Искажение. Цели и задачи

Цели и задачи

Утром, едва только посерело за окнами затянутое облаками небо, ротный разбудил Аньку, прикорнувшую не раздеваясь возле Паши, на роскошном, но для спанья совсем неприспособленном диване в кабинете управляющего рестораном. Кабинетик был едва ли не самым маленьким помещением и единственным – ну, кроме «блядских» комнат – в котором можно было уединится. Против «блядских» комнат категорически возражал Паша, заявив, что там ему будет черте что сниться, и он не сможет выспаться. Аньке, к концу этого суматошного, богатейшего на события и неожиданности дня уже было все равно, где упасть и закрыть глаза, вот ротный старшина и сосватал им отдельное помещение, сообразив, что отнекиваться и стесняться они не будут. Пусть еще не называют друг друга «мой мужчина» и «моя женщина», но недалек срок, когда это так и будет. Чем-чем, а уж житейской мудростью старшина обделен не был.

– И чего? уже пора? – спросила Анька, судорожно зевая и по-детски, кулачком, протирая заспанные глаза.

– Кто рано встает, тому бог дает, – усмехнулся ротный. – Пойдем, посоветуемся.

Анька сунула ноги в стоящие на полу туфли на любимой высоченной шпильке и лихорадочно одернула задравшуюся по самое не балуйся юбчонку.

– А чего советоваться-то? – уточнила она. – Да и с кем?

– Пришел тут один, пока вы спали, – сообщил ротный, кивнув на Пашу, который демонстративно открыл глаза, но вставать не собирался, мучимый совершенно бессмысленным стыдом перед Анькой и ротным за утреннюю эрекцию. – Говорит, из штаба, погляди на него, а то мы как-то разобраться не можем, что за фрукт такой объявился.

«Причесаться или так сойдет? – Анька задумчиво провела рукой по вздыбленным волосам. – Если причесываться, то тогда и умываться придется, а если умоюсь, то еще и завтракать потянет…»

Отлучившись «на секундочку», Анька не задержала ротного надолго в узеньком служебном коридорчике и прошла следом за ним в зал ресторана.

Штабной, ну, или какой там, «фрукт» сидел за самым дальним от входа столиком, спиной к окну, а рядом заняли места Волька, запомнившийся со вчерашнего дня, и еще один стрелок, пока безымянный для Аньки. Подойдя поближе к ним, девушка поняла, почему ротный так назвал посланца штаба: мальчишка лет восемнадцати, не больше, был одет, ну совсем не по-боевому, в ярко-желтые, измазанные чем-то штаны, короткую сиреневую курточку, опоясанную ремнем с блестками, да и косметики на лицо переложил даже по женским меркам. «То ли клоун из цирка сбежал, то ли голубого к нам занесло, – подумала Анька, подхватывая на ходу с барной стойки бутылку коньяка и стакан. – А я, раз завтракать передумала, хотя бы выпью натощак… говорят, вредно очень… для организма, но – полезно для мозгов, а то ведь с таким посланцем без бутылки не разобраться…»

Присев за стол, она моментально набулькала себе коньяка и, не здороваясь, предложила посланцу:

– Греться будешь? Нет? Ну и ладно…

Зябко передернув плечами, в ресторанной зале и в самом деле было отнюдь не жарко,  Анька выпила, резко помотала головой и спросила:

– Откуда ты? и чего надо?

– А ты кто тут? – ломающимся баском ответил «фрукт из цирка». – Со мной сначала один разговаривал, потом другой пришел, а теперь тебя привели вот.

– А ты бы не выпендривался, – ласково посоветовала Анька. – Я вот спросонья злая, тем более, тебя совсем не знаю. Кивну вот мужикам, выведут тебя на улицу, что б здесь мозги с пола не собирать и – привет…

От такой саморекомендации «фрукт» слегка ошалел и даже сразу не нашел, что ответить. Анька тоже держала паузу, но не для того, что бы поиздеваться над молодым человеком, а закуривая и предаваясь наслаждению от первой утренней сигареты.

