Ангел люцифера

10 мая 2022 — Сергей Гордиенко
 Глава третья
Физической боли я не чувствовал. Может, она и была, но мне было не до неё. Боль возникла в душе, едва я открыл глаза и вспомнил об аварии. Ольга Сергеевна! Оля! Что с ней? Повернув голову, я повёл глазами по сторонам. Белый потолок, стены, простыня.…Понял, что нахожусь в больнице. Только почему я один? Дверь открылась и вошла девушка в белом халате. Села возле меня и стала втягивать в шприц какую-то жидкость из пузырька.

- Ольга Сергеевна где?- выдавил я.

- Не волнуйтесь, не волнуйтесь,- быстро сказала девушка,- вам нельзя волноваться.

Я начал злиться, что она не ответила мне, и попытался встать.

- Ваша пассажирка жива, даже ни царапины.

- Где она? – я облегчённо откинулся на подушку.

- Утром, когда ей сказали, что с вами всё будет в порядке, она ушла. Сильно беспокоилась за вас, просидела всю ночь. Устроила для вас отдельную палату…

- А вам жалко? – улыбнулся я.

- Что? Так, тихо лежите, сделаем укольчик.

- Хоть миллион уколов. Жалко, спрашиваю, вам отдельной палаты?

- Ничего мне не жалко,- вздохнула она,- жалко вас.

Посмотрев на меня какими-то печальными глазами, девушка ушла.

Приходила она ещё несколько раз, делая мне новые уколы. И всегда поглядывала на меня с какой-то странной грустью. А вообще-то она была не только добрая, но ещё и очень красивая. Тёмно-русая коса, розовые щёчки и мягкий взгляд светло-синих глаз, как у красавицы-крестьянки из какой-нибудь русской сказки. Было ей на вид лет двадцать пять.

Вечером она снова пришла со шприцем в руке. И опять как-то загадочно и грустно взглянула на меня.

- Как вас хоть зовут? – улыбнулся я, выставив руку для укола.

- Таня,- тихо сказала она и почему-то потупила взгляд.

- А что это, Таня, вы на меня всё время как-то странно смотрите?

Девушка ещё больше смутилась и попыталась поскорее уйти. Но я взял её за руку и удержал возле себя.

- Что вас так смущает? Или вы такая стеснительная, что прячете лицо? Ну-ка, ну-ка, дайте мне посмотреть в глаза моему ангелу-спасителю!

Таня присела и спросила куда-то в сторону:

- Правда, что вы военный лётчик?

«Вот те на! – кисло подумал я.- Лучше бы и не спрашивал её ни о чём» Как я не любил говорить на темы, которые были связаны с моим прошлым. С армии-то, по сути, меня выгнали за систематическое употребление спиртного. Просто, помня мои прежние заслуги, командование полка пошло мне навстречу, предложив написать мне рапорт об увольнении.

Медсестра смотрела на меня глазами, в которых была, чуть ли не мольба. Неужели ей так хочется, чтобы я непременно был лётчиком? Я не стал её разочаровывать.

- Был когда-то,- проворчал я.

Девушка тихонько коснулась моей руки.

- А где вы служили?

Я вздохнул:

- Да какая теперь разница. А что вы, собственно, хотите узнать?

- Вы, пожалуйста, не сердитесь. Мой…мой брат был лётчиком…

- Тоже уволился?- уже увереннее спросил я.

- Лёня погиб,- у неё на глазах заблестели слёзы.

- Извините,- пробормотал я, мысленно прося её не задавать мне больше никаких вопросов. И закрыл глаза.

- Спите, спите, я ухожу,- торопливо проговорила она, скрипнув стулом.

Я приоткрыл глаза, чтоб убедиться, что она ушла, а она в эту секунду оглянулась. Слёзы текли у неё по лицу.

- Извините, но вы так похожи на моего Лёню.

