ДОСТОЕВСКИЙ VS. ЧУБАЙС - русский путь спасения себя и Европы

ДОСТОЕВСКИЙ VS. ЧУБАЙС - русский путь спасения себя и Европы

Достоевский - гениальный писатель, мыслитель, пророк - ярчайший выразитель сущности русского самосознания, российской экзистенции. Имя его несёт потенциал "баррикадного" размежевания нации перед следующей затем её консолидацией. У воров и обворованных нет онтологической общности. Стяги Достоевского единят патриотов земли российской и бесят антирусские силы. Для основной массы россиян его творения и пророчества - тезаурус и иконостас исконных русских духовно-нравственных ценностей; для либерал-смердяковствующих же - как красная тряпка для быка. Люто ненавидит православную сущность Достоевского всесферный топ-менеджер Чубайс, который грозит Федору Михайловичу аж пасть порвать за исповедание русской жизни во Христе.
"Я перечитал всего Достоевского, - поведал Чубайс лондонской газете "Financial Times", - и теперь к этому человеку не чувствую ничего, кроме физической ненависти. Когда я вижу в его книгах мысли, что русский народ - народ особый, богоизбранный, мне хочется порвать его в куски".
Не о таких ли злыднях светлого Православия сказано в Евангелии: "Всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы" (Ин. 3, 20)? И в послании апостола Иоанна Богослова о них же написано: "Кто ненавидит брата своего, тот находится во тьме, и во тьме ходит, и не знает, куда идет, потому что тьма ослепила ему глаза+ Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей" (1 Ин. 2, 11; 3, 15). Экстраполируя Чубайсов зловещий знак на судьбу постБеловежской России, мы видим как она задыхается от деморализующей лжи властной "пятой колонны", скоординированной в подрывной антироссийской деятельности с происками внешней контры.
Поэтому России и русскому народу для предотвращения скатывания страны в а-ля-Чубайсову пропасть либерал-нигилизма, как никогда потребно утверждение православной истины - позиции Достоевского в критике внешних и внутренних врагов Отечества. "Сораститься" со Христом нужно не ради самоценного очистительного страдания, но для возрождения духовно-нравственных основ-предпосылок бессребреного служения Родине. Гедонистская философия безбожного сладострастия и обогащения - не для русского голговского "града нездешнего". Материалистическое прельщение чуждо русской "психеи". Да послужит опыт Достоевского сплочению и спасению нации.
Для этого нужны реформы, но сообразные с русскими представлениями, а не навязываюшие мутацию русского духа . "Реформа Петра Великого, - писал Достоевский, - и без того нам слишком дорого стоила: она разъединила нас с народом. ...Но, разойдясь с реформою, народ не пал духом. Он неоднократно заявлял свою самостоятельность, заявлял её с чрезвычайными, судорожными усилиями, потому что был один и ему было трудно. Он шёл в темноте, но энергетически держался своей особой дороги". Допетровские формы жизни и петровские новации объединились лишь в войне 1812 года для всеобщего отпора оккупантам - что и доформировало великую русскую нацию. Недавний российский консолидированный отпор грузинской агрессии - проба войной состоятельности новой постБеловежской России.
Чтобы не быть оккупантами в своей собственной стране, Достоевский в "Дневнике писателя" завещал: "+Стать русскими во-первых и прежде всего. Если общечеловечность есть идея национально русская, то прежде всего надо каждому стать русским, то есть самим собой, и тогда с первого шага всё измениться.
Стать русским значит перестать презирать народ свой.
И как только европеец увидит, что мы начали уважать народ наш и национальность нашу, так тотчас же начнёт и он нас самих уважать. И действительно: чем сильнее и ближе отозвались бы европейской душе и, породнившись с нею, стали бы тотчас ей понятнее. Тогда бы не отвёртывались бы от нас высокомерно, а выслушали бы нас. Мы и на вид тогда станем совсем другими. Став самими собой, мы получим, наконец облик человеческий, а не обезьяний".
Восстановление подлинного национального чувства, любовно-бережного отношения к корням предков поборет, говоря словами Достоевского, "недоброе и презрительное отношение Европы и Запада к русским и славянству".
Именно благодаря России и её православной и христианской миссии спасётся, по мысли Достоевского, и Европа. Но для этого самой интеллигенции необходимо вернуться к народу, к его правде и нравственным силам к почве.
Чубайс - лишь нарицательный пример опасного крена России в символизируемый им БОЛЬШЕВИЗМ АНТИКОММУНИЗМА (терминология проф. Евгения Вертлиба)