По-своему поняв молчание Аньки, ротный, скромно стоящий за её спиной, спросил:

– В расход его, значит? – и тут же громко скомандовал: – Старшина!!! Выдели двоих, пусть вот этого…

– Нет! – вскрикнул «фрукт». – Нельзя! Я из штаба, там ждут, а вы тут… разве так… и куда же…

Кажется, только сейчас он сообразил, что хозяевами его собственной жизни здесь, в ресторанной зале, являются стрелки, их ротный и Анька, как некая атаманша, что ли. И это осознание пробило «фрукта» на откровенность.

– Вот, – выхватил он из запазухи конверт, – приказ там, и письмо от Бродяги, он сказал, что его знают тут, и записка про меня…

– Мандат, значит? – ротный ловко вырвал из его трясущихся рук конверт и бесцеремонно вытряхнул из него прямо на стол бумажки. – Глянь, Аннушка, чего там…

Анька мельком просмотрела документы. На одном листике и в самом деле было написано, что податель сего является связным штаба подполья, и все революционные силы и сознательные граждане должны оказывать ему помощь в выполнении им своих обязанностей. А приказ на уже кем-то сочиненном бланке «Революционного Штаба Вооруженных Отрядов» требовал от отряда номер восемь, имеющего дислокацию в ресторане «Меридиан», прибыть в этот самый штаб для охраны оного.

Самым вразумительным и длинным было письмо от Бродяги, того самого, с которым Аньке довелось пару раз побеседовать лично и который оставил у нее не самое лучшее впечатление о себе. Ни к кому конкретно не обращаясь, один из самозваных лидеров подполья писал, что в городе сложилась тяжелая обстановка. Отсутствие связи, сначала сработавшее против «ликвидаторов», теперь не позволяет координировать действия «здоровых сил общества». Связь, хотя бы телефонную, надо срочно восстановить. И еще следует опасаться довольно мощных «ликвидаторских» групп, которые стараются восстановить в городе порядок. Кстати, отсутствием порядка воспользовались преступные элементы; грабежи, убийства происходят повсеместно, но наиболее массово на окраинах города, где «ликвидаторы» не появляются, бросив законопослушных граждан на произвол судьбы. В связи с этим, кроме жизненно необходимой связи, надо еще и наладить охрану штаба, а кому же этим заняться, как не самому боеспособному отряду?

То, что стрелков сочли самыми боеспособными по результатам одной только стычки с «ликвидаторами» Аньке не понравилось чрезвычайно. Выходила, что все иные группы подполья от «ликвидаторов» просто напросто позорно сбежали, не вступая в огневой контакт, или, может быть, после короткой перестрелки. И вот теперь, нет, что бы развить успех стрелков, попробовать захватить телецентр или даже – чем черт не шутит – здание службы «ликвидаторов», штаб и самозваный командир-псевдобродяга требуют самое боеспособное подразделение к себе, на охрану драгоценных их жизней.

– Знаешь что, мальчик, – ласково сказала Анька, возвращая ему бумаги, – шел бы ты отсюда… обратно, в штаб. И передай Бродяге на словах, что если ему интересно, кто, как и почему здесь так воюет, то пусть приходит сам и смотрит. Да, кстати, если штаб за свои души беспокоится и считает, что с нами безопаснее, то пусть с ним приходит. А у нас есть еще дела поинтереснее, чем просто так шляться туда-сюда по городу. Верно?

Анька оглянулась на ротного. Тот, пока еще ничего не понимая, солидно кивнул, мол, верно говоришь, так и надо с этими штабными и теоретиками. Пусть сидят в своих штабах и теории развивают, а уж мы тут и сами справимся – практически.

Подошел нахмуренный, но уже совершенно проснувшийся Паша. Взглядом спросил у Аньки все ли в порядке. Она кивнула, мол, да. Паша присел за стол, неторопливо наливая в Анькин стакан коньяка для себя…

– Так я что же – так и пойду? – неуверенно уточнил «фрукт», видимо, по дороге сюда уже представлявший себя возвращающимся во главе колонны суровых революционных бойцов, может, и награду себе уже какую намечтал за выполнение особого задания штаба.

– Как это – пойдет? А расстрелять? – совершенно серьезно изумился ротный, и Анька едва не зааплодировала ему, настолько естественно и своевременно это было сыграно.

