АЗЪ ЕСМЬ АПОКАЛИПСИС

АЗЪ ЕСМЬ АПОКАЛИПСИС.

Интерлюдия. Некое тайное место.

- Этот человек, он знает время и место.

- Время и место Апокалипсиса?

- Да, но он в руках полиции и у нас нет к нему доступа.

- Внесите залог, обменяйте, соглашайтесь на любые условия.

- Я предлагаю выкрасть. У меня есть два специалиста.

- Два специалиста? И чем они занимаются?

- Они, хм, они торгуют войной...

Сцена 1. Глубокий космос.

   Неприятельский бриг появился так неожиданно, что успел сделать три прицельных выстрела по кораблю охраны, испепелив на нем блок внешней защиты грузового ангара и повредив носовое маневровое кольцо, прежде чем тот - пятипалубный и пятипушечный фрегат - сумел среагировать и вступить в бой.

   Разумеется, возникла оправданная суматоха, и, едва орудийный лоцман зафиксировал цель, как неприятель совершил скачок и превратился в бледную точку среди звезд.

   Второй заход нападавшие начали с тыла, но их уже ожидали две кормовые пушки. Обшивка брига воспламенилась, и он попытался трусливо скрыться. На этот раз фрегат последовал за ним, хотя по инструкции не имел права покидать охраняемого.

   Тюремная галера «Пинкертон» переключилась на планетарный толкатель и замедлила ход до минимума - таково предписание. Тогда-то и показался второй корабль.

****

   Асс-капитан Воинствующей Полиции Ойскал Борода распорядился, было готовить пушки, но, узрев, что перед ним всего лишь пакетбот медиа-компании, связался с его экипажем и приказал:

- Немедленно убирайтесь! Вы вступили в запретную зону! При неподчинении открываем огонь!

А в ответ он, содрогаясь от отвращения, услышал следующее:

- Сенсационно! Какая удача! Мои репортажи на фасадах всех изданий! В нашей глуши невероятный бой с космическими пиратами... Нет! Лучше торговцами снов...или бандой киднапперов. Это вам не виды на светило.

- Прочь! Немедленно покиньте зону боевых действий! - заорал Ойскал Борода, густо позеленев, выпучив глаза и брызгая слюной.

- Простите, а с кем я говорю? - приветливо спросили с пакетбота и тут быстро зашептали куда-то в сторону - Краткие репортажи для «Утренней Дисы», «Новостей Кримира», «Полночных новостей» и полное эксклюзивное интервью для «Вечерних хроник», стереозапись перешлем в ...

   Тут Борода не выдержал, подключил визуальный канал сообщений, справедливо полагая, что его почерневший от праведного гнева лик устрашит любого собирателя сплетен, и, увидев на экране быстроглазую, длинноволосую физиономию, сказал:

- Асс-капитан Борода, командующий конвоя. Я приказываю вам - здесь хорошо поставленный баритон предательски сорвался на визг - убраться отсюда, пока я не открыл огонь! И не каких комментариев!

- Скажите, капитан, вы лично готовили эту блестящую операцию по разгрому наркотрейдеров? - и опять кому-то невидимому - Пишите, я диктую: капитан Борода еще в раннем детстве мечтал о непримиримой борьбе с преступниками и вот мы свидетели тому, что ...И еще скажите, Ойскал, какие силы полиции были задействованы вами? Пишите дальше: в операции принимали участие сто, нет, двести лучших бойцов спецподразделения Воинствующей Полиции и дюжина этих ... Нет, я, наверное, сплю. Невероятная удача!

- Только попробуй записать все это! - взревел Ойскал - Я тебе такие сны устрою! Поворачивай назад, крыса стереоскопическая, убью! Не капитан, асс-капитан! - Борода недавно получил повышение и к своему новому чину относился весьма трепетно.

- Простите, Борода, я не представился. Томми Бач, корреспондент агентства «Диса инк». Я прошу вас, асс-капитан, прошу об одном одолжении, так сущие пустяки. Не трудно ли будет - физиономия на экране лучезарно улыбнулась - вернуть те два корабля и попросить повторить это замечательное сражение. Мы запечатлим его с мельчайшими подробностями. Зритель, знаете ли, любит натуральные съемки. Очень прошу, окажите любезность!

   Командующий конвоя побагровел, побледнел, каким-то чудом его не хватил удар, он обессилено упал в полетное диван-кресло и полузадушенным фальцетом обратился к стоящему позади флегматичному офицеру.

- Лейтенант, готовьте пушки. Ударим по двигателям по моей команде.

- Но, сэр, мы не можем...

- Это приказ! Забыл инструкции, лейтенант?

- Да, сэр. Хорошо, сэр! Позвольте идти?

- Вон. - Ойскал облегченно вздохнул и возвратился к монитору, заливаясь лилово-фиолетовым румянцем. - Послушайте, олухи! Последнее предупреждение. Убирайтесь. Четверть минуты и открываю огонь. Последний довод королей. Пятнадцать, четырнадцать...

- Капитан! Мы посовещались и решили. Можете не вызывать корабли обратно, простите за беспокойство. Думаю, что интервью с командующим конвоя в рубке победоносного крейсера подойдет, возможно, лучше всякого сражения. Пресса, знаете ли, и так чрезмерно забита всякими побоищами. Совсем забыли живого человека, скромного труженика. Вы расскажите о долгой напряженной подготовке, о бессонных ночах, о коварстве убийц, подсылаемых к вам.

- Пять, четыре...Внимание, орудийный лоцман на цель! Три. Два. Один, - равнодушно бормотал асс-капитан, словно подсчитывал оставшиеся дни до отпуска. Если он и был близок к истерике, то ничем не выдавал этого.

****

   Экраны озарила мгновенная вспышка, и Борода беспокойно заерзал в кресле пилота. Смутные, полуосознанные предчувствия терзали его. Он склонился как атлант под тяжестью небосвода, уронил буйную голову на сцепленные руки и сидел так в безмолвии и безысходной мрачности, пока не подкрался коварный лейтенант и не без злорадства прокричал едва ли не в самое ухо:

- Мы не рассчитали мощности, сэр! Две трети пакетбота обжарились, как бекон! Двигатели, бесспорно, разрушены, но щелкоперы живы. Они выслали шлюп и восстановили связь. Какие будут указания, сэр?

- Где?! - спросил Борода и непонятно было, о чем он говорит: о своем местонахождении, о пропавшем эскорте или о потерянной пряжке от форменного пояса.

   Лейтенант замер и принялся так и эдак обдумывать слова начальника. Оба они долго и тупо смотрели друг на друга. Затем Ойскал поиграл клавишами пульта и обнаружил, что во внешности Томми Бача произошли обнадеживающие перемены: появилась легкая обгорелость, множество кровоподтеков, царапин, две-три рваные раны, обильно смоченные кровью. Неутомимый собиратель слухов, выплюнув порцию ругательств и крови, прочистил горло и торопливо забормотал, перемежая протесты с хрипами:

- Как же это... Мы... а вы... Вы убили моего оператора... и Барри! Нет, он еще жив... но, бог мой, что у него с ногой... а где рука! А Номан? Бигонз! Помогите! Всем, кто меня слышит, помогите!

- Впустите их в ангар, лейтенант. Поможем живым, освидетельствуем мертвых. Я действовал по уставу, но... А если это чей-то подлый умысел, я лично ВЫЖГУ ВСЕМ КИШКИ каленым железом! Готовьте солдат, лейтенант, и проверьте биорадар.

****

   Мягкий свет, достаточно яркий, чтобы тьма избегала самых укромных мест, падал из сферических ламп на грозную шеренгу стальных мундиров возле центральной шахты, белые стены ангара, двойной ряд посадочных кругов, порождая на их поверхности причудливо нереальные сплетения красных, синих и зеленых нитей.

   Фланги маленького войска под началом асс-капитана и лейтенанта прятались среди лодок и в погрузочных нишах, а сверху на втором ярусе ангара засели четверо снайперов. Большинство в изолирующих масках, все вооружены бластерами, табельным оружием Воинствующей Полиции, сочетающим плазмомет и параллизатор.

   В проеме арки ангара, между зубьев внутренних ворот, показался испещренный закоптившейся рекламой клинообразный нос шлюпа, и лейтенант забормотал через динамики маски:

- Протеиновые формы. Количество объектов не определяется. Показатели жизнедеятельности снижены.

- Они в наших руках, лейтенант, кем бы они ни были.

Из шлюпа под присмотром невозмутимых дул бластеров выкарабкался Томми Бач.

- Не желаете снимочек на память? - развязно предложил он, делая невероятные телодвижения и жутко гримасничая.

   Половина лица его была мертвой. Глаз вывалился из глазницы и болтался, прожигая искрами быстро съеживающуюся кожу, на тонком нейроэлектрическом стебельке. Когда он попытался воспроизвести свою лучезарною улыбку, у него вывалилась и глухо звякнула об пол верхняя челюсть.

Сердце Бороды не выдержало, и он истерически заорал:

- Нас обманули! Это кукла! Сожгите его!

