Полуклиника (фарс) Акт 1 Картина 4

 

 

Проходя по коридору, зав отделением замечает груду битой посуды из-под медикаментов.

 

Сергей Иванович - Ёрш вашу медь! Тьху, блин с вашими ёршиками! Уволю всех нафиг, не хуже пацанов в асфальт закатаю! Я же просил не разбить чего полезного. Кто посмел? Где это безрукое существо с мозгами эмбриона? Подайте мне его, я как раз оччччень голодный и с очччччень взбодрённым аппетитом, сожру так, что и лямки от халата не останется. Где этот венеролог? Где этот, прости меня Господи, доктор? Больной его у кабинета уже два часа дожидается, подробностей не знаю, но сразу видно - импотент с грустными глазами. Найдите этого недоделанного гинеколога, пусть даст человеку каких-нибудь таблеточек, синеньких или красненьких. Оно может и не поможет, а человеку приятно будет.

 

 У кабинета венеролога сидел Выкрутаскин. Он пробрался в реанимацию к Валечке и о чем-то долго с ней возмущенно переговаривался, пока в операционной закатывали Коляна.

 Теперь он сидел действительно очень помрачневший и пришибленный. Он хотел сбежать, наблюдая, как хирург выбирал «орудия» для операции, но увидев внезапное исцеление, задержался, почёсывая затылок…

 

Тарантулиди  (направляется к себе, тоже не очень весёлый, после истории с попыткой "прочистки" Коляна)  - Здравствуйте. Вы ко мне? Ну пойдёмте в кабинет... Садитесь, рассказывайте - какие проблемы? Вы чего такой смурной? Что-то мне лицо ваше знакомо...

 

 Выкрутаскин (менеджер ювелирного магазина. Изображает из себя влюбленного в Валентину Иванову. На самом деле боится быть уличённым в незаконной связи с ней, и её разоблачений в связи с ограблением магазина).  - Я это... Доктор, у меня тут... девушка лежит, в реанимации. Сотрудница... (тоскливо)Валя. Доктор, она посадить меня грозится... Говорит - не обеспечил техники безопасности...

 

Тарантулиди - А вы обеспечили?

 

 Выкрутаскин  - Ну как вам сказать... Я пытался. Даже презервативы купил... А потом всё так закрутилось - я и забыл про них... Теперь она на третьем месяце.

 

Тарантулиди  (терпеливо, но уже начиная нервничать)  - Поздравляю. От меня-то вы чего хотите? Я венеролог. Ну и гинеколог, по совместительству, в этой больнице так принято - половые проблемы совмещать. У нас давеча уборщица уволиться грозилась, я так понимаю - мне и её работу скоро на себя взять придётся... Выпить хотите?

 

 Выкрутаскин  - Да... То есть, нет. Доктор, что мне делать? Я не хочу в тюрьму!

 

Тарантулиди  (устало растирая виски)  - Стойте! Подождите... Давайте по порядку. Вы что - изнасиловали её?

 

 Выкрутаскин  - Н-нет...

 

Тарантулиди - Так в чём проблема, я не понимаю? Оба взрослые люди, по обоюдному, я так понимаю, согласию...

 

 Выкрутаскин- Доктор, она замужем! Я только сейчас узнал... У неё муж, знаете кто? ОМОНовец. Они поссорились, она и закрутила со мной... назло ему. А теперь всё очень серьёзно, доктор! Он никак не может быть отцом этого ребёнка, он тогда в командировке был два месяца... Вы же гинеколог, дайте ей справку, что у неё срок не три месяца, а месяц!

 

Тарантулиди- Да вы понимаете, что вы мне предлагаете?! Да мне самому после этого справку дадут... И срок будет не месяц, а гораздо больше!

 

 Выкрутаскин  - Доктор, я заплачУ!!  (бухается на колени).

 

Тарантулиди  (твёрдо)  - И не просите! ОМОН, да ещё и должностное преступление... Я тоже в тюрьму не хочу. А уж на кладбище - тем более.

