ЛЕЙТЕНАНТ АБВЕРА (29)

 

(продолжение)

Начало см. Агент НКВД



КОМАНДИРОВКА В ШВЕЦИЮ

1.

Во вторник, 13 мая, Павел прибыл в Управление к подполковнику Брассеру.

– Поздравляю вас, барон. Адмирал по ходатайству господина Мюллера произвел вас в гауптманы. Он хотел сам объявить вам об этом, но отбыл в срочную командировку. И вас тоже ожидает новая поездка. Но теперь уже в северном направлении. Времени на подготовку практически нет. Дело в том, что нашим агентам удалось узнать, что на днях на конспиративную квартиру английской разведки в Гетеборге прибывает курьер. Он доставит чемодан с минами новейшего образца, магнитные. Эти мины должны переправить в Норвегию тамошней диверсионной группы для уничтожения наших судов. 

Конспиративная квартира нам давно известна. Ее хозяйка – фру Хелен Кристиансен, вдова шведского разорившегося фабриканта, по происхождению англичанка, тридцати трех лет. Муж не перенес разорения и застрелился. Она теперь живет на деньги МИ-5 и от дохода, который ей дают постояльцы. 

Курьер должен явиться к ней и дождаться посланцев из Норвегии. Нужен человек, который сможет заменить курьера. Двое наших агентов сняли у нее комнату и установили прослушки, но проблема в том, что они плохо говорят по-английски. Мы остановили свой выбор на вас, барон. Ваша задача – выяснить адрес диверсантов в Норвегии. Остальное довершит гестапо. 
– Когда выезжать?
– Даю вам сутки на сборы. Почитайте о Ливерпуле. Курьер, как стало известно, оттуда. Надеюсь, что земляков ты не встретишь. 
– Да, не хотелось бы.

Задание не понравилось Павлу. Хотя англичане не относятся к друзьям Советского Союза, но их действия в Норвегии во благо и его родине. 

2.

Паром шведской компании медленно плыл, пересекая Балтийское море. О его борта бились тяжелые волны. 

Павел, прогулявшись по верхней палубе и подышав морским воздухом, спустился в бар. Здесь было малолюдно. Пассажиры предпочитали сидеть в своих вагонных купе поезда, спрятанного в чреве парома и дремать, не тратясь на дорогие напитки и закуску к ним. 

Из приемника, стоящего на полке за барменом лилась приятная негромкая музыка непонятно какой станции. За одним длинным столом сидело двое мужчин, возможно, шведов или датчан, Павел плохо различал эти языки, и о чем-то тихо беседовали. На соседнем сидела женщина, маленькими глотками пила белое вино и курила длинную тонкую сигарету. На пальцах ее поблескивали кольца, на худом запястье болтался массивный золотой браслет. Юбка с длинным разрезом спадала с ее колен, обнажая стройные, слегка тонковатые бедра. Удлиненное лицо ее нельзя было назвать красивым, но что-то было в нем привлекательное. Пышные соломенного цвета волосы были аккуратно собраны на затылке.



Павел взял у бармена фужер коньяка и пачку американских сигарет «Кэмел» и сел недалеко от женщины так, чтобы не мешать ей думать, и в то же время можно было бы заговорить с нею.

Женщина заговорила с Павлом первой. Говорила она на английском языке. 

– Скучная ночь. Еще совсем недавно пассажиры здесь веселились, пили, танцевали, а в последние два года все, как бритвой, отрезало, – сказала она и спросила: – У вас тоже бессонница?
– Нет, – ответил Павел. – Я прогуливался по палубе, дышал морским воздухом Балтики.
– Фи, – скривила губки женщина. – Это вам не Средиземное море – теплое и ласковое. А какое там солнце.

Павел посмотрел на женщину: загорелое лицо и выгоревшие на солнце волосы подсказали ему, что она только что побывала в Италии.

