в общих чертах говорить – смысла нет. Какое-то руководство к действию: куда прийти, как встать, что сказать. И все это для того, чтобы какой-то тайник открыть. Давай до завтра. Потерпишь?
В ответ я только вздохнула.
- А ты зачем это переписывала? Весь текст не могла принести?
- Я ведь так и думала, что ты сразу не переведешь, попросишь с собой взять. Прерываться не хотела. Вечером еще почитаю. А в электронном виде не сохранила. К тому же у меня компьютер сломался. Кажется, вирус.
- Сочувствую. Слушай, а может, вместо чтения ко мне поедешь? Там и переночуешь?
- Нет, Стас. В другой раз. Завтра на работу. Понедельник – день тяжелый. Собраться еще надо, - всячески отмазывалась я.

В эту минуту ко мне неожиданно пришло твердое решение: со Станиславом покончено. Это не мой человек. Ни к чему себя обманывать. На следующий день я даже упросила прислать мне проделанную им работу по факсу, сославшись на дикую занятость. Лишь бы не встречаться лишний раз. И вот, наконец, долгожданный момент настал. Я так взволновалась, что никак не могла сосредоточиться. Слова упорно не хотели соединяться в предложения. Я заставила себя успокоиться и сосредоточиться на полученном от Стаса тексте:
«Сегодня хороню мужа. А вместе с ним и мою тайну. Обращаюсь к тебе, светлый Лег. Чтобы вернуть миру то, что я хранила столько лет, встань перед склепом, и глядя на древний символ храмовников, произнеси несколько слов на языке вечности…» Неведомый «язык вечности» был Стасу не знаком. Но это было уже неважно. Ведь само заклинание надо было произносить именно в оригинале, без перевода. Следуя транскрипции французского языка, мой переводчик написал русскими буквами то, что получилось. Абракадабра полнейшая. Но, на то оно и заклинание. Далее шла заключительная фраза: «Сокровище само откроется тебе. Уповаю на то, что я поступаю верно!»

В тот момент я тоже уповала на то, что мои действия и стремления были верными. Почему-то очень захотелось сжечь найденное письмо вместе со всеми копиями и переводами, и жить, как прежде. Но неожиданное событие вернуло мои помыслы в старое русло. Мой компьютер, сраженный, как я думала, вирусом, включился сам собой и выдал мне вескую фразу: «Сделай это, прошу. Антон». Я ринулась ответить, но программа снова зависла. Еле сдержавшись, чтобы не ударить со всей силы по клавиатуре, я встала и вышла на балкон. Резкий ноябрьский ветер слегка остудил дрожь, охватившую все тело. Захотелось курить, но это дело я бросила еще два года назад. Кстати, на пару с Антоном.

Со следующего утра я начала подготовку к поездке в Прибалтику. Оформила на работе отпуск, купила турпутевку в Ригу. Уже через пятнадцать дней я стояла возле гостиницы в незнакомом мне городе. Проводя взглядом автобус, увозивший мою группу на экскурсию, я направилась по адресу, взятому у родителей Антона. К счастью, они не углядели ничего подозрительного в моем желании навестить незнакомых мне людей.

Мое появление в семье подруги Катрин никого не удивило. Хозяйка дома, молчаливая пожилая женщина, проводила меня в комнату своей покойной матери. Здесь почти не было мебели. Зато было много икон.

- Соловки раскрыли в маме удивительный дар. До самой смерти она исцеляла людей. Я догадывалась, что у них с подругой по заключению была какая-то тайна. И когда чуть больше года назад здесь появился внук Катрин, я поняла, что это не просто так. Он был очень взволнован, нервно озирался по сторонам. Не мучая лишними расспросами, я отвела его в комнату матери. Окинув все взглядом, он подошел к иконам. Минут пять стоял молча, пристально вглядываясь в лики святых. Затем уверенно снял со стены икону с образом Иоанна Крестителя. С обратной стороны оказался тайник.

Моя собеседница взяла в руки икону, затем нажала на какой-то рычажок и вынула из открывшегося углубления старинную печать. Меня обдало жаром. Это была та самая печать, которую я видела во сне. Женщина пристально посмотрела на меня и продолжила:
- Бедный мальчик что-то проделал с этой вещью, и из нее выпал сложенный в несколько раз лист бумаги. После этого Антон попросил ненадолго оставить его одного. Через час он ушел, сказав, что решил навестить могилы предков. Старинную печать Антон оставил на столе. Письма нигде не было. А ближе к вечеру к нам в дом пришла полиция и сообщила о смерти юноши. Не знаю, почему, но печать я решила вернуть на старое место.
- А Вы не могли бы сказать мне, где находится это кладбище и старый склеп?
Хозяйка взглянула на меня с подозрением и даже со страхом. Но, не найдя причины для возражения, дала мне подробные координаты.
- Хочу побыть на том месте, где мой жених провел свои последние минуты, - объяснила я, в надежде хоть как-то успокоить женщину.

Немного поплутав по городу, я, наконец, нашла то, что искала. И вскоре с благоговением созерцала место, где хранилось сокровище рыцарей. Теперь необходимо было отыскать на стенах склепа символ, о котором указывалось в письме. Легко сказать! Я, в отличие от Антона, в этом вопросе была не сильно подкована. Мои скудные познания ограничивались Бафометом, алым крестом на белом фоне, белой розой. Да еще два всадника на одном коне, изображенные на печати Ордена. Но ничего подобного я не обнаружила. И вдруг, над самым входом в усыпальницу я увидела выбитый в стене до боли знакомый знак – американский доллар. Теперь я поняла, что совсем не финансовый интерес подвигнул Антона выбрать это изображение в качестве заставки на свой компьютер. Этот знак оказался намного древнее, чем я думала. Не иначе, это было именно ТО, что я искала. С замиранием сердца я произнесла первые слова заклинания…
- Лидия, - раздался за спиной вкрадчивый шепот.

От неожиданности я чуть не потеряла сознание. Тем более, что обстановка усугубляла все мои чувства и ощущения. Кладбища я никогда не любила. Может, некоторых умиротворяют прогулки по тенистым аллеям между могилками. Меня же всегда охватывает необъяснимая тревога. Так что, услышав, как кто-то зовет меня по имени на кладбище, в чужом городе, где меня никто не знает, перепугалась до смерти. Я резко обернулась. Мой страх сменился изумлением.
- Рэнка, - прошептала я и, не в силах бороться с эмоциями, бросилась ему на шею. Через секунду я взяла себя в руки и отступила на шаг. В облике гиперборейца произошли некоторые изменения. Отросшие до плеч волосы были убраны в хвост. Длинный зеленый плащ повязан широким поясом, расшитым золотом. В общем, костюмчик оказался совсем в ином стиле, чем в первую нашу встречу. Черты лица стали более резкими, взгляд жестким. Он казался похудевшим и несколько помолодевшим.
- Долго же ты пропадал! Я, уж было, подумала, что мне все приснилось.
- Были преграды… Но, вижу, я все-таки успел. Значит, ты нашла, что искала?
- Да, похоже. Остался, так сказать, последний шаг.
- Не боишься? Ты ведь так и не узнала, что это.
- Но те голоса… Они уверили меня, что я должна помочь им вернуть миру эту вещь. А Антон? Он ведь почти дошел. Но его нашли мертвым у ворот кладбища. Добрые люди, или как их там, убить не могли. Значит, добро на стороне тех, кто стремится раскрыть эту тайну.
- Логично. А от чего умер Антон?
- Что-то с сердцем. Да разве это имеет значение? Сдается мне, тот, кто это сделал, способен на любые фокусы.
- Не буду тебя разуверять. У меня другая задача. Решение должно исходить от тебя. Давай руку, надо торопиться, пока меня не обнаружили. Другого шанса не будет.

Перемещение произошло так быстро, что я даже не успела ничего понять. В лицо ударил теплый морской ветер. Я осторожно открыла глаза. Мы находились на палубе небольшого корабля, направляющегося к скалистому берегу. В этом мире была уже глубокая ночь. На небе сияли бесчисленные звезды. Я переодела свой пуховик на плащ, который предусмотрительно подал мне Рэнка, похожий на тот, в который был одет сам, только синий. Пояс не прилагался.