   Послушные солдаты дружно спустили курки, и безобидной кукле категории Люкс-Ното оторвало голову, а ее прожженное насквозь тело, вскинув руки, упало и словно запустило некий дьявольский механизм.

   Выдвинулись неприметные до поры пусковые установки, и первая партия самонаводящихся ракет вгрызлась в металл там, где проходил основной информационный кабель. За ней последовало более чем изрядное количество таких же ракет уже без определенной цели, одновременно заработали гранатометы, выбрасывая нескончаемым потоком бомбы с веселящим, шоковым, снотворным, замораживающим, слезоточивым, галлюциногенным и прочими газами.

   Когда боеприпасы кончились, проснулся механизм самоуничтожения и шлюп перестал существовать, разметав свои останки на обезумевшие толпы, орущих и стреляющих куда попало юстиционеров.

****

   Параллельно включился еще один не менее дьявольский механизм, но, к сожалению, некому было, наблюдая перерождение репортерского судна, оценить мудрость поговорки «волк в овечьей шкуре».

Ньюкуловые шашки, словно войско термитов, прогрызли бреши и ходы в толстом слое теплоизоляции, изорвали лохмотья стальных плит и вся тройная, дополнительная обшивка сползла, как змеиная кожа, обнажив целехонький крюкшлюп для термической разведки. Его дюзы весело засветились, он величаво продефилировал к охваченной волнениями галере , выпустил большую коллекцию захватов, клешней, щупалец и крюков, намертво срастаясь с пассажирским шлюзом полицейского корабля.

   Под бешеным натиском средств взлома замки шлюза быстро сдались и два человека, озаряемые собственными улыбками, вступили в мирок обвинений, тюремных решеток, допросов и жестокосердных ревнителей закона.

****

Двое. Войноторговцы. Первый. Цезарь Благлорэаль.

Он не очень высок ростом, изящного, но не хрупкого сложения, бесшумные движения его полны кошачьей грации и скрытой агрессии.

Ангельское выражение невинности на алебастровом лице, жестокая улыбка скучающего демона, коротко остриженные волосы цвета горного льда и фиолетовые глаза, холодные и равнодушные, как снег на могиле младенца.

Цезарь Благлорэаль по прозвищу Скрипс.

Хотите знать как выглядел второй - вообразите Зевса-громовержца в лучшие годы его молодости и вы получите отдаленное впечатление об Архи Тог Русса. Слишком велик, слишком великолепен для простого смертного.

Будучи исполинской горой мышц ростом свыше трех метров и весом четыреста килограммов, он весь лучился силой и энергией, будто пламя тысячи звезд упрятали в человеческое тело. Никто из живущих не мог вынести взгляда его необычайно огромных, ярких, желто-зеленых глаз, искрящихся торжествующей яростью и высокомерием.

Властный, громоподобный голос, королевская осанка, истинно аристократической красоты лицо, густая грива дымчато-золотых волос, изящная подкова усов, вечно изогнутые в презрительной усмешке губы.

Интерлюдия. Некое тайное место.

- Что вам известно про Апокалипсис?

- О том каков он теперь ничего. Вы должны понять, никто не видел его девять миллиардов лет.

- Хорошо. Чем он был раньше?

- До того? Ну, это совсем просто. Это был музей хаоса, войны и смерти.

Сцена 2. Тюремные палубы.

- У нас осталось десять минут гарантированной безопасности до прибытия вспомогательных сил, - сказал Благлорэаль, любуясь медалями за отвагу и доблестную службу на своем новеньком лейтенантском мундире.

- Это будут самые безопасные десять минут за последнюю неделю - согласился Архи, загружая в гранатомет обойму ампул и внимательно обозревая маленький коридорчик, ведущий к аварийному лифту. Одет он был в специальный костюм - терье «баронетто», искривляющий пространство таким образом, что великан не только зрительно, но и физически становился обычных размеров, благодаря чему исключалось нежелательное внимание общественности, и не было неудобств с узкими проходами, креслами и тому подобным.

- Действуем по плану «цветы для Джонни», - на бегу бормотал Цезарь - Две минуты сорок пять, либо три минуты тридцать.

Процессор лифта, после некоторого раздумья распахнул створки и, следуя указаниям компаньонов, поднял их палубой выше, но вот выпускать не спешил.

- Выход на тюремную палубу блокирован. Назовите себя, - нагло заявил он, ничуть не смущаясь.

- Джон - ячменное зерно! - заорал Архи и врезал здоровенным кулачищем по стальной стене.

- В файлах команды вы не значитесь. Приношу извинения за причиненные неудобства, но вы остаетесь здесь до прибытия охраны. Распоряжение командующего.

Благлорэаль скрипнул зубами, вынул из кармана пластиковую карточку секретсервиса и поместил ее в прорезь клавиатуры. Архи нервничал.

- Ваш пароль недействителен. Чрезвычайное положение. Распоряжение командующего. Вы арестованы, - процессор, упиваясь сознанием своей значительности, выстрелил сверху клейкой сетью и решительно выставил наружу стволы параллизаторов, способных блокировать сознание и подвижность человека.

   Скрипс бухнулся на колени, запутавшись в липкой пакости и, не соображая, что делает, совершенно механически выстрелил из бластера. Белый шарик энергизированной плазмы сожрал переборку и кибермозги лифта, полностью дезактивировав систему управления. Лифт загудел и в автоматическом режиме спустился в порт приписки, самую нижнюю палубу на галере, палубу обслуживания двигателей. Тотчас невесть откуда взявшиеся ремонтные роботы, утробно урча, поползли на суставчатых лапах к потолку, спеша устранить неисправность. Не только корабль как единое целое, но и отдельные его агрегаты были способны к регенерации, образуя сложный, псевдоживой организм.

- Переходим к плану «Арлекино», - хмуро забормотал Цезарь и брезгливо отбросил с сапога тлеющий кусочек пластика.

- Два пути ведут в этот солнечный мир. В это солнечный мир, полный ночи и хлада, - продекламировал Благлорэаль, когда к нему вернулось обычное присутствие духа. - Налево пустынный, тоскливый коридор и никаких развлечений до самого лифта, а направо - палубный пульт контроля и два вооруженных оператора. Что выбираем?

****

Лейтенант, одетый в мундир краекага, был молод, хорош собой и имел крайне озабоченный вид. На его плече красовались перекрещенные перчатки на фоне пирамид, символизируя принадлежность к элитному отделу специального назначения, краекагам.

- Карантинная служба. На борту чрезвычайная ситуация. Спороформы. Двое заражены. Одному удалось бежать, - торопливо объявил он и недовольно покосился на два параллизатора, направленные прямо ему в лоб.

- Кто вы, сэр? Среди экипажа вас не было, - хмурый взгляд сержанта, старшего оператора палубного пульта контроля дрогнул, едва он услышал про спороформы.

   А надо бы пояснить, что спороформы - это действительно ужасные существа, своего рода вирусы, которые, заражая носителя и стремительно размножаясь в нем, становятся маяком годной к пище протоплазмы для плотоядных чудовищ с вечно меняющейся формой из мира Макранси. Способные перемещаться в туннелях искривленного пространства на огромные расстояния эти создания сливаются с зараженным организмом, образуя еще более ужасных, непредсказуемо омерзительных монстров Макранси. Убить их очень сложно, так как место погибшего монстра тут же занимают новые из мира Макранси. Иногда таким образом они завоевывают целые планетарные системы. Опасность спороформ заключается еще и в том, что в течение всего инкубационного периода меняется сознание носителя, его разум. Необъяснимая жестокость, агрессия, жажда крови и смерти - вот характерные признаки болезни. К тому же носители, умело скрывая свое проклятие, склонны заражать окружающих из мести за себя и в силу естественной потребности самих спороформ.

   Таким образом, испуг сержанта легко понять. Согласитесь, узнать, что рядом с тобой якобы бродит подобная мерзость, как минимум неприятно. Но надо отдать юстиционерам должное. Они как могли сохраняли бдительность в присутствии постороннего лица, выполняли все инструкции командующего и даже чуть было не застрелили подозрительного лейтенанта, когда он вдруг, дернувшись всем телом, развернулся на шум в коридоре, выпучил глаза, махнул рукой и заверещал:

- СПОРОФОРМЫ! Живой носитель! Стреляйте, сержант!

   Снисходительно усмехаясь, младший оператор бросил беглый взгляд вглубь коридора, но так и застыл в изумлении, широко раскрыв рот и забыв обо всем. Сержант отвлекся и последовал его примеру. В горле у него что-то забулькало.

   То, что они увидели еще можно было назвать человеком, но человеческого в нем оставалось немного. Разорванный надвое рот шевелился тонкими и длинными щупальцами, скользкими и розовыми, словно внутренности. В налитых кровью глазах застыла ярость и страдание. Левый висок пульсирует прозрачным комком смятых хрустальных крыльев. В груди мотается, издавая пронзительный рев, оскаленная морда слепого насекомовидного создания. Бессильно повисшие руки набухли и в разрывах лопнувшей кожи видны движения отвратительных паучьих пальцев, темных, влажных с красноватыми когтями. Ноги несчастного выше колен заканчивались колышущимися горами слизистого студня, а все искореженное тело и окружающее пространство было залито густой, маслянистой кровью.

