(ПРОДОЛЖЕНИЕ)

Поэт Вс. Рождественский писал, что гибель Есенина для него была полной неожиданностью В то утро в городе было холодно, он пришел в Союз поэтов и был свидетелем, как П. Медведев поднял трубку телефона, как исказилось его лицо при страшном известии. Кто звонил в Союз поэтов, неизвестно. Рождественский и Медведев прибежали в гостиницу одними из первых.
«Прямо против порога, несколько наискосок, лежало на ковре судорожно вытянутое тело. Правая рука была слегка поднята и окостенела в непривычном изгибе. Распухшее лицо было страшным — в нем ничто уже не напоминало прежнего Сергея. Только знакомая легкая желтизна волос по-прежнему косо закрывала лоб. Одет он был в модные, недавно разглаженные брюки. Щегольской пиджак висел тут же, на спинке стула. И мне особенно бросились в глаза узкие, раздвинутые углом носки лакированных ботинок. На маленьком плюшевом диване, за круглым столиком с графином воды, сидел милиционер в туго подпоясанной шинели, водя огрызком карандаша по бумаге, писал протокол. (Я тщательно проверил каждую деталь, отмеченную Вс. Рождественским. Все точно.— Э. X.) Он словно обрадовался нашему прибытию и тотчас же заставил нас подписаться как свидетелей. В этом сухом документе все было сказано кратко и точно, и от этого бессмысленный факт самоубийства показался еще более нелепым и страшным» (Вс. Рождественский).

Таким образом, подписавшие акт Рождественский, Медведев и Фроман увидели труп не в петле, а уже на полу. Вс. Рождественский был прав, указав на краткость протокола (акта), но что в нем все сказано точцо, утверждать не мог. Он же сам писал, что увидел .покойного на полу. А между тем подписал.протокол (акт), в котором подтвердил, что труп поэта висел на трубе под самым потолком, в полутора метрах от пола. Своей подписью подтвердил, что веревка не имела затяжной петли, а была намотана на шее, что труп висел лицом к трубе, хотя этого не видел.

Кто-то из современников выдвинул предположение, что лицо мертвого Есенина было обожжено трубой отопления. Вряд ли можно обжечь лицо трупа трубой отопления. В. Эрлих писал, что вечером поэт сидел за столом в меховом пальто. Утром милиционер не снимал шинель, может потому, что в номере было холодно, потому что в «Англетере» всегда плохо работало отопление.

Рождественский И.Медведев подписали акт, где было указано, что ноги погибшего находились примерно на высоте полутора метров от пола. Неужели у них не мелькнула мысль, а как самоубийца смог завязать веревку? Он должен был встать ногами на предмет высотой не ниже полутора метров. Таких предметов у трубы отопления рядом не было. Со стола, находившегося примерно в полутора метрах, даже поставив на него стул, не дотянуться.

Теперь можно утверждать, что уголовное дело по факту трагической гибели Есенина не возбуждалось, никакого расследования не проводилось. Все «расследование» свелось к тому, что Н. Горбов роздал четыре бланка протоколов опроса Г. Устинову, Е. Устиновой, В. Назарову и В. Эрлиху. Первые собственноручно написали то, что посчитали нужным, а протокол В.Эрлиха, по моим предположениям, заполнил агент уголовного розыска Ф. Иванов. (Иванов Федор Иванович злоупотреблял алкоголем, вскоре был из милиции уволен, потом восстановлен вновь, затем арестован и погиб в тюрьме.)

Все «расследование» продолжалось два-три часа, потому что уже в 16 часов труп был доставлен на чухонских санях в морг Обуховской больницы. Самым серьезным нарушением Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в этом деле явилось то, что при осмотре трупа не участвовал судмедэксперт. Н. Горбов не устранил противоречий в объяснениях опрошенных лиц, не допросил журналиста Ушакова, видевшего поэта одним из последних, ни портье, якобы к которому выходил Есенин с требованием к нему никого не пускать, ни то лицо, которое заявило, что поэт поздно вечером пил у себя в номере чай. Кто мог быть этим человеком, знавшим, что Есенин в своем номере пил чай? Работники гостиницы? Женщина? Если эти люди и Давали показания, то протоколы или исчезли, или это были подставные лжесвидетели.

Удалось найти воспоминания современников о том, что поэт Лазарь Берман" говорил им, что видел поздно вечером перед гибелью Есенина пьяным. Это обстоятельство нам необходимо запомнить.