Дверь закрылась. Я смотрел в потолок и грустно вздыхал. «Таня, Таня, знала бы ты всю правду обо мне – стало бы стыдно за сравнение с братом»

Еда была вкусная и вызывала грустные воспоминания. Гречневая каша была рассыпчатой, с толстой котлетой. Так кормили только в лётной столовой. Вспомнил и друзей – юных курсантов и молодых лейтенантов. Все они, наверное, уже старшие офицеры. Кто-то даже на заслуженном отдыхе. Тот осенний день, когда на стол командира полка лёг мой рапорт, был последним счастливым днём в моей жизни. Правда, была надежда, что я и на гражданке найду себе место по душе. Но, увы, всюду, где я устраивался на работу, была одна скука, никакого даже намёка на романтику и полёт души. Только склоки, сплетни да зависть. Каждый думал лишь о себе, как бы больше урвать, да ещё и не лишиться премии. И я решил отправиться в одиночный полёт – заняться бизнесом. Мне уже ничего не мешало попробовать себя на новой стезе. Я к тому времени уже жил один. Жёнушка ушла, поняв, что в своё время она поставила не на того - генерала из пьяницы мужа не будет. Сына Сашку забрала с собой. Может, потому что я жил один, я менял работы так часто, что не было долга перед семьёй. Если же с бизнесом не получится, думал я, снова пойду куда-нибудь работать. Денег, чтобы открыть своё дело у меня не было, занимать ни у кого не хотел: мало ли что, может, прогорю или ещё что, например, упадёт кирпич на голову. Я решил начать с самого малого, памятуя о том, как один лодочник стал президентом. На последние деньги я купил бутылку водки и спрятал её в чемодан, будучи уверенный, что не притронусь к ней сам никогда. Пить я тогда в который раз завязал, думал, что теперь уж по-настоящему. Пьют пускай другие! А я буду торговать! Жаждущие выпить найдутся всегда! А тут я со своей бутылкой. Ну, естественно, двойная цена! Первая прибыль. Дальше - больше. Через год, шутил я, буду вагонами торговать. Но, увы! Через пару дней, после того, как купил бутылку, я случайно встретился с однокурсником по училищу, земляком из соседнего города, которого по каким-то своим личным делам занесло в наш городок. Ну, и выпили за встречу. А как не выпить? Друг же! Угощал он. Я пригласил его переночевать, естественно, у меня. Дома же, как гостеприимный хозяин, угощал уже я, выставил на стол заветную бутылочку из чемодана. Он рассказывал о новых самолётах, что поступили к ним в полк, как они их осваивают.

- Техника,- рубил он ладонью воздух,- умнее нас с тобой!

Слушал я его жадно, даже не заметил, как опустела бутылка, и наступило утро. Утром он уехал. А я запил. Да так, как ещё никогда не было. По чёрному.

Я лежал на койке в своей одноместной палате и, вспоминая армию, думал о счастье, которое потерял. Многие его ищут или теряют, как я, но прозрение рано или поздно наступает. Каждый, кто утерял что-либо, знает, чего ему больше всего не хватает в жизни. И порою не хватает, как воздуха. Но верни ему то, что он потерял, станет человек самым счастливым на свете. Впрочем, эта истина далеко не нова. Исполненная детская мечта? Да. Вообще-то радость как счастье от исполненной мечты пройдёт очень быстро, и наступит обычная повседневная жизнь. Близкие? Ну, естественно да! Но, наверное, самое главное - это быть нужным на земле. Если ты нужен людям, родине, значит, ты нужен не только своим близким, самым близким, но и самому себе. Это и есть счастье. Но у меня, его не было, потому что я никому был не нужен.

Вспомнил Сашку. Как же я по нему соскучился. И особенно теперь, в эти просветлённые без алкоголя дни. До развода с женой я пил крепко, но всё же не так, как после развода. Вот когда я остался один, вот тогда я запьянствовал по-настоящему. Мне казалось, что алкоголь помогает, глушит тоску. Утром, после какого-нибудь счастливого сновидения, вспомнишь всё, что с тобой произошло, в сердце тут же вонзается смертельная тоска. Жить не хотелось. Или иди, вешайся, или забудься. Как? Снова уснуть? Но уже не уснёшь (разве что вечным сном). Только напиться! И так каждое утро. Неудивительно, что допился до чёртиков…

Захотелось уснуть. Может, Сашку увижу во сне, как я счастливый держу его над головой. Он смеётся, и я тоже смеюсь и кружу его вверх и вниз. Он парит. Он летает. Мой сын лётчик! Будет лётчиком!