Корабль поравнялся с берегом и продолжил свой путь вглубь материка по узкой расщелине в скале. Я изумленно наблюдала за тем, как уверенно мы продвигались по самому настоящему лабиринту, сооруженному в горном массиве. Рэнка, не дожидаясь моих расспросов, пояснил:
- Попасть в Атлантиду не так-то просто. На побережье наши проводники встречают чужеземные суда и указывают путь по лабиринту.

Наконец, мы вышли в центральный канал, ведущий к Городу Золотых Врат. Местность вокруг была мне уже знакома. В предрассветной дымке я разглядела очертания величественных пирамид. Небо становилось все светлее. Я любовалась красотами этого края. Но что-то было не так. По сути, я была здесь всего несколько дней назад. Но за исключением гор, пирамид, да стен города на горизонте, я ничего не узнавала. Селений было гораздо больше. Архитектура другая, много высоких домов и башен. Меня посетила смутная догадка. Я пристально посмотрела на гиперборейца.
- Я так понимаю, здесь прошло не несколько дней, - пролепетала я.
- Даже не несколько лет, - усмехнулся тот в ответ. – Несколько тысячелетий.
- Ого! А ты хорошо сохранился, даже помолодел.
- Да, в этом воплощении сейчас мне гораздо меньше лет. Ты же понимаешь, что я общаюсь с тобой не как человек, а как Лег. О нашем предназначении я тебе рассказывал, да ты и сама легенды читала. Мне очень хотелось, чтобы Атлантида осталась в твоей памяти такой, какой ты ее видела в эпоху Золотого века… К сожалению, нам помешали. Сейчас она на краю гибели. И в духовном и в физическом смысле.

Как бы в подтверждение этого нашему взору предстало селение, практически полностью разрушенное и сожженное. По-видимому, здесь произошло нешуточное сражение.
- У жителей Атлантиды появились враги? – спросила я сочувственно.
- Да, они же сами, - парировал в ответ мой спутник.
- В смысле?
- Атланты слишком увлеклись магией. А так как люди далеко не совершенны в своих помыслах, многие направили свои способности не в ту сторону. В результате, последние столетия идет беспощадная война между приверженцами черной магии и теми, кто остался верен чистым традициям Братства Посвященных.
Рэнка на секунду замер, как бы вслушиваясь во что-то.
- Подожди, - сказал он озабоченно и отошел к группе атлантов, в молчании стоящих на носу корабля. Их недолгий разговор прервал размеренный гул приближающегося вимана. Это событие, казалось, никого не удивило. Небольшое летательное средство плавно опустилось прямо на палубу. Крыша откинулась, пилотом оказалась женщина обычного роста. Не иначе, как соплеменница моего друга. Рэнка уверенно взял меня за руку и помог усесться рядом с ней. Как только сам он занял свое место, крыша опустилась, и мы взмыли вверх. Никто не обронил ни слова. Я тоже предпочла не проявлять излишнего любопытства, почувствовав всем телом напряжение и озабоченность, охватившее моих спутников. Мы направлялись к одной из пирамид. И вскоре приземлились у ее подножия. Ступив на землю, я тут же почувствовала себя муравьем. Вблизи это колоссальное, с двадцатиэтажный дом, сооружение производило неизгладимое впечатление. Мы прошли внутрь через очень тесный дверной проем, похожий на лаз в пещере. Помещение было огромным. С потолка свешивались, словно сталактиты, большие блестящие кристаллы. Посреди зала находилась приподнятая площадка из красного гранита. На ней возвышалась крупная глыба кристаллического кварца, откуда непрерывно струился вверх мерцающий свет, подобный белому лучистому пламени. Вокруг этого пьедестала, сидя на полу, медитировали человек двадцать.
- Кого они хотят усыпить? - неожиданно для самой себя спросила я. Молящиеся не произносили ни звука. Но почему-то я поняла, о чем они просят. Я даже испугалась появления у меня неведомых раньше возможностей.
Рэнка, казалось, даже не удивился моему вопросу. На его озабоченном лице промелькнула удовлетворенная улыбка.
- Месяц назад Посвященным сообщили о надвигающейся гибели Атлантиды. Они охраняли эту тайну от адептов черной магии. Завтра наступит день, когда черные колдуны должны погибнуть вместе с обреченным материком. Для этого на них насылается гипнотический сон.
- А от чего погибнет Атлантида?
- Земля столкнется с одной из небольших планет-астероидов, которые вращаются вокруг Солнца по очень вытянутым эллиптическим орбитам. Этот астероид должен был пройти мимо нашей планеты. Но роковое стечение обстоятельств приведет к катастрофе. Этим злым роком станет соединение Солнца, Венеры, Луны и Земли. Они практически окажутся на одной прямой. Под влиянием их притяжения орбита астероида искривится, и он столкнется с Землей.
- А что же твои хваленые Высшие Силы? Не в состоянии это предотвратить?
- Я не могу знать всего. Но порой мне кажется, что этого небесного тела раньше не было в солнечной системе, что его послали нам в наказание…

Гипербореец стал подниматься по крутой каменной лестнице, ведущей к вершине пирамиды. Долгий подъем совершенно не утомил меня. Наверное, здешняя атмосфера действовала не только на мозги, но и на физическое состояние. Наконец мы оказались на небольшой площадке. Из стены вела наружу узкая шахта, по которой в помещение поступал дневной свет. Лучи освещали кристаллический шар, который держали две бронзовые руки. Над кристаллом покачивался рубин, свисавший с вершины пирамиды. Это была удивительная композиция. Но удивительной она была не только из-за своих изящных форм. По-видимому, такое сочетание драгоценных камней подействовали на меня очень неожиданным образом. Казалось, что мир закружился вокруг меня с колоссальной скоростью. Перед глазами замелькали миллиарды лиц. Некоторые из них поочередно сливались в одно, затем снова делились и разлетались в разные стороны. Постепенно я стала приходить в себя. И вместе с этим появилось полное осознание всего происходящего. Я твердо знала, что в этом месте бывала уже неоднократно. Отчетливо понимала, что именно здесь происходит, для чего служат все эти удивительные вещи. Я ощущала себя проснувшейся от долгого глубокого сна. Взглянув на своего спутника, я невольно вздрогнула. За одно мгновение он предстал мне в сотне разных обликов. Один из них пробудил во мне яркие воспоминания. Это был человек в белом плаще из недавнего моего сна, с бритой головой и длинной бородой. Моя память тут же понесла меня дальше. Я вспомнила наш с ним разговор и предмет, который он передал мне для хранения. Но это были уже не картинки из сна. Это были мои СОБСТВЕННЫЕ воспоминания. Я была той самой испуганной девочкой из Тампля, которой пришлось проделать долгий путь из Франции к северным морям. Которая, не найдя достойного преемника хранителю сокровища тамплиеров, по велению рыцаря спрятала доверенную ей вещь. Но не только спрятала, а еще и наложила заклятие, по которому забрать реликвию мог только белый лег. Техникой заклинаний я владела хорошо. И не только потому, что была дочерью тамплиера. Я была ЛЕГОМ. Но посвящение мое так и не состоялось. Я была еще слишком юна. Истина не открылась мне до самой смерти. Вот почему потусторонние голоса, ворвавшиеся в мою жизнь из радио, толкали меня на поиски. Я, как и многие, забыла о своем предназначении, забыла о том, кто я. Я могла снять заклятие, которое сама же наложила сотни лет назад. И я не ведала, какую беду могло это принести миру.