– О, да, Италия, Неаполь… – мечтательно ответила женщина на вопрос Павла: не из Италии ли едет она? – Море, солнце, фрукты, итальянские мужчины… И все дешево.
– Да, Италия, – протянул Павел. – Я тоже все собираюсь там побывать, но судьба кидает меня совсем в другие места. Вот и сейчас вместо того, чтобы загорать на Средиземном море, я плыву в Швецию.
– Вы немец?
– Немец, – подтвердил Павел. В кармане у него лежал самый настоящий немецкий паспорт на привычное уже имя Пауль Шульц и корреспондентское удостоверение «Франкфуртских вечерних новостей».
– Не завидую я вам, – сказала женщина. – Наверно, страшно жить в Германии под Гитлером?
– Ничего, мы привыкли уже, – усмехнулся Павел и в свою очередь спросил свою собеседницу: – А вы шведка?
– Нет, я англичанка, – ответила женщина.
– Тогда я вам тоже не завидую, – сказал Павел. – У вас там нынче мерзкая погода. То и дело с неба сыплются бомбы.
– Я давно уже не живу в Англии. А последний раз была еще до войны, в тридцать седьмом. Мой дом в Швеции.
– Значит, вам повезло.
– Не возражаю. Швеция страна нейтральная. Я могу ездить, куда хочу, – согласилась женщина. – В отличие от вас.
– Я тоже могу ездить куда хочу, – сделал обиженное лицо Павел. – Под нами почти вся Европа. Разве, что в Англию мне пока дорога заказана. Но скоро и туда…
– Ни один немецкий солдат на землю Великобритании не ступит, – возразила женщина, почти крикнула. 
– Я бы тоже этого не хотел, – негромко сказал Павел. Он сказал это, чтобы не обижать собеседницу, но сказал искренне.
– Вы так думаете? – спросила она с надеждой в глазах.
– Уверен, – ответил Павел.
Женщина отставила пустой стакан, поднялась со стула, поправила юбку.
– Пойду, прилягу. Может, усну. Нам плыть еще и плыть до утра. 
Павел тоже встал и спросил:
– Я провожу вас?
– Проводите, – разрешила женщина.
Они спустились на лифте в трюм, к поезду. 
– Вы в каком вагоне? – поинтересовался Павел.
– В пятом, в спальном, – ответила женщина. – Совсем пустой. Только одно купе занято, кроме моего. А раньше… Эх, времена… – тяжело вздохнула женщина.
– У нас, в сит-вагене, народу побольше. Заняты почти все места, – ответил Павел.

Они подошли к пятому вагону. Стали прощаться. Женщина нехотя вынула свою ладонь из ладони Павла и вдруг предложила:
– Хотите зайти ко мне? Мне страшно скучно, а вы – хороший собеседник, у вас прекрасный английский. Я, право, соскучилась по нему. Кстати, у меня есть бутылочка итальянского вина.
– Я и без вина зайду к вам с удовольствием, – сказал Павел. – А вино вам может пригодиться для другого случая. 
– А может, это и есть тот, другой, случай?

В вагоне было мрачно и тихо. Выглянул проводник из своего купе. Он, видимо, дремал. Увидев свою пассажирку, проводник снова спрятался у себя.

В купе у женщины в проходе стояли два больших чемодана. Нижняя полка была заправлена бельем. Верхняя пустовала.
Павел сел ближе к двери.

Женщина достала из дорожной сумки красивую пузатую литровую бутылку темно-красного вина со штопором, привязанном к горлышку и протянула Павлу:
– Откройте, пожалуйста.

Павел вытащил штопором длинную пробку, а женщина выставила походный стакан.

– Не хочется беспокоить проводника, – сказала женщина и спросила: – Не побрезгуете пить из одного стакана со мной?
– Не побрезгую, – улыбнулся Павел.

Он налил вино в стакан, подал женщине. 

– Вы мой гость. Вы пейте первым, – сказала женщина.

Вино было густым и сладковатым. Павел с большим удовольствием выпил его и сказал:
– Пауль, Пауль Шульц. Франкфурт-на-Майне.

Женщина приняла от него наполненный стакан и прежде, чем выпить сказала:
– А я Хелен Кристиансен. Гетеборг.

Павла словно ударило молнией: англичанка – Хелен – Кристиансен – Гетеборг. Действительно, судьба играет с человеком!

Хорошо, что Хелен в это время уткнулась лицом в стакан и не заметила странного выражения лица Павла.

3.