Только стал засыпать, дверь открылась, и вошли трое мужчин. Следом за ними вошёл врач с каким-то суровым выражением лица. Подошли ко мне, и один представился, показав красную книжечку. Я нахмурился, поняв, что сейчас начнутся расспросы, как и что. Но они меня сразу успокоили, сказав, что виновником аварии являюсь не я, а водитель грузовика, выехавший на полосу встречного движения. Чуть помолчав, один из них вдруг сказал:

- Дело даже не в этом, Виктор Николаевич. Дело в том, что пропали деньги. И большие деньги.

«Час от часу не легче,- вздохнул я,- если не хуже. Деньги да ещё пропавшие приносят одни неприятности»

- А чьи деньги-то?

- Вы находились без сознания, Королькова некоторое время была в обмороке. Кто-то воспользовался ситуацией и похитил дипломат.

- А,- я облегчённо усмехнулся,- так в нём денег не было! Ольга Сергеевна сдала их в банк!

- Так она сказала вам. Видимо, не совсем доверяла. В банке Королькова взяла кредит. Большой кредит.

Я переводил взгляд с одного следователя на другого и, наверное, глупо улыбался, медленно переваривая услышанную новость. Это была действительно новость! Да ещё какая! Значит, Королькова меня обманула! Что, начинал я злиться, думала, ограблю её? О, надо было! Стоп! А чего я злюсь? Кто я такой, чтобы мне доверять? Нет, она права. Но кто мог взять деньги?

- А водитель грузовика? Может, он их взял? – спросил я с надеждой.

- Он погиб. Но вы, когда были без сознания, может, слышали что-нибудь? Ну, голос чей-то или ещё что-то?

Я усмехнулся:

- Как же я мог слышать, если я был без сознания?

- Ну, иногда всё бывает,- вздохнул следователь.

Вдруг я захотел рассказать о красном шаре, но осёкся и замолчал, поняв, что лучше помалкивать. А иначе меня отправят в другую палату – к разным там пришельцам. Нет, надо язык держать за зубами!

Следователи ушли, а я, оставшись один, вдруг ощутил очень знакомое желание. Даже испугался, зная, что оно теперь не только не отступит, а напротив, будет расти во мне всё сильнее и сильнее. Мне захотелось выпить. Да, выпить! Очень! Испугался потому, что я знал: вдруг возникшее желание подобно маленькому облачку на море, предвестнику приближающегося шторма. С этого желания, казалось бы, безобидного, всё и начинается. Что оно принесёт, только, наверное, одному богу известно. Я всегда побаивался этого желания. Утром его последствия были на моём лице: глаз подбит, синие, в кровоподтёках, губы. В доме бардак. Всюду пустые бутылки, окурки, грязные следы от чьих-то ног. Только всё это ещё не самое страшное. Страшно то, что творится в душе. Беспорядок в квартире можно убрать, а в душе грязь такая, что опускаются руки. Выход – снова выпить, а ещё лучше напиться! Если же выпивки нет и негде достать, можно сойти с ума. Но тогда уж лучше повеситься, что многие и делают.

Лёжа на кровати, я косился по углам, словно там мог увидеть бутылку водки. А желание росло. Появилась мысль – бежать отсюда, туда на волю, где обязательно встретишь такого же страдальца, а то и двух, и чего-нибудь с ними сообразишь. Я уже откинул простыню, как вдруг у меня возникла одна идея. Таня! Да, да, именно она! Таня наверняка мне сможет помочь! С жутким нетерпением я принялся её ждать. Несколько раз порывался встать и отправиться по коридору на её поиски. И лишь шаги за дверью удерживали меня. Всякий раз я надеялся: это идёт она. Но, наконец, дверь открылась, и вошла Танечка, милая Танюша. Бурными движениями рук я попросил её присесть рядом. Таня подошла и села. Я схватил её руку.

- Очень прошу, выручи! – умоляющим голосом попросил я.- Выпить хочу! Знаешь…- я постучал себя по груди.

- Это из-за милиции? – с пониманием спросила она.

- Да, да…всю душу вырвали, – с каким-то облегчением я откинулся на подушку, поняв уже, что Таня согласится.

- Может, дать вам таблетку успокоительного?