Рэнка просунул руку в небольшую нишу под кристаллом. В руке его оказалось оружие, действие которого я уже видела на картине в доме гостеприимного атланта. То самое, что я так усердно искала все последнее время. Оно представляло собой подобие объемной перчатки из плотного смолоподобного материала. Это устройство могло не только с легкостью уничтожить врага, но и заставлять исчезать любые предметы. Каждый материальный объект - это пакет сгустков энергии, которые живут и взаимодействуют друг с другом по законам вибрации. Их быстрота, скорость колебаний в пакете-объекте определяет его свойства – дерево это или камень. Так что можно подобрать такую частоту излучаемой волны, которая может своими колебаниями усилить колебания каждой частицы, разрушить связи между ними и заставить их все мгновенно разлететься в разные стороны. Так гора или густой лес в миг превратятся в радугу света и исчезнут, как в волшебных сказках. Пока в голове моей проносились непривычно – умные мысли, гипербореец увлекал меня вниз по лестнице. «Варгах?» – мысленно спросила я его. Название оружия без труда выплыло из памяти. «Да, только их должно было быть два, - не оборачиваясь, так же молча ответил Рэнка. – Другой украден черным магом. Его нужно найти и успеть вернуть в подводный город».
- Что за город? Не слышала о таком, - вернулась я к обычному способу общения.
- Все достижения атлантов, опасные для будущих цивилизаций, должны быть собраны и погружены на дно океана вместе с этим обреченным материком. Для этого втайне был выстроен небольшой город, снабженный аппаратами, которые могут добывать воздух подобно жабрам. А стены его способны выдержать толщи морской воды. Избранные атланты продолжат свою жизнь на дне океана, продолжая работать и развивать достижения нашей цивилизации. Я должен был доставить варгахи в хранилище. А предварительно продемонстрировать их тебе в действии. Чтобы ты приняла правильное решение.
- В прошлый раз ты хотел, чтобы я увидела, как стража Халидокеана с помощью варгахов расправляется с огромными хищниками? – догадалась я.
- Да, но темные леги узнали про мой план, и помешали нам. Впоследствии они контролировали каждый мой шаг. Единственный момент, когда я смог беспрепятственно доставить тебя сюда, это день накануне катастрофы. Сейчас все черные маги спят.
- Где же мы будем искать этого вора?
- Он должен пытаться покинуть город. Вимана все под контролем. Значит, его надо искать в гавани, где сейчас идет эвакуация оставшегося населения. Многие уже переправились в другие земли. Но основная масса покинет Атлантиду сегодня. Раньше это было невозможно сделать, чтобы не вызвать подозрения черных магов.

Выйдя из пирамиды, мы направились к ожидавшему нас виману, пилотируемому все той же гиперборейкой. Теперь я поняла, почему путь до пирамиды проходил в полном молчании. Разговор был, по-видимому, очень бурным. Только меня в него не пожелали включить. Вернее, при всем дружном желании я не смогла бы в нем участвовать. Потому как беседа была телепатической. Но теперь я с легкостью воспринимала все мысленные фразы моих спутников. Женщина сразу почувствовала мое участие в разговоре, хоть я и не встревала в их беседу. Она приветственно взглянула на меня, как бы поздравляя с вступлением в ряды посвященных. Я с гордостью кивнула в ответ. Но интерес к моей персоне долго не продлился. Тема беседы была гораздо интереснее и важнее моих превращений. Я вжалась в кресло и принялась «слушать».
- Такира, - обратился к нашему пилоту Рэнка, - узнай, когда корабли последний раз покидали Атлантиду.
Я обнаружила, что стала понимать язык атлантов. Такира поводила ладонями по голографическому экрану перед собой. Появились какие-то знаки.
- Последний вышел из гавани четыре с половиной часа назад. Сейчас он должен быть уже в океане, - прокомментировала она увиденное.
- Путь до побережья занимает три часа. Кража произошла около двух часов назад. Значит, вор еще на острове. Скорее всего, в гавани.
- А почему он, собственно, не спит, в отличие от своих соратников? – задала я резонный вопрос.
- Это мне самому не совсем понятно, - задумался гипербореец. – Могло быть несколько причин. Он мог до последнего момента находиться в другом измерении, а по возвращении как-то оказаться непосредственно внутри пирамиды. Здесь заклинание на сон не действует. Также, у него мог оказаться очень хороший слуга из элементалов, которого не смогли вывести из строя белые маги. И он разбудил своего хозяина. А могло быть все гораздо сложнее, на более высоком уровне. Возможно, его послали специально с этой миссией Темные Леги. В любом случае, сейчас главное – не допустить, чтобы варгах попал в руки людей, пока цивилизация не достигнет должного уровня развития.

Мы опустились у входа в туннель, ведущий в подземную гавань, расположенную под самым дворцом. Рэнка поинтересовался у стражи, не было ли за последние два часа судов, направляющихся к океану. Очередной корабль с жителями Посейдониса ожидался через час. Мы снова заняли свои места, и Такира направила виман прямо к входу в туннель. У меня захватило дух от скорости, с которой мы понеслись к гавани. За считанные минуты мы оказались в широкой пещере, в которой располагались пристани более, чем для ста кораблей. В данное время здесь находились всего два судна, на которые грузили свое имущество атланты, последними покидающие обреченный остров. Гипербореец переговорил со стражей, и тут же с башен наверху опустились тяжелые заградительные решетки. Охрана расположилась у дверей, ведущих наверх. Мы обыскали оба корабля, но черного мага не было ни на одном из них. Наши ожидания не оправдались. Вор избрал другой способ для спасения. Успокаивало нас лишь одно: не все в нашем материальном мире может беспрепятственно гулять по времени и пространству. По-видимому, Сущности, населяющие высшие ступени Золотой Лестницы, предусмотрительно установили определенные законы. Варгах и подобные опасные для непосвященных вещи состояли в этом запретном списке. И мы были абсолютно уверены, что это оружие сейчас где-то здесь, в Атлантиде.

Тем же путем мы вскоре оказались на поверхности. Такира остановила летательный аппарат, ожидая дальнейших указаний Рэнка. Тот сидел молча, закрыв глаза. Голову могла дать на отсечение за то, что сейчас он был далеко от нас.
- Он захватил виман, - наконец произнес он, - пилотам мы уже ничем не поможем.
- Ты решил преследовать? – спросила Такира. – В нашем расположении осталось всего полчаса. Потом мы уже не сможем передать варгах в подводный город.
- Я принял решение. И оно было одобрено ИМИ. Я верну украденное оружие и сам буду хранить варгахи от людей.
- Но это значит… - растерянно проговорила его соплеменница.
- Да, мое продвижение по Лестнице откладывается на тысячелетия. И мои воплощения на Земле должны стать более частыми.
Она с грустью посмотрела на него. И я невольно почувствовала укол ревности. Не успела я справиться с нахлынувшими эмоциями, Рэнка приблизился ко мне и произнес твердым голосом:
- Лидия, ты должна возвращаться домой. Все, что требовалось, ты узнала. Здесь становится небезопасно.
- Но я еще не видела действия оружия, - попыталась я оттянуть наше расставание.
- Кого ты хочешь обмануть? – спросил он уже другим тоном. В его голосе я без труда почувствовала заботу обо мне и, что самое отрадное, такое же нежелание расставаться. – Ты же все вспомнила, и не раз видела варгах в деле.
«С тобой все будет хорошо?» – задала я безмолвный вопрос. Ответ я получить не смогла. Мысли Рэнка были подобны калейдоскопу. Я поняла, что он сознательно прячет от меня то, что у него на душе. Такира направилась к виману и заняла место пилота.
- Виман поведу я, - обратился к ней гипербореец. – Доставлю тебя на корабль, а дальше отправлюсь один.

Такира, как и я попыталась сопротивляться, но Рэнка был непреклонен. Он велел ей пересесть и решительно протянул мне руку, желая отправить в неизмеримо далекий двадцать первый век. Взгляд его стал жестким и холодным. Но я же не дура. Даже не учитывая открывшиеся способности, мое женское чутье подсказало, что все это безразличие – бутафория. Расставаться было горько. Но я осознавала всю серьезность момента. Некогда было разводить сантименты. Может, оно и к лучшему… Я подала ему руку, стараясь придать взгляду безразличное выражение. Я уже чувствовала тепло его ладони, когда вдруг неведомая сила подняла меня над землей и с силой отбросила метров на десять.