Если протокол опроса В. Эрлиха записывал Ф. Иванов, то он как опытный сотрудник уголовного розыска его выбрал не случайно: слишком неубедительно тот объяснял свое поведение .вечером 27 декабря. Мы знаем, что Есенин просил Эрлиха остаться ночевать, боясь убийства. Первую ночь Эрлих ночевал. Есть основания считать, что Эрлих ночевал и вторую ночь в номере Есенина. В своих воспоминаниях Эрлих назвал причину, по которой он не оставался ночевать у поэта в последнюю ночь: с утра он шел на прием к врачу и получать деньги по доверенности.

К врачу он утром не ходил. Сразу же от гостиницы он направился в компанию ленинградских поэтов и с ними провел большую часть ночи, а затем там остался ночевать. Больше того, этим поэтам он не сказал, что в Ленинград приехал Есенин! По моему твердому убеждению, Эрлих обеспечивал себе алиби в гибели Есенина, поскольку, по утверждению «врача», смерть его наступила в пять часов утра.

Эрлих писал, что перед уходом от Есенина он собрал «все ножички» от бритвы, чтобы тот не повторил опыта написания стихов кровью. Это утверждение противоречит информации газет, которые отметили на столе окровавленное лезвие бритвы. Не сказал Эрлих работнику милиции и об опасениях Есенина за свою жизнь.

Ранее я указывал, что Эрлих выдал милиционеру доверенность на право получения 640 рублей. Только благодаря преданности памяти мужа Софье Андреевне Толстой удалось сохранить важнейшие документы, позволяющие сейчас раскрывать тайну гибели Есенина. Незадолго до смерти она передала их в Институт мировой литературы имени Горького.

Текст этой доверенности написан не Есениным. Подпись от его имени также вызывает сомнение в ее подлинности. Этот документ имеет утверждение Союза поэтов. На нем имеется оттиск печати и подпись М. Фромана. Однако это не подтверждает, что ее выдал Эрлиху Есенин. Я предполагаю, что текст доверенности выполнен рукой В. Эрлиха.

В начале своих исследований я не придал особого значения этой доверенности. В конце концов Эрлих мог написать текст, а Есенин подписать так небрежно, как не расписывался ранее. Но это не так. Работая в архивах (ЦГАЛИ), мне удалось обнаружить важный документ, проясняющий_многое. После гибели поэта, пока родные и жена С: Толстая горевали, первая жена поэта 3. Райх 22 апреля 1926 года незаконно получила оставшиеся от Есенина личные вещи и рукописи. Среди вещей и документов, полученных З. Райх от судебного исполнителя, указана доверенность. Да, так и написано, что в черном кожаном чемодане оказались написанные рукой Есенина обрывки доверенности на имя гражданина Эрлиха! (фонд 190, опись 2, ед. хр. 30)

Следовательно, было две доверенности. Есенин или кто-то другой разорвал доверенность на имя Эрлиха, а потом появилась другая, но уже не написанная Есениным. Что произошло у Есенина с Эрлихом 27 декабря, почему поэт разорвал доверенность, дававшую право получить крупную по тем временам сумму денег?

Скрывая от работников милиции автограф стихотворения «До свиданья, друг мой, до свиданья», Эрлих представил дело так, что его Есенин посвятил ему. Это неправда. Для Есенина Эрлих был мальчиком на побегушках, евший и пивший за его счет. Эрлих прилип к Есенину, постоянно писал письма ему или Бениславской и Толстой, .где постоянно подчеркивал свою -преданность. Поэт был достаточно горд, чтобы писать кровью стихотворение посредственному человеку. Если стихотворение написано кровью Есенина, то оно посвящено Софье Толстой или Галине Бениславской, которая болезненно переживала разрыв с ним и была на грани умопомешательства. (О том, что Эрлих был секретным сотрудником ГПУ, мы узнали только сейчас, да и то благодаря гласности). 2 февраля 1930 года В. И. Эрлих передал автограф стихотворения в Институт русской литературы Г. В. Горбачеву.