- Бесполезно,- вздохнул я.- Сколько уже так было…Лучше спиртику! Может, найдёте? Хоть мензурочку!- показал я пальцами размер мензурки. В глубине я понимал, что поступаю как последняя тварь, но желание выпить горело во мне уже адским пламенем, выжигая совесть дотла.

- Ну, хорошо,- улыбнулась она самой лучшей улыбкой в мире,- я принесу.

Ожидая её, я уже предвкушал скорое блаженство и даже мечтательно улыбнулся, зная, как мне будет хорошо. «Вот что такое счастье» - весело подумал я.

Вскоре она принесла стограммовый пузырёчек спирта. Робко оглянувшись, быстренько поставила его ко мне в тумбочку. А затем достала из кармана халата шоколадку и положила возле графина с водой. Первый раз в жизни мне подарили шоколадку. И кто! Женщина! Да ещё очень молодая и очень красивая. Я даже смутился.

Улыбнувшись и помахав мне рукой на прощание, Таня ушла. Я тут же достал пузырёк и вылил всё его содержимое в стакан. Выдохнув, выпил всё. Горло сдавило так, будто кто-то вцепился в него жёсткой костлявой рукой. Выступили слёзы. Но запивать водой не стал – всё же было так приятно. Медленно выдыхая крепко сжатый в горле воздух, чувствовал, как в голове побежали резвые и приятные мурашки. А теперь надо было удобнее лечь, чтобы почувствовать себя полубогом. Я повыше поднял подушку и лёг на неё спиной. Вот оно – истинное блаженство! Душу грел тёплый огонёк, мысли просветлели, и весь мир сразу стал краше. Всё не так уж и плохо! Можно, можно жить! Я почувствовал, что я тоже человек! Радость жизни наполняла меня. Появилась сила – и в душе, и в теле. Захотелось что-нибудь делать, с кем-нибудь пообщаться, поговорить по душам. Хоть бы Таня пришла! Или даже сам главный врач! Я бы мог и ему многое рассказать. Очень многое.

«Таня, Таня,…Чем бы её отблагодарить? Стоп! Ведь она принесла мне шоколадку, которая так и осталась не тронутой! Подарю ей шоколадку! Только когда она теперь придёт? Выйти в коридор?

Только подошёл к двери и взялся за ручку, как она сама открылась и вошла Таня. Я обрадовался так, словно встретил самого дорогого человека. А она испугалась.

- Сядьте, сядьте,- зашептала она, косясь на дверь,- вдруг увидят! Мне попадёт!

Я улыбался.

- А я вас хотел найти.

- Ну, зачем?- голос у неё задрожал, и в глазах появились слёзы.

Поняв, что сглупил, я стал извиняться и искать оправдание.

- Скучно стало, вот и хотел вас увидеть. Может, присядем?

Таня улыбнулась.

- Я на минутку. Смена закончилась, пришла сказать вам «до свидания» Но я прошу вас,- взгляд у неё стал испуганный,- никуда не ходите! Умоляю!

Чувствуя свою вину, я тёр ладонью свою горевшую шею и уверял её, что больше носа не высуну из палаты. Таня дотронулась до моей ладони.

- Руки тоже похожи на руки моего брата – такие же широкие. Я и завтра работаю! Завтра поговорим. Хорошо?

Снова оставшись один, я прилёг и мечтательно улыбнулся. «А вот Таня могла бы стать моей женой лет пятнадцать назад? Как она не похожа на других – добрая такая, ласковая…- я вздохнул.- Горе у неё, брата потеряла»

Что-то лежать не хотелось. Находиться одному тоже. Я горел желанием чем-то заняться. Только не лопатой копать, боже упаси, нет. Мне хотелось чего-то духовного – слушать, например, музыку, дружеские голоса мужчин, звонкий смех женщин. Полчаса назад я никого не хотел видеть, и не то чтоб разговаривать, было даже лень рот открывать. Но теперь я взлетел. Словно поднялся с глубокого дна на гребень волны и нёсся по морю со смехом, подставляя лицо колючим и солёным брызгам. Мне хотелось уже не просто жить, но и наслаждаться жизнью. Вот что значит алкоголь! Стопка спирта сделала меня человеком! Как же не пить? Я усмехнулся: несколько дней я был червём.