 

Вика  (возвращается уже без ёршика, очень довольная. Слышит возмущения Ботова по поводу разбитых склянок с лекрствами, бледнеет, но потом решительно подходит к нему) - Сергей Иванович! Это я уронила. Правда, на меня наскочила эта горилла в красных трусах, но я с себя ответственности не снимаю. Можете меня съесть.  Смотрит на Ботова, тот отвечает не менее пристальным взглядом. Вика не выдерживает первой и убегает.

 

Мендель Абрамович (в сторону, услышав последнюю реплику)- Подумаешь, она не снимает ответственности. А остальное она снимает? Ишь, как покгаснела. К чему бы это?

 

Сергей Иванович  (услышав последнюю реплику Зильберштейна)  - А действительно, если ответственность не съёмная, то что же тогда съёмное... вот в чём вопрос. (издаёт каркающий смех) - Ладно, убивать пока рано (смотрит на часы) , да и жрать охота, пойду кину в топку съестного, заодно и наказание придумаю позабористей, чтоб пробрало, до самого мозжечка.  (обращаясь к Зильберштейну)  - Что, дедуля, не спится? Козочки молодые не дают покоя, шастают, отвлекают от процесса активного выздоровления. А вы бы расположили их к себе 5-ю или 6-ю граммами 750 пробы, ну там и камушками какими, бриллиантами, кажется, называются. Глядишь, козочки то и сбегутся, как на водопой.

 

Ушёл обедать, как всегда довольный собою.

 

Мендель Абрамович (вслед заведующему) - Ну и совет! Что такое 750 пгоба? Это, кажется, 18 кагат? Да такие деньги я и в Тель-Авиве не тгачу на женщин, не говоря уже о бгильянтах. Мине говогили, что здесь кгасная цена таким девушкам - бутылка погтвейна и пгогулка на тгамвае. Неужели обманули? И вообще пги моём-то обаянии, мине должны-таки доплачивать. Обычно молодые девы бывают благодарны мине, уже за то, чьто я уделяю им внимание, а солидные дамы еще и платят мине не менее сотни баксов. Мой пгиятель Изя, когда я ему сказал, что мине нгавятся женщины за пятьдесят, похвалил и сказал, что это самая подходящая цена.

 

А в это время... Из-за открытой двери с табличкой "Ортопед" в которой расположился Смёнычна весь коридор раздается истеричное:

 

Налоговый инспектор (представитель фискальных органов) - Говорю Вам, не сумасшедший я! Вот - белки глаз посмотрите! Вот - прикус! И руки-ноги - вот, вот, и вот! Ничего не трясётся! И язык - вот - абсолютно не белый! Уберите свои инструменты, не надо меня пугать!! Я сам кого хочешь испугаю! Вот! Видите? Вот удостоверение! Ну что - испугались??? Нет, это не пенсионная книжка! Я - налоговый инспектор. Новый. То есть, старший. То есть.... Да прекратите вы совать в меня своим гаечным ключом! Хорошо, разводным номер три! Всё равно прекратите! И не пачкайте меня своей противной одеждой! Больница называется, а сами никакую гигиену не соблюдают! Почему вы думаете, что это - матюг?! Гигиена - это... ну, в общем, не матюг!

 

Похоже, это действительно налоговый инспектор поскольку ортопеда в полуклинике нет. А табличку шутники - интерны на элеваторный узел повесили. И только последовательно заглядывая во все без исключения кабинеты его и можно было обнаружить. Именно это сантехник и делал.

 

 Вика слышит крики из элеваторной, очень довольная на цыпочках подкрадывается к двери, и заглядывает туда.

 

Инспектор  - Девушка!Девушка!!! Вы врач?!! А почему у вас ортопед гаечным ключом работает?! Ну хорошо, не гаечным, а разводным...

 

Вика - Нет, нет, как раз гаечным, а разводным работает гинеколог. А если вам нужен ортопед, то Вы не сомневайтесь - у нас самый лучший. Только у плохого танцора всегда ортопед виноват. Но Вы то, надеюсь, не танцор? Вас как зовут?