Паром приближался к Треллеборгу. Павел высвободил руку из-под головы Хелен, спустил ноги с ложа, не торопясь оделся. Женщина даже не шевельнулась. Не мудрено – они выглохтали литр вина, честно разделив его пополам. Вспомнит ли она, проснувшись, о нем, своем случайном спутнике и мимолетном любовнике? 



Павел поднял с пола одеяло, прикрыл им Хелен, собрал раскиданную в припадке страсти ее одежду и белье, аккуратно положил на стол и направился в свой вагон.

В Треллеборге, пройдя паспортный и таможенный контроль, Павел направился на вокзал и взял билет до Гетеборга. В ожидании поезда он сел на скамью, погрузившись в легкую дремоту.

– Пол, почему вы покинули меня? – раздался голос Хелен у него за спиной. 
– Хелен, я рад, что мы встретились, – ответил Павел, выразив свою радость широкой улыбкой.
– Ушел, крадучись, как вор, – обиженно продолжала Хелен. – И меня не разбудил. Заходят пограничник и таможенник, объявляют: «Pass Kontrolle!», а я лежу дура дурой, голая, и никак не соображу где я и что со мной. И на столике пустая бутылка. Что подумали обо мне мужчины: дама в одиночку осушила литр вина – и, улыбнувшись, добавила: – Зато таможенник даже не заглянул в чемоданы.

Ехали они в одном купе. По левую сторону поезда почти всю дорогу тянулась прибрежная полоса и воды пролива Каттегат, до сего дня знакомого Павлу только по учебнику географии. К вечеру поезд плавно подошел к перрону вокзала в Гетеборге.

– В какой гостинице мне посоветуешь поселиться? – спросил Павел Хелену.
– В «Свеа», – ответила она. – Не очень дорого. А хочешь, поехали ко мне. Я сдаю комнаты. Найдется свободная для тебя. 
– Нет, я поеду в «Свеа», а тебе позвоню, если ты хочешь продолжить наше знакомство? – сказал Павел. – У тебя есть телефон?
– Конечно. Запиши номер.

4.

Павла вселили в номер на втором этаже. Из окна открывался вид на узкую улицу. Небольшой балкон был увит плющом, отчего в комнате царили полумрак и прохлада.

Оставив вещи, Павел спросил у портье, как пройти на Кунгсгатан.

– Это недалеко, – ответил пожилой швед на приличном немецком. – Идите по Корсгатан. Четвертая улица, пересекающая ее, и будет Кунгсгатан.

Павел отыскал дом Хелен. Ухоженный особняк в два этажа был окружен яркой зеленью. Перед входом раскинулась небольшая лужайка нетоптаной травы. 

Посмотрев на него, Павел повернул назад и вскоре попал на небольшую площадь Лила Торгет, и остановился у дверей небольшой таверны «Смиттска кэларен». Он вошел в нее и очутился под низкими сводами харчевни времен Карла XII с дубовыми столами, скамьями возле них, громадными бочками с пивом у стены – подходи с кружкой и наливай через кран. Только не хватало пиратов с их песней: «…Йо-хо-хо, и бутылка рома!..». 

Сев за стол, Павел дождался официанта и заказал ему ужин: жареное мясо с картофелем и кружку пива. Перед уходом он спросил бармена: есть ли у них телефон и можно ли позвонить. Бармен подал ему аппарат. Павел позвонил Хелен. Она ответила сонным голосом:
– Алло.
– Дорогая, я уже соскучился по тебе, – сказал тихо Павел. 
– Приходи, – ответила Хелен. – Ты знаешь мой адрес.
– Сегодня отдохни с дороги. Завтра в двенадцать я тебя буду ждать у кирхи на Киркагатан. Спи, милая.

Она пришла с опозданием в восемь минут. На ней сегодня было строгое платье светло-серого цвета, волосы собраны на затылке и спрятаны под серую же небольшую шляпку.
– Куда пойдем? – спросила Хелен.
– Просто погуляем, а потом пообедаем.



Павел взял Хелен под руку и повел не очень прямым путем, но на знакомую уже ему Лилла Торгет. У таверны «Смиттска кэларен» он остановился и предложил Хелен зайти пообедать. 
Официант с невозмутимым лицом принял солидный заказ.