Всё же мне очень хотелось пройтись по больнице. Но, помня своё обещание, сдерживал свой порыв. Вспомнил Ольгу Сергеевну. Олю. Улыбнулся. «Ольга тоже очень красивая. И такая она хорошая - вон как позаботилась обо мне. Да вот только деньги.… Куда они делись? Нет! Ни мысли сегодня о плохом! Только о хорошем!» Начал мечтать. Вот мы едем с Ольгой на машине. Весело болтаем и как-то таинственно поглядываем друг на друга. И в какой-то момент, переключая скорость, вдруг моя рука касается её руки. Но она руку не убирает, наоборот, предлагает остановиться у ближайшей реки и искупаться. Вскоре мы сворачиваем к реке с тенистой рощей на берегу. Останавливаемся в самом укромном месте, где вокруг ни души. Жарко, золотистый песок горячий. Ольга, чуть виляя бёдрами, весело идёт к воде. Пальчиками ног пробует воду и снимает через голову платье. Я смотрю на неё и думаю, что, наверное, нет ничего совершеннее в мире, чем красивая фигура женщины. Вот она – истинная красота! А истина – это, наверное, то, к чему хочется бережно прикоснуться. И не только. Я раздеваюсь и иду к ней, Истине! Взявшись за руки, медленно входим в прохладную воду. Холод заставляет нас прижиматься друг к другу. И становится всё теплей и теплей, даже жарко. Я осторожно прикасаюсь к её талии, сердце у меня замирает, и глаза сами закрываются. Носом я нащупал её лицо – нос, щёчки, ушко. Губы ищут её губы. Вот они! Но они почему-то сжаты и какие-то твёрдые. Я губами пытаюсь их размягчить. И они начинают становиться мягкими и податливыми. И вот губы её приоткрылись, и мой язык соприкоснулся с её язычком, тёплым и нежным. Наши языки нашли друг друга и слились, словно стали чем-то одним, целым. Руки мои опускаются ниже и нащупывают её трусики. Пальцы проникают между резинкой и телом. Стоп! Хватит мечтать! Дальше можно скатиться до чего-то непристойного, я уже чувствовал, как во мне всё начинает подниматься. Я же не хотел падать с высокой мечты на грешную землю. Грустно улыбнулся. «Если бы не авария, может, всё так и было бы. А теперь Ольга наверняка уволит меня с работы. И машина разбита, и деньги пропали. И виновником, пусть даже косвенным, являюсь я. Ну да ладно, с бабами по-настоящему мне никогда не везло. Да ведь я же их ненавижу! – Успокаивал я себя.- И чего вдруг раскис? Все они дряни! Впрочем,- вздохнул я,- так я думал о них до встречи.…С кем? С Ольгой или с Таней? Да, наверное, и с той, и с другой. Обе хорошие. Только скоро, увы, их обеих придётся забыть» Настроение у меня сразу ухудшилось. Я начинал трезветь и возвращаться в этот реальный и никчёмный мир. Снова приходилось быть червём, получать от жизни пинки. Жизнь любит наказывать. Так и хочет, чтобы ты где-нибудь оступился. Даже пустяков не хочет прощать. Например, тянет выпить, а денег ни копейки. Ну и загонишь за бутылку какую-нибудь последнюю редкую книгу из некогда богатой библиотеки. Выпил – утром не хочется просыпаться, чтобы не вспоминать, что ты наделал вчера. А вчера ты и дрался, и скандалил, и опять побывал в милиции. Лицо опухшее, глаз синий, челюсть болит, что даже рот трудно открывать. Вот так выпил. А всё начиналось, казалось бы, с безобидного дня – книжку продал, чтобы немного выпить. А бывает ещё хуже. Если продать уже нечего, а душа горит, то идёшь к какому-нибудь знакомому ларёчнику и просишь в долг, оставляя ему в залог паспорт. Выкупить его потом – целая проблема. То нет денег, то их жалко отдавать, когда так хочется выпить. Ладно, выкупил. Хуже если ты его утерял. Тут уже ворох проблем. Штраф один чего стоит да беготня по кабинетам. Правда, в этом случае есть один положительный сдвиг – трезвость, хоть и вынужденная.

