Вечер...

В отлогих берегах реки дремали волны;
Прощальный блеск зари на небе догорал;
Сквозь дымчатый туман вдали скользили челны —
      И грустных дум, и странных мыслей полный,
      На берегу безмолвный я стоял.

Маститый царь лесов, кудрявой головою
Склонился старый дуб над сонной гладью вод;
Настал тот дивный час молчанья и покою,
Слиянья ночи с днем и света с темнотою,
      Когда так ясен неба свод.

Всё тихо: звука нет! всё тихо: нет движенья!
Везде глубокий сон — на небе, на земле;
Лишь по реке порой минутное волненье:
То ветра вздох; листа неслышное паденье;
      Везде покой — но не в моей душе.

      Да, понял я, что в этот час священный
Природа нам дает таинственный урок —
И голос я внимал в душе моей смущенной,
Тот голос внутренний, святой и неизменный,
      Грядущего таинственный пророк.

Кругом (так я мечтал) всё тихо, как в могиле;
На всё живущее недвижность налегла;
      Заснула жизнь; природы дремлют силы —
И мысли чудные и странные будила
      В душе моей той ночи тишина.

Что если этот сон — одно предвозвещанье
Того, что ждет и нас, того, что будет нам!
      Здесь света с тьмой — там радостей, страданий
      С забвением и смертию слиянье:
      Здесь ночь и мрак — а там? что будет там?

      В моей душе тревожное волненье:
Напрасно вопрошал природу взором я;
      Она молчит в глубоком усыпленье —
И грустно стало мне, что ни одно творенье
      Не в силах знать о тайнах бытия.