Читатель вправе спросить, почему криминалист, полковник милиции пишет иногда предположительно, а не утверждает. Дело в том, что за прошедшие десятилетия документы не подвергались криминалистическому исследованию специалистов. Я-то вижу, что доверенность на имя Эрлиха написана не рукой Есенина, но для утверждения нужно заключение эксперта-почерковеда. Без заключения. эксперта-биолога нельзя утверждать, что стихотворение написано кровью. Английская исследовательница биографии Есенина Джесси Дэвис держала этот автограф в руках и «еще тогда подумала, было ли оно действительно написано кровью... Буквы были не красные, а черные. Как мне сказали, они были обработаны химикалиями для сохранности».

Ч своей книге «Право на песнь» В. Эрлих написал загадочные слова: «Я хочу, чтобы он простил мне то, что я продолжаю подавать руку при встречах по крайней мере двоим из его друзей-поэтов. Это значит, что во мне. недостаточно чувства его и своей чести. И наконец, пусть он простит мне наибольшую мою вину перед ним, ту, которую он знал, а я — знаю». Почему просил прощения В. Эрлих у Есенина — теперь становится ясным. Возможно, его подлинная роль в расправе над поэтом прояснится, когда откроются архивы бывшего НКВД. (Сам Эрлих был позже расстрелян как враг народа.)

Проводя «расследование», Н. Горбов на месте происшествия не выяснил, при каких обстоятельствах у Есенина появился синяк под глазом. Видевшие поэта вечером Эрлих, Устиновы, Ушаков должны были сказать, что у поэта вечером его не было. Он не выяснил, почему в беспорядке в номере были разбросаны вещи, рукописи, принадлежало ли окровавленное лезвие бритве Есенина и многое другое. Участковый надзиратель не указал, имелись ли в номере пустые бутылки из-под спиртных напитков, окурки.

Остался невыясненным и другой очень важный факт. Как отмечено в акте, правой рукой мертвый Есенин держался за трубу. Живой" поэт мог держаться за трубу, но когда наступает смерть, мышцы ослабевают, руки должны быть опущены вдоль туловища. Почему правая рука была поднята верх? А не могло быть, что трупное окоченение наступило в другой позе, а потом труп повесили?

Не выяснено, чем у Есенина была разрезана правая рука. Журналисты предположили, что Есенин сначала вскрыл вены, но у него не хватило мужества умереть откровопотери, и он повесился. По логике сначала были вскрыты вены, а потом он повесился. На оборот не могло быть. Разрезав вену и подождав некоторое время, Есенин должен был искать веревку. Потом с ней залезать высоко и привязывать к трубе над головой. Привязать веревку к трубе одной левой рукой он бы не смог. Ему обязательно пришлось бы поднимать и правую разрезанную руку. Следовательно, кровь из разрезанной вены должна заливать ему голову, лицо, плечи, руки, трубу, веревку, стену. В номере должны быть лужи крови. Однако о большом количестве крови никто не написал, не видно ее и на фотографиях.

Из-за отсутствия подробного описания места происшествия и плана номера гостиницы теперь приходится восстанавливать обстановку в номере по публикациям газет, воспоминаниям современников, фотографиям. «Новая вечерняя газета» писала, что поэт в петле висел с «восковым лицом». Другие также указывали на бледный цвет лица. Мне приходилось видеть сотни висельников, но ни разу не видел трупа с таким цветом лица. Оно, как правило, имело багрово-синюшный цвет, с признаками, прямо свидетельствующими о наступлении смерти от асфиксии. Ни на рисунке художника В. С. Сварога, ни на посмертных фотографиях этих признаков (высунутый язйк и т. п.) не видно.

Что же произошло в пятом номере гостиницы «Англетер»? В своих воспоминаниях Г. Устинов писал: «Говорят, что вскрытием установлена его мгновенная смерть от разрыва позвонков». Сам Устинов пришел в номер сразу же по обнаружении трупа поэта и был в курсе всех разговоров и делах, связанных с гибелью Есенина, и можно утверждать, что эти слова он слышал от судмедэксперта. В монографии Е. Наумова также написано: «Есенин умер не от удушья, а от разрыва шейных позвонков». Между тем разрыв шейных позвонков у человека может произойти от нанесенной травмы, неосторожного падения и т. п. и совсем не обязательно от повешения.

