Судный день. Часть 8

Часть-8.

 

Гуманоид: «Уже!». Мессия: «Что уже?». Гуманоид: «Почту проверь – скинули уже на ящик! Что-то ты, Боженыч, заторможенный сегодня какой-то!». «Да в трудах я всё в праведных и конца-края им не видно! Всё так запущено на этой Земле, давно не посещал, всё времени как-то не было, а теперь, к концу галактического периода сподобило, когда время отчёта припёрло, сроки сдачи горят, приходится, не покладая рук трудиться, а на скорую руку не выходит – тут у них такой бардак с ихними революциями, то красные, то белые, то оранжевые, а то и дву-три колоры сразу – к концу судного дня аж в глазах рябит!» - не удержался пожаловаться Иисус. «А тут ещё и Моисея найти не могу! Куда только мог подеваться? Сказал же ему, чтоб только сорок лет евреев за нос, извиняюсь, по пустыне водил, а он как уперся куда-то, так уже почти 2000 лет как сгинул – ни слуху, ни духу! - продолжил Мессия сетовать – Вы случайно не встречали?». «Да как-то пересекались! – обрадовал Иису гуманоид – Он, одно время, в одном ансамбле на нашем шоу солировал! Кажись, «Машина времени» назывался. Да…а…а…, хороший баритон … был! А потом он всю свою массовку вместе с подтанцовкой повыгонял за что-то, уж и не помню за что, и мы с ним контракт расторгли! «Смак», говорят, вёл одно время на телевидении! Позже ещё его несколько раз с Гурченко на сцене видели – с ней без псевдонима выступал. Потом он снова имидж поменял (а, может, и фамилию, в которой уже раз, тоже!), и с тех пор больше не встречали!». «Вот г…, извиняюсь, нехороший человек! – чуть не выругался Иисус – тут еврейский народ совсем от рук отбился, понимаешь, куда надо и куда не надо позалазил, включая и телевидение, а он – песенки поёт! Ну, я ему …, если встречу!». «Во, во! Вот потому и найти его не можешь! Дурак он тебе, что ли, на глаза попадаться – твой же ученик, сам учил, весь в учителя удался!» – слегка подколол гуманоид. «Да ладно! У самих то всё хип-хоп, что ли? Сами ж жаловались – от получки до получки еле дотягиваете!» - парировал в ответ Мессия. «Так конечно, цена на антивещество для топки антигравитационного двигателя как подскочила! Это ж уму не постижимо! – начал, было, гуманоид, да вспомнил, что спешит – Ладно, Ися, сочтёмся как-нибудь! А пока вернёмся к нашим баранам … ой, извиняюсь я … к рабам Ольге и Владимиру». «К рабочим!» - поправила Ольга, без разрешения включившись в разговор всевышних. «Ещё раз извиняюсь … к рабочим – продолжил своё обращение к Иисусу гуманоид – так на том и порешили? Пусть пока живёт прокурор?». «Пусть … пока … смердит!» - подытожил разговор Мессия. И вместе с этими словами энергетический кокон почти мгновенно исчез, будто его и не было вовсе! А Володины папа и мама так и продолжали сидеть с открытыми ртами. «Та позакрывайте уже их – предложила Ольга – слышали же: пусть смердит дальше … пока! Всё нормально … будет … может быть!». «Я как коммунист … не верю во все эти штучки! Это буржуазная пропаганда, понимаешь ли! Это провокация! Я, как материалист, заявляю …» - начал, было, папа после увиденного, но его тут же оборвала мама – Да сиди уж там! Партию твою уж всё равно закрыли давно, и только ты один, наверное, всё ещё продолжаешь взносы платить! А толку? Даже спасибо тебе за это сказать некому! Все ж давно партбилеты побросали и в бизнес ударились! А у тебя ж ещё и давление!». «А Вы кушайте, кушайте – с трудом улыбаясь, обратилась мама к гостье и пододвинула к ней пустую конфетницу – горяченького подлить?». «Ага! Да нет, наверное, не полный! Ну, если только чуть-чуть!» – в ответ улыбнулась Оля. Вечер, похоже, удался!