   Замешательство операторов продолжалось всего несколько мгновений. Благлорэалю больше и не потребовалось. Предплечные механизмы выдвинули в раскрытые наготове ладони Цезаря миниатюрные излучатели параллизатора. Жестом творящего молитву праведника он вскинул руки, последовал короткий шорох слепящего разряда, свет в глазах юстиционеров померк и они вышли из игры.

****

- Отключи, пожалуйста, свою голограмму, меня тошнит от нее, - взмолился Благлорэаль, волоча тело охранника. - И где ты взял подобную гадость?

- У Хьюго, конечно! У кого же еще, - отвечал Архи, появляясь из-под личины носителя. - Ты сам просил погадостнее что-нибудь.

   Следующие полминуты ушли у компаньонов на хозяйственные нужды. Пришлось немного повозится, наталкивая взрывчатку в обкладку планетарного толкателя и регулирующие агрегаты, да и охранники никак не хотели поместится в шкафчике служебных роботов. А времени оставалось чуть меньше семи минут «гарантированной безопасности».

Интерлюдия. Некое тайное место.

- Вы уверены, что ему девять миллиардов лет?

- Показания зонда не оставляют никаких сомнений на этот счет.

- Но каким образом это возможно?

- Все это время он был в другой Вселенной.

- В другой Вселенной? АПОКАЛИПСИС? Тогда зачем он вернулся?

- Хм, для Страшного Суда, разумеется.

Сцена 3. Потасовка.

Из-под густых бровей пронзительно сияли небесной синевы хрустальные глаза, полные свирепого вдохновения. Высокий лоб, аскетические черты лица, умеренно выступающий подбородок с едва различимой ямкой. Строгость и величие.

   Монументальные мышцы тяжелоатлета, широчайшая грудь, могучие плечи, низкий рост - все это Ойскал Борода унаследовал от многих поколений, живущих в условиях удвоенной силы тяжести планеты Гранита.

   А, кроме того, он был лыс, как пушечное ядро.

****

- Слушать меня! - шепотом взревел Ойскал Борода, дрожа всем телом в предчувствии скорой драки. - Аварийный лифт спустился сюда, возможно они еще здесь и мы их найдем. МЫ НАЙДЕМ ИХ!

   Сопровождающие асс-капитана три юстиционера не разделяли его оптимизма, спотыкались, пошатывались и молча роптали. Недавнее побоище в ангаре завершилось блистательной победой ревнителей закона, в дыму и опьянении битвой уложивших в кому пятерых своих же сослуживцев. Отважный Ойскал поминутно сморкался и сильно хромал - в разгар боя ему пришлось пинками разгонять подопечных, иначе они и вовсе поубивали бы друг друга. За уцелевшими до сих пор клубился шлейф прилипчивой снотворно -слезоточиво - веселящей смеси и всем было не до веселья.

- Фриски! - твердый палец асс-капитана уперся в солнечное сплетение долговязого детины с испуганными глазами, заставив его охнуть и отскочить. - Как ты держишь параллизатор? Это не дубина и не мухобойка. Пойдешь к лифту главного шлюза, осмотришься, потом сверни к палубному пульту. Увидишь кого лишнего, без разговоров его - хрясть! Потом разберемся - свой не свой.

****

   Рядовой Фриски служил в рядах Воинствующей Полиции третий год, был исполнителен, но особого рвения к воинскому искусству не проявлял. Наград и серьезных взысканий не имел. Он шел, насвистывая веселый мотивчик, наслаждаясь свободой и нехорошо думая об умственных способностях начальства. А когда он окончательно пришел к выводу о полной несостоятельности стратегических планов, никчемности и откровенной глупости Ойскала Бороды, ему навстречу шагнул белолицый краекаг в мундире лейтенанта.

Сквозь сгущающуюся тьму Фриски успел рассмотреть пугающую улыбку офицера, холодные глаза и свет парализующего жала. Сладкий мир, где рядовые способны повелевать генералами, поглотил его, и в дальних отсеках палубы регулировки опять воцарилась тишина и покой, ни в коей мере не нарушаемые быстрой, мягкой и бесшумной походкой Цезаря Благлорэаля.

****

   Ноги подкосились, все вокруг потемнело, а в голове зашумело, совсем как после доброй холостяцкой вечеринки. Асс-капитан в поисках опоры ухватился было за плечо сержанта, но тот, вдохнув полной грудью одурманивающие ароматы разорвавшихся бомб, ловко вывернулся и с пьяным мычанием пополз вдоль стены, несколько раз громко икнул и затих.

   Борода, бывалый вояка, красовался в изолирующей маске, а потому газом не отравился. Но на его долю выпало не мало контактных шоковых бомб, безопасных, но вызывающих сильнейший болевой шок. Благодушно помахав рукой перед носом, чтобы разогнать дым, он прислонился к стенке, сполз по ней на пол и стал терпеливо дожидаться, когда боль от ушибов утихнет, а цветные круги перед глазами рассеются. Рой гранат промчался мимо, лопнув где-то на задворках шахтной площадки. Борода всхлипнул.

****

   Последний юстиционер, наиболее удачливый из этой святой троицы, сообразив, что обоим начальникам теперь не до мудрого руководства, отступил на заранее присмотренные позиции. Тяжело переводя дух, рядовой Ланкастер, встал в бойцовскую, как ему казалось, стойку, широко расставив согнутые в коленях ноги, держа обеими руками параллизатор на уровне живота и бдительно наблюдая за продвижением дымовой завесы.

   План его был прост. Обнаружив появление злоумышленников, пристрелить их при попытке покинуть затемняющее облако, спасти асс-капитана, получить повышение, прибавку к жалованию и отпраздновать все события разом в кабачке «Генри и Франс».

   Позади со звуком захлопывающихся челюстей аллигатора шмякнулось нечто, легонько задев рифленые сапоги юстиционера. Он сноровисто вздрогнул и обернулся с нервным криком - Кто здесь? - за мгновение до того, как весь мир от него заслонила рыхлая, шевелящаяся стена белых паутинных нитей.

- ДИЛЛИФАННА!

- Верно, гвардеец! - раздался совсем рядом сочувствующе проникновенный голос. - Это диллифанна и ты увяз в ней по самые уши.

   Диллифанна или в просторечье «цепляющая мина» в неактивной форме выглядит безобидным пористым диском и предназначается для кратковременного обездвиживания живой силы противника. Последовательные активаторы и химический взрыватель пробуждают память первоначальной формы, разбрасывая наиплотнейшим образом упакованные сверхтонкие нити, которые распухая и выпячивая присоски, крючья, клейкие пятна и петли, опутывают жертву как пеленки младенца и короткое время сохраняют значительную устойчивость к механическому растяжению, после чего медленно разрушаются, превращаясь в пыль.

- Руки по швам! Грудь вперед, живот втянуть, голову направо повернуть. Молодец, гвардеец! На торжественном параде в честь успешного исцеления вашего босса от шепелявости ты будешь отлично смотреться. Если хорошенько выспишься. Доброй ночи, гвардеец!

Интерлюдия. Некое тайное место.

- Каковы ресурсы Апокалипсиса?

- Вся история человеческих войн и сражений. Все достойные воины и легендарные убийцы. Все мыслимые виды и способы смерти. Монстры, чудовища, фантомы.

- Этого достаточно!

- Прибавьте к этому резервы собственной Вселенной, которая находится прямо внутри Апокалипсиса и девять миллиардов лет ожидания.

Сцена 4. Сон разума.

   Башенки громоздились одна на другую, благородная плесень времен зеленела на древних каменных стенах готического замка, бронзовые врата и подъемный мост которого живо напоминали выпавшую от удивления вставную челюсть.

   Низко летя над бурным, невоспитанным морем, Ойскал Борода энергично махал руками и ругал изумрудные волны, бесцеремонно переливающиеся через отвороты его огромных сапог и подмачивающих фалды пурпурного, отороченного горностаевым мехом плаща.

   С прощальным ругательством Ойскал взмыл вверх к хмурым предгрозовым тучам, туда, где в последних лучах солнца был ясно виден тонкий шпиль, венчающий позолоченный купол. На его вершине острый глаз Бороды высмотрел медную табличку с бронзовым тиснением вязью: «Историческая редкость. Подлежит сносу. Сдается в утиль. Мы рады обслужить Вас на высоте семнадцати метров».

   Когда-то, в стародавние времена, по окружности башни располагались скульптуры двенадцати мифических персон эпохи глубокого дремучевековья. Выстоял лишь один дряхлый джентльмен в потертых латах рыцаря - тамплиера. Он стоял в величественной позе старца, надломленного подагрой, гордо уронив голову на грудь и вытянув вперед правую руку, как бы обращаясь к невидимому собеседнику. Общее впечатление от проникнутой героизмом экспозиции весьма сильно портила проржавевшая насквозь перчатка и немытый, по всей видимости, со времен последних крестовых походов указательный палец с желтым загибающимся ногтем, торчащий из прорехи.