 

Инспектор  - Я вам покажу танцы, вы у меня все попляшете!!! И меня не зовут, я сам прихожу! Я - налоговый инспектор!!!

 

Вика  ( сантехнику)  Семёныч!!! Держи его, он опасный маньяк, сейчас я за психиатром сбегаю...

 

 Заведующий, пронаблюдав сценку у элеваторной.

 

Сергей Иванович - Гыыы, пожалуй не буду наказывать Белоконь, шутка с инспектором её спасла однозначно. Молодец девчонка, надо будет ей пол кило печенья купить.

 Кстати... а что тут инспектор делает? Уж не засланный ли к нам? Аяяй! Надо бить тревогу. (орёт)  - Застава в ружьё! Все взяли в руки инструментарий, и оказывают посильную помощь налоговому инспектору! Кто чем может, господа, кто чем может!

 

Абу Али, лавируя по коридорам, зарулевает в кабинет к гинекологу-венерологу-проктологу, едва сдерживаясь, но все-таки фары тушит.

 

Абу Али - Что за сговоры против Омона! Но спешу вам доложить, Валечка обманула всех. У неё не три месяца, а все четыре! И на моем тепловизоре я уже отчетливо могу рассмотреть ехидную еврейскую рожу с кукишами на обеих руках и ногах! Вот не зря этот любитель российских женщин интересовался, кто был под бинтами. Тоже, видать, не уважает любовь в противогазе.

 

Мендель Абрамович  (заглядывая в кабинет к Тарантулиди)  - Уважаемый Абу Али, ви думаете, что я не слышу ваши слова? Я к этой блондинке вообще отношения не имею. Ну был один газ в магазине, где она габотает по делам гешефта. Но от этого ведь не бегеменеют? И вообче, ви же знаете, что женщины, как кугочки - двадцать метгов от дома и уже ничьи.

 Кстати, ви обгатили внимание, что она каждый газ пгинимая таблетки, котогые ей пгиписал этот (кажный газ забываю его фамилию) Шершенелиди - пищит. Сегодня я таки понял , там же написано: После пгиема пищИ.

Tо, что ви обо мине подумали, хагактегизует вас, а не миня. Все! Больше на коньяк не гасчитывайте! Так и быть, я не гасскажу медсестге за вашу афегу. Но это в последний газ. И вообще мине интересно, как ви собигаетесь мыть локоть, если он в гипсе. Завтга же буду пгоситься на выписку!

 

Вика  (врывается к ним)  Ребята, шеф тревогу протрубил! На территории налоговый инспектор. Эжен, он в нашу ловушку попался, тем его Семёныч сдерживает. Но долго он не протянет! В смысле, Семёныч. Инспектор как раз живучий как таракан. Нужно спешить на выручку... только выручку в сейфе оставить... хи-хи (это у меня нервное)...

 

Семёныч  (услышав последнюю реплику, автоматически)  - Сам ты писка!

 

Мендель Абрамович  (Семёнычу)  - Ну да, у одних главные полушагия защищены чегепом, у дгугих - штанами.

 

Тарантулиди  (беспокойно оглядываясь)  Мендель Абрамович, вы это... потише. Спалить нас хотите? За спирт Ботов по головке не погладит... Да я и взял-то всего чуть-чуть. Два... нет, три раза. Не для себя же - Семёныча поправить... Завтра краны потекут, трубы полопаются - кто чинить будет? Вы? То-то... А коньяком меня попрекать не надо, я его не один пил, между прочим. А тут ещё налоговая... Семёныч, где ты его запер-то?

 

Семёныч - В бойлерной. Я ему сказал, что это бухгалтерия. Верещит там теперь, как резанный...

 

Тарантулиди - Чего верещит-то, с какого перепугу?

 

Семёныч - Жарко там... Он в костюме, да при галстуке. А я дверь снаружи стулом подпёр. Выпустить бы его надо, сварится, хоть и кровопивец, а всё равно жалко...