– Ты шикуешь, мой милый, – улыбнулась Хелен. – Мы столько не съедим.
– Зато попробуем всего, – весело ответил Павел.
– Ты не похож на немца, – заметила Хелен.
– Нет, я немец, который, кажется, потерял голову, – возразил Павел. – А потом, почему все в мире считают немцев скупыми, расчетливыми? Мы такие же люди.

Павел и Хелен уже насытились, но официант принес им еще десерт и со словами: это для дамы, подал Хелен конверт. Женщина очень удивилась, особенно увидев на конверте надпись «строго конфиденциально».

Вскрыв конверт, она прочитала записку и изменилась в лице.

– Что-то случилось, милая? – поинтересовался Павел, хотя наизусть хорошо помнил текст, написанный им вчера вечером печатными буквами по-немецки:

Уважаемая фру К., я ваш друг, хотя и немец. Я знаю, что вы ожидаете гостя из Л. с важным грузом и друга из Н., которому этот груз предназначен. Недавно в вашем доме появились два постояльца, желающие узнать адрес вашего друга из Н., перехватить груз и самого друга вместе с домочадцами. Это может произойти уже в Н. В доме у вас стоит прослушка. Не срывайте ее, но будьте осторожны в разговорах дома и по телефону».

Хелен мотнула головой и ответила:
– Нет, ничего. Один… Одна знакомая приглашает меня в гости.
Не обратив внимания на несуразность ее ответа, Павел сказал:
– Надеюсь, не сию минуту…
– Нет, даже не сегодня, – ответила задумчиво Хелен и добавила, сминая бумагу: – Я уже наелась. Пойдем поскорее ко мне. Я хочу в постельку. 



Она достала из сумочки спички и сигареты. Павел чиркнул зажигалкой, поднес к сигарете. Хелен подставила скомканную бумагу под пламя. Бумага загорелась. Хелен кинула ее в чугунную пепельницу и следила за горящим листком, пока он не превратился полностью в пепел. Потом, вспомнив о сигарете, прикурила от повторно зажженной Павлом зажигалки.
Павел расплатился с официантом.

Хелен шла, ухватив Павла под руку. Казалось, она спешила домой. 

Войдя в подъезд, она повернулась к стеклянной входной двери и, подцепив длинным ногтем бумажную наклейку с изображением английского флага, сорвала ее с обратной стороны стекла. Видимо, она служила для ее товарищей знаком безопасности. Теперь ни один агент английской разведки не войдет в ее дом. Остальное, не его дело.

5.

Хелен и Павел почти сутки не вылезали из постели. Около полудня следующего дня Хелен оделась и вышла из дома, сказав, что она купит провизии и пополнит бар вином. Павел тоже оделся и постучал в дверь комнаты, которую занимали агенты абвера Макс Штрих и Карл Йешке. На месте был только Йешке.

– Вена, – произнес Павел пароль.
– Рим, – ответил Йешке, удивленно выпучив и без того выпуклые бледно-голубые глаза. – Вы?
– Да-да, я, – подтвердил Павел. – Ждете? Где лейтенант Штрих?
– Он пошел пообедать, герр…
– Гауптман, – подсказал Павел. – Но не вздумайте брякнуть при посторонних. У вас все в порядке? 
– Да. Прослушка работает.
– Ознакомлюсь с записями позднее. Из Берлина есть информация для нас?
– Англичанин покинул вчера Лондон. Он плывет на американский грузопассажирском пароходе «Галифакс». Нужно ожидать его завтра. Его фамилия Нортон. Багаж – два чемодана. Правда, внешность его нам неизвестна.
– Ничего, увидим здесь, – сказал Павел. – Мимо не пройдет. Я, думаю, дождусь его у хозяйки. А прогонит – посижу у вас. 

По лицу Йешке скользнула едва заметная ухмылка. Павел догадался: ребята слушают их с Хеленой сладострастные стоны и любовные излияния.

Хелена вернулась часа через полтора и в хорошем настроении. 
– Наверно, у нее все устроилось, – подумал Павел. – Ну, и чудно. 

(продолжение следует)