Превозмогая боль, я открыла глаза. Первое, что я увидела, острый край мраморного постамента. Надо мной возвышалась какая-то статуя, украшавшая вход в туннель. Мне несказанно повезло, еще миллиметр, и мой череп слился бы с этим произведением искусства. Я обернулась к своим друзьям и онемела от ужаса. На месте, где только что стоял наш виман, образовалась дымящаяся воронка. «Такира», - прошептала я растерянно.
- Быстро в укрытие, - услышала я крик Рэнка.

Не поднимаясь на ноги, я быстро вползла внутрь и прижалась к стене, возле которой оставалось небольшое пространство. В полумраке туннеля вода была мрачной и зловещей. Казалось, что сейчас со дна поднимется что-то очень страшное и опасное. С улицы раздались оглушительные шипящие звуки. В воздухе слышалось потрескивание, какое обычно бывает возле высоковольтных линий. Не в силах более пребывать в неведении, я приблизилась к выходу и осторожно выглянула наружу. Там происходила самая настоящая перестрелка. Черный маг, а я не сомневалась, что это был именно тот субъект, которого мы искали, оставил свой виман и теперь носился над мостом на механических крыльях. Увидев, что Рэнка вооружен варгахом, враг покинул летательное средство, чтобы иметь возможность воспользоваться подобным оружием. У него оставалось преимущество, так как он имел крылья. Рэнка, укрываясь за статуями, отражал нападение врага. Там, где встречались лучи варгахов, вспыхивала ослепительная радуга. Несколько раз смертоносный «огонь» достигал земли. И то, что оказывалось под ударом, полностью меняло свою сущность. Статуи осыпались золотистым песком. Башня на краю моста превратилась в бесформенную каменную глыбу. А пролетающая в небе птица обратилась в серебристое облако. Наконец, Рэнка удалось попасть в механические крылья врага, которые испарились со зловещим шипением. К несчастью, маг был не слишком высоко, и падение не причинило ему никакого вреда. Он быстро сгруппировался и прыгнул в воду, тут же исчезнув под мостом. Гипербореец молниеносно оценил ситуацию. Приведя меня в неописуемое изумление, он прыгнул с такой силой, что оказался метрах в тридцати от канала. И я уже не могла видеть его из своего укрытия. В тот же миг из того места, где был мост, вверх поднялся огромный столб воды. От каменного сооружения не осталось и следа. Сквозь бурлящий фонтан в небо взмыл наш враг. Я поняла, что теперь сражение продолжится на другом уровне. Это был уже не человек, а скорее призрак, метров двадцать высотой. Над моей головой пронеслось огромное облако. Когда оно остановилось напротив призрака-исполина, я узнала своего друга. Он принял обличье подстать противнику. Описывать битву двух легов – дело не из легких. К тому же они периодически пропадали из нашего измерения. Я могла лишь наблюдать разноцветные всполохи высоко в небе и дрожать от страха.

В глубине туннеля послышался всплеск воды. Я вздрогнула от неожиданности, но тут же успокоилась. Показались два судна, которые мы уже видели в гавани под островом. Мне помогли взобраться на один из них. Ко мне подошел пожилой атлант. Я мысленно поведала о том, что происходит снаружи. Как выяснилось, оставшиеся обитатели Атлантиды уже знали о битве легов. Но помочь они не могли. Противопоставить варгахам им было нечего. Корабли застыли в ожидании, не решаясь выйти из тоннеля и продолжить свой путь. Вдруг небо озарилось невероятно ярким красным цветом. Раздался высокий пронзительный звук. Все невольно зажали уши. И тут я увидела, как сквозь ветки растущего неподалеку дерева падает тело человека. Это был Рэнка. Не думая об опасности, я спрыгнула с палубы и помчалась ему на помощь. Он уже лежал на земле, без сознания, с варгахом на руке. С ужасом я заметила большую рваную рану на боку, из которой потоком лилась кровь. Оказавшееся под ним дерево сыграло двоякую роль. С одной стороны – смягчило удар о землю. С другой, подставило острую ветку, распоровшую тело. Сквозь слезы, градом текущие по лицу, я наблюдала, как атлант, с которым я разговаривала на судне, проделывает какие-то манипуляции над моим другом. Как по волшебству (почему, собственно, «как»?) рана стала затягиваться. Через минуту гипербореец открыл глаза.
- Который час? – был первый его вопрос.

Я с удивлением отметила, что со времени нападения прошло всего пятнадцать минут. Рэнка встал, и слегка пошатываясь от потери крови, поспешил к летательному аппарату поверженного противника. «Я еще успею до закрытия подводного города, - оповестил он всех мысленно, - а потом догоню вас». Видя, как ослаб гипербореец, я решила ни за что не покидать его. Во всяком случае, до тех пор, пока все не кончится. Я первой добежала до вимана и села за пульт управления. Рэнка не проронил ни слова. «Наверное, ему действительно очень тяжело, раз он даже не сопротивляется». Управлять виманом оказалось в сотни раз легче, чем автомобилем нашего века. Казалось, все работает от одного моего желания выполнить ту или иную операцию. Поднявшись над землей, мы направились в противоположную часть острова.
- А что с другим варгахом?
- Его пришлось уничтожить.
Внизу мы заметили движение на пороге одного из домов.
- Срочно спускайся, - приказал Рэнка.

Я повиновалась. Мы приземлились у жилища одного из черных магов. Я с болью в сердце наблюдала за тем, как мой раненый друг, собрав все свои силы, забежал в дом. Мне было велено оставаться на месте. Изнутри не доносилось ни звука. Напряжение мое было на пределе. Наконец Рэнка показался на пороге. Неловко припадая на ногу и держась за больной бок, он подбежал к виману.
- Скорее взлетай, можем не успеть, - сказал он, усаживаясь в кресло.
- Что там было? – спросила я, включив максимальную скорость.
И только тут с ужасом заметила большое кровавое пятно на одежде Рэнка.
-У тебя опять кровь идет!
- Не переживай. Я сам слегка вскрыл рану. В доме был «слуга». Если бы мы не оказались рядом, он смог бы разбудить своего хозяина. Лишить эти механические игрушки элементальных духов, которые ими управляют, может только кровь белого мага. Похоже, не все «слуги» обезврежены. Это меня пугает. Если черные маги проснутся, они успеют покинуть Атлантиду до катастрофы.

За крайней стеной Халидокеана нам открылось удивительное зрелище. Удивительным оно было, конечно, только для меня. Рэнка и бровью не повел. Огромное пространство, не меньше километра в диаметре покрывал блестящий на солнце купол. Он не был абсолютно ровным. Кое-где выступали замысловатые сооружения, заканчивающиеся круглыми куполами. В центре возвышалась пирамида из прозрачного материала. Внутри ее был виден огромный кристалл. От него исходили яркие лучи света, стекающие к краям купола. По всему периметру подводного города располагались большие круглые аппараты. Неожиданно они начали вращаться с нарастающей скоростью. Низкий гул становился все громче.
- Разворачиваемся, - обреченно произнес Рэнка. – Система защиты включена. Теперь уже никакие причины не заставят атлантов отключить аппаратуру.
Прежде чем навсегда покинуть родной остров, гипербореец решил еще раз убедиться, что все черные маги спят, а их слуги лишены жизненной силы. Я с горечью ощущала, что он готов пожертвовать для дела последней кровью. Но, к счастью, облетев весь остров, мы никого не обнаружили. Только животные, слоняющиеся по опустевшим улицам, беспокойно поднимали к нам головы. Мы оба чувствовали грусть и безысходность, но помочь им было не в наших силах.
- Лидия, мы не можем сейчас улететь, - голос Рэнка вдруг стал твердым и решительным.
- Ч то случилось?
- Вор не только похитил варгах, но и успел повредить магический кристалл. Мне сообщили, что сила заклинания на гипнотический сон уже иссякает.
- Как же быть?
- Я должен уничтожить все оставшиеся в городе вимана. Ты не обязана мне помогать. Неизвестно, сколько времени займет это занятие. Нам указали день гибели Атлантиды, но не час. До полночи осталось несколько часов…
- Неужели ты думаешь, я оставлю тебя сейчас, ослабевшего от раны? Рискнем.