   Увиденное до глубины души потрясло асс-капитана, он сложил руки-крылья и камнем рухнул в подвернувшийся дымоход. Пробив по дороге два яруса крепко сплетенной паутины, он оказался сидящим на очень узком и удивительно высоком троне в темной башенной зале. Перед ним полыхала исполинская свеча с изразцами. От поднятой с насиженных мест пыли он громко чихнул и затушил огонь.

****

Пламя. Свет. Свеча. Шорох. В зале был кто-то еще. Лейтенантский мундир с нашивками краекага. Он вынырнул из тумана и дружелюбно предложил руку.

- Вставайте, граф, вас ждут великие дела.

Борода булькнул, мотнул головой, тяжело опираясь о трон, поднялся во весь рост и воскликнул:

- Прах виновного должен быть развеян по ветру!

От мощного крика хрустальная корона сорвалась с головы асс-капитана и разбилась на ступеньках у ног краекага. Под мрачными сводами среди далеких потолочных балок зашумели тысячи крыльев летучих мышей носферратум, а возле мраморных статуй розенкрейцеров ожил полуистлевший гобелен, и златовласый великан без лица спрыгнул оттуда, взорвав своим весом каменные плиты в пыль. Туман сгущался.

- ЭГОСУФЛЕР. ОТДАЙ. МНЕ. - рокочущий бас заполнил все пространство башни, гипнотизируя и ужасая. - ЭГОСУФЛЕР. ОТДАЙ. МНЕ.

Ойскал послушно потянулся к блоку советника, но рука дрогнула, и по старой привычке обхватила рукоятку бластера. Выстрел был неожиданностью для всех. Шарик плазмы исчез в тумане в дюйме от левого уха лейтенанта.

   Мрак сгустился еще больше, великан из гобелена приподнял Ойскала как игрушку. Серебряное зеркало прижалось к носу, пальцы обожгло холодом. Ржавый шлем мертвеца показал Ойскалу язык, обсыпанный металлической стружкой. Зеркало пропало.

- Код назван правильно. Радужная оболочка и альфа-ритмы принадлежат хозяину. Команда передачи новому владельцу выполнена.

   Свеча меркнет, хохот, шум крыльев. Сознание медленно возвращается. Туман тает, асс-капитан свободен.

   Особым образом он повернул и нажал кнопку «кэт» на боковом планшете мундира. Сегмент пояса раскрылся и прямо в ладонь Ойскала, на лету складываясь в эфес, выпал циркулярный кастет.

- Умри, демон! Бжжа-аоу! – крик Ойскала и визг силового поля, царапнувшего бедро лейтенанта, смешались воедино.

   Краекага развернуло и опрокинуло, капли крови повисли в воздухе. Туман отступил. Но точно сжатая пружина краекаг выпрямился и выбросил вперед отточенное лезвие призрачного клинка.

   Искры. Холодное пламя. Холод. Море. Серые стены. Шум волн. Мрак. Сон.

****

Запрос: Узник замка Иф.

Ответ:    Феймс Фагел, человек.

Статус: заключенный особого режима.

Местонахождение: конвойный корабль класса рейдер, галера «Пинкертон», тюремная палуба, камера  номер четыре, стазис.

Причина ареста: контрабанда, пиратство, грабежи, мнемонические и тотальные убийства.

Приговор: Мнемоническая смерть.

Приговор отменен в связи с особыми обстоятельствами дела. Заключенный

располагает информацией по объекту «Х».

Запрос: объект «Х».

Ответ: АЗЪ ЕСМЬ АПОКАЛИПСИС. Код доступа аннулирован.

Интерлюдия. Некое тайное место.

- Почему вы называете его Апокалипсис?

- Никто в точности не знает что это, но нам хорошо известна его основная цель.

- Продолжайте.

- Смысл его существования в одном – уничтожить всех нас. Всех и навсегда. Так и было задумано.

Сцена 5. Планы.

- План наш будет прост. – уверенно заявил Цезарь Благлорэаль, когда рана от циркулярного кастета совсем затянулась. – Ты ищешь Фагела, а я иду в рубку. Судя по эгосуфлеру этого мерзавца Бороды дела обстоят следующим образом: тебя будут ждать шесть охранников, Фагел в четвертой камере, по коридору направо, крайняя. Ключи и взрыватели у тебя, будет время поковыряйся в палубном пульте для пущей неразберихи. Кстати, на корабле осталась дюжина, ровно дюжина боеспособных юстиционеров, а было двадцать три. Так, в рубке сидят трое, командует сержант Грейкимп, у них приказ Бороды не высовываться. Изолирующая маска, мундир асс-капитана и шумовой модулятор обеспечат мне секунд пять обмана, больше и не потребуется.

- На корабле еще два мнеметика, кибсооб и клатнехк. – проговорил Архи, угрюмый и озадаченный. – Где ты видел на обычном конвойной галере боевых киберов высшего класса? Это изначально ловушка. Они нас ждали.

- Вспомним, что нам известно. Полковнику пространственной безопасности позарез нужен Фагел. Фагел что-то знает про объект «Х», про Апокалипсис. Полиции известно об этом. Вполне вероятно, что вся операция по переводу Феймса Фагела в тюремную крепость «Сатанинский Рай» затеяна только для того, чтобы выяснить кого еще интересует объект «Х».

- Нам потребуется более мощное оружие. Клатнехк и три копа отправлены Ойскалом на складскую палубу, к нашему крюкшлюпу. Где остальные киберы неизвестно, а найти их нелегко.

- Сами нас найдут. Осталось три минуты тридцать. Запускаем два варианта: «Суккуб» и «Пыль в глаза». Эх! Люби меня в еще теплой крови, я последний на свете герой…

Сцена 6. За некоторое время до текущих событий.

- Великолепно. – в очередной раз повторил Цезарь Благлорэаль и моргнул. Он не спал третьи сутки подряд, увлекшись турнирным марафоном по аэр-фехтованию, чувствовал себя прескверно и был совершенно не расположен к продолжительным беседам, в отличии от начальника пространственной безопасности.

   Этот почтенный, благообразный джентльмен, гвардии-полковник Ричард Магилатур битый час нес совершенную околесицу. Сперва он ударился в воспоминания и довольно толково, со знанием дела, рассказал как Скрипс в юности, исключительно из врожденного авантюризма, поступил в Высшую Академию Воинских Искусств и, спустя две недели, в день принятия присяги, при собравшихся тысячах курсантов вызвал на дуэль в виртуальный плацтеатр весь командный состав Академии, обещая превзойти в воинском искусстве всех ее лучших стратегов вместе взятых. Тогда вызов оставили без внимания, а Цезаря изгнали с пометкой «восстановлению не подлежит».

   Затем полковник плавно перешел к истории про то, как Благлорэаль со своим компаньоном Архи Русса основали агентство тактики и стратегии заказных войн, к серьезности которого полиция относилась весьма скептически. Тем не менее, Ричард сообщил, что его людям удалось-таки прознать о нескольких контрактах агентства. Новая философия войны, видите ли, войноторговля, конспиративные заказы.

   В довершении ко всему он изъявил желание сделать заказ. По его словам выходило так, будто он, гвардии-полковник действующей армии предлагает атаковать полицейский конвой, выкрасть особо опасного преступника и еще имеет наглость обещать всяческое содействие.

Сцена 7. Бесконечность тюремных палуб.

   На площадке тюремной палубы, возле шахты, ожидали подхода лифта два охранника. Переминаясь с ноги на ногу, они загораживали проход, и в план не вписывались.

- Правый твой, левый мой, –предложил Скрипс. – Открывай!

   Створки ворот немедленно поползли в стороны, выпуская наружу удушливое чернильное облако, и, когда между ними стало возможно просунуть голову, Архи хлопнул по передатчику, взорвав пульт контроля на палубе регулировки и часть вспомогательных механизмов. Планетарный толкатель издал квакающе-рыкающий звук и умер. Корабль содрогнулся, вяло пискнула аварийная сирена, а бортовая компьютерная сеть полностью выжила из ума.

   Тюремщики испугано завертелись, предчувствуя, что их положение неприкосновенных служащих полицейского департамента быстро перетекает в сомнительный статус стрелковой мишени.

   Левый охранник заметил среди едкого дыма яркую вспышку, от которой мир потемнел, исчезая, и мирно уснул, а вот с правым вышла заминка.

   В момент выстрела гранатомета Архи с потолка на тюремщика упал универсальный кибер-мойщик, в панике включивший весь арсенал очистительных средств. Снотворный газ из ампулы стремительно засосало в его вакуумные фильтры и бедняге охраннику ничего не досталось. Старясь освободить голову от ротационных щеток кибера, он истерически выплясывал кренделя, и одновременно тормошил кобуру. Вторая и третья ампулы вылетели вслед за первой, но юстиционер, взвизгнув, выкинул такое коленце, когда мойщик брызнул ему в ухо растворителем, что не только убрался с линии огня, но и каким-то чудом сохранил равновесие.