Все проблемы начинаются с желания выпить. Именно выпить, – граммов 150 – 200,- а не напиться. Эх, вспомнил не вовремя. Мне сейчас так захотелось добавить! Граммов сто! Захотелось ещё сильнее, чем до этого. Но это всегда так. Только где же достать? Выход один – надо с кем-нибудь познакомиться! Может, у кого-то найдётся хоть одеколон. Правда, я обещал Тане не выходить в коридор, но её же нет, значит, выйти можно.

Лучшее место для знакомства – это курилка. А курилка в туалете. Вот туда я и направился по коридору, где на меня никто не обращал внимания. Пациенты в пижамах тихо разговаривали о чём-то своём, а врачи в своих белых халатах стремительно пробегали мимо. Только вошёл в туалет, как двое мужиков в пижамах умолкли и внимательно взглянули на меня. Руку один спрятал за спину. Мне, старому волку, было всё понятно.

- Да не бойтесь, сам такой же,- улыбнулся я.

- Будешь? – предложили они.

Прятавший за спиной руку показал мне пузырёк.

- Боярышник.

- Буду,- обрадовался я.- Закусить – есть шоколадка!

И я быстро принёс шоколадку, радуясь, что забыл отдать её Тане. Совесть, совесть, ты где? Выпили за знакомство. Было два пузырька «Боярышника». Мне досталось больше, чем им.

- Мы до тебя по одному уже раздавили,- признались они.

Я же не стал говорить, что я выпил пузырь спирта, всё глубже заталкивая совесть внутрь себя.

В самом хорошем настроении я вернулся в палату. Толик и Генка сказали, что сейчас достанут ещё. Лёг на койку, сладко потянулся и вдруг почувствовал, что очень хочу спать. «Да когда такое было, когда только всё начинается»,- удивлённо подумал я. Веки отяжелели, начали смыкаться. Удержать их просто не было сил. Вдруг я увидел прямо перед собой зелёное личико с жёлтыми весёлыми глазками. Это же Легиот! – Вспомнил я.- Ну и ну!

- Привет! – прозвенел он.- Ну, как твои первые успехи? Доволен?

- Чем? Что лежу в больнице?

- Глупый ты. Это мой план, по которому ты идёшь к большим деньгам! Разве здесь плохо? – улыбнулся он.

- Вообще-то ничего, да, - вынужден я был согласиться.

- Слушай внимательно и запоминай. Завтра к тебе снова придут. Скажешь, что дипломат взял водитель белой «Волги». Вот её номер.

У меня перед глазами возникли цифры региона и номерного знака.

Тут в палате стукнула дверь, и я проснулся. Рядом стояли Генка и Толик.

- Спишь? Да у тебя тут как в апартаментах президента! Ты, небось, шишка, да?

Я что-то ответил, но все мысли были об увиденном сне, от которого никак не мог отойти. Почесав затылок, усмехнулся про себя: «Бред какой-то. Вот тебе и боярышник. Что они в него мешают?»

Но отказываться от новой дозы боярышника не стал. Сон не явь! Генка и Толик о чём-то говорили, смеялись, но я их почти не слушал, снова и снова вспоминая свой необычный сон. «Сон? Может, это какое-то видение? Хм. Или,- с холодком в груди подумал я,- глюки опять? Вряд-ли, голова-то работает нормально! Что же это такое? Но реальностью это быть не может, потому что такого не может быть никогда! А хотя, кто его знает? Только как проверить, что это существует как некая другая реальность? Нужен хотя бы какой-нибудь опыт». И тут мне в голову пришла одна идея. Если ещё когда-нибудь явится это существо, или кто оно там есть, надо спросить у него о чём-то таком, чтобы ответ не вызывал сомнений. Это и будет доказательством реальности!

- Эй,- Генка толкнул меня в плечо,- ты не плохо тут устроился. Взятку дал, да?

Толик положил ему на плечо руку.

- Будет тебе. Не заводись.

- Я таких людей, как ты, ненавижу!- брызнул тот слюной.- Всё купили, всё продали. Если есть бабки, можно всё, да?

- Да какие у меня бабки,- усмехнулся я.

Генка прищурился:

- Таньку, небось, трахаешь? Видел вчера, как у неё глазки светились, когда выходила от тебя.