Мы продвигались от дома к дому. С помощью варгаха все летательные средства ловко превращались в облако пыли. Когда мы закончили, уже стемнело. И мы понеслись к океану.
- Одного не пойму, - произнесла я задумчиво, - почему ты сейчас так переживаешь, если прекрасно знаешь будущее? Если мы сейчас погибнем, ты не сможешь сохранить варгах. Тогда не было бы всего, что произошло со мной за последние дни.
- Время – вещь очень обманчивая. Мы знаем только одно отражение хода событий. Но изменения в прошлом, внесенные из будущего, могут кардинально все изменить. Первоначальный вариант сохранится в информационном пространстве и будет жить своей жизнью. Но для тех, кто попал в это переплетение, родится новая реальность. Если бы Князья Тьмы, стоящие выше темных легов, не были так настойчивы и не предприняли вторую попытку получить универсальное оружие материального мира, все шло бы своим чередом.
- А была первая попытка?
- Да, ты не первая, кто не ведая опасности, хотела снять заклинание. Почти семь с половиной тысячелетий охранять варгах не было (или не будет) смысла. Чтобы тебе было удобно, буду рассказывать в прошедшем времени. Он преспокойно лежал в пещере, скрытый от людей и животных. Но цивилизация стремительно развивается. На том самом месте царь Соломон построил свой знаменитый храм. Как ты понимаешь, он был легом и напрямую общался с высшими силами. Помимо варгаха в Храм были доставлены многие другие изобретения атлантов. И, конечно же, бесценная библиотека. Ну а я, как и следовало, был неотступным помощником и советником царя. В течение двух тысяч лет я периодически воплощался в человека, чтобы контролировать ситуацию. Первый Храм, воздвигнутый Соломоном, простоял более четырех сот лет, затем был разрушен вавилонянами, на том же месте был построен Второй Храм, простоявший до разрушения римлянами. В римско-византийский период здесь был пустырь, пока византийцы не сдали Иерусалим без боя мусульманам. И только в 11-ом веке рыцари-крестоносцы изгнали из города арабов и объявили Иерусалим столицей Латинского государства.
- Ты не устала? Давай я поведу виман, - вдруг обеспокоено предложил мне мой спутник.
- Нет, не переживай. Лучше продолжай.
Мы миновали горный лабиринт и летели над морем. Уже совсем стемнело.
- Хорошо, скоро мы догоним корабли и сможем немного отдохнуть, - согласился Рэнка и продолжил свой рассказ. – Так вот, в 1118-ом году я служил королю Иерусалима БалдуинуII. Один из шампанских рыцарей Гуго де Пейн обратился к нему с предложением создать рыцарское братство для защиты паломников и охраны Гроба Господня. Предложение было одобрено и королем, и патриархом. Гуго де Пейн и восемь других рыцарей образовали Орден Тамплиеров. Балдуин II уступил им замок в Иерусалиме, возле места, где раньше находился храм Соломона. Я тут же задумался, каким образом эта маленькая горстка людей собирается защищать все дороги Святой Земли? Только девять на всех паломников… Я стал больше общаться с Гуго и понял, что он преследует совсем иные цели. Ему было явление, как и тебе, только в духе тех времен. Его убедили, что если он найдет сокровища Соломона, то на Земле воцарится царство Божье. Но темные силы не подозревали, что рядом был я.
«Тайный агент», - машинально подумалось мне.
Рэнка так же мысленно усмехнулся и продолжил:
- Пришлось вмешаться, и храмовник узнал, кто он, и зачем ему указали это место. А был он, как ты понимаешь, тоже легом.
- Но он не уехал тут же в свою Шампань, а продолжил бурную деятельность на Святой Земле, - проявила я знания истории.
- Да, и не без моего участия. Я подумал, что в одиночку хранить достояния погибшей цивилизации мне будет уже нелегко. И я знал, что грядут смутные времена и нескончаемые войны. В 1187 г. под ударами мусульман падет Иерусалим. А через 104 года последние крестоносцы покинут Святую Землю. Так что мы с Гуго решили обратить зло во благо. Идея с Орденом была, как нельзя к стати. Отныне тамплиеры не только защищали паломников, но и охраняли древние реликвии Атлантиды, скрытые в тайниках разрушенного храма. Посвященным рыцарям открылись тайные знания и умения. Когда пал Иерусалим, сокровища были перевезены во Францию.

Рэнка замолчал. Я чувствовала, как он ослаб, и не приставала больше с расспросами. Вскоре он уснул, а я с тревогой смотрела на звездное небо. Успеем ли мы? Сможем ли сохранить то прошлое, которое у нас уже есть? Встретимся ли когда-нибудь в бескрайних просторах времени?

На рассвете мы нагнали один из последних кораблей атлантов. На нем мы добрались до западных берегов Африки. По дороге одна старая гиперборейка провела курс лечения моему другу. На берег он ступил уже, как новый. Покинув свои корабли, люди разделились на группы и направились к горам. Путь им предстоял долгий и нелегкий. Но лишь там они могли найти спасение от водной стихии. Мы же вновь сели в свой виман и продолжили путь вглубь материка. Рэнка попытался, было, отправить меня домой. Но я наотрез отказалась. Сказав, что если суждено погибнуть, то не важно будет он один или со мной. Там, впереди, в будущем, все будет уже по-другому. И я не уверена, что это будущее мне понравится. Рэнка внял моим доводам и больше к этой теме не возвращался.
- Надеюсь, они успеют подняться в горы, - произнес он, глядя вниз. - После падения метеорита уровень воды поднимется здесь на 2000 м. Побережье Африки переместится почти на 100 километров к востоку. На месте гор образуются острова, на которых и будут жить потомки спасшихся атлантов.
- Канарские острова, - решила я блеснуть своей эрудицией.
- Точно. Племя гуанчей, как они себя назовут, будет поводом для нескончаемых споров ученых. Высокие, голубоглазые, светлокожие и светловолосые жители отдельных островов не будут знать мореплавания, не будут уметь строить суда. Единственный в своем роде случай, когда народ, живущий на небольшом клочке земли, окруженном водой, не стремился установить контакты с соседями.

Я так и не успела расспросить гиперборейца, почему его далекие потомки решили никогда не выходить в море. Быть может, спасаясь от потопа и моля пощады у богов, они дали клятву никогда не покорять океаны? Мысли мои были неожиданно прерваны. Мы почувствовали сильную вибрацию и разом обернулись назад.
- Началось, - произнес Рэнка и до предела увеличил скорость вимана.