   Зато следующая разбилась о скулу охранника и исполнила свой долг с честью. Бравый тюремщик провалился в объятия сна. Аут.

- Осталось две пятнадцать. Возможно в график не уложимся. Удачи, Архи! – сказал Благлорэаль, впрыгивая обратно в кабину лифта.

- И тебе удачи, – буркнул Русса и выдернул из кармашка новую обойму. – Давай пошевеливайся. Веселье только начинается.

****

- Канальи! Грейкимп! За картами отсиживаетесь, трусливые увальни! Все-ех по стенке размажу!

   Голос Бороды, не без известного умения испускаемый шумовым модулятором, был пронзителен, злобен и ужасен. Но, надо полагать, приличествовал оригиналу, потому как из рубки выскочил насмерть перепуганный рядовой О’Гарилли, который сделал несколько робких шагов и заискивающе пролепетал:

- Но, сэр. Мы выполняем ваш приказ, сэр. И мы…

- Молчать, - устало просипел модулятор. – Марш в лифт! Мы загнали их в угол, ребята выдохлись и пушечного мяса не хватает.

- Есть, сэр! – пискнул незадачливый О’Гарилли и неуклюже, боком, почтительно и опасливо обходя дважды фальшивого офицера, скользнул к шахте.

- Грейкимп! Бросай карты, каналья! – упрямо взвыл беспринципный аппарат, а Цезарь с некоторой завистью подумал, что ему-то никогда не воспроизвести такую высокую ноту и выстрелил из предплечного параллизатора в рядового О’Гарилли.

   Со стороны могло показаться, будто асс-капитан нетерпеливо подгоняет медлительного сослуживца. Между тем, мгновением раньше или позже на зов явился и сам Грейкимп. Обмануть сержанта не удалось.

- Провокация! – взревел он в растерянности, взмахивая толстыми волосатыми руками и сильно стукаясь копчиком о край двери при попытке впятится обратно в рубку.

   Его смятение легко объяснимо. Эгосуфлер подсказал войноторговцу, что у Грейкимпа в прошлом были неоднократные административные взыскания за азартные игры на боевом посту и его весьма серьезно предупредили на будущее. Вполне вероятно, что и нынешнее обвинение фальшивого Ойскала имело под собой реальные основания. Сержант опасался расправы со стороны отнюдь не либерального в этих вопросах асс-капитана, но, распознав в нем наглого проходимца, был совершенно сбит с толку.

   Все действия Грейкимпа заняли едва ли больше двух секунд. Он как раз нащупал поясницей свободный проход в рубку, когда на него в прыжке, стреляя с обеих рук разом, обрушился Благлорэаль.

  Три тела, включая почтительного О’Гарилли, практически одновременно грохнулись оземь. Последний обитатель центра управления, оператор Хилимсон, был хорошо тренирован, сообразителен и умело действовал руками, в особенности указательным пальцем. Он быстренько соскочил с полетного диван-кресла, прикрылся им как щитом и открыл интенсивный огонь по войноторговцу.

   Благлорэалю пришлось бы туго, если бы не простреленный сержант, благородно принявший в себя изрядную долю излучения параллизатора. Сам же Цезарь, опрокинув Грейкимпа, приподнялся на одно колено, отклонился и швырнул вперед две симпатичные диллифанны. Сдавленный хрип, отборные ругательства, вспухшая стена белесых жгутов и крючьев, рядовой Хилимсон, бьющийся в ее сердцевине, опустевшее опутанное кресло – победа, одним словом.

- Спи, детка, сладко усни, - ласково молвил Благлорэаль, поднимая ладонь, озаренную призрачным светом жала параллизатора. – А мне еще надо заглянуть в Арсенал.

****

   Собственная тень сразу показалась Благлорэалю подозрительной, неясное предчувствие не более того. Корабельный арсенал был совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, когда тень Цезаря вдруг изменила очертания, приобрела цвета и объем, а затем с нарастающим гудением грубо и резко выбила эгосуфлер у войноторговца.

   Невероятный жар и боль, вспышка электроразряда, Цезарь упал, перекатился на спину, в обеих руках оказались бластеры. Залп…Бессмысленно. Мнеметик.

- Я люблю плазму, - заговорило нечто человеческих очертаний, состоящее из струящихся потоков огня, искр и переливов силового поля. Живая шаровая молния. Дух огня. Боевая плазменная голограмма. Мнеметик. – В ней много силы!

Цезарь прыжком вскочил, выпустил еще несколько разрядов, но кибер лениво шевельнул голографическими пальцами и маленькое солнце сбило фальшивого офицера с ног и взорвалось, опалив все вокруг.

- Я тебя не убью, - сказал мнеметик спокойным, ровным голосом, доносящимся отовсюду и ниоткуда. – Моя программа предусматривает холодовую консервацию твоего мозга. Не сопротивляйся. Тебе будет хорошо и тепло.

   Но Благлорэаль посопротивлялся еще немного. Поминутно падая, он поднимался, защищая лицо руками от вездесущего пламени, стрелял, швырялся клубками диллифанны, горел и истекал кровью. Мундир асс-капитана и изолирующая маска помогали ему выдерживать температуру адского пекла, но сил оставалось все меньше.

   Мнеметик наступал, ликуя и насыщаясь импульсами плазмомета. Каждый взмах его руки нес поток или смерч огня, каждый шаг оставлял пепел и заставлял сердце войноторговца сжиматься. Хаос и разрушение. Невинная забава Бога огня.

- Отдай мне свою душу, человек, и прими покой с миром, - говоря это, кибер менял свой облик, последовательно становясь спиралью пламени, облаком, человеческим контуром и Ойскалом Бородой. Плазменный асс-капитан, сердечно улыбаясь, метнул в тлеющего двойника электрический разряд и расхохотался, весьма довольный собой.

   Продолжая стрелять в упрямом отчаянии, Цезарь Благлорэаль переполз на новое место, оставляя на полу широкий кровавый след. В его судорожных движениях трудно было заметить какой-то смысл или систему, но недаром он руководил агентством тактики и стратегии заказных войн. Усыпить бдительность сильного врага – хорошая тактика, мнеметик не успел оглянуться как Скрипс, невесть откуда взяв силы, в два прыжка достиг рубки, опустил дверь и заблокировал ее.

- Ты не скроешься от меня, человек, - обиженно загрохотал кибер. – Ты чужак, а у меня доступ ко всем помещениям и операционным системам корабля. Но если хочешь поиграть, изволь. Когда начну, не скажу.

   Цезарь не слушал его. Он лихорадочно рылся во всех емкостях и закоулках центра управления, пытаясь создать щит вуаэнты вокруг рубки, но дело не клеилось. Не было доступа. Случайно в одной непримечательной нише, в которую следовало бы заглянуть сразу, Цезарь обнаружил тускло поблескивающий продолговатый предмет и его измученное сердце наполнилось кровожадным восторгом.

- Проникновение в сети центра управления, - монотонно забубнил через динамики голос сторожевого блока корабельных систем. – Легальное. Отбой тревоги. Кибер-охранник, мнеметик. Персоналу продолжать работу. Опасности нет.

- Это ты своей бабушке расскажи! – свирепо ответил войноторговец, хватая найденное сокровище и испуганно озираясь по сторонам.

   Знакомый гул, свист, перепад напряжения, мигание светильников. Мнеметик продирается сквозь электрический кабель. Вот он, словно джин из лампы, сияющий и цветущий появляется в рубке. Но улыбка его быстро гаснет, когда он замечает в руках Цезаря высокоточный кваркоплазменный дезинтегратор, которому легко доступно низведение всех форм материи до состояния того, чем она была в течении долей секунды после Большого Взрыва Вселенной.

- Дитя хаоса, ступай к началу начал, в первородный хаос, - говорит Благлорэаль и нажимает на спуск.

****

   Боевая единица действующего флота Воинствующей Полиции, шестипушечная галера особого назначения, вмещающий двухсотенную армию обслуживающего кибер-персонала, до тридцати человек экипажа и до двадцати четырех заключенных, практически полностью попал под иго войноторговцев. Чувствуя себя хозяином положения, Благлорэаль первым делом погрузился в биотоп всерепаратора, поставив уровень регенерации на максимум.

   Спустя сорок пять секунд, свежий и отдохнувший, с затянувшимися ранами и ожогами, он занялся мелкими хозяйственными хлопотами, посетил арсенал, заминировал всю капитанскую палубу, приспособил несколько хитроумных дистанционных устройств к управлению пушками и маневровыми кольцами, а также на всякий случай проверил исправность и готовность средства экстремальной эвакуации. Мало ли чего может приключиться.

Интерлюдия. Некое тайное место.

- Каковы наши шансы?

- Мнения экспертов расходятся. Мало данных.