Это было уж слишком. Я врезал ему прямым ударом в челюсть. Он с грохотом упал с табуретки. Вдруг глаза у него закатились и он, вытянувшись в судороге, начал дёргаться как припадочный. Толик побежал за врачом, а я начал приводить Генку в чувство, брызгая на него водой из графина.

В коридоре загремел топот ног, и в палату ввалилась толпа в белых халатах. Генку положили на носилки.

- А тебя завтра выпишем,- строго предупредил меня врач.

Но я был только этому рад. «Домой, домой под стук колёс вагонных» - вспомнилась мне строчка из песни одного бродяги, волей судеб попавшего в наш город и жившего у меня в квартире несколько дней. Вспомнил и о видении. Значит, это всё ложь! Завтра никто ко мне не придёт – завтра меня выпишут! Вот и всё доказательство.

Но утром ко мне действительно пришли. Те же – трое в штатском. Впрочем, это ещё ничего не значило. Мало ли что. А вообще-то они ко мне больше не должны были приходить. Всё уже ведь было выяснено и подтверждено.

- Вы сказали, что ничего не помнили,- сказал один, присев возле меня на табурет.

- А в чём дело?- насторожился я.

- Видите ли, в ваших джинсах, в заднем кармане, мы обнаружили пачку денег в новой банковской упаковке. Что вы на это скажите?

- Что?!- мне показалось, что я ослышался.

- Да, да. Но, скорее всего вас решили подставить.

- Кто?!

- Тот, кто похитил дипломат с деньгами. Но вы действительно ничего не слышали? Ну, как бы издалека?

- Может, он что-то и видел, да говорить не хочет,- баском сказал другой.

- Вспоминай, давай,- вздохнул третий.

«Да,- усмехнулся я про себя,- влип и не отвяжешься. Вот клещи!» Даже весело стало. «Стоп! А что если им назвать номер той «Волги», что сказало мне то, привидевшееся существо? А потом, если что, скажу, что, наверное, привиделось. Сами же вынуждают врать!»

Несколько минут я изображал задумчивый вид, а затем сказал:

- Кажется, что-что начинает действительно вспоминаться. Точно, кое-что было!

- Что же?- напряглись лица у следователей.

- Вроде бы слышал звук остановившейся машины,- говорил я с крайне задумчивым видом.- А потом шаги, быстрые. Стук дверцы. Я приоткрыл глаза и увидел отъезжающую, кажется, белую «Волгу»

- Номер не запомнили?

И я, с самым бессовестным видом, назвал им номер машины, который во сне увидел перед глазами.

- А говорили, что ничего не помните,- довольно сказали следователи и, похлопав меня по плечу и пожелав скорейшего выздоровления, ушли.

Из больницы меня не выписали. Но я и не возражал. Здесь я хоть мог хоть отдохнуть по-настоящему. Но я стал переживать за водителя той «Волги». Вдруг такая машина и впрямь существует? Затаскают человека. И надеялся, что машины с таким номером нет и в помине. По крайней мере, в этом географическом районе.

Через неделю ко мне явился один из следователей. По его лицу я пытался узнать, что он сейчас скажет: хорошее или плохое.

- Помогли нам, спасибо,- улыбнулся он.- Вот пришёл составить протокол.

- Что, нашли машину?- недоверчиво спросил я.

- И машину, и деньги.

- Как? – изумился я.

- Подговорил всю родню, будто весь день провёл тогда дома. Но обыск показал, где он был. Дипломат с деньгами нашли в гараже.

- Так он существует?! – воскликнул я. Удивлению моему не было предела.

- Кто, водитель?- следователь с улыбкой взглянул на меня.- Но вы же сами видели его машину.

-Да, видел,- как-то неуверенно сказал я.

- Он во всём признался, и в том, как одну пачку денег подложил вам в карман, чтобы сбить с толку следствие. Но давайте составим протокол. Впрочем, я уже его составил, вам осталось только расписаться. Вот прочтите и, если согласны, распишитесь.

Ну, ещё бы я был не согласен! Только что произошло величайшее событие в моей жизни! Мистика! Фантастика! Да нет, улыбался я. Это  реальность. С ума сойти! 


© «Стихи и Проза России»
Рег.№ 0336900 от 10 мая 2022 в 14:26


Другие произведения автора:

Маяк

Условие

Любовь одна

Рейтинг: 0Голосов: 0156 просмотров
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!