. Не зря Достоевский был очень обеспокоен поведением подобной нигилиствующей "передовой интеллигенции", прозорливо предвидя все последствия активничания отпетой образованщины, приведшей в итоге к революции:
"Безбожный анархизм близок: наши дети увидят его... бунт начнётся с атеизма и грабежа всех богатств, начнут разлагать религию..."
. Как огня боялся Чубайс влияния консервативно-охранительной идеологии на мировоззрение Путина, считая великого Солженицына абсолютным злом для России, сравнимым разве что с "реакционерами спецслужб" и коммунистами: "Должен сказать, - говорит бывший энерговластитель всея Руси,- что ненависти такого накала к современной России, как у Александра Исаевича Солженицына, я давно не видел, даже у Геннадия Андреевича Зюганова. Масштабы этой ненависти таковы, что она просто самоуничтожающа... Позиция Солженицына сегодня полностью совпадает с позицией самой реакционной части спецслужб и КПРФ. К сожалению, у меня есть основания считать, что это не просто его личные мысли, а нечто, всерьез влияющее на ситуацию". Слава Богу: не послушался Владимир Владимирович советчика своего, и не только отправился с визитом в дом Солженицына в Троице-Лыково, но и свой фокус видения России подправил с помощью сего мудрого старца. Ведь без осознания и задействования в экономико-политической жизни державы культурно-идентификационных корней - несостоятельны национальные перспективы России. Особенно в тот момент, когда забивают насмерть русский цивилизационный код (вытесняя его в инобытие), мордуют "за Грузию" нашу Родину, когда стране не дают опомниться от "перестройки-перестрелки" и созидательно "сосредоточиться", когда ей навязываются холодная и кровопролитная войны по всеми периметру российских границ, когда тотальной абструкцией и информационной блокадой губят русскую правду. В испанской газете "ABC" от 10 октября с.г. клеймят возрожденческий ход суверенной сильной России, обзывая её имперское выстраданное самодвижение к Свету "путинократией": мол создана "система, где верховный лидер, Владимир Путин, душит свободу слова, уничтожает диссидентов как внутри страны, так и за её пределами, шантажирует с помощью газовых поставок своих соседей, по своему усмотрению отдает приказы о совершении кибератак и считает для себя возможным вторгаться в другую страну, разрушая её инфраструктуру, расчленяя её территорию и требуя смены её демократически избранного президента". И вообще,
"Россия не сверхдержава и не станет ею в ближайшем будущем. Для этого у неё нет ни оружия, ни богатства, ни населения. Российская империя тема для историков, и мы, европейцы, были бы неправы, поощряя мечты Москвы о величии".
Подобные "экспертные" оценки подсказывают недругам России, что "пакт о стабильности на Кавказе" должен включать в себя и "политическую ситуацию на российском Северном Кавказе". А еще лучше и гарантии поставок российских энергоносителей в Европу в рамках Энергетической хартии - добавляет Николя Саркози. На горле страны затягивают удушающую геополитическую "петлю Анаконды". Не случайно Дмитрий Медведев всё чаще на "Западном фронте". Но "пятая колонна" вместе с антироссийским закулисьем умело и системно разводят "слово" и "дело" российских лидеров. Пятоколонники и закулисники приговаривают президента РФ к унижению - сесть за стол переговоров с преступно-геноцидным Михаилом Саакашвили, к беседе с "просвещенным Западом" о свободе доступа к российским недрам, к безоговорочной сдаче русской чести - Севастополя, к взваливанию на плечи россиян расплаты за Западный финансовый кризис... Дела вопиют громче слов. Как точно подмечено, Медведев говорит о путях выхода из финансового кризиса но его министра финансов даже не пригласили на совещание коллег по "большой восьмерке". Медведев рассуждает о необходимости новой международной системы безопасности а безопасность его собственной страны ничем не гарантирована. Медведев говорит о том, что трагическая страница в истории Кавказа перевёрнута но сможем ли сделать так, чтобы следующая кавказская (или Крымская) военная конфронтация не оказалась ещё более трагической? Однако в перспективной проекции России возврат "благословенных 90-х" не предусмотрен. Такой исцелительный исход России наверняка не обошелся без "пакостей" Достоевского - путеводной предтечи и заслуженного архаиста Александра Солженицына, и либерального консерватора позапрошлого века Бориса Чичерина, и, хочется верить, в лучших предначертаниях национально-державного курса Медведева-Путина.

Е. Вертлиб http://vitrenko.at.ua/load/2-1-0-345