- Когда грядет Апокалипсис?

- Многие считают, что он уже среди нас. Непрогнозируемая эпидемия спороформ на окраинах Обитаемой Галактики, например. Таких тревожных известий довольно много, доклад у вас на столе.

- Ваши рекомендации?

- Вернуть Апокалипсис обратно.

Сцена 8. Снова глубокий космос. Баталия. Продолжение Сцены 1.

   Обещанные гвардии-полковником полторы дюжины ветеранов из старой команды Фагела и оснащенный дополнительной защитой, торпедами и двумя дубль-кэртопушками бриг «Бочонок Бравады Исля» атаковали конвой. Желтый карлик провинциальной звезды Диса умчался прочь, бесследно растворившись среди точек и шаров света, будто его и кораблей конвоя не существовало вовсе.

   Секунды отведенные погоне истекли, и из крапчатой бездны пространства выпрыгнул ряд зеленоватых дисков, звезд системы Оры. «Бочонок Бравады Исля» переключился в режим планетарного толкателя и резко сменил курс, повернув на сто градусов. Не мешкая, ибо промедление в этот миг истинно смерти подобно, канониры отстрелили три киогамковых торпеды с начинкой из лантаноидов, которые, брызгая огнем и алым металлом, впечатались в как нельзя кстати подоспевший фрегат сопровождения.

   Еще в то время, как торпеды преодолели только половину пути к неприятельскому кораблю, ровно через две децисекунды после их запуска, вторая порция абсолютного топлива загрузилась в ускорители обеих дубль-пушек и была вышвырнута вон, украсив фрегат «Погонщик» яркими цветами разрывов.

   Орудийный лоцман  поспешил добавить еще три дополнительных, призовых торпеды, выказывая тем самым почтительный ужас перед кораблем юстиционеров. Противник действительно был более чем достойный: пять пушек, генератор мощностью в триста шестьдесят миллионов эксаватт, стодюймовой толщины буаргхоклитовая броня с энтропийным катализатором и вуабрис, силовой барьер, повышенной жесткости.

   К слову сказать, алькальд «Погонщика» на удивление неплохо знал великолепие своего судна, и тем больнее ему было выслушивать сводку корабельных систем о текущих повреждениях. От преимущества над пиратами не осталось и следа, маневренность корабля сократилась на сорок процентов, а одно носовое орудие надежно заклинило оплавленной бронеплитой. Лучшим выходом алькальду виделось скорейшее отступление на новые позиции, хотя бы это и огорчило канониров.

   Стартовый рычаг двигателя запустил спиральное искривление плоскостей пространства и «Погонщик» ускользнул настолько быстро, что возник феномен неполного исчезновения. Его бежевый клиновидный корпус и звездчатые зеленоватые дюзы еще секунду маячили в полном цвете перед очами свирепых злодеев, не в меру озверевших, когда «призовые» торпеды опоздали к цели и беспомощно закружились вокруг тающего призрака.

   Пришлось флибустьерским бортовым системам, бормоча извинения за свою нерасторопность, заняться погрузкой невостребованных торпед обратно на «Бочонок Бравады Исля».

   Метаморфированное пространство разверзлось пастью ирреальной воронки, безмолвной и завораживающей, кружа в дичайшем вальсе всполохи света среди океана сумрак. Холод. Полет. Блеск цели. Азарт. Война.

   Стойкое пучеглазие одолело юстиционеров, увидевших сразу два «Бочонка Бравады Исля», которые материализовались в пылевом круговороте нестабильной массы и опять-таки атаковали первыми. Предприимчивые пираты запустили рядом с кораблем миражист – самодвижущийся голографический проектор, чем и вызвали к жизни высокореальную иллюзию двойника.

   Бархатное бессветие глубокого космоса, исколотое звездами, мягко оттеняло тусклое бурое светило, в лучах которого переливались дымчатые ионосферы противоборствующих кораблей. Ажурные фиолетово-розовые электрические волны пробегали, вальсируя, по щитам бригов. На малом ходу планетарного толкателя корабли противников сходились. На миг в театре военных действий воцарился мир и покой.

****

   Многотысячекилометровой длины плазменный протуберанец накрыл бриги-близнецы и сотни метров пространства вокруг. Беззащитный шарик миражиста мгновенно был уничтожен, иллюзия пропала.

   Второе, исправное маневровое кольцо «Погонщика» дернуло фрегат так, что открытый теперь «Бочонок Бравады Исля» попался прямо в перекрестие прицела кормовых пушек юстиционеров.

   Из уютного гнезда возле шлюза ангара выплыл робушкарь – автономный комплекс полного обеспечения дубль-кэртопушки для индивидуального ведения  боевых операций. Рекогносцировка, поиск врага, робушкарь готов к бою.

   Объединенный залп, ворсистые ядовито-алые сгустки всесокрушающей смеси кварковой плазмы, мягко опалесцируя и быстро темнея слились с вуабрисом «Бочонка Бравады Исля» и, гневно разметав его в рваные сгустки, проникли в мономолекулярные плиты органического металла носовой обшивки. Слепящая вспышка, слишком краткая, чтобы успеть насладиться строгой гаммой красок, силой порыва и мрачной неотвратимостью разрушения, быстро распалась на фрагменты фейерверка, агонирующие вихри пламени, гибнущего, возрождаясь на кристаллах энтропийного катализатора. Взвились перистые клочья вырванного металла, распятые в потоках небесных молний, сплетающих паучью сеть разрывов и электронной боли вокруг замирающего корабля.

   Основной удар, способный устроить материковый катаклизм, пришелся в левую скулу, буквально превратив в пар носовое орудие  вместе с огромным куском брони и фланговыми ускорителями. «Бочонок Бравады Исля» перестал бы представлять  реальную угрозу для «Погонщика» при шестикратном превосходстве последнего в артиллерии, но, к счастью пиратов, у них еще было более дюжины зарезервированных торпед. Кроме того, всю обшивку брига покрывали дополнительные защитные плиты и толстый слой пласт-паникера, который искажает визуальные характеристики повреждений, преувеличивая их и вводя врага в заблуждение.

****

   Шла сорок пятая секунда  космической дуэли. Флибустьерское судно неуклюже дернулось в сторону, выплевывая торпеду, совершило крутой поворот на стовосемьдесят градусов и, лавируя молниеносными зигзагами, помчалось прочь. Казалось пираты полностью деморализованы. Корабль охранения Всеобщей Полиции, играючи смел объемным залпом со своего пути смертоносного посланника и, величаво покачивая короткими крыльями, мигая россыпью габаритных огней в тумане силового поля, последовал за пиратами, медленно, но неумолимо настигая их.

  Вероятно, на «Бочонке Бравады Исля» произошли неприятности с оборудованием для спирального искривления плоскостей пространства, а потому оба противника не спешили переходить в режим подпространства.

   Профессионально мрачный паучок прицела, набегавшись до изнеможения в программном ответвлении орудийного лоцмана, опутал пиратов липкой паутиной к великой радости канониров «Погонщика». Канониры переглянулись с кровожадной понимающей улыбкой.

   Бронированные плиты, блокирующие пушечные порты, разошлись, отомкнув алеющие глубины зловещих ниш. Восьмигранные стволы носовых орудий, непосредственно повинуясь командному импульсу альфа-волны мозга канонира-навигатора Самерсми, извергли огненную бурю.

   Чуть раньше, едва не опережая само время, достопочтенный бортовой компьютер «Бочонка Бравады Исля» в строгом соответствии с программными набросками тактики боя отдали приказ корабельным маневровым системам об экстренной перемене курса, полном развороте по головокружительно узкой параболе.

   Далеко впереди, на фоне Z-образного созвездия Апликат, появились громадные, клубящиеся облака кровавого пламени. Они росли, медленно расползаясь в стороны. В вакууме недвусмысленно запахло грозой. Нестерпимо яркая, почти белая вспышка затмила звезды, навеяв легкий ужас, и посрамленный орудийный лоцман фрегата отчаянно заворочал смолкшими пушками. Ну и, само собой, хорошенько выпучил дальномеры, обозревая окрестности на предмет супротивника. А тот уже был всего в каком-то километре от борта «Погонщика», остервенело осыпая его градом торпед.

   Совершено случайно на их пути встал зазевавшийся робушкарь, который покорно подставил под удар свою стальную грудь и быстро распался на куски.

   При детонации торпеды под колоссальным давлением происходит узконаправленный выброс кварковой плазмы, разогретой до десятков миллионов градусов. Удар неуловимо быстр и с легкостью превращает в пар астероид размером во много раз больше полицейского корабля.

   Причудливые молнии. Кипящая масса огня. Буйство неконтролируемой энергии. Экстаз. Судороги вуабриса. Истерический визг раздираемого металла, эхом прокатившийся по палубам фрегата в гармонии с погребальным криком сторожевых подсистем. Стодюймовая броня лопалась, расплескивая быстро темнеющую плазму под бешенным натиском торпед, коих общим числом было девять.