Горизонт с той стороны, где осталась Атлантида, озарился красным светом. Вдруг на ночном небе возникло светило, подобное солнцу, но гораздо ярче него. Через секунду оно разорвалось на несколько частей. И все они на огромной скорости понеслись вниз. Столкновение было такой силы, что грохот, я думаю, докатился до самых отдаленных уголков земли. Мне показалось, что в этом диком шуме я различила отчаянный крик самой планеты. Страшный удар поднял к небу огромные толщи земли и воды. Издали это походило на гриб от разрыва атомной бомбы. Но масштабы были не соизмеримы! Едва мы справились с ударной волной, отбросившей нас не несколько сот метров вперед, началась другая беда. Все небо стала покрывать густая дымка коричневого цвета. Смесь воды, земли и пепла обрушилась вниз проливным дождем. Стена этого похожего на пиво ливня быстро приближалась к нам. Стало темно, как ночью. В такой обстановке лететь было опасно, и Рэнка начал спускаться к земле. Все вокруг грохотало и шумело. С разных сторон разгорались факелы пробудившихся вулканов. В свете их огня я с ужасом заметила несущуюся к берегам гигантскую волну. Что случилось дальше, я не увидела. Мы быстро приближались к земле. Побережье было слишком далеко, чтобы наблюдать, как толща воды с легкостью покрывает огромное пространство земли. Мы укрылись от урагана в расщелине небольшой скалы. Вырванные с корнем деревья, словно щепки проносились над нашими головами. Земля под нами сильно вибрировала. Я испугалась, что вот-вот она треснет, и мы полетим в разверзнутую пропасть. Рэнка спрятал виман в широком углублении скалы. Здесь же мы обнаружили лаз в пещеру, куда тут же и направились. На улице было очень темно. А внутри нас ждала абсолютная тьма. Мы на ощупь пробрались вглубь пещеры и расположились у стены. Долго сидели молча, тесно прижавшись друг к другу. Так страшно мне еще не было никогда. Завывание ветра, проникающее в пещеру, принимало здесь зловещее звучание. Стены нашего укрытия периодически сильно сотрясались, грозя завалить нас грудой камней. В такие моменты я обхватывала голову руками, в отчаянии понимая, что спрятаться некуда. Кроме как, на груди у моего спутника. Он был не против. Прижавшись к его сильному телу, я чувствовала, как страх немного отступает перед иными, более приятными ощущениями. Ровное дыхание гиперборейца успокаивало, а запах сильного мужского тела будоражил кровь. Он нежно гладил мои волосы, и нахлынувшие на меня чувства уносили из этого, полного опасностей мира в райские кущи. Незаметно я уснула. А когда проснулась, обнаружила, что ветер немного успокоился. С улицы проникал тусклый свет. Я осмотрела наше убежище. Пещера оказалась совсем небольшой. Рынка еще спал, облокотившись о стену. Сон его был безмятежен, а на губах играла легкая улыбка. Мне очень захотелось прильнуть к этим губам, но я сдержалась. Потихоньку встала, подошла к выходу. Дождь еще шел, но уже не такой сильный. Чуть поодаль стояло наше средство передвижения, целое и невредимое. Вдруг я ощутила на своей талии прикосновение рук. Рэнка подошел так тихо, что я даже вздрогнула от неожиданности.
- Зачем ты пошла без меня? Это же опасно, - произнес он с нежностью, которой я раньше в нем не замечала.
- Я не собиралась выходить, просто решила посмотреть, что там снаружи. Ураган стих, - ответила я, не оборачиваясь, почему-то шепотом, и крепче прижимаясь к нему спиной.
Несколько минут мы стояли молча, глядя на грязные потоки дождя. Земля вновь задрожала.
- Когда же это кончится? - испуганно спросила я.
- Думаю, еще дня три потрясет. Переждем до утра и продолжим путь. Есть хочешь?
- Да, было бы не плохо.

Мы вернулись вглубь нашего временного пристанища и уселись на разложенный плащ Рэнка. На нем загадочным образом появился сверток с уже знакомыми мне яствами атлантов. Процедуру с вкусовыми преобразованиями мой друг взял на себя. Было очень похоже на крабовое мясо. А напиток сильно смахивал на сухое красное вино. «Ну, чем не романтический вечер? - подумала я. – Полумрак, вино и все такое…». «Все такое – это, вероятно, я?» - телепатировал в ответ мой спутник. Я рассмеялась.
- Никак не привыкну к тому, что потаенные мысли нужно блокировать. Надеюсь, я тебя ничем не обидела?
- Нет, при условии, что ты мне пояснишь, что вкладываешь в понятие «ВСЕ ТАКОЕ», - своим игривым тоном и искрами в глазах он удивлял меня все больше и больше. Надо сказать, приятно удивлял.

Я попыталась ответить ему в том же духе, демонстрируя чувство юмора. Но в голову лезли совсем иные мысли. Глядя в его голубые глаза, я чувствовала, что он действительно стал для меня ВСЕМ. Рэнка был моим миром, моей вселенной. Раньше я часто размышляла на тему: что же такое ЛЮБОВЬ? Влюбляясь в мужчин, задавала себе вопросы: «За что? Что в нем такого удивительного? Почему именно он?» Ответ напрашивался неутешительный: я была влюблена не в человека, а в свои ощущения, которые тот вызывал во мне. Достоинства партнера были ни при чем. Любовь возникает не в материальном мире, а где-то выше. Биоволны людей имеют разные частоты, и когда возникает резонанс – тут вам и «любовь» рождается. Не важно, хорош твой избранник или дерьмо последнее. Волна у него оказалась подходящая. К счастью, колебания со временем затухают, и «розовые очки» со звоном падают на землю. Может, это и можно назвать «любовью». Без нее человечество давно бы уже вымерло. Потому как подлецов и стерв во все времена было пруд пруди, а героев – раз, два и обчелся. Но это какое-то однобокое чувство, сугубо личное. Быть может, только с Антоном я ощущала себя ЧАСТЬЮ чего-то целого. Когда его не стало, земля просто ушла из-под моих ног. Мне не хватало именно ЕГО, а не того блаженства и уюта, которые я испытывала рядом с ним. Антона было за что любить. До и после него я не раз испытывала тот пресловутый резонанс, что называется «любовь не смотря ни на что». Надо сказать, удовольствие сомнительное. Больше проблем, чем радости. Встретив Стаса, я обнаружила в нем целый ряд положительных качеств. Пребывать на одной волне с кем попало мне надоело, и я решила последовать трезвому разуму, а не безотчетным страстям. Увы, надолго меня не хватило.

А сейчас я чувствовала нечто новое. Это была АБСОЛЮТНАЯ ЛЮБОВЬ! И если бы в тот миг судьба разнесла нас на миллионы лет и километров, я все равно пылала бы от страсти и таяла от безумного блаженства, как будто пребывала в его объятиях. Я была бы счастлива только от одного сознания, что ОН есть. Не надо прикосновений, поцелуев. Быть может, об этом говорил Иисус? И такова любовь в высших измерениях? Но поскольку я пока еще пребывала на матушке – Земле, и мой избранник находился от меня в полуметре, желания мои были далеко не платонические. Хотя я скрыла от него свой бурный поток мыслей, страсть, которую излучала каждая моя клетка, не осталась незамеченной.

Рэнка пересел ко мне вплотную, предусмотрительно убрав с импровизированного ложа наш ужин. Его лицо было так близко, что я с трудом различала черты. Закрыв глаза, опустила голову на землю. Мой возлюбленный последовал за мной. Руки его были неподвижны. Он склонился надо мной, как бы вдыхая в себя всю мою любовь. Рэнка едва касался щекой моего лица, волосы приятно щекотали кожу. Напряжение внутри меня нарастало. Но я не смела шевельнуться, принимая его игру. Мне казалось, что я лечу куда-то. Вокруг меня взрывались яркими красками немыслимые фигуры, унося по бесконечным спиралям. Я почувствовала его губы на своей шее. Мои руки невольно обхватили его голову. Неожиданно он приподнял меня и перевернул на себя. Теперь уже он лежал на спине, а я расположилась на его груди. Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Затем, не в силах более сдерживать эмоции, слились в долгом и страстном поцелуе. В его объятиях я забыла обо всем на свете: про катастрофу, постигшую Землю, про трудный и опасный путь, который нам еще предстоял, и про скорую разлуку с любимым. Это был безумный секс. Мы то утопали в первобытной страсти, и звериные инстинкты вытесняли холодный разум, сближая нас с самой Природой. То наступало какое-то озарение, и я чувствовала себя частью Вселенной, которая открывала мне все свои Истины. Мы чувствовали друг друга каждой клеткой, сливаясь и телом, и душой. Став одним целым, не оставили себе ни одной тайны, ничего, разделяющего нас…
Проснулась я от сильного толчка. Землетрясение все еще продолжалось. Рэнка успокоил меня нежным поцелуем, крепко прижимая к себе.
- Жалко, - прошептала я задумчиво.
- Чего жалко? – не понял он.
- Жалко, что я так и не полетала на механических крыльях…
- Какая ты у меня смешная.
Он склонился надо мной и долго молча смотрел. Во взгляде его было восхищение и легкая грусть.
- Пора отправляться, - произнес он, наконец.