В «Памятке о Сергее Есенине», напечатанной сразу же после гибели поэта, ни слова не говорится о наступлении смерти от разрыва шейных позвонков: «...В. углу на трубе парового отопления, на веревКе от чемодана висел Сергей Есенин. На левой руке было несколько царапин, а на правой, выше локтя — глубокий порез, сделанный ножом от бритвы. Очевидно, Есенин пытался перерезать сухожилие... установлено, что Есенин умер от удушья, причем потеря крови вследствие надрезов на венах могла, в свою очередь, способствовать обморочному состоянию. Кровавые натеки на ногах свидетельствуют о том, что Есенин долго висел в петле. Вскрытием также установлено, что никаких аномальностей в мозгу Есенина не было. По заключению экспертов труп Есенина, провисел около 6—7 часов».

Автор «Памятки» несомненно списывал часть текста с акта вскрытия тела поэта. Только откуда он взял время 6—7 часов? Там это время не указано. И почему,утверждается, что экспертов было несколько? Нам известен только один патологоанатом, чьей фамилией подписан акт вскрытия тела—Гиляровский Александр Григорьевич.

Этот документ сохранился до наших дней благодаря С. Толстой. И хотя акт частично испорчен, от него оторвана часть текста, для нас он представляет большую ценность. Его нельзя считать судебно-медицинским заключением, хотя Гиляровский подписал его как судмедэксперт, поскольку конкретных вопросов перед ним работники милиции не ставили, об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения не предупреждали, при вскрытии тела не присутствовали.

(А. Г. Гиляревский, 1870-года рождения, окончил в Петербурге Военно-медицинскую академию. После Октябрьского переворота подвергался репрессиям. Его судьба автору неизвестна. Его жена в 1929 году выслана и погибла в застенках ГПУ.)

Не беря на себя ответственности судить о качестве выводов Гиляревского, а он написал, что смерть Есенина наступила от удушения, хочется высказать сомнение в объективности его выводов. И этот вывод р делаю на основании документальных данных. В материалах дознания по факту гибели Есенина имеется любопытный документ, мало что говорящий постороннему лицу, но многое проясняющий практическому работнику правоохранительных органов:

.«Суд. мед. эксперту Гиляровскому А. Г. При сем препровождается копия телефонограммы за № 374 по делу самоубийства гр. Есенина Сергея для приобщения к делу. Приложение: упомянутое.

Начальник 2-го отд. ЛГМ Хохлов Завстолом дознания Вергей.»

На этом документе, отпечатанном на пишущей машинке, имеется карандашная надпись: «4п5СТУПК.», которую следует расшифровать так: пункт 5 статьи 4 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР. По этой статье в то время прекращались уголовные дела за отсутствием состава преступления, а по материалам (таким, как по Есенину) отказывалось в возбуждении и расследовании уголовного дела. Нет сомнений, что работники милиции в завуалированной форме информировали А. Г. Гиляревского, что, по их убеждению, привлекать к уголовной ответственности за гибель поэта никого не будут и ему следует это иметь при составлении акта ввиду.

Представляется, что было составлено два акта. Мною найдена в архивах выписка о смерти С. А. Есенина, выданная 29 декабря 1925 года в столе загсов Московско-Нарвского совета. (Эти сведения подтверждены руководством архива загсов г. Ленинграда.) В ней указаны документы, послужившие основанием для выдачи свидетельства о смерти. В графе «причина смерти» указано — самоубийство, повешение», а в графе «фамилия врача» записано — «врач судмедэксперт Гиляревский № 1017». Следовательно, 29 декабря в загс для получения свидетельства о смерти было представлено медицинское заключение судмедэксперта Гиляревского под номером 1017, а не то, без номера и других реквизитов, на основании которого было принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела.

Из архивных данных я установил, что получал в загсе свидетельство о смерти С. А. Есенина... Вольф Эрлих. Но кто представляла загс заключение № 1017— остается неизвестным. Если бы удалось разыскать это заключение, многое в смерти поэта прояснилось немедленно. Руководство загсов г. Ленинграда ответило, что этого документа у них нет. («Медицинская справка, на основании которой составлена запись о смерти, к актовой записи не прилагалась».) .

Для читателя, мало информированного в тонкостях уголовно-процессуального производства, нужно пояснить, что вывод о том, что случилось с Есениным, обязаны были сделать дознаватель, следователь, прокурор или суд. Они по закону обязаны вынести аргументированное постановление, в котором привести доказательства, подтверждающие самоубийство или убийство.. Ни врач, ни судмедэксперт сделать этого не вправе. Кстати, А. Г. Гиляревский также не констатировал самоубийство. Он написал, что «смерть Есенина последовала от асфикции, произведенной сдавливанием дыхательных путей через повешение».