   Леденящий душу абордажный грейфер робушкаря, растопырив острозаточенные когти-крючья, беспомощно барахтался в пространстве, там, куда его отбросило взрывом, пока не доплыл до огромной, с обугленными рваными краями дыры, метров восьми диаметром, в корпусе фрегата на уровне ангарных палуб.

   Тотчас, словно вечноголодные акулы, прознавшие про трепетную, кровоточащуюся плоть, две уцелевших в огне торпеды, бликуя серой сталью, ринулись сквозь пробоину в беззащитное чрево корабля, туда, где билось его многомиллионноэксаваттное сердце.

- Мразь!! – только и успел вымолвить алькальд «Погонщика», отдирая непослушные пальцы от подлокотников кресла.

   Компактный плазменный смерч в полторы килотонны тротилового эквивалента, карминовый, полный змеистых фиолетовых всполохов, родился, сокрушая все вокруг, в одно мгновения пожрав колонну лифта, верфь и вспомогательный транспорт. Нестерпимо громко рокочущей, алчной волной он хлынул в обезображенную шахту, вибрируя от усердия, жарко лизнул палубу контроля и регулировки, одновременно нащупывая верхние уровни, но стих, умирая от истощения и жестоких ударов охранной системы.

   Шоковый шторм болевых импульсов рефлекторно исторг подпрограмму «Коммандос» из памяти бортового компьютера. Тогда полномочия его умопомрачительно возросли, но все многообразие функций свелось к одной: воевать и победить. Бортовые системы рейдера обезумели, корабль стал безжалостен и нечувствителен к повреждениям.

   Очередной залп пиратов не достиг цели. "Погонщик” развернуло так, что изрубленный корпус едва не лопнул от перегрузок, и его носовые орудия дружно ударили в три четверти мощности.

   Колоссальное зарево охватило Вселенную. Там, куда угодил объединенный разряд в гигатонну тротилового эквивалента, где была широкая бронированная корма "Бочонка Бравады Исля” вспухало, наливаясь свинцовыми пятнами и мертвящим свечением, километровое облако звереющего пламени. Горела даже пыль пространства и вакуум стал густым от плазмы.

   Остатки флибустьерского брига, стянутые силовым полем, потихоньку распадались. Противник уничтожен как боевая единица. Эндшпиль.

   Пираты, правда, за редким исключением, остались невредимы – все ресурсы гибнущего корабля сберегали их.

   Алькальд «Погонщика» торопился. У него был строжайший приказ от Ойскала Бороды взять негодяев живыми и он намеревался выполнить его любой ценой. Даже ценой их жизней.

Интерлюдия. Некое тайное место.

- Позвольте, по вашим словам выходит, что Апокалипсис это корабль Гвардии Пространственной Безопасности, потерянный свыше семисот лет назад.

- Похищенный свыше семисот лет назад при непосредственном участии офицера, который руководил проектом. И это не просто корабль. Его масса и размеры бесконечны.

- Расскажите суть проекта.

- Боевой корабль класса «Цитадель» стал музеем оружия и воинских искусств. Сосредоточие паранойи, жестокости и хаоса. Квинтэссенция всех видов и способов смерти. Храм демонов войны, жаждущих крови. Миллитаридром-музей. Так мы его называли.

- Продолжайте.

- Хронотелепортирующий движитель позволял ему мгновенно перемещаться в любую точку Вселенной через временные скачки. Каким-то невероятным образом с его помощью он провалился в иную Вселенную.

- Что предшествовало этому? Суть проекта!

-Это военный проект. Вы должны понять. Много тысяч лет у нас не было противника, никакого противника. Виртуальные бои, киберимитаторы, восстание трансплантантов. Это все детские игры. В Обитаемой Галактике нет никого и ничего чтобы могло противостоять нам более нескольких минут. А мы должны уметь встретить любого противника. Любого. Это паранойя. Командование приняло решение создать противника. Сильного противника для себя. И миллитаридром-музей стал основой для реализации этого проекта. Мы уже успели запустить все программы, когда он был похищен. А потом миллитаридром-музей провалился в иную Вселенную на  девять миллиардов лет.

- Теперь он вернулся. Каковы прогнозы?

- Встреча. Апокалипсис. Бесы и Ангелы сойдутся в местечке Армагеддон.

Сцена 8. И снова тюремные палубы. Маневры.

- Гэши, слушать меня и стараться запомнить! – недовольно буркнул Архи, обращаясь к маленьким охранным киберам, клоппсам. – Гэш-5325 и Гэш-5326. Режим: дозорный. Идти рядом, охранять, атаковать, помнить о неприкасаемых. Гэш-5321. Режим: обходная атака. Идти к воссоединению, наблюдать, атаковать, помнить о неприкасаемых.

****

   Первое время после ухода Хаушванна, тюремщики откровенно валяли дурака и играли дуэтом, а Фагел, разумеется, старательно делал вид, что ничего не замечает. Спустя пару партий, азарт вновь овладел душами игроков, но едва Джо Бормистр предложил удвоить ставки, а Феймс Фагел и Гризли, второй надзиратель, согласились, как в тот же миг пронзительно взревел коммуникатор.

   Вопил он голосом Роберта Орфео, страж-капрала тюремной гелеры «Пинкертон», и вопил престранные вещи: мол, атмосфера палубы полна разнообразных газов, слышны подозрительные шумы и частые взрывы, видимость нулевая, связи с рубкой нет, словом, враги уже близко, а посему он, Роберт Орфео, объявляет всеобщую мобилизацию и дает им, тунеядцам и разгильдяям, одну минуту на сборы и завершение текущей партии.

****

   Шелест. Тихий шелест сухих листьев. Страж-капрал тюремной галеры «Пинкертон» Роберт Орфео замер, наращивая чувствительность микрофонов. Красноватое перекрестие прицела суетливо бегало по стеклу шлем-маски, выискивая диверсантов внутри чернильной тучи, поглотившей значительную часть палубы временной изоляции.

   Мрак колыхнулся. Целиться под углом с потолка было неудобно и капралу повезло – Гэш-5321 промахнулся. Роберт машинально присел, перекатился по сидению диван-кресла и пальнул вверх из бластера, но клоппес уже быстро спускался по мономолекулярной нити, подвесив ее на вакуумный якорь.

   Напарнику Орфео, Хаушванну, повезло меньше: от парализующего разряда его тело дернулось и он весьма чувствительно врезался головой в монитор. По левому виску побежала струйка крови, Хаушванн затих.

   Снова выстрел. Роберт упал, тяжело дыша. Шоковая бомба задела плечо. Одним прыжком он встал на ноги, оттолкнул кресло, ударил по клавишам общей тревоги и выстрелил в левый коридор. С жалобным писком вниз рухнуло обугленное тельце Гэш-5326. Но страж-капрал не успел насладиться победой. Из четырех стволов разом его атаковали из обоих боковых коридоров.

****

Запрос: Подтвердите данные о местонахождении Фейса Фагела.

Ответ: Сообщение подтверждаю. Повторно. Феймс Фагел действительно находится на конвойном корабле класса рейдер, галера «Пинкертон», тюремная палуба, камера номер одиннадцать. Показатели жизнедеятельности высокие, состояние активное. При нем постоянно два охранника первого класса. Камера разблокирована. Доступ свободный.

****

   Завладев узловым компьютером палубного пульта контроля, Архи Русса пытался решить три проблемы. Во-первых, где же все-таки находится бродяжка Фагел, в четвертой или в одиннадцатой камере. Во-вторых, где валяется второй ключ от четвертой камеры, который по предписанию должен находиться здесь под контролем старшего оператора палубного пульта. Первый Архи забрал у любезного Ойскала Бороды. Асс-капитан правила соблюдал и один ключ от камеры с особо опасным узником держал при себе. Но вот где второй?! И где Фагел?!! Третья проблема заключалась в том, что на палубе были еще два охранника первого класса. В одиннадцатой камере. Надо было их как-то нейтрализовать и вытащить оттуда Фагела. Хотя бы одного из них. Архи стал подозревать, что на галере их, по крайней мере, два.

Интерлюдия. Некое тайное место.

- Апокалипсис послал сообщение на нашей частоте.

- Любопытно, что спустя девять миллиардов лет он все еще помнит про нас. Воспроизведите сообщение.

- Азъ есмь Апокалипсис. И пришел день гнева Его. Ангелы сходят с небес собрать души. Снята последняя печать.

Сцена 8. Поиски, секреты и тайны.

   Покинув гостеприимную одиннадцатую камеру, игроки не сделали и дюжины шагов, как были погребены под шевелящейся массой ветвей диллифанны. Джо Бормистр запутался первым и, не растерявшись, разразился жесточайшими проклятиями в адрес механических насекомых, сбросивших бомбы. Второй охранник протянул дольше, но ненамного.

   Наплечная турель его эргоспехов дернулась, изрыгая пламя в ближайшего клоппса. Тот вошел в штопор и разбился о стену. Сам Гризли, тем временем, опутанный по рукам и ногам, зарылся лицом в клубок клейких нитей и приготовился превзойти Бормистра в ораторском искусстве. Джо Бормистр стал брыкаться и поддакивать.