 

Уже позже, после того, как Владимир проводил Ольгу домой, изрядно и с великим удовольствием погуляв с ней по притихшим вечерним улочкам, он пришел домой и в прекраснейшем настроении завалился спать, но ещё не успел заснуть, как почувствовал жар во всём теле – сказалось, наверное, длительное пребывание в заполненном нечистотами колодце, тем более, что на дворе не май месяц. Приняв таблетку аспирина, он долго ворочался в постели, пока, наконец, не заснул. Но спал недолго – раздался страшный шум, что-то ярко блеснуло в глаза, Владимир проснулся … и сильно удивился от увиденного – он находился в зале суда! Напротив него в наручниках стоял подсудимый – Мессия. Стукнув молотком, от удара которого Владимир, наверное, и пробудился, судья громко произнесла: «Слово для поддержания обвинения предоставляется младшему советнику юстиции …». Владимир открыл рот, и начал было говорить, приняв решение отказаться от обвинения, потому как сделал соответствующие выводы после происшедшего с ним сегодня, но голоса, почему-то, не было слышно. Мало того – и никто из присутствующих в зале не обращал на него никакого внимания, как будто его там и не было. «Что за чертовщина?» - подумал он и ущипнул себя за руку. Боли абсолютно не было! «А, так я ещё сплю, так это ещё всё во сне!» - догадался Владимир и содрогнулся – А как же Ольга? Это что, тоже во сне было? Как же так? Я не хочу …» - и он ещё раз ущипнул себя, … и снова проснулся. Судья ещё раз стукнула молотком по столу и, как будто в фильме пропустили несколько кадров, неестественно дёрнулась, и громко произнеся: «Суд удаляется в совещательную комнату для вынесения приговора» - величаво удалилась! «Вот это да! Ну, как же так? Да что же это такое делается сегодня! – стал громко возмущаться Владимир, не обращая внимания на то, что в зале суда полно народа – Я так не хочу! Я не согласен! Где моя Ольга! Ну не может же этого быть! Она же мне так нравится! Да что же это творится сегодня такое!». И, заметив, что на него никто из присутствующих, так же как и раньше, не обращает внимания, снова ущипнул себя, но уже за ногу и гораздо посильнее. Боли опять не было. Он в недоумении посмотрел на Мессию. Тот подмигнул ему в ответ. В это время открылась дверь и в зал заседаний суда вошла судья. «Прошу всех встать для оглашения приговора суда!» - громко произнесла секретарь. Все встали и молчаливо застыли в ожидании приговора. «Мессию Иису Боженовеча, обвиняемого по статье … оправдать и освободить из под стражи в зале суда!» - прочитала приговор судья. Все захлопали! Это были аплодисменты справедливости. К Мессии подошел конвойный, чтобы снять с него наручники. Но Мессия не протянул руки к подошедшему – он поднял их над головой. Что-то ярко сверкнуло у него в руках и наручники, превратившись в пыль, рассыпались на глазах у всех. Конвойный слегка замешкался, но потом круто развернулся и покинул зал суда. «Суд закончен! Все свободны!» - объявила секретарь и удалилась вместе с судьёй. Владимир, собрав все свои бумаги со стола, медленно подошел к Мессии и пристально поглядел ему в глаза. «Иди!» - тихо прошептал Мессия и указал взглядом ему на дверь. Владимир повиновался – медленно развернувшись, поплёлся вон из зала заседаний. Уже подойдя к двери, он с досады снова больно ущипнул себя. «Ой!» - непроизвольно вырвалось у него от нестерпимой боли. «Что случилось? Вам плохо?» - обратили на него внимание присутствующие. Но он не стал им отвечать, а вместо это, казалось бы, не к месту, широко улыбнулся и стремглав рванул наружу.