Мы летели до самого вечера. Всю дорогу болтали на всевозможные темы, или молча обменивались мыслями. Но оба боялись уйти в себя, предаться личным размышлениям. Не хотелось думать о скором прощании, об ушедшем под воду материке и товарищах, возможно не выживших в водах потопа. Небо в некоторых местах начало проясняться. Дождь почти прекратился. Но на море под нами еще вздымались угрожающе темные волны. Наконец на горизонте показался берег.
- Мы почти у цели.
- А кто установил эту цель? Почему именно здесь ты собрался прятать варгах?
- Как ты правильно поняла, я не сам выбрал это место. Я только выполняю свою миссию. И меня ведут силы, которые стоят даже выше легов, выше восьмизначного измерения. Через много лет на этом побережье воздвигнут город, название которого в переводе с местного языка будет означать: «До сих пор». По преданиям, Бог сжалился над людьми и не дал водам потопа двигаться далее этой земли, Священной Земли.
- Понятно, так мы в Израиле… И здесь будет город Аккон?
- Совершенно верно. Но не он – наш последний пункт.
Мы еще долго летели вглубь материка. Была уже глубокая ночь, когда Рэнка направил виман к вершине горы. Глаза мои уже слипались.
- Поспи немного, я скоро вернусь, - сказал он, когда мы приземлились, и оставил меня одну.

Но сон не шел, я с волнением всматривалась в темноту, ожидая возвращения моего спутника. Его не было около получаса. Когда он открыл дверь вимана, я вздохнула с облегчением и поняла, что наше оружие уже в надежном месте.
- Пойдем, - позвал он, протягивая мне руку, - я нашел довольно сухую и уютную пещерку.

Этой ночью мы снова предавались любви. Я боялась уснуть, осознавая, что завтра мне нужно возвращаться. Остаться в прошлом я не могла, таковы законы мироздания. К тому же, возле склепа, я успела произнести первые слова заклинания, чем ослабила его силу. Задерживаться было опасно. Но усталость предательски взяла верх, и я не заметила, как уснула. Это был прекрасный и удивительный сон. Я не ощущала своего тела, являясь незримым наблюдателем окружающего меня мира.

…Я направлялась к прекрасному храму, воздвигнутому на горе. Перед храмом стоял большой алтарь, состоящий из трех ступеней. Верхняя платформа являлась печью для приношения всесожжений. Своим видом алтарь напоминал вавилонскую культовую башню. Рядом находилась огромная, двухметровой высоты чаша для омовения диаметром более четырех метров. Она была отлита из бронзы с краями, украшенными орнаментом. Чаша стояла на спинах двенадцати литых волов, сгруппированных по трое и обращенных головами в направлении основных сторон света.

Сам храм располагался на трехметровой платформе. К входу вела лестница из десяти ступеней. По бокам его находились две свободно стоящие колонны. Я проникла внутрь и оказалась в святилище. Под самым потолком находилось несколько окон. Стены и двери были украшены изображениями пальм и распускающихся цветов, а также цепей и херувимов, вырезанных на дереве и обложенных золотом. В углах располагались золотые светильники. Перед лестницей, ведущей в следующее помещение, находился алтарь. Я поднялась вверх и увидела здесь изваяние божества, в воздухе сильно пахло благовониями. Затем я переместилась в третью часть храма, в «Святая Святых». Окон в ней не было. Здесь стояли два деревянных, украшенных золотом сфинкса пятиметровой высоты. Крылья их были распростерты словно для полета. Те, что были обращены наружу, касались стен, а обращенные внутрь касались друг друга в центре помещения. В этом момент я осознала, что именно ЗДЕСЬ таятся сокровища погибшей цивилизации. Сильная энергетическая волна окатила меня и выкинула из мира сна. Я даже невольно вскрикнула.
- Рэнка! – воскликнула я. – Мне приснился такой сон…
Но его рядом не оказалось. Я растерянно озиралась по сторонам.
- Храм Соломона, - произнес он, входя в пещеру, - тебе приснился Храм Соломона. Мы находимся на том самом месте, где он будет располагаться.
- Гора Сиона.
- Да, впоследствии ее так назовут.
Рэнка подошел ко мне и, присев рядом, одарил продолжительным поцелуем.
- Одевайся и выходи на улицу, я приготовил тебе сюрприз, - сообщил он, отрываясь от моих губ.
Снаружи стояла ясная погода. «Как же я соскучилась по солнцу!» - жмурясь от ярких лучей, подумала я. Рэнка стоял возле вимана, держа в руках два комплекта механических крыльев.
- Откуда?! – воскликнула я в умилении, ощущая, как слезы наворачиваются на глаза. Он не забыл…
- Очень кстати оказались в вимане. Одевай.

Та Лидия, которой я являлась в двадцать первом веке, ни за что бы ни справилась с этим достижением техники атлантов. Но сейчас я была легом. И в своих давних воплощениях не раз пользовалась крыльями.
Мы долго кружили над горами. С высоты птичьего полета земля, озаренная долгожданным солнцем, казалась возрожденным раем. Будто не было столкновения с астероидом, не было гибели людей и всего живого. Все забылось, как кошмарный сон.
Спустившись на землю, я подошла к Рэнка. Тот стоял на обрыве горы и смотрел вдаль. Обняв его, я спросила:
- Что ты собираешься делать дальше? Жить здесь отшельником?
- Нет, Лидия, здесь я не понадоблюсь несколько тысячелетий. Меня ждут мои соотечественники, в Египте.
- Отправляться нужно сейчас?
- Да, пока погода не испортилась. Теперь ураганы будут нередки. Климат на Земле начинает меняться. Падение астероида сместило ось планеты.
«И нам пора расставаться», - прочитала я в его погрустневших глазах.
- Не прогоняй меня, позволь сопровождать тебя до встречи с людьми, - взмолилась я.
- Хорошо, - немного подумав, ответил Рэнка.

Мы были в пути уже несколько часов, когда небо вновь заволокли тучи, поднялся сильный ураган. Лететь в таком ветре стало опасно, и мы были вынуждены опуститься на небольшое плоскогорье. Как только мы коснулись земли, та устрашающе затряслась. Выскочив из вимана, мы понеслись к ближайшему ущелью, с отчаянием наблюдая, как смерч подхватил наше летательное средство и потащил к обрыву. Не успели мы осознать весь ужас сложившейся ситуации, как новая беда постигла нас. Почва страшно затрещала, и под нами стала образовываться огромная трещина. Я оказалась висящей на краю пропасти, держась за оголившиеся корни кустарника. Рынка едва не свалился вниз, его спасло упавшее дерево, образовавшее подобие моста между краями трещины. Мы со всей силы тянули друг к другу руки. Мой любимый должен был отправить меня домой. Мне нельзя было погибнуть в этом мире. Наконец наши ладони встретились. Рэнка бросил на меня полный отчаянья прощальный взгляд.
- Я люблю тебя, - было последнее, что я услышала…

…И вновь оказалась на рижском кладбище, возле склепа. Как выходило, возле своего же собственного. На мне снова был пуховик, от синего плаща атлантов не осталось и следа. Дикое отчаяние охватило меня. По щекам текли слезы. Но я справилась с эмоциями и сосредоточилась на восстановлении заклинания. За миг до того, как было произнесено последнее слово, я отчетливо увидела место захоронения опасного оружия. Варгах был одет на руку покойного мужа француженки, которой я была в предыдущем воплощении. Полуистлевший скелет с массивной перчаткой на запястье был мало приятным зрелищем. Если бы Рэнка не остановил меня, то, наверное, увидев все это, я бы тоже умерла от разрыва сердца, подобно Антону. Только вот Антон не мог вскрыть гроб и лицезреть это жуткое зрелище. Он не был легом, в отличие от меня. Отчего же он все-таки погиб?