Еще пару минут чувствовавший, что всё обошлось и его не будут даже бить, «фрукт» икнул, ошалевшими в конец глазами уставившись почему-то на Пашу. Может быть, рассчитывая найти сочувствие у вновь прибывшего?

– Потом расстреляем, когда он весь штаб сюда приведет, – сказала Анька, выбрав самую змеиную свою улыбку. – А теперь – иди-иди, не до тебя нам…

На место вскочившего и прижавшегося к стенке, но не рискующего уходить без сопровождения «фрукта» присел ротный, спросил, старательно не замечая посыльного:

– И куда же мы дальше двинемся?

– Думаю, базу здесь надо застолбить, – солидно покашляв, ответил Паша, сообразивший, что к чему. – Отсюда и будем все операции проводить, сюда возвращаться. Место хорошее. А первым делом надо бы «Дом Власти» захватить…

Прислушивающийся «фрукт» осторожно начал отходить вдоль стенки от стола, и когда он выскочил, наконец-то, из зала ресторана, Анька коротким смешком перебила Пашу, продолжавшего громкое разглагольствование на тему дальнейших действий стрелков:

– Хорош, родной, он уже тебя не слышит, – и пояснила для ротного, – мы, конечно, штабу и Бродяге доверяем, никто из них к «ликвидаторам» не побежит нас сдавать, да вот только там столько народа крутиться разного, что за всех не ответишь, а своя-то рубашка всегда ближе к телу…

– Да уж, у нас так же было в первые годы, – согласился ротный, – и ведь ладно бы продавали или по идейным соображениям шпионили, а то ведь – по глупости болтали, где ни попадя обо всём, что знали… А что ж у вас вот такие-то (кивок вслед посыльному) по улицам так и ходят? не приметил я вчера такого на улицах, народ-то, хоть и странновато одет, но вполне нормально…

– Ох, Андрей Василич, и не такие ходят, – вздохнула Анька, – это уж так мир, видно, устроен – если больше выделиться нечем – наряжается, как петух. Да и молодежь у нас не такая, как ваша.

– Про молодежь – заметил, – кивнул ротный. – Вчера на улицах молодых-то и не было, считай. У нас на войне повыбило много, а ваши-то где ж отсиживаются в такое время?

– На окраинах, в студенческом городке, – вступил в разговор Паша. – Им там удобнее, живут, как хотят. И «ликвидаторы» не часто их навещают. Да и неинтересно молодым «революцию делать». Побузить, стекла побить, магазинчик со спиртным обчистить – вот тут в желающих недостатка не будет…

– Стоп. Пора и по делу, – Анька взглянула на Пашу, будто спрашивая разрешения на перехват инициативы, – из ресторана прямо сейчас уходить надо. Базу мы себе подыщем поближе к центру. Ну, и к «Дому Власти», соответственно, даже близко не соваться. Считаю, что надо бы телецентр потревожить, вряд ли там охрана сейчас большая, а при случае обороняться там удобно будет.

– А что, – поддержал ротный, – ты нам в свое время этим телевизором все уши прожужжала, а мы его пока так и не увидели, ну, кроме этих ящиков, которые не показывают ничего…

Ротный кивнул на небольшой плоский экран, стоящий на барной стойке. Его вчера вытащили откуда-то из подсобных помещений ресторана и попытались включить, но кроме ряби на экранах ничего не увидели, запущенный Анькой в сеть вирус до сих пор не сдался под напором телевизионных программистов. Да и был ли этот напор? Может, разбежались все давным-давно, бросив рабочие места на произвол судьбы.

Конечно, в кабинетике управляющего нашелся и флеш-проигрыватель, и записи многих фильмов, в основном из категории «Только для взрослых», но это был тот же синематограф на маленьком экране, а не живые картинки, передаваемые откуда-то прямо в экран. И пусть большинство стрелков с восхищением смотрели цветные, красочные и эффектные фильмы о природе и других городах, тем более, что порнуху ротный отверг категорически, не желая распалять понапрасну своих ребят, сам он страстно желал увидеть «прямой эфир», хотя и представлял его себе только в воображении.

Другие произведения автора:

Перекресток. Часть вторая. Госпожа инспектор. гл.17

Чужая игра. Часть первая. 3

Пыль. Часть II. гл.12