 

Мендель Абрамович - А давайте я скажу, что я - главный бухгалтег вашей лавочки? Я его так запутаю - он нам ещё должен останется!

 

Тарантулиди - Мендель Абрамович, я вас умоляю - не нужно! Это будет уже "хищение государственной собственности в особо крупных размерах". И срок будет соответствующий... Кстати - вы в курсе, что в больницу привезли новое лекарство? Ботов приказал его срочно на больных опробовать, говорит - от всех болезней разом помогает. Прямо панацея, а не лекарство... А кто у нас больной?

 

Мендель Абрамович - Я?! Ни за что! Ви что же думаете - стагый евгей будет иггать голь маленькой белой кгысы? Я буду жаловаться в междунагодные пгавозащитные огганизации!

 

Тарантулиди - Ну а с другой-то стороны, Мендель Абрамович... А вдруг правда - от всех болезней? Представляете, какие перспективы открываются?

 

Мендель Абрамович - Ви так думаете?

 

Тарантулиди – Предполагаю. Думает у нас Ботов. Можно было бы договорчик составить - право на лицензию и торговлю на Ближнем Востоке... А?

 

Мендель Абрамович - Интегесно... Я подумаю.

 

 Зильберштейн направляется к кабинету заведующего полУклиникой. Осторожно стучит в дверь и, сунув голову вовнутрь, робко спрашивает:

 

Мендель Абрамович - Господин Бготов, пгостите, можно к Вам?

 

Сергей Иванович  (раздраженно)  - Мендель Абрамович, вообще-то я занят. Могу уделить вам только несколько минут.

 

Мендель Абрамович - Сейчас все стоит так догого: гождение, обгазование, лечение, похогоны. Для чего мы живем? У миня-таки сложилось впечатление - чтобы только платить! Вот сегодня подслушал несколько газговогов в пгиемном покое. Вот один из них:

 Очегедник спгашивает соседа

 - Вас уже опегиговали?

 - Да.

 - Hу и как?

 - Тги тысячи баксов...

 - Я имею в виду, что у вас было?

 - Только одна тысяча...

 - Вы опять не поняли. Я спгашиваю, на что вы жалуетесь?

 - Здесь все так догого!!!

 Правда и у нас так бывает. Вот в семье моего дгуга - Габиновича случилось пгоисшествие: гебенок пгоглотил двадцать агогот*. Надо было сгочно вгача вызывать!

 Так Габинович мудго-таки гешил

 — Нет смысла! Он возьмет с нас двести шекелей**, а вытащит всего лишь двадцать агогот.

 

Сергей Иванович - Ну, и что вы предлагаете?

 

Мендель Абрамович - Во-первых, нужно сделать ягкую гекламу. Напгимег, перед входом повесить большой плакат "Вы еще не воспользовались нашей услугой, а мы уже сняли с вашего счета деньги. Полуклиника всегда на шаг впегеди!" Это пгивлекает клиентов!

 

Сергей Иванович - Мендель Абрамович, вы в своем уме? Кто же к нам после этого обратится?

 

Мендель Абрамович - Нет, ви только подумайте! Ви совсем не знакомы с коммегцией. Клиенты никогда не вникают в суть гекламы. Геагируют только на последнюю фгазу. А у нас она - "Полуклиника всегда на шаг впегеди!"

 

Сергей Иванович - Вы знаете, в этом что-то есть! Я подумаю. Но сейчас мне некогда. Давайте позже обсудим ваши предложения.

 

Мендель Абрамович - Ухожу, ухожу, ухожу.  (подобострастно)  - Ви только скажите, смогу ли я гасчитывать на небольшую компенсацию за мои напгяженные умственные тгуды?

 

Сергей Иванович  (указывая рукой на дверь)  - Мендель Абрамович, об этом пока рано разговаривать. Вот освобожусь, мы с вами все обдумаем.

 

 Зильберштейн пятясь отходит к двери и скрывается за ней.

 

* Агора (ивр.) - мелкая разменная монета в Израиле (множественное число – агорот);

 ** Шекель) (ивр.) - валюта Израиля.

 

Занавес