Размышляя над этой проблемой, я заметила необычное сияние, возникшее в пяти шагах от меня. С открытым ртом я наблюдала, как это искрящееся облако начало уплотняться. Вскоре я различила контур человеческого тела. И заметила протянутую ко мне руку.
- Дили, - услышала я знакомый голос.
В этот момент призрак материализовался полностью. Ко мне приближался Антон, живой и невредимый, с улыбкой на лице. Я хотела кинуться ему на шею. Но ноги не двигались. Во мне боролись два чувства: радость и смущение. Он понял, что меня останавливают мысли о Рэнка.
- Все хорошо, - произнес он проникновенным голосом. – Ты познала ЛЮБОВЬ. Это счастье.
- Но ведь тебя я тоже любила, и люблю сейчас, - боролась я со своим смятеньем.
- Конечно, милая, я тоже люблю тебя. В мире, где я сейчас пребываю, царит всеобъемлющая ЛЮБОВЬ.
- Антон, скажи, что же все-таки с тобой произошло? Почему ты умер?
- Все намного прозаичнее, чем ты думала. У меня действительно было больное сердце. В последний год приступы участились. Но я не хотел никого расстраивать, скрывал это. Не думал, что все так серьезно. С того момента, когда нашлась шкатулка Катрин, мое нервное напряжение постоянно нарастало. Я извел свой организм бессонными ночами и постоянными переживаниями. И совершил грубую ошибку. Поторопился с переводом письма. Пропустив слово «лег», решил, что это обычное обращение. Я произнес заклинание, но ничего не произошло. От такого удара случился очередной приступ. Превозмогая боль, я двинулся к выходу, в отчаянии разрывая перевод письма на мелкие кусочки. Но покинуть кладбище мне так и не удалось.
- Так вот почему я обнаружила только оригинал. А как ты так быстро нашел печать?
- Это было самым легким. Тамплиеры особо почитали Иоанна Крестителя и Архангела Михаила. Когда я увидел на стене икону с ликом первого, то понял, что значат слова Катрин: «под охраной Святого».
- Антон, а почему ты не хотел со мной связаться, когда я просила? И почему рыцарь Сантей оказался на стороне темных сил?
- Неужели ты еще не поняла? Это был не Карелин. ОНИ представились этим именем, чтобы внушить к себе доверие. Мой голос ты хорошо знаешь, а вот голос Сантея был тебе не знаком. Поэтому ты ничего не заподозрила. Не каждый умерший может общаться с миром живых. Человек после своей физической смерти пребывает в течение более или менее короткого времени в измерении бытия, условия в котором мало чем отличаются от земной жизни. Я сам не знаю, отчего зависит это время, отведенное каждому. Но те, кто находятся в близких к Земле сферах, могут вступать в контакты. Даже существуют группы по обе стороны, которые наладили мост общения через земные средства коммуникации.
- Ничего об этом не слышала.
- Это называют Инструментальной Транскоммуникацией. Но в более высоких измерениях не приветствуются такие контакты. Поэтому им не дают развиться. Человечество еще не готово осознать и принять вечное движение жизни.
- Как не готово владеть достояниями древней цивилизации.
- Да, потому что это может привести к необратимым последствиям. Земное существование потеряет свой смысл в общей картине мироздания. Мне составило больших трудов добиться разрешения встретиться с тобой. Узнав о плане темных легов достать с твоей помощью варгах, я всеми силами пытался этому помешать. Сам я не мог вступать с тобой в контакт. Но у меня были помощники.
- Наверное, это они проделывали чудеса с моим компьютером? А я-то подумала: вирус…
- Да, в роли вируса выступил один мой очень хороший друг. Он же создавал шумы во время радиоконтактов. Но тот, кто прикрывался именем Сантея, был сильнее. И ты все-таки оказалась в опасной близости к раскрытию тайны. Тайны тамплиеров… Тайны Рэнка…
Услышав это имя, я почувствовала тяжесть в груди. Дыхание перехватило. Наверное, я покраснела в тот момент. Но Антон, не подав вида, что заметил мое состояние, продолжал:
- Тогда я добился разрешения самолично остановить тебя. Но Рэнка опередил меня. До сих пор не пойму, как ему это удалось. Поверь мне, в его положении это было гораздо сложнее, чем мне.
- Он погиб? – решила я все-таки задать мучивший меня вопрос.
- Какую смерть ты имеешь в виду? Какое его воплощение тебя интересует? И к чему эти напрасные переживания? Ты же прекрасно знаешь, что смерть – это лишь переход. Жалеть можно лишь о разлуке с близкими людьми. Но вечность не имеет границ. И это дает много шансов на новые встречи.
- Да, - произнесла я с грустью, уже не скрывая слез, предательски текущих по щекам. – Шансов много, но в объеме ВЕЧНОСТИ – это крохи. Когда и в каком измерении наши пути еще пересекутся? И где взять силы пройти этот свой Земной путь? Здесь Рэнка нет. Живя в настоящем времени, он сам бы спасал варгах, а не являлся мне в качестве лега.
- Не плач, Дили. Как говорится: «Пути Господни неисповедимы». И кто знает, по какому пути отправил тебя сюда твой друг…
С этими словами Антон испарился в воздухе, как и не бывало. К счастью, эта часть старого кладбища была безлюдна. И никто не видел чудесного «явления». Я побрела к выходу, обдумывая последнюю фразу Антона. Ничего интересного в голову не пришло. Появилось лишь необъяснимое чувство спокойствия, вытеснив из сердца тоскливую безысходность. Вот с этим ощущением неизвестно откуда родившейся надежды, я вернулась в свой родной город.

Щурясь от яркого солнца, я вышла из вагона и ступила на перрон, покрытый свежевыпавшим снегом. С мыслью «а жизнь все-таки прекрасна» я двинулась к метро.
- Девушка, мы с Вами не встречались раньше? – услышала я за спиной.
И чуть не свалилась от неожиданности. Этот голос! Я обернулась и увидела ЕГО.
- Рэнка! – кинулась я ему на шею.
- Как? – произнесла я через некоторое время, с трудом отрываясь от его губ.
- Для начала разреши представиться: Берестов Олег Львович, уроженец города Москвы, тридцати пяти лет от роду. Преподаватель кафедры истории древних миров одного из столичных ВУЗов, - его глаза весело искрились, на губах играла шутливая улыбка.
- И все это время ты жил рядом?! – возмущенно воскликнула я. Сквозь ощущение безумного счастья пробивался справедливый гнев.
- Не ругайся, любимая, - успокоил меня новоиспеченный ОЛЕГ. – Я, правда, не виноват.
Глядя в его лицо, озаренное счастьем, я сменила гнев на милость. Не выпуская меня из своих объятий, Рэнка продолжил:
- Помнишь, я говорил, что существует множество вариантов реальности? Изменяя прошлое, можно создать новый мир. Я вернул тебя в ДРУГУЮ жизнь. Упросив Высшие Силы изменить мне график земных воплощений, я, тем самым, создал новую реальность. В ней я родился несколькими годами раньше тебя и жил на соседней улице. Вот здесь мы сейчас и находимся.
- А еще что-нибудь изменилось в моей жизни, кроме того, что теперь в ней есть ТЫ? – решила я выяснить все до конца.
- Нет, не волнуйся, все осталось по-прежнему. Я не встревал в твои дела.
- Ну ладно, - произнесла я нарочито серьезным тоном, – я не против пожить в созданной тобою реальности, но ты должен выполнить две моих просьбы. Первая: обратиться еще раз к своим Покровителям и попросить их подкорректировать наши графики дальнейших воплощений.
- Надеюсь с тем, чтобы видеться почаще, а не наоборот?
- Совершенно верно! И не то, чтобы почаще, а ВСЕГДА!
- Приложу все свои усилия. А вторая просьба?
- Можно, я буду называть тебя Рэнка?
Ответа я не услышала, думаю, он был положительным. Поцелуй, в котором мы слились посреди дороги, не обращая внимания на толпу людей, унес нас в совершенно иную реальность – мир АБСОЛЮТНОЙ ЛЮБВИ и ВЕЧНОГО СЧАСТЬЯ.

__________________________________________
* Помоги, только ты (англ.)
** Я не могу (нем.)
** Ты должна (англ.)
**** ушел уже (нем.)
***** А. А. Солонович - доцент МВТУ имени Баумана, читал курс лекций по истории философии и общества, ближайший сподвижник Карелина, его преемник на посту руководителя анархо-мистиков.