У трупа Есенина имелась странгуляционная борозда только на половине шеи. Подобная борозда образуется, если преступник веревкой душит сзади свою жертву.

Гиляревский также отметил, что «темно-фиолетовый цвет нижних конечностей, точечные на коже кровоподтеки указывают на то, что покойный в повешенном состоянии находился продолжительное время». Какое же время находилось в вертикальном положении тело Есенина? Ряд судмедэкспертов полагают, что поэт находился в петле около суток. Гиляревский отметил в акте, что «петли кишок красного цвета». Современные судмедэксперты считают, что это трупные пятна, и, это доказательство еще раз подтверждает нахождение тела поэта более 12 часов. И еще одно очень важное доказательство, подтверждающее объективно наступление смерти 27 декабря. Судмедэксперт отметил наличие в желудке покойного около 300 кубических сантиметров пищевой смеси, издающей нерезкий запах вина. Мы знаем, что Есенин последний раз употреблял пищу не позднее 6 часов вечера. Пища была легко сваримая. Наличие пищевой смеси в желудке свидетельствует, что смерть поэта наступила не позже 8 часов вечера.

Теперь мы располагаем и свидетельскими показаниями о дате смерти Есенина. Установлена жена управляющего гостиницей В. М. Назарова — ныне здравствующая А. Л. Назарова, которая рассказала, что ее муж, чекист, работал в гостинице «Англетер» и всегда домой возвращался поздно. 27 декабря он пришел домой и лег спать. Не неожиданно ему по телефону Предложили немедленно приехать на службу. Возвратился он очень поздно и рассказал жене о самоубийстве в его гостинице поэта Есенина. На следующий день она даже ходила смотреть, как труп поэта выносили из номера.

Оценивая имеющиеся объективные данные, я прихожу к твердому убеждению, что смерть Есенина наступила 27 декабря 1925 года с 20 часов 30 Минут до 23 часов.

Кто же установил самоубийство Есенина? Первыми это сделали газетчики и провокаторы. Газеты два дня молчали о трагической гибели поэта, в то время, как весь Ленинград говорил об этом. Потом, не имея решения работников милиции и заключения судмедэксперта, потоком пошли статьи о самоубийстве Есенина. Началось состязание в подыскании оскорбительных эпитетов в адрес погибшего поэта. С легкой руки Луначарского, Бухарина, Сосновского, Волина, Авербаха, Крученых и других С. А. Есенину были приписаны: наркомания, алкоголизм, развратные действия, злостное хулрганство.»0бъясняя причину гибели поэта, его враги пошли по проверенному пути клеветы и стали искать ее истоки в его собственных стихах. Житейская биография была перечеркнута и заменена литературной, как известно, не всегда достоверной. Строки о смерти в его стихах- были превращены в свидетельские показания против самого Есенина.

Нашлись -и лица, распространявшие явную ложь. Например, некий Лазарь Берман рассказывал поэтам, что видел поздно вечером Есенина пьяным, бесцельно шатающимся по гостинице. Был пущен слух, что поэт являлся английским шпионом и покончил жизнь самоубийством из-за боязни быть разоблаченным.

В отличие от газетчиков и провокаторов, работники 2-й отделения милиции Ленинграда вели себя более выжидательно .и расчетливо. Они не принимали решения по делу Есенина до 20 января 1926 года, хотя никаких следственных действий не проводили. Они ждали реакции общества, литераторов, друзей, родных. У гроба поэта прошли десятки тысяч людей, все видели изуродованное лицо мертвого Есенина, но никто не потребовал проведения честного расследования дела. Побоялись защитить имя выдающегося поэта даже друзья, прошедшие империалистическую и гражданскую войны, даже родные. Болтуну и паникеру, распространяющему клевету на власти, чекисты могли вырвать не только язык.

Промолчала даже белая эмиграция. У владельцев газет для Есенина-«антисемита» была заготовлена только черная краска. Подозревать власти в расправе над поэтом и небезопасно. Руки Лубянки доставали любого в любом уголке земного шара.