   Тогда заключенный особого режима Феймс Фагел как ни в чем не бывало прошел сквозь нити диллифанны, вытянул руки с выросшими ниоткуда бластерами и вступил в бой.

****

   На то чтобы вытеснить из оперативной памяти личность Феймса Фагела кибсообу потребовалось чуть более двух секунд. Оба охранника уже бились среди ветвей диллифанны, а стая механических насекомых заходила для следующего пике в режиме воздушной атаки. Повсюду клубился дым и липкий черный туман, скрывающий в глубине колоссальную тень. Кибсооб взвесил все шансы, переместил из глубины тела бластеры ближе к ладоням и открыл беглый, заградительный огонь.

****

   Электромагнитная бомба – хорошее оружие против кибсооба, боевой машины на основе псевдожидкого сплава молекулярных процессоров. У него нет ни постоянной формы, ни структуры. Конгломерат кибер-молекул, каждая из которых это и управляющий центр, и аккумулятор, и каркас, и все остальное. Таких нанометровых процессоров в кибсообе сотни квадриллионов, и все очень опасны. Поэтому Архи Русса и понадобилась электромагнитная бомба. Выстрелив ею из гранатомета, он дестабилизировал все электрические потоки в псевдожидком теле кибсооба, вогнав его в шок и коллапс. Временные шок и коллапс.

****

   Нейронный импульс заставил раскрыться маленькие держатели эргоспехов Бормистра, из них выпали, детонируя, ампулы с высокотемпературным напалмом. Мгновение – жгуты и крючья диллифанны объяты пламенем. Они чернеют и рассыпаются в прах. Бормистр зашевелился, но в лоб ему уперлось дуло бластера. Разряд параллизатора прямо в упор, потом еще один и еще.

   Шлем каждого охранника первого класса оборудован особой системой, нейромаром, именно на такой случай. Нейромар – это импульсный взбадриватель, который нейтрализует действие излучения параллизатора. Мозг пробуждается от сна и находится в постоянном тонусе.

   А теперь представьте, что вас постоянно усыпляют и будят, усыпляют и будят, раз за разом. Сколько вы протянете? Нейромар Бормистра, рассчитанный на однократные, одиночные попадания, сгорел очень быстро. Джо Бормистр отрубился еще быстрее, так и не успев окончательно выкарабкаться из обугленного леса диллифанны. А вот с Гризли пришлось повозиться.

****

   Верные клоппсы гибли один за другим. Они першли из режима воздушной атаки в режим живого щита, тщательно оберегая Архи от агрессивных выпадов кибсооба. Архи Русса был занят другим делом – он схватился в ближнем бою с эргоспехами Гризли. Экзоскелет форменного боевого костюма гудел от напряжения и подозрительно потрескивал. Резаки для металла, ослепляющие вспышки, потайные шило-ножи, бомбы, электрошоккеры – Гризли попробовал применить и многое другое. Но оказался совершенно не готов к тому, что его будут просто швырять, как волейбольный мячик от стены к стене. После шестого или седьмого броска остов эргоспехов не выдержал и перестал гасить энергию ударов, а боевой шок поверг Гризли в состояние глубокого уныния. Последний оставшийся в живых клоппес сжалился над ним и послал в страну снов. Пришло время кибсооба.

****

- Он меня совсем вымотал, - жаловался Архи Русса, склонившись над большой кучей пепла. – Царапался как кошка, пропорол мне ногу, раздробил мой любимый терье «баронетто», чуть не выбил зуб, студень ржавый.

   Цезарь Благлорэаль с деланным сочувствием кивал головой. Он стоял рядом с великаном в его истинном обличии и опирался на ствол тяжелого дезинтегратора повышенной мощности. Многоугольное дуло все еще излучало тепло. Выстрела из этого оружия достаточно, чтобы превратить в кучу кварков существо намного более прочное, чем жидкая машина; Цезарь стрелял в потолок, над головой кибера, и кибсооба испепелила одна только ударная волна от импульса дезинтегратора. Почему он так сделал? Объяснение лежало поверх кучи пепла, прямо у ног войноторговцев. Это был второй ключ от четвертой камеры.

****

- Перерасход времени - две минуты десять. Безопасность: пятьдесят процентов, - говорил Цезарь Благлорэаль на обратном пути от четвертой камеры.

- Пятьдесят процентов и то хорошо, - согласился покладистый Архи, поудобнее перекладывая на плече худощавого старика с мрачным лицом, который тихо и спокойно спал сном невинного младенца.

- Через две, максимум три минуты сюда прибудет флот Полиции. Время не ждет. К нашему крюкшлюпу не пробиться. Клатнехк, три копа и мнеметик. Слишком уж их много для одного места, - продолжал Цезарь, оживленно жестикулируя. – Я запер их возле пассажирского шлюза. Пока они сообразят, пока до них дойдет, да и перекрытие продержится минуты полторы. Они теперь вне игры.

- Крюкшлюп, конечно, жаль, - добавил Архи, - но выхода нет. Улик там никаких. Я там разлил два баллона изоляционного геля, ну так, на всякий случай.

- Тогда порядок. Аварийный бот готов, двигатели прогреты. Пора тебе, Фагел, покинуть родные тюремные стены. Согласен?

   Но худощавый старик с мрачным лицом молчал. Он спал и ему было все равно. Абсолютно.

****

   Изувеченный, изрытый выбоинами, разломами и целыми кратерами корпус фрегата «Погонщик» появился возле галеры совершенно некстати. Огромные дыры в его обшивке продолжали тлеть, по краям суетились десятки ремонтных киберов. Аварийный бот с войноторговцами и Фагелом был захвачен мощным электромагнитным полем «Погонщика». Ситуация складывалась весьма щекотливая.

- Вы задержаны до выяснения всех обстоятельств дела, - угрюмо заявил алькальд фрегата и демонстративно направил носовое орудие в сторону бота. – Назовите себя.

- Говорит сержант Грейкимп. Категорический приказ Ойскала Бороды, сэр. Я должен доставить лейтенанта на Дису-3. Тяжелое ранение, сэр. Распад мозга проявится очень скоро. Необходимо оборудование для мнемонического копирования. Нам не нужна геройская смерть, сэр. Так сказал командующий. Пускай сохранят то, что еще можно спасти. Дорога каждая секунда, сэр.

- Что у вас там произошло, Грейкимп, дьявол вас всех раздери! – взревел алькальд «Погонщика». – Откуда я знаю, что это вы!

- На нас напали, сэр. Их было много. Хотели захватить судно. У нас большие потери, сэр, но мы их разбили.

- Кто они? Я не верю, Грейкимп! Ты просто мерзкий прохвост. Ты сбежал с поля боя, ты струсил, да?

- Неправда, сэр. У меня приказ асс-капитана. Он пытается выкурить оставшихся из рубки, а меня послал с лейтенантом. Они захватили рубку, сэр. У них под контролем корабельные системы огня. Так что, сэр, будьте осторожны. Они умеют стрелять.

   В подтверждение слов фальшивого сержанта галера стал набирать скорость, быстро поворачивать и открывать пушечные порты. Сработали маленькие, хитрые устройства Благлорэаля, превратившие полицейский рейдер в автономную крепость с шестью пушками и множеством кибер-канониров.

- Будьте осторожны, сэр! Они атакуют. – завопил Цезарь голосом Грейкимпа через шумовой модулятор. Прикройте нас. Лейтенанту совсем худо.

   Но алькальд «Погонщика» молчал. Перспектива вступить в бой во второй раз за последние десять минут, да ещё со своим собственным кораблём полностью выбила его из колеи. Электромагнитное поле ослабло, а потом пропало совсем. Войноторговцы были свободны.

- До встречи, уважаемые господа! – восторженно вскричал Цезарь Благлорэаль, запуская двигатель спирального искривления плоскостей пространства, и звёзды заплясали вокруг него в бешенном, кататоническом танце. – Нас ждёт Апокалипсис. До встречи в местечке Армагеддон.

Интерлюдия. Некое тайное место.

- Мы получили сообщение одновременно с двенадцати наших орбитальных станций, наблюдающих за окраинами Обитаемой Галактики. Весь персонал уничтожен во время парадоксальной атаки. Реинкарнации не подлежат.

- Парадоксальная атака? Воспроизведите сообщение.

- Азъ есмь Апокалипсис. Я пришёл спасти ваши души.

- Кратко и, по существу. Какие есть предложения?

- Этот человек, он знает время и место. Теперь он под нашим контролем.

- Необходимо послать наших людей в местечко Армагеддон, и у меня есть два специалиста.

- Два специалиста? Всего! И чем они занимаются?

- Они, хм, ну, вообще-то, они торгуют войной, по большей части.

Апрель 2000 года.

Андрей Покрышкин

Другие произведения автора:

Ночь белого тигра

Оборотень Слова

Королева молчания

Это произведение понравилось:

Татьяна Басик