20 января завстолом дознания, бывший приказчик Вергей, написал заключение по факту трагической гибели поэта. Часть текста этого заключения переписана из акта участкового надзирателя Н.Горбова, а вторая часть из упомянутого акта судмедэксперта А. Г. Гиляревского. Никаких доказательств, подтверждающих самоубийство, приведено не было. Несомненно, Вергей затратил немало сил. Ему следовало уйти от слова «самоубийство», поскольку в этом случае он обязан был назвать причину, побудившую поэта наложить на себя руки, и, одновременно, не увидеть в гибели Есенина состава преступления. Вот как вышли из нелегкого положения Вергей и его начальник Хохлов:

«На основании изложенного не усматривая в причинах смерти гр. Есенина состава преступления полагал бы: материал дознания в порядке п. 5 ст. 4. УПК направить нарследователю 2-го отд. гор. Ленинграда — на прекращение за отсутствием состава преступления. « » января 1926 года.

Завстолом дознания Вергей. Согласен: нач. 2-го отд. ЛГМ (Хохлов)». Следователь Бродский, также не проведя никаких следственных действий, согласился с постановлением Вергея и Хохлова.

А тем временем газеты продолжали чернить имя и творчество поэта. Появились гневные предложения отдельных политиков вычеркнуть имя Есенина из русской литературы, запретить печатать и читать его стихи, мешающие революционному народу стройными рядами двигаться к лучезарному будущему. Еще бы, одни названия efo сочинений чего стоили — «Страна негодяев», «Москва кабацкая», «Исповедь [*цензура*]гана» и другие. Поэзию Есенина приказано было забыть. Время требовало другой литературы, бодрой и оптимистичной.

И никто не обратил внимания на гневные слова Бориса Лавренева в адрес тех, кто все сделал, чтобы так трагически закончилась жизнь поэта: «...И мой нравственный долг предписывает мне сказать раз в жизни обнаженную правду и назвать палачей и убийц — палачами и убийцами, черная кровь которых не смоет кровяного пятна на рубашке замученного поэта». Но и Лавренев не решился назвать палачей Есенина.

Что же произошло, в пятом номере гостиницы «Англетер»? Убийство или самоубийство? ряд современников, признавая самоубийство, писали о попытках Есенина и раньше .покончить жизнь самоубийством. В этой связи уместно процитировать слова приятеля поэта писателя Матвея Ройзмана: «...Однако я хочу предостеречь читателя от тех мемуаристов, которые пишут, что Есенин неоднократно покушался на самоубийство. Если бы так было, про это, безусловно, знали бы сестры Есенина Катя и Шура, Гала Бениславская, Вася Наседкин. Это было бы известно мне и другим». Автору этих строк также не удалось установить ни одного подобного факта. Собирая материал для настоящего очерка, знакомясь со множеством публикаций о Есенине, я обнаружил одну печальную закономерность: во всех напечатанных в нашей прессе посмертных. фотографиях поэта отсутствуют на его лице следы прижизненных травм. Печатались только такие, где эти следы можно было заретушировать. И еще. На место происшествия был вызван не судебный фотограф, а портретист Напельбаум. На месте происшествия был художник Сварог, который сделал моментальный рисунок тела поэта на полу гостиничного номера. На рисунке отчетливо видно, что Есенин подвергался насилию, его одежда в беспорядке висела на частях тела. Перед фотографированием одежду привели в порядок.

Так что же произошло в гостинице «Англетер» вечером 27 декабря 1925 года? Почему жена поэта С. Толстая даже спустя полмесяца после гибели мужа боялась жить в Москве в своей квартире, скрываясь у надежных друзей? Почему за прошедшие шестьдесят с лишним лет официальные власти не высказали своего отношения к трагической судьбе и гибели Есенина, публично не покаялись в расправе над ним?

На эти и другие вопросы ответ можно будет дать, когда для исследователей откроются архивы ЦК КПСС и КГБ СССР, где, несомненно, имеются тысячи документов, проливающих свет на заговор против Есенина. И это необходимо сделать, чтобы поэты в России не погибали совсем молодыми и назвать палачей Есенина пофамильно.

Друг Есенина И. Касаткин, после его гибели, писал И. Вольнову, видевшему поэта и разговаривавшего с ним 23 декабря в Москве перед роковой поездкой в Ленинград: «Если не скоро приедешь сюда, прошу тебя, дружок, напиши подробнее, что и что он говорил в тот день на Софийке? Постарайся, не поленись изложить приблизительно его высказы и обрисуй состояние. У меня сотни догадок о его конце. И ничего ясного. Тьма!»

Сейчас тьма медленно рассеивается. И многое становится ясным. Десятки лет скрывали люди правду о трагической гибели Есенина.

В 1927 году художник Сварог рассказал свои впечатления о происшедшем в номере гостиницы:

«Мне кажется, этот Эрлих что-то ему подсыпал на ночь, ну... может быть, и не яд, но сильное снотворное. Не зря же он «забыл» свой портфель в номере Есенина. И домой он «спать» не ходил — с запиской Есенина в кармане. Он крутился не зря все время неподалеку, наверное, вся их компания сидела и выжидала свой час в соседних номерах. Обстановка была нервозная, в Москве шел съезд, в «Англетере» всю ночь ходили люди в кожанках. Есенина спешили убрать, поэтому все было так неуклюже, и осталось много следов. Перепуганный дворник, который нес дрова и не вошел в номер, услышал, что происходит, кинулся звонить коменданту Назарову... А где теперь этот дворник?

— Сначала была «удавка» — правой рукой Есенин пытался ослабить ее, так рука и закоченела в судороге. Голова была на подлокотнике дивана, когда Есенина ударили выше переносицы рукояткой нагана. Потом его закатали в ковер и хотели спустить с балкона, за углом ждала машина. Легче было похитить. Но балконная дверь не открывалась достаточно широко, оставили труп у балкона, на холоде. Пили, курили, вся эта грязь осталась... Почему я думаю, что закатали в ковер? Когда рисовал, заметил множество мельчайших соринок на брюках и несколько в волосах... пытались выпрямить руку и полоснули бритвой «Жиллет» по сухожилию правой руки, эти порезы были видны... Сняли пиджак, помятый и порезанный, сунули ценные вещи в карманы и все потом унесли... Очень спешили... «Вешали» второпях, уже глубокой ночью, и это была непросто на вертикальном стойке. Когда разбежались, остался Эрлих, чтобы что-то проверить и подготовить для версии о самоубийстве... Он же и положил на стол, на видное место, это стихотворение: «До свиданья, друг мой, до свиданья»... Очень странное стихотворение...» («Вечерний Л-д», 28.12.90 г.)

Автор настоящей статьи придерживается примерно такой же версии. Действительно, из номера гостиницы пропал пиджак поэта, а после осмотра места происшествия и черные лакированные туфли.. Туфли кто-то снял с мертвого тела.

После первой публикации с сомнением о самоубийстве Есенина на меня обрушился шквал оскорблений, упреков в погоне за сенсацией, подтасовке материалов. Когда же появились дополнительные доказательства в насильственной смерти поэта. Союз писателей СССР образовал даже комиссию по расследованию причин его гибели.

Для исследователя нет выше оценки получать письма со словами благодарности за нелегкий труд:

«27 декабря 1990 года впервые у нас в Ленинграде в Спасо-Преображенском соборе состоялась панихида по Сергею Есенину. Трудно передать мое состояние, когда услышала слова священника, поминавшего убиенного Сергия... Да сохранит, спасет вас и поможет вам Господь!»

Служили литургию по безвинно убиенному Сергею Есенину на год раньше в Москве.

Ни у одного поэта России такого крупного маштаба не было более трагичной судьбы, ни к одному так жестоко не относились власти, как к Есенину. Государство, заработавшее на издании его сочинений миллионы, мало что сделало, чтобы восстановить доброе имя верного сына своей Родины. В Москве нет ни музея, ни памятника поэту.

За несколько часов до гибели С. А. Есенин пел свою любимую в последнее время песню:

Что-то солнышко не греет, Над головушкой туман. То ли пуля в сердце метит, То ли близок трибунал.

Ах, доля-неволя, Глухая тюрьма, Долина, осина, Могила темна.

Десять уголовных дел, имевшихся в милиции и ГПУ на Есенина, были прекращены, а арест отменен только после сообщения в газетах о его гибели — 30 декабря 1925 года.

Наш долг окончательно снять завесу с тайны гибели Есенина и смыть черную краску. Толстым слоем наляпанную на честь и достоинство русского национального поэта. Время неумолимо. Сумасшедшая эпоха выдвигает все новые и новые ценности и тут же их отбрасывает. Остается только подлинно ценное. Среди таких подлинных ценностей— поэзия Сергея Есенина.

В нашей памяти он навсегда останется молодым, красивым -и непокорным, так рано положившим голову на плаху